— Андрей.
— Андрей не умеет ругать. Он добрый.
"Это я уже слышал".
— А еще он терпеливый.
— Откуда знаешь? — развернулась к мужчине, остановилась. В глазах интерес зажегся. — Ты знаешь Андрея, а он тебя. Ты свой, — расцвела улыбкой и восторгом.
— Свой, — улыбнулся в ответ, подтягивая ее к себе. Обнял, прижав голову к груди. Странное дело, ему как воздух нужно было ощущение ее близости. Теплая, живая, рядом — и ничего больше не надо, и можно жить дальше, дышать, бежать, к чему-то стремиться, на что-то надеяться. Чувствовать себя человеком.
— Значит, тебе можно проводить меня до квартиры, — выдохнула в грудь Вита.
"Виват!"
Нет, в системе "свои — чужие" есть определенная мудрость. Девушка слишком ранима и доверчива, слишком красива и беззащитна, чтобы не ограждать ее для ее же сохранности от влияния и внимания со стороны.
И все же Андрей не предусмотрел внимания к ней настырных и хитрых типов, как Руслан. Если ему не стоит труда «перевербовать» ее, то и другим, серьезно заинтересовавшимися ею. Или уже было такое?
Зеленин нахмурился, прогоняя прочь льдинки ревности. Не его дело, не ему судить, тоже нашелся прокурор.
— Странно, что я тебя не помню. Я знаю всех своих: Андрей и Миша. Андрей брат, Миша друг.
У мужчины взгляд стылым стал, глаза будто инеем покрылись. Хорошо, что Вита этого не увидела.
— Его, твой? — процедил.
— Наш.
Лед растаял. Руслан усмехнулся над собой: "как много нового я о себе узнаю. Открытие за открытием".
— Давно дружите?
— Наверное, — ответила, подтверждая лишний раз, что совершенно не ориентируется во времени. Осталось удивляться, что какой-то волшебник все же смог настроить ее внутренние часы на семнадцать ноль, ноль, и выработать рефлекс прибытия домой к этому сроку.
А вот взять и солгать, что время всего три часа — поверит?
Но как легко обманывать готового обмануться, и недостойно лгать доверившемуся тебе искренне, без всяких задних мыслей.
Лиля тоже доверилась ему. Сразу. А он пустил ей пулю в лоб….
Нет, больше он не обманет. Тяжело быть честным перед собой, еще тяжелее с другими. Но когда-нибудь нужно начинать, ведь честность составная желанного покоя в душе.
— Знаешь который час?
— Минут десять шестого.
— У тебя часы?
— Июль. Солнце стало блекнуть, а лучи лениво путаются в траве. Устали. Значит, время пять вечера…
"В чем логика?"
— Нужно идти домой.
"О, ну, понятно — Андрей. С чего бы не стартовали — на финише только он".
— Идем, — согласился, скрипя сердце.
Он понятия не имел, сможет ли отпустить ее, расстаться. Сама мысль, что Вита исчезнет, казалась невозможной. Еще вчера он боялся подойти к девушке, а сегодня до паники боялся оставить ее и на минуту. Что-то заклинило его на ней настолько, что он себя забыл.
Уже у подъезда зазвонил телефон, вспугивая Виту. Она рванул прочь от Руслана, юркнула в открывшуюся за бабулькой железную дверь, а мужчина не успел — замешкался всего на секунду, пытаясь и догнать ее и отключить треклятый аппарат. Телефон выскользнул из руки, бухнулся на ступени. Дверь захлопнулась. Мужчина поднял его, и грохнул в сердцах кулаком по двери: что дальше? Позвонить в любую квартиру и с криком: «Почта»! Отворяй ворота!" вломиться в подъезд… и сделать обход по двадцати квартирам? Где гарантия, что откроет Вита, а не ее брат, которого он в глаза не видел? Где гарантия, что ему вообще откроют?
— Черт! — рявкнул на железное чудовище, что разделило его с девушкой, пнул в сердцах и отвернулся. Прислонился спиной к железу, глянул на дисплей телефона: какого ж ляда ты звонил, Леонид?!
Достал сигареты, закурил, и немного успокоив себя мыслью, что завтра он вновь встретит Виту у музея и уже не отпустит, добьется, войдет в ее дом, познакомится с братом и станет своим, чтобы больше ничто и никто не вставал меж ними, набрал номер Лени.
— Что ты хотел?!
— У, старик, да я кажется, тебе помешал.
— Не то слово! Что хотел?
— Ах, какой приятный начальственный тон! — хмыкнул друг. — Надеюсь, ты не девушку им очаровываешь?
— Что ты хотел? — процедил: "ясновидец, блин!"
— Я? Ничего, — заверил тот. — Это твой зам, что-то хотел.
— Пашков? — нахмурился Руслан: "как этот павлин мог узнать мой личный номер телефона?"
— Это кто? — озадачился Леня. — У тебя сколько замов, старичок? Я о Легковесове, вообще-то.
— А ему что? — отлегло от сердца. Заботой меньше: не нужно крутить Пашкова.
— Тебя. Сказал, что как дятел последний долбит два телефона, а ты ни на один звонок не отвечаешь. Ну, с этим понятно, а рабочий? Два.
— Мобильник в бардачке.
— А бардачок в Ираке, — хохотнул мужчина.
— Догадлив. Примерно там.
— Ага. А городскому рабочему вороги кабель перегрызли?
— Не в курсе.