Он услышал, как Сэм задохнулся.
- Я не хочу с вами разговаривать.., мистер Джонни... Из-за вас у меня могут быть неприятности. Мне нечего вам сказать.
- Слушай, - оборвал его Джонни, - ты мой друг, Сэмми. Ты помнишь, что я всегда с тобой обращался хорошо... Теперь ты должен мне помочь.
Он услышал, как Сэм застонал, и представил его, дрожащего и зеленого от страха.
- Да.., что вы хотите от меня, мистер Джонни? Вы уже забрали все мои деньги. Это нехорошо. Вы влипли, и, если они узнают, что я с вами говорил, у меня будут крупные неприятности.
- Они не узнают, Сэмми.., мне очень нужны были твои деньги. Я их тебе верну, обещаю, пусть это тебя не беспокоит. Меня ищут?
- Еще как! Этим занимается мистер Танза. Я слышал разговор босса и мистера Танза, когда вез их. Я не знаю, где вы, и не хочу знать, но они вас ищут во Флориде. Они говорили о каком-то Физелли. Тони и Эрни поехали туда. Будьте осторожны, мистер Джонни.
Джонни напрягся. Свора, значит, нащупала след. Как Массино обнаружил Физелли?
- Вы совсем сошли с ума, - продолжал Сэм дрожащим голосом. - Вы, действительно, взяли эти деньги? Я не могу в это поверить. Мистер Джо сходит с ума от бешенства. Мне кажется, что лучше собирать деньги, чем служить у него шофером. Он меня пугает.
- Я тебе позвоню через несколько дней, Сэмми. Держи уши открытыми. Не беспокойся за свои деньги.., я тебе их верну. Слушай все, что говорит Массино, мне нужна твоя помощь.
- Мистер Джонни, я вас умоляю.., не надо звонить мне.., если они вдруг обнаружат... Я вас умоляю, оставьте себе эти деньги. Все, о чем я вас прошу, так это оставить меня в покое.
И Сэм повесил трубку.
Джонни почувствовал, как его охватывает страх. Если бы он, как и намеревался, поехал к Физелли, то сразу же попался в ловушку. Сейчас он, действительно, один, совершенно один. Он вышел из кабины и оказался под ярким солнцем. Фримен сидел в машине, ожидая его.
- Ну и как? - спросил он, нажимая на стартер. Джонни подумал о Карло Танза. Это означает, что мафия серьезно занялась им и преследователи поняли, что он направляется на юг. Им удалось раскопать его знакомство с Физелли. У него было такое чувство, словно он попал в сетку. Они окружили его со всех сторон, но все же еще оставалось место для маневрирования.
- Неважно, - ответил он и закурил. - Не беспокойтесь обо мне, я уеду сегодня вечером.
Фримен внимательно посмотрел на него и промолчал. Когда они приехали домой, Фримен сказал:
- Послушайте, Джонни, две головы лучше, чем одна. Расскажите мне все. Или вы предпочитаете действовать самостоятельно?
На какое-то мгновение у Джонни появилось желание обо всем рассказать, но, подумав об опасности, решил не рисковать. Если люди мафии узнают, что он прячется у Фримена, они будут пытать его до тех пор, пока он не расколется, а потом убьют.
- Я сам выкручусь, - сказал он, - не вмешивайтесь.
- Это очень серьезно?
Фримен вопросительно посмотрел на него.
- Да, более чем серьезно.
- Вы выкрутитесь, Джонни... В вас есть что-то такое. Я не знаю что, но я бы поставил на вас.
- Не ставьте слишком много, - сказал Джонни. - Я не хотел бы, чтобы вы проиграли.
Он прошел в свою комнату и растянулся на кровати. Что делать? Он хотел поехать на юг, но, поскольку они знают это, он может попасть прямо в лапы Массино. Что делать? Но, может, все же рискнуть? Во всяком случае, куда бы он ни поехал, они все равно будут его искать.
Около часа он пролежал на кровати с тягостным чувством человека, попавшего в ловушку. Потом в дверь постучали, и вошел Фримен.
