- И что, опять этот ваш подозреваемый кретин не рассмотрел его лица? ехидно поинтересовался Януш.
- А вот и нет! - возразил довольный Болек. - Рассмотрел во всех подробностях и с большим удовольствием описал нам. Парень здоровый, не меньше метра восьмидесяти, бицепсы, как у грузчика, он же, Доминик, послабее будет, вот и пришлось уступить поле боя. Шатен, морда вся в веснушках, а больше о ней ничего и не скажешь, нормальная, ни худая, ни толстая, такую труднее всего описать. Никаких особых примет, кроме веснушек, а у кого их нет?
Вот теперь у нас есть чем поприжать Касю.
- А зачем вам ее прижимать? - с раздражением спросила я, потому что уже успела полюбить девушку, которая столько настрадалась в жизни, только-только начинала жить, и мне очень не хотелось, чтобы у нее опять появились неприятности.
Поручик не мог дать четкий ответ.
- Так ведь во всем этом деле четко просматривается какое-то второе дно, а какое - ни Тиран, ни я толком понять не можем. И думаем, Кася, именно Кася, как-то в этом замешана. Ведь с самого начала она не сказала нам всей правды, что-то скрывает, это чувствуется. Вот и о наличии своего парня ни словечка ни пискнула. Правда, бумаги, украденные в Константине, отдала и о нападении Доминика рассказала, но ведь не все рассказала! Если бы во всем говорила правду, ничего от нас не скрывая, не стала бы скрывать и того факта, что избавиться от Доминика ей помог ее парень. Почему не сказать? Что в этом такого? А она этот факт от полиции скрыла, улавливаете?
Я сорвалась с места и бросилась к телефону.
- Очень хорошо, вот я сейчас ее и спрошу об этом.
Болек сорвался тоже со своего стула и кинулся следом за мной.
- Нет! - крикнул он. - Лучше это сделаю я. Ладно, раз уж вам так не терпится, пани Иоанна, сделаю это прямо сейчас, а то, не дай Бог, разгневаетесь на меня и мне уже никогда не отведать ничего подобного вот этому индюку...
Януш сердито поинтересовался:
- Какого черта вы сразу не спросили ее об этом, когда она привезла вам бумаги? Ведь Доминик как раз давал показания. Тут бы и задать вопросик...
Болек пояснил:
- Так ведь Доминик свои показания давал в хронологическом порядке и не так складно, как это делаю я сейчас. О схватке между ними рассказал уже после ухода Каси.
- Ну ладно, звони ей.
Касю без труда заловили в квартире на Вилловой. Как всегда, мы с Янушем слушали весь разговор благодаря включенному микрофону.
- Почему вы не сказали нам о том, что от бандита вас защитил какой-то человек? - укоризненно поинтересовался Болек, начиная беседу с девушкой.
Не упрекал, не угрожал, только спросил, немного даже обиженным голосом. - Кто это был?
- Мой жених, - ответила Кася, не смутившись.
- Ну так почему же...
- А потому, - так же просто и открыто сказала Кася, - что сейчас он выполняет очень срочную работу. Я собиралась вам о нем рассказать после того, как он закончит эту работу, через несколько дней, если к тому времени вам еще это будет нужно. Да, я сказала вам не всю правду, скрыла Бартека от вас, потому что работа очень важная и от нее в значительной степени зависит наше будущее благосостояние. Я не очень разбираюсь в том, насколько Бартек важен для вас, но ведь вы можете его задержать, а по ряду обстоятельств нам очень важно, чтобы на этот раз ему никто не помешал закончить работу.
- Его фамилия и адрес!
- Не скажу.
Януш с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться во весь голос. Болек посмотрел на него взглядом раненой лани и сказал в трубку:
- Знаете что, проше пани... Это довольно неосмотрительно с вашей стороны.
- Пусть! - ответила Кася, и в голосе ее явно прозвучали металлические нотки. - Я отказываюсь что-либо сообщать о моем друге, впрочем, скоро мы поженимся, а о муже... В общем, сейчас больше ничего не скажу о нем, пока он не закончит работу. Можете на эти несколько дней меня посадить, если хотите.
- Нет, - отрешенно ответил Болек. - Не хотим.
В этом нет необходимости. А вы с ним видитесь?
