Мои!
Ура-а!
P.S. И черт с ним, со Сталлоне и его бузукой.
ГЛАВА 30.
— Как вы там, родненькие, в порядке? — волновалась Клара. — Что, Гена, здоров? А Жбанчик? А рыбки? Мы приехали, а тебя нет. А потом Кеша позвонил из астрала, сказал, что тебя взяли в плен. И Федя позвонил, сказала, что тебя взяли в плен на дороге. Мы ничего не поняли, но сразу приехали. По пути на барахолку заехали. Я шашек там прикупила, а дед на пулемет сторговался. Как ты похудела, Эфочка. И бледненькая какая-то, наверное, плохо кушала без нас.
— Клара! — дед привычно раскуривал трубку. Пулемет валялся на полу. — Она же в подвале сидела. А там воздух плохой. Да и кормили ее эти супостаты, так себе, без разносолов.
— Эфка! — верещали близнецы. — А мы в Турции на акулу охотились.
— Поймали?
— Ага!
— Съели?
— Ага!
— Вкусная?
— Не-а. В ней костей много.
— Дети! Оставьте Эфу в покое. У нее шок.
— У меня шок, — с тайной гордостью подтвердила я и осела на руках у Кеши. Кеша меня не удержал, так что обморок несколько затянулся.
Когда первые ахи и охи улеглись, и к нам вернулась способность нормально разговаривать и соображать, я задала вопрос, который меня мучил больше месяца.
— Где, черт подери, вы были?
— Не ругайся, деточка, — засуетилась бабушка. В неравной схватке с охраной она получила синяк под глазом и теперь чрезвычайно им гордилась. — Тут же дети.
— ГДЕ. ВЫ. БЫЛИ. ЧЕРТ. ВАС. ПОДЕРИ? — я четко повторила свой вопрос и оглядела всю честную компанию в надежде на ответ.
— Мы же тебе писали! — удрученно сообщил дед. — Каждый из нас написал тебе письмо! Неужели не получала?
— Вы что, действительно были за границей? — изумилась я. — А как же паспорта?
Пришла очередь удивляться родственникам.
— Какие паспорта?
— Ну, вы же оставили дома все документы и вещи!
— Мы привыкли путешествовать налегке, — с достоинством парировала Соня. — Особенно, когда с нами едут дети.
— Ой, а я тебе папирус привезла! — не к месту сообщила Ольга. — Красивый такой, с мумией.
— А документы? — на дешевые провокации я не поддаюсь. — Ваши паспорта до сих пор лежат в сахарнице!
— Так они старые! — удивилась Клара. — Мы же накануне отъезда получили новые, с этой, как ее, Шенгенской визой.
— Все? Новые? — я упала голосом.
— Ну, да, — Фима с беспокойством взглянул на Федорова, мол, она нормальна, с ней можно говорить? — Эфа, вообще ты паспорта смотрела? Те, которые в сахарнице?
— Нет.
— Ну и дура, — ласково подытожили мои родственники. — Надо было посмотреть.
Федоров был такого же мнения — дура.
1:0 в пользу родственников.
Один Кеша попытался меня утешить:
— Не переживай, с каждым может случиться. Ты ведь очень волновалась, думала, что им грозит опасность.
Но я не собиралась сдаваться.
— Кеша, окажи любезность… Заткнись! А к вам у меня еще один вопрос: письма. Почему ваши чертовы письма приходили через Главпочтамт? И почему каждый из вас все время упоминал романы о белокурой Годзилле! — я была на грани истерики.
— У нее истерика, — Фима налил мне коньяка и заставил выпить. — Успокойся, родная, Все позади. Ты в безопасности. Мы тоже в безопасности. Только не волнуйся.
— Я не волнуюсь, — но коньяка выпила.
— Вот и мы говорим: не волнуйся.
— Фима! Она не волнуется!
— Фима! Она в бешенстве!
— Фима! Я не волнуюсь и я в бешенстве!
— Хорошо! Молодец! Ты не волнуешься и ты в бешенстве! Эфа, только не кусайся! Отвечаю на все поставленные вопросы. Итак, почему мы отправляли письма через Главпочтамт. М-м, Ольга, ты заварила эту кашу, ты ее и расхлебывай!
Ольга скромно потупилась, как мега-звезда, у которой неожиданно попросили автограф:
— Понимаешь, Эфа, у меня есть подруга…
— Подруга, у тебя? — не удержалась я от шпильки.
— Не перебивай. Она работает на Главпочтамте. Кстати, очень хорошо работает, ты не думай. Ее там очень ценят, несмотря на то что она страшненькая и получает очень маленькую зарплату. Два месяца назад они внедрили новую услугу: письма по электронной почте из-за границы. Письмо приходит на электронный адрес Главпочтамта. Там его распечатывают, вкладывают в конверт и отправляют адресату.