Майор Айко сидел за письменным столом и перелистывал досье на Эжена Эндрю Проскера, 53 лет, адвоката Гринвуда. У
Э. Эндрю Проскера, как он себя называл, было все, о чем мог мечтать состоятельный человек: от конюшни на Лонг-Айленде с парой скаковых лошадей, совладельцем которых он являлся, до квартиры на Восточной Шестьдесят седьмой улице с любовницей
-- блондинкой, единственным обладателем которой он себя считал. Проскер пользовался довольно сомнительной репутацией во Дворце Правосудия и большим успехом у темных элементов. Но на него никогда не поступали жалобы, и клиенты ему доверяли. Один из них заявил: "Я бы на целую ночь доверил Эндрю свою сестру, если бы у же при себе было не больше пятнадцати центов".
Секретарь, поблескивая стеклами очков, открыл дверь и доложил:
-- Вас спрашивают господа Келп и Дортмундер.
Майор спрятал досье в ящик.
-- Пусть войдут.
Келп, входивший в кабинет прыгающей походкой, казалось, ничуть не изменился. Зато Дортмундер выглядел еще более худым и изможденным.
-- Ну вот, я привел его, -- сказал Келп.
-- Вижу. -- Майор встал. -- Весьма рад, господин Дортмундер.
-- Хочу надеяться, что вы и дальше будете рады, -- ответил Дортмундер, опускаясь в кресло и складывая руки на коленях.
-- Келп сказал мне, что у нас есть еще один шанс.
-- И очень реальный. -- Келп тоже сел, и майор снова занял свое место за столом. -- Честно говоря, я подозревал, что вы взяли изумруд себе.
-- Изумруд мне не нужен, -- сказал Дортмундер, -- однако я охотно выпил бы бурбон.
-- Но... разумеется, -- проговорил Дико. -- Келп?
-- Не могу спокойно смотреть, как человек пьет один, сказал Келп. -Бурбон со льдом.
Майор протянул руку, чтобы позвонить секретарю, но секретарь вошел сам.
-- Сэр, к вам некий господин Проскер.
-- Спросите у него, что он будет пить, -- сказал майор.
-- Простите? -- изумился секретарь.
-- Бурбон для этих господ и скотч с капелькой воды для меня.
-- Хорошо, сэр.
-- И пригласите сюда господина Проскера.
-- Да, сэр.
Секретарь вышел, и майор услышал, как кто-то воскликнул:
"Джек Дэниэлс!". Он уже хотел порыться в досье, но вспомнил, что это сорт американского виски.
Через несколько секунд в комнату размашистыми шагами вошел Проскер с черным "дипломатом" в руке. На его лице сияла улыбка.
-- Господа, я спешу, -- заявил он. -- Надеюсь, мы не будем задерживаться. Полагаю, вы -- майор Айко?
Майор встал и пожал руку адвоката. Последовали дальнейшие представления. Проскер вручил визитки Дортмундеру и Келпу.
-- На случай, если вам понадобится помощь, хотя, надеюсь, до этого не дойдет.
Он хихикнул и подмигнул.
Затем все снова сели, но тут вошел секретарь с напитками на подносе. Наконец, дверь за ним закрылась, и Проскер взял слово.
-- Господа, я редко даю своим клиентам советы, которые идут против закона, но ради нашего друга Гринвуда я сделал исключение.
"Алан, -- сказал я ему, -- свяжи из простыней лестницу и удирай отсюда".
Господа, Алан Гринвуд был пойман с поличным, как говорится.
На нем не нашли изумруда, но это не имеет значения. Он находился на месте преступления в форме сторожа и был опознан полудюжиной охранников как один из людей, застигнутых около изумруда "Балабомо" в момент кражи. Гринвуд находится в их власти. Я ничего не смогу сделать для него и ему об этом сказал. Его единственная надежда -- побег.
-- А изумруд? -- спросил Дортмундер.
Проскер развел руками.
-- По словам моего клиента, получив камень от вашего коллеги Чефуика, он успел спрятать изумруд на себе, прежде чем его схватили, а потом укрыл в надежном месте, известном ему одному.
-- Значит, если мы поможем ему бежать, он отдаст нам изумруд, и мы получим условленную сумму?
-- Безусловно. ,Дортмундер повернулся к Айко.
-- И мы вновь начинаем получать зарплату?
Майор неохотно кивнул.
-- Операция обходится дороже, чем я предполагал, -- произнес он.
-- Но, очевидно, выхода нет.
-- Только не надо идти на жертвы, майор.
-- Возможно, вы не понимаете, Дортмундер, -- повысил голос Айко. -Талабво не относится к числу богатых стран. Наш валовой национальный продукт едва перевалил за двенадцать миллионов долларов. Мы не можем,' как другие государства, содержать иностранных преступников.
Дортмундер ощетинился.
-- Это какие же государства вы имеете в виду?