— Вот, значит, твое убежище. — Ники расхаживала по гостиной с бокалом пино гриджио в руках и разглядывала интерьер.
Женщин всегда занимали его вкусы, отчасти потому, что они отличались истинной утонченностью. Большинство мужчин, на взгляд Брэда, не обнаруживают заметного интереса к изыску. Да, конечно, какой-то вкус у них есть, но он ограничивается женщинами и автомобилями. Но спросите о тканях, оттенках цвета, о женской одежде, красках, всяческих мелочах, и мужчины, как правило, пожмут плечами.
— А я не знала, что ты у нас такая столичная штучка. Метросексуал, можно сказать. — Ники отхлебнула немного вина. За время так называемого свидания в ресторане «Трулукс» они съели по салату из крабов и лобстеру. Второй длинный день после неудачи в ЦБР обернулся лишь очередными тупиками, так что мирный ужин в обществе Ники оказался приятным отвлечением от дел.
Брэд вернул бутылку во встроенный бар под кухонной стойкой и тоже потянулся к бокалу.
— Черный бархат и хром — что тут женского? — удивился он.
— Разве я сказала про женщин? Но ты прав, «метро» не то слово. — Ники посмотрела на большой тосканский натюрморт.
— Да, понимаю, не очень современная штуковина, — перехватил ее взгляд Брэд и подошел поближе. — Но мне нравится. Смешение стилей. Он плавно обвел комнату рукой. — Ясно, что модерн в сочетании с насыщенным тосканским декором заставит большинство декораторов закатить глаза. Но тут все продумано. Кушетка из Франции, работа Трюдо, за чьими изделиями из хрома гоняется публика. Урны были когда-то музейными экспонатами в Мексике: не то чтобы большая ценность, но все же оригиналы.
— А картина?
— Хосе Родригес. Оригинал. Другие картины тоже оригиналы. Ничего выдающегося, но выбирал я их тщательно. — Он подмигнул и поднял бокал.
— Предпочитаешь оригиналы?
— Можно и так сказать.
— А на женщин это распространяется?
«Она явно имеет в виду себя», — подумалось ему, и сразу перед глазами возник образ другой женщины — пониже ростом, хрупкой, с длинными темными волосами и бледной кожей. Она грызет ногти и ванну принимает не больше двух раз в неделю, да и то если напомнить. Ее сознание — сплошная загадка. Сама не подозревая, она сразила его с первого взгляда.
Ники сделала еще глоток и поставила бокал на кофейный столик с гравированной крышкой.
— Не удивляйся вопросу, просто ты кажешься человеком, во всем стремящимся в совершенству. Взять хоть эту квартиру.
— Ну да, мне нравится содержать вещи в чистоте.
— В чистоте? В таком случае все это не чистота. — Ники взмахнула рукой. — Это непорочность.
— Просто мне не нравится пыль.
— А как насчет платяного шкафа? Только не говори… Все носки разложены по полочкам. По цвету.
Брэд почувствовал, что краснеет. Хорошо еще, что в гостиной только две лампы, так что не очень заметно его смущение. Он выдавил виноватую улыбку.
— Так легче найти что нужно.
— Ну-ну… Дело ведь не только в этом, а? У тебя и в кабинете такой же порядок. И стол ты на работе протираешь, и бумаги раскладываешь, читаешь — перечитываешь. Для таких, как ты, у нас есть специальное определение.
— Я уже слышал.
— Пограничная обсессивно-компульсивная личность. Заметь, не ОКР, то есть «расстройство», а личность. Большая разница. К счастью.
Он смущенно пожал плечами.
— Ладно, мистер Брэд Рейнз, все в порядке. Обращаю твое внимание на различие между тем, что привлекательно, и тем, что дорого. — Ники, ступая по полу босыми ногами — черные туфли оставила у двери, — подошла к окну. — Ты любишь оригиналы. Но также любишь совершенство. Что больше? Или проблема в том, что ты ищешь совершенный оригинал?
Ники широко раздвинула шторы, и Брэд невольно залюбовался ее стройной фигурой, облегаемой коротким черным платьем без рукавов, — на фоне ярких огней Денвера она и сама в некотором роде являла собой совершенство. Но в тот же момент ему бросился в глаза… лист бумаги, прикрепленный к оконному стеклу снаружи.
Ники втянула воздух через ноздри. Брэд задержал взгляд на бумажном квадрате и, не успев перевести дыхание, понял, что это. Коллекционер Невест. Убийца каким-то образом ухитрился прилепить записку к оконному стеклу на высоте третьего этажа.
«Моему оконному стеклу. Но почему? И как ему удалось? Лестница. Люлька. Он все сделал так, чтобы уйти от камер слежения. Мойщик окон среди бела дня либо ремонтник. Работник городского коммунального хозяйства. Как бы там ни было, ему потребовалась тщательная подготовка. Выходит, эта записка важна для убийцы. Если, конечно, она от него».
— Брэд?
