- Моряк из мечты! - засмеялась она. - Ладно, только не уроните.
Бонд наклонился и легко поднял ее, она обняла его за шею. Он постоял немного, посмотрел ей в лицо. Да, прочел он в лучистых глазах и приник к полуоткрытым губам.
Она ответила на поцелуй, потом медленно отстранилась и, переведя дыхание, сказала:
- Вообще-то, награду дают после службы...
- Не нужно было так смотреть, - ответил Бонд и понес ее в тень казуарины, положил на лесок. Она завела руки за голову, чтобы песок не попал в непослушные волосы, опустила веки; глаз теперь почти не было видно под густыми черными ресницами.
Обтянутые купальником треугольный холмик, высокая грудь... Он с усилием отвел глаза и хрипло приказал:
- Перевернитесь.
Она повернулась на живот. Бонд стал на колени и взял ее правую ступню точно маленькую теплую птичку. Сдул песчинки и осторожно, как лепестки у цветка, раздвинул пальчики. Наклонился и стал высасывать колючки. Через минуту выплюнул крошечный кусочек.
- Так весь день провозимся. Если я посильней надавлю - потерпите?
Она напряглась, приготовилась к боли:
- Давайте.
Он закусил подушечку вокруг черных точек и, крепко надавив, снова стал сосать. Она дернула ногой. Бонд оторвался, сплюнул. На ступне были отметины зубов, а на месте двух точек выступили капельки крови. Он слизнул: под кожей еще чуть-чуть чернело.
- Никогда не ел женщин. Вкусно!
Она промолчала и снова дернула ногой - уже нетерпеливо.
- А вы молодцом. Домино. Сейчас, там еще на закуску осталось. - Он ободряюще поцеловал пальчики и принялся за работу.
Через несколько минут выплюнул последние крошки.
- Все, теперь надо поберечься, чтоб песок не попадал. Давайте еще раз отнесу вас - наденете в будке сандалии.
Она повернулась на спину. На черных ресницах дрожали слезы - было все-таки больно. Она вытерла их ладонью и серьезно посмотрела на Бонда.
- Впервые плачу из-за мужчины. - И потянулась к нему.
Он поднял ее на руки, но не поцеловал, а понес к бамбуковой будке. В какое отделение? Он зашел в мужское, сдернул со стены одежду и поставил Домино на рубашку. Она так и не сняла рук с его плеч, а он расстегнул ей лифчик...
XVIII
СТИЛЕТТО
Бонд приподнялся на локте и заглянул в красивое лицо: раньше властное, оно теперь смягчилось, разгладилось, точно оттаяло в ласках, на висках выступили капельки пота. Влажные ресницы распахнулись, и большие карие глаза удивленно уставились на него. Домино присматривалась к нему, разглядывала, точно впервые видела.
- Зря мы... - сказал Бонд.
Она засмеялась, ямочки на щеках углубились.
- Ты словно девочка после первого раза: боишься, вдруг будет ребенок, тогда маме придется рассказать.
Он наклонился, поцеловал сначала уголки рта, потом прямо в полуоткрытые губы.
- Пойдем поплаваем. - Поднялся и протянул ей руки. Она неохотно ухватилась и встала. Прильнула к нему, потерлась, повела рукой по его животу. Он резко прижал ее к себе.
- Перестань, Домино, пойдем. Ты, кстати, не бойся, песок ноге не повредит, это я наврал.
- Я тоже наврала, будто мне с аквалангом из моря не выйти. Нога почти и не болела. И колючки вытащить я могла сама, как рыбаки делают. Рассказать?
- Да я знаю, - засмеялся Бонд. - Ну, быстро в море. - Поцеловал ее еще раз, отступил на шаг, полюбовался, запомнил. Разбежался и бросился в воду. Домино пошла следом.
Когда он выплыл, она уже одевалась в будке. Она шутила, смеялась за перегородкой, а Бонд отвечал односложно.
- В чем дело, Джеймс? - почувствовала перемену она. - Что-то случилось?
- Случилось. - Он натянул штаны, в кармане звякнули мелочь, узкий золотой браслет с пластинкой. - Выходи скорее, нам надо поговорить.
Колючки они вытаскивали слева от будки, и теперь Бонду идти туда не хотелось, он сел справа, сцепил на коленях руки. Вышла и Домино, попыталась заглянуть ему в глаза, но он не сводил взгляда с моря. Она села рядом.
- Ты сейчас скажешь что-то плохое. Может, ты уезжаешь? Говори, сцены не будет.
- Нет, Домино, речь о твоем брате.
Она спросила сдавленно:
- Что с ним?
Бонд вынул из кармана браслет, молча протянул.
Она взяла, едва взглянула на пластинку и отвернулась.
- Значит, погиб... Как это случилось?
- История длинная и скверная... Я, видишь ли, здесь вроде как на службе, приехал по тайному заданию. Ты должна помочь мне, иначе погибнут тысячи людей. А чтобы ты мне поверила, я нарушил присягу и показал браслет.
- Так вот почему ты пришел! И вот почему... Надеешься, сделаю теперь, о чем ни попросишь? Ненавижу!..
- Я пришел рассказать, что твой брат убит и что убил его твой друг Ларго, - холодно и ровно ответил Бонд. - А сразу не рассказал, во-первых, потому что ты была так весела, спокойна, и захотелось оттянуть тяжелый разговор, а во- вторых... Я не смог удержаться. Хотя должен был... - Он помолчал. - А теперь, ненавидишь ты меня или нет, слушай внимательно. Ты поймешь сейчас, что в этой истории мы с тобой - ничтожные песчинки. - И, не дожидаясь ответа, Бонд подробно рассказал все с самого начала, умолчав лишь о "Манте"...- Но задержать "Летучую" мы можем, лишь когда бомбы поднимут на борт, иначе связи ни с потопленным самолетом, ни со "Спектром" не докажешь, поиск сокровищ - прикрытие безупречное. Задержи мы яхту под любым предлогом прямо сейчас - "Спектр" лишь отложит операцию. Ведь мы не знаем, где спрятаны бомбы. И если Ларго на гидросамолете полетел за ними, он обязательно свяжется с яхтой по радио и, в случае чего, оставит бомбы в прежнем тайнике или перепрячет, потопит где-нибудь на мелководье, а потом, легко отведя обвинения, вернется за ними. Или же "Спектр" вообще выведет "Летучую" из игры и пошлет за бомбами другое судно, самолет... И все начнется по новой - только на этот раз сроку нам дадут, может быть, всего сутки, и условия придется принимать. Пока бомбы у них в руках, покоя не будет. Понимаешь?
- Да. И что ты теперь будешь делать? - Девушка говорила по-прежнему сдавленно, тихо. Она смотрела в упор на Бонда и как бы сквозь него, и глаза у нее мрачно горели. Для нее нет Ларго - умелого конспиратора, мелькнуло у Бонда, а есть - убийца брата.
- Узнаю, когда бомбы поднимут на борт, - ответил он.
- Как?
- Например, с твоей помощью.