- Мне нужно пойти поработать, Джонни, - сказал он. - Я вернусь поздно. Почему бы вам не остаться?
- Нет, - Джонни поднялся. - Как вы говорите, все устроится. Я уеду до того, как вы вернетесь. Я вас благодарю за все, - он внимательно посмотрел на Фримена. - Вы, может быть, и не подозреваете, но без вас я уже давно был бы трупом.
- Не думаю, что все это так серьезно. Эти три пижона... Джонни, протянул ему руку:
- Чем меньше вы об этом знаете... Они пожали друг другу руки. Потом Фримен ушел. Через окно Джонни видел, как тот углубился в джунгли. Что теперь делать? Он дотронулся до медали Святого Христофора. Ожидать наступления ночи? Почему бы не уйти сразу? Вытащив пистолет из кобуры, он проверил его и спрятал снова, достал чемодан, сложил в него вещи. Ну вот и все. Внимательно осмотрел свою комнату, чувствуя, как сжимается сердце при мысли о расставании, затем вышел из дома и по тропинке добрался до шоссе. На это ему понадобилось около получаса, и этот путь снова разбудил дремавшую в ноге боль. Пройдя примерно километра три от домика Фримена, он остановился и стал смотреть на проезжающие машины. Грузовики, легковые автомобили, туристские автобусы ехали по обеим сторонам шоссе. Он поднимал руку, но никто не останавливался. Джонни безрезультатно простоял так около часа и решил идти дальше. Нога болела все сильнее, и он с беспокойством подумал, что повреждение не такое уж и легкое.
Остановившись в тени, он уселся на траву, чтобы отдохнуть. В этот момент метрах в двадцати от него остановился открытый грузовик. Шофер вышел из машины, поднял капот и стал осматривать мотор. Джонни схватил чемодан и направился к грузовику. Водитель, парень лет двадцати семи, высокий, худой, с длинными волосами, в грязных потертых брюках, казался неопасным.
- У вас неприятности? - спросил Джонни. Человек поднял голову. "Занятное лицо", - подумал Джонни. Тонкое, с глубоко сидящими глазками, маленьким ртом и длинным носом. Угрюмое выражение довершало картину.
- Неудача?
- Я из неприятностей не вылезаю. Вся моя жизнь - сплошные неприятности. Это снова свеча, - он отошел от грузовика и закурил. - Подождем, пока мотор остынет. Вы едете автостопом?
Джонни поставил чемодан.
- Да, а вы куда едете?
- В Лидусбрик. Я там живу. Это немного не доезжая Нью-Семара.
- Я заплачу за проезд, - сказал Джонни.
Человек бросил на него острый, оценивающий взгляд.
- Десять долларов. Идет?
Джонни мог угадать, когда человеку нужны деньги. Он видел такое выражение уже сотни раз.
- Идет.
- Договорились, старина, я вас отвезу. Значит, десять долларов.
Джонни достал из кармана деньги.
- Можно авансом, и больше не будем об этом говорить. Шофер схватил деньги длинными тонкими пальцами.
- Я сейчас сменю свечу. Садитесь, старина, - через десять минут он сел в кабину. - Меня зовут Эд Скотт, - заявил он.
- А меня - Джонни Бьянко, - сказал Джонни. Грузовик с ревом выехал на дорогу.
- Что это вы перевозите, Эд? - спросил Джонни через несколько километров.
- Креветки, - Скотт саркастически усмехнулся. - Каждый день, кроме воскресенья, я гружу сто корзин креветок и везу их в Ричмонд. Это сто девяносто километров. Туда и обратно. В этой кабине я провожу четыре часа только в один конец. А это означает, что каждый день я отсиживаю за баранкой по восемь часов. Мне нужно подняться в пять утра, чтобы загрузиться. Возвращаюсь домой около семи. У меня контракт на три года с четырьмя лучшими ресторанами в Ричмонде. Но у меня было помутнение разума, когда я подписывал этот контракт. Это такая проклятая работа. Джонни сидел и слушал, соглашаясь, что это, действительно, довольно грустный способ заработать себе на кусок хлеба.