- Отказываюсь отвечать на вопросы. Простите меня...
Положив трубку телефона, поручик обескураженно заметил:
- Ну вот, сами слышали. И сдается мне, даже Тирану с ней не справиться. Разве что прибегнет к пыткам третьей ступени...
А Януш удовлетворенно прокомментировал:
- И опять она кратко и убедительно отвечала.
Даже мотив, в силу которого она скрывает разыскиваемого полицией человека, согласитесь, благородный. Из лучших побуждений. И говорит искренне.
Мне же все больше не дает покоя второе дно...
- Ты считаешь, оно связано с Касей?
- Нет у меня оснований, достаточных, чтобы считать, но вот что-то подсказывает именно такую версию.
Поручик глубоко задумался. Принимаясь за остатки индюка, он озабоченно произнес:
- Вот теперь и сам не знаю, что думать. С одной стороны, вроде бы верю Касе. С другой - душа полицейского подсказывает: с нее нельзя спускать глаз, тогда и парня заловим, встречается же он с ней.
А с третьей - холера знает, нужно ли это и не напрасно ли потеряем время. И где людей взять? Ладно, в конце концов, дело веду не я, а Тиран, пусть он и ломает голову...
***
К пыткам третьей ступени Тиран прибегать не намеревался. Правда, Касю вызвал в комендатуру, требовалось кое-что согласовать в ее показаниях и рассказе Доминика. Девушка капитану сказала почти дословно то же самое, что и поручику Болеку по телефону, и чувствовалось - ее решения ничто не поколеблет. Тиран не стал настаивать, только сухо и чрезвычайно официально заявил, что если через пять дней она сама не придет к нему со своим парнем, он примет соответствующие меры. При этом совершенно не представлял, какие именно, о чем Болек под большим секретом сообщил нам с Янушем. Ведь, в конце концов, скрываемый Касей от полиции парень ни в чем не подозревался, и Кася имела полное право его скрывать сколько ей вздумается.
На улицу Фильтровую я приехала по делу. Там проживала сотрудница одного из учреждений, с которой требовалось обсудить кое-какие служебные вопросы. Уже затормозив перед нужным мне домом, я вдруг увидела Касю, остановившуюся у запертого подъезда соседнего дома. Девушка пришла к знакомым, она что-то говорила в домофон, и ей открыли дверь парадного. Я не раздумывая устремилась бы следом, но на беду в том доме знакомых у меня не было. Что бы такое придумать, что придумать, чтобы проникнуть в дом? Ничего путного в голову не приходило, и пришлось отказаться от попытки проследить за Касей.
До минимума сведя деловой визит, я села в машину и принялась ждать Касю. Она не заставила себя долго ждать. Девушка вышла из подъезда какая-то тихая, шла, опустив голову, и так напряженно о чем-то думала, что не обращала внимания на окружение. Она вздрогнула от неожиданности, когда я ее окликнула. И охотно воспользовалась моим предложением подвезти ее.
- Знаете, у меня такое чувство, что из всех людей одна вы относитесь ко мне хорошо, - заговорила она совершенно неожиданно. - А мне сейчас, как никогда, так нужны понимание и доверие...
Не договорив, девушка вопросительно взглянула на меня. Я совершенно искренне подтвердила, что и в самом деле отношусь к ней с большой симпатией и во всем ей верю. Приободренная Кася решила продолжать.
- Вот я и не знаю, что мне сейчас делать, проше пани. Возможно, я поступаю нехорошо, возможно, даже нарушаю уголовный кодекс... Ну, может, не совсем так, преступления я не совершаю, но уж проступок - точно. Мне очень, очень надо посоветоваться с кем-то. С человеком, который не станет меня сразу же осуждать, а выслушает терпеливо и доброжелательно, не будет напоминать о гражданской ответственности. И, возможно, что-то умное посоветует. Совсем я запуталась...
- Только не со мной! - перебила я девушку. - Так уж получилось, что мой мужик - полицейский, и у нас каждый вечер в доме только и разговоров, что о вашем деле. За моим столом и при моем непосредственном участии. А если вы в самом деле совершили нечто уголовно наказуемое, мне придется об этом сказать.
- А если не совсем уголовное? - жалобно спросила Катя. - Если такое, от которого никому вреда не будет? Ведь я же знаю...