- Ну, схему-то вы можете посмотреть и не заходя внутрь,- сказал Подшаффэ.
И начал громко стучать по какой-то подошве. Хмырюшел.
VIII
- Ах! Париж! - воскликнул Габриель, с энтузиазмом потирая руки. И вдруг осекся.- Смотри, Зази! Смотри! Это метро!! - показал он куда-то вдаль.
- Метро? - переспросила Зази. Нахмурилась.
- Наземный участок, разумеется,- добавил он слащаво.
Зази уже хотела было возмутиться, но Габриель опередил ее:
- Вон там! Посмотри!! Это Пантеон!!! - прокричал он.
- Это не Пантеон,- сказал Шарль.- Это Дом Инвалидов.
- Опять за свое? - воскликнула Зази.
- Ты что, совсем спятил? - заорал Габриель.- Ты хочешь сказать, что это не Пантеон?
- Нет, это - Дом Инвалидов,- сказал Шарль.
Габриель обернулся и посмотрел ему прямо в роговицу глаза.
- Ты в этом уверен? - спросил он.- Ты так уж в этом уверен? Шарль молчал.
- Так в чем же ты так уверен? - не унимался Габриель.
- Я все понял,- вдруг заорал Шарль.- Это вовсе не Дом Инвалидов, это храм Сакре-Кер.
- А ты случайно не хам Крысомор? - игриво поинтересовался Габриель.
- Мне больно слушать, когда люди в вашем возрасте так шутят,- сказала Зази.
Они молча любовались открывшейся панорамой, потом Зази принялась рассматривать то, что находилось тремястами метрами ниже, если, конечно, мерить отвесом.
- Не так-то и высоко,- заметила она.
- Да, но разглядеть людей отсюда трудно,- сