Мейсон улыбнулся.
- Вы можете на меня положиться, доктор.
Доктор Кандлер встал со стула и пожал Мейсону руку.
- Вы знаете, мистер Мейсон, что Арлен Дюваль обратилась к вам за консультацией по моему настоянию?
- Правда?
- Да. Я чувствовал, что что-то происходит за сценой, какие-то значительные события. Я не считаю себя достаточно квалифицированным, чтобы разобраться в этих моментах. Кто-то пытался использовать Арлен, как свое орудие, загрести жар чужими руками. Я решил, что как только на сцене появитесь вы, ситуация каким-то образом приблизится к развязке.
- Вы считаете смерть Джордана Л.Балларда одним из результатов моего участия в деле?
- Вы выражаетесь очень грубо, - заметил доктор Кандлер.
- Но точно?
- Да. Я не собираюсь вам лгать, мистер Мейсон. Я считаю, что убийство Балларда - один из результатов вашего появления на сцене.
Мейсон уже направился к двери и прикоснулся к ручке, когда почувствовал, как она поворачивается под его пальцами: кто-то пытался открыть дверь с другой стороны.
Мейсон сделал шаг назад и в сторону.
Доктор Кандлер хотел что-то сказать, но сдержался.
Вошла аккуратно одетая, рыжеволосая женщина лет тридцати двух, прекрасно знающая о своем шарме и отличной фигуре. Она мило улыбнулась мужчинам.
- Роза! - воскликнул доктор Кандлер. В его голосе слышалось легкое раздражение. - Что ты здесь делаешь?
- Решила заглянуть и узнать, не нужна ли моя помощь.
- Это Роза Травис, моя старшая медсестра, мистер Мейсон, - объяснил доктор Кандлер. - Она отвечает на все ночные звонки.
Мейсон пожал протянутую руку.
- Я с вами говорил по телефону?
- Да.
- Простите, если разбудил вас.
- Не переживайте. Я уже приучила себя быстро просыпаться, отвечать на звонок, а потом сразу же снова засыпать. Я сокращаю доктору Кандлеру количество ночных вызовов, успокаивая пациентов. Большинство звонящих ночью - это нервные ипохондрики, которым просто становится одиноко, если они не могут заснуть. Я советую им выпить пару таблеток аспирина, принять горячую ванну, и это помогает им подождать до утра.
- Роза - бесценный клад, мистер Мейсон, - добавил доктор Кандлер. - Я использую диатермию [диатермия - глубокое прогревание] и потогонное лечение. Большинство врачей их не применяют, но я готов поклясться, что они приносят большую пользу. За эти виды лечения отвечает Роза. Конечно, днем вместе с ней работают несколько помощников, но я все равно не представляю, как она выдерживает. С тех пор, как моя жена умерла примерно пять лет назад, на ночные звонки отвечает Роза. Она работает у меня... почти одиннадцать лет.
- Двенадцать, - поправила Роза.
- Уже двенадцать! Боже, как летит время!
- Я подумала, что смогу быть вам чем-нибудь полезна, - сказала она, посмотрев вначале на доктора, а потом на Мейсона. - Что-нибудь случилось?
- Балларда убили, - сообщил доктор Кандлер.
- Что?
Доктор Кандлер кивнул с мрачным видом.
- В какое время? - резко спросила Роза Травис.
- Мы точно не знаем, - ответил доктор.
Мейсон открыл дверь.
- Мне пора. Меня еще ждет работа. Скоро увидимся.
Он вышел в холл, а затем через приемную на улицу, где вдохнул ночной воздух, оставив за спиной спертую атмосферу врачебного кабинета и двоих людей - врача и медсестру, которые задумчиво и оценивающе разглядывали друг друга.
8
Делла Стрит ждала Мейсона, когда он открыл дверь кабинета в половине десятого утра.
- Мне вручили повестку. Я должен предстать перед Большим Жюри, сообщил адвокат.
- Я так и поняла. Пришло одно письмо...
- Забудем о письмах, Делла. По-настоящему важное что-нибудь есть? У меня времени в обрез. Не хочу опаздывать.
- Тебе лучше прочесть это письмо, - заметила Делла.
- Что там еще?
Она передала ему самый обычный конверт, на котором на машинке был напечатан адрес. Делла уже разрезала его.
- Что там? - еще раз раздраженно спросил Мейсон.
- Посмотри сам.
Своими длинными пальцами Мейсон вынул содержимое.
- Да будь я проклят! - воскликнул он.
Делла Стрит с беспокойством глядела на него.
Мейсон держал в руках пятисотдолларовую и тысячедолларовую купюры. К деньгам была приложена записка, написанная авторучкой. Почерк, определенно, был женский.
"Уважаемый мистер Мейсон!