Он попытался отделаться от этих мыслей. Поставил бокал на подоконник и подошел к Ники. За матовым стеклом видно было не очень хорошо, но почерк на записке, прочно прикрепленной снизу и сверху скотчем, несомненно, принадлежал Коллекционеру Невест.
«Меня пытаются убить, все пытаются убить меня.
Но если ты Бог, у тебя есть преимущество: всегда можно передумать. Зачем ты забрал мою невесту? Мой черед. Ты кого-то недавно убил? Змей выжидает в саду, выискивает новую невесту, чтобы привести к себе в шалаш. Два — ноль в мою пользу.
Потерянный рай. Разгадать не всякому дано. Разгадать безумца. Когда валет в колоде. Валет хочет, чтобы я его от тебя спрятал? Но нет, я не болен, я просто выше тебя.
Я солнечный свет, а ты Человек Дождя».
Брэд похолодел. Он впился глазами в записку, перечитал ее.
— Поток слов, но некоторый смысл угадывается, — неуверенно пробормотала Ники. — Как, интересно, он сумел оставить здесь эту бумаженцию? Ведь наверняка его многие увидели.
— Проверим все камеры слежения поблизости, но, уверен, ему удалось замести следы.
— А сюда никто не мог зайти?
— Нет.
— Одно ясно: он знает, где ты живешь. Получается, следил за нами ночью. А может, и сейчас следит!
Ники явно нервничала. Учитывая ситуацию, это неудивительно, хотя для нее и нехарактерно.
Брэд вгляделся в служебное помещение на противоположной стороне улицы. Темно, только в нескольких окнах горит свет. Многоэтажный гараж, расположенный через четыре дома справа, мог послужить удобным местом наблюдения для человека, вооруженного сильным биноклем. Впрочем, какое это имеет значение? В ночное время его окна снаружи будут, так или иначе, выглядеть темными. Он выхватил из кармана телефон, позвонил дежурному и попросил поскорее выслать группу дознавателей.
Подбоченившись, Ники расхаживала вдоль окна и перечитывала послание.
— Это начинает превращаться в безумие. Что скажешь?
Вообще-то смутить Брэда было нелегко, но в данном случае дело нешуточное. Брэд положил телефон на столик рядом с диваном, унял дрожь в руках и вновь всмотрелся в записку, пытаясь не обращать внимания на покалывание в шее.
«„Потерянный рай“. Коллекционер Невест обращается к ветхозаветной легенде о змее в саду. Грехопадение, потерянный рай. Но в перекличке между его риторикой и Райской Птичкой из ЦБР есть что-то устрашающее».
— Райская Птичка, — сказала Ники.
— Да. А кто такой «Валет»?
— Он что, знает, что ты встречался с ней?
— Не обязательно. Но ему известно, что мы перевозили тело.
— Давай исходить из того, что он имеет в виду Птичку. — Ники говорила отрывисто, напряженно. — Итак, в первом послании он намекает на твоих женщин. Возможно, имеет в виду меня. Затем ты отправляешься в ЦБР и доставляешь туда тело его жертвы, а он, в свою очередь, прилагает большие усилия к тому, чтобы оставить записку, содержащую на сей раз прямую угрозу. Получается, цель его теперь, навязчивая идея — ты. Верно? А также все женщины, с которыми тебя нечто связывает. Вообще-то для серийных убийц довольно характерно менять объект своей маниакальной страсти, видя в них тех, кого они считают противником. За свою погубленную жизнь и свое поведение психопат винит не себя, а постороннего, того, кто угрожает такому его поведению.
— Он знает, что я хочу остановить его. Видит во мне соперника, угрозу, и в его мире эта угроза связана с женщинами. — Брэд посмотрел на Ники. — Как тебе такая версия?
— Разве угадаешь, что происходит в сознании умалишенного… Лучше расскажи подробнее о Птичке.
— Что ты имеешь в виду?
— Как что? Ты ведь с ней встречался. Три раза, верно? И за ужином почти только о ней и говорил. Не знай я, кто это, приревновала бы.
«Что?» Разоблачение пришло внезапно, из ниоткуда.
— Она связана с нашим делом. А говорили мы о ней за ужином всего несколько минут.
— Да ладно, не заводись, это я к слову. К тому же у меня нет права на ревность. — Ники искусственно хохотнула. — Все, забыли. Она…
— Она — что? Чокнутая? Так?
— Опять завелся?
«Его манера. То он отмахивается от Птички, то из кожи вон лезет, защищая ее», — удивленно размышляла Ники.
Странно, но Брэд чувствовал, что должен защитить Птичку. Ведь она беззащитна. Брошена миром, доведшим ее до животного состояния.
— Ничего я не завелся, просто действительно сочувствую девушке. — Ну вот, слово сказано. — А кто бы не посочувствовал? Ведь она жертва демонов, таящихся внутри всех нас.
— Я тоже сочувствую, — кивнула Ники. — Но между состраданием и симпатией есть разница. Надеюсь, ты понимаешь.
