Легкое нажатие руки, и голова вновь скрылась под водой.
- К сожалению, грустно сказал иерей, - правила церковного устава, по которым при крещении должны присутствовать лишь самые близкие крещаемому люди, то есть
крестные отец и мать, часто нарушаются в последнее время. Крещения совершаются многолюдно, священник выполняет свои обязанности чисто формально... Увы, это входит
в моду, лишается подлинного смысла. Для крещения необходима вера, а родители торопятся крестить своих детей в младенчестве, когда дети еще не могут сознательно верить...
- Вы сумасшедшие! - завопил вновь появившийся из воды преступник. - Что вам надо?! Это не Я!.. Вернее, это я, но я - это не я... Что вы хо...
Буль!..
- Многие просто не знают таких тонкостей, - сказал я иерею. - Людям нужно объяснить все, научить...
- Когда?! - искренне возмутился Разумовский. - В годы гонения церкви государством?! Мы и так учим, по мере скромных наших сил. Но если человек хочет что-то знать, он
должен спросить.
- На это можно возразить... - начал, было, я, но истерический вопль за бортом не позволил мне развить мысль до конца.
- Скажу! Скажу! Не надо больше!..
Перепачканное плавающим на поверхности реки мазутом, перекошенное лицо с дико вытаращенными глазами выражало раскаяние и готовность помочь.
- Только отвезите меня... в милицию... к людям... к следователю... Я в милицию хочу! - он судорожно вздохнул.
- “Крещение не плотской нечистоты омовение, но обещание Богу доброй совести”,- говорил апостол Петр, - изрек Разумовский, не спеша, однако, вытаскивать “грешника”- из воды. - В чем хочешь покаяться, брат?
-Крали, крали мы из церквей, - торопливо лопотал человек, крепко вцепившись в борт катера, - три церкви в городе и четыре в области... Только мы делали это по навод... приказу Соловьева... самое старое и самое ценное... Он нам платил... Мы себе ничего не оставляли. К нашему старшему приходил человек, все забирал и увозил, а с нами расплачивался по заранее договоренным тарифам. У нас ничего нет... Все у Соловьева!
- И последняя партия? - спросил я.
- Последняя партия у Пепла... у Пепловского...
- Зачем тебя вызывал Соловьев?
- Сказал, чтоб мы сматывались из города. Чтоб я передал Пепловскому, что человек придет за иконами завтра... Потому что завтра уезжает Соловьев.
- Где хранятся иконы?
- Не знаю! Клянусь - не знаю! Пепел все забирает...
- Почему Соловьев позвонил тебе, а не самому Пепловскому?
- Пепел на даче, там нет телефона... Отвезите меня в милицию!.. Пожалуйста! Разумовский задумчиво смотрел на меня.
Я пожал плечами, потушил окурок сигареты о каблук и бросил его под сиденье.
-Представляешь: семь церквей, - сказал иерей, - бесценные иконы, история России... Ради нарисованных бумажек... На пропитание не хватает? Здоровым, не убогим, не калекам, не заработать на хлеб?! Церкви “чистят” ради жратвы и выпивки...
- Вытащите меня, ну пожалуйста!.. Я все сказал! Я все расскажу!
Разумовский поморщился и одним мощным рывком втащил негодяя в катер. Трясущийся мужчина икал и охал, пытаясь отползти от священника в дальний угол. Я отцепил
от пояса наручники и надел их на подставленные руки.
- Все кончилось, - утешал я его. - Теперь мы отвезем тебя в милицию, там ты все подробно расскажешь, твой рассказ запишут, будет суд, тебе дадут срок... Если ты будешь
твердо стоять на своих показаниях, то уедешь далеко-далеко и больше нас не увидишь... Нас к тебе туда не пустят, а тюремщики будут тебя охранять от нас.
Мужчина благодарно всхлипнул и съежился в углу катера, стараясь казаться неприметным и маленьким. До конца нашей поездки он больше не давал о себе знать...
* * *
- Ну и какого... лешего ты притащил меня сюда? возмутился я, обливаясь потом посреди песчаного пляжа. Я должен быть там, чтобы лично проконтролировать весь процесс. Мне нужно, чтобы его показания были записаны в правильном русле, слово в слово, чтобы у следователя не возникло желания...
- Его показания запишут и без тебя, - невозмутимо прервал меня Разумовский, - сейчас не это главное. И для тебя и для меня куда важнее в настоящий момент сами иконы. Без них все показания развалятся при первом же адвокате.
- Явка с повинной - царица доказательств! - ярился я. - Хотя ты и прав... Но какое отношение имеет пляж Финского залива к похищенным иконам?
- Вон тот шикарный двухэтажный особняк - бывшая дача Соловьева.
- Я рад за него... Ну и что?
- Ты же сам слышал: Соловьев подарил ее Пепловскому, точнее, отдал в счет былых заслуг. Нам повезло, что технику он распродал, телефона там уже нет.
-Я рад за них обоих, - не унимался я. - Но я также слышал, что и икон здесь нет. Они лежат в месте, известном лишь Пепловскому, и курьер, который придет их перевозить, получит лишь указания насчет тайника, откуда их следует забрать... Ерундой занимаемся. У нас осталось меньше суток. Следует задержать Пепловского и “колоть” его. Сомневаюсь, что он такая же размазня, как этот... Значит, на него уйдет не меньше суток!
Разумовский с жалостью посмотрел на меня:
- Хватать и не пущать! Ты не был лично знаком с Салтыковым-Щедриным? Нет?.. Странно, он сказал это, явно зная тебя. Давай еще раз, и все по порядку. Что рассказал задержанный?
- Год назад его знакомый Пепловский, терпеливо начал я, - предложил ему...
- Про организацию не надо, давай дальше. Начиная с сообщения о том, что Соловьев собрался выезжать за границу.
- Пепловский собрал их и сообщил, что заказчик, то есть Соловьев, уезжает за границу и их деятельность с церковной утварью заканчивается. Наворованного ему хватит на долгие годы безбедной жизни. Они собирались заняться кражами из квартир. Соловьев с ними сполна рассчитался... как школьник себя чувствую. И все равно ничего не понимаю...
-Дальше, дальше, - поторопил меня иерей.
- Пепловский переехал на дачу, живет здесь с секретаршей Соловьева, своей любовницей. Завтра сюда должен прибыть курьер, отдать деньги за последнюю кражу и получить указание места, где лежит товар. Завтра же с утра уезжает в Мурманск и Соловьев. Там он сядет на корабль и с последней партией груза отплывет. Ну, и что дальше?
- Почему ты такой тупой, а? Все уже разложено по полочкам и разжевано... У Пепловского есть жена. А живет он с сожительницей, хотя жену вроде даже любит. Сейчас он сказал жене, что уехал на три дня в командировку, а про дачу ей не сказал. Такие тонкости необходимо знать для оперативной разработки. И заметь: этим должен интересоваться
ты, а не я.
-Любовницы, жены, секретарши... Пошли его задерживать.