— Вообще-то речь не идет о сострадании или симпатии. — Брэд еще раз вчитался в записку. — Тут скорее надо говорить об уважении.
— В каком смысле?
— Она видит то, чего я не вижу. И еще. Я никогда не встречал людей, которые схватывали бы все так же быстро, как она. Природный дар.
Ники отвела взгляд.
— Ясно. Честно говоря, все это немного выбивает из колеи. — Она указала на записку. — Видишь ли, этот малый не шутит. Он гнет свое и даже не думает останавливаться.
— Если только… — начал Брэд.
Ники подошла к нему и, заглядывая ему за плечо, в очередной раз прочитала послание. Запах ее духов все еще приятно волновал. Ее дыхание мягко щекотало ему ухо.
— Если только — что? — спросила она.
«Звук ее голоса, легкий и чистый. Ну разве я не дурак? С какой стороны ни глянуть, а Ники и есть та самая безупречная женщина, которая мне нужна. И надо бы за ней поухаживать…»
— Знаешь, кто тут умалишенный? — Брэд откашлялся.
Ники досчитала до пяти, прежде чем ответить.
— Мы с тобой.
— Ну да, зациклились на бреде сумасшедшего, который убил пять женщин, в том числе двух на прошлой неделе. Глазеем на записку, в которой мне угрожают, и, вместо того чтобы просто снять ее, философствуем.
— Ты прав. — Ники вздохнула. — Извини, наверное, это стресс. Почти не спала прошлой ночью.
— В таком случае завтра — выходной. Твой день. Навести мать. Ну а пока пусть у твоего дома подежурит полицейская машина.
— Непохоже, что это остановит нашего героя, — отмахнулась Ники. — Не беспокойся, я сама о себе позабочусь. А теперь все же: если только — что?
— Если только он не передумает, я хотел сказать. И вместо очередной женщины…
— …займется тобой, — подхватила Ники. — Теперь для него это стало чем-то вроде парной игры.
— «…я не болен, я просто выше тебя, — прочитал Брэд. — Я солнечный свет, а ты Человек Дождя».
Ники взяла бокал и задумчиво отхлебнула.
«Разгадать не всякому дано».
— Она тебе доверяет?
— Кто?
— Райская Птичка. Она молода, впечатлительна.
— Всего на несколько лет моложе нас с тобой.
— Только по годам, не по опыту. По-моему, она на тебя запала. Просто голову потеряла.
«Верно. То, что Птичка так неделикатно оборвала наш разговор, свидетельствует о скрытой влюбленности», — мысленно согласился Брэд.
— Не такая уж она наивная, — вслух произнес он.
— А вот я бы не стала на это рассчитывать. Ты привлекательный сильный мужчина, к тому же нуждаешься в ней. Это довольно эффективное лекарство.
— Ну вот, снова вернулись на то же место. Смысл-то в чем?
— А может, она знает больше, чем говорит? — Ники склонилась над запиской.
— Разве что подсознательно.
— Ты не можешь об этом судить, по крайней мере пока.
Думать о такой возможности было неприятно, но и полностью ее отбрасывать нельзя. Право на сомнение Птичка заслуживает.
— Не думаю, будто она что-то скрывает.
— В таком случае покажи в центре материалы дела, — повернулась к нему Ники. — Пусть прочтут обе записки. Я и сама раньше говорила это, а теперь и он повторил: «Разгадать не всякому дано». Может, это просто совпадение, но, так или иначе, ЦБР теперь прямо связан с нашим делом, и ключ к загадке — в голове у Райской Птички. Надо использовать все возможности.
Брэд уже думал об этом, пусть даже логика таких рассуждений сомнительна. Рауди будет сотрудничать однозначно. Но Птичка…
— Сомневаюсь, что она согласится на новую встречу…
— Да брось ты! Ты просто позволил ей обвести тебя вокруг пальца. Она играет с тобой.
— Боюсь, ты не понимаешь. Она не такая.
— Она женщина. А женщин я понимаю. Включи обаяние, подмигни. Да согласится она, поверь.
— Ты всерьез предлагаешь, чтобы я затеял с ней интрижку? — Брэд отвернулся и покачал головой. — Нет, на это я не пойду. Она… Нет.
— Ничего такого я не предлагаю. Просто тебе надо выяснить, что ей известно. Что она увидела, прикоснувшись к трупу. Она — твой единственный шанс.
— Не могу же я просто вскрыть ей череп и прочитать мысли!
— Брэд, ты себя слышишь? Откуда вдруг такая щепетильность?
«Конечно, она права», — вздохнул молча Брэд.
Трудно сказать, почему его так задело предложение Ники, но пусть даже вопреки разуму, мысль о том, что придется снова тревожить Птичку, была ему неприятна. Девушка и без того настрадалась.
Он опустился на диван и уставился на записку, прикрепленную к внешней стороне стекла.
— Завоюй ее доверие. Заставь ослабить защиту, — сказала Ники. — Она вполне может знать больше, чем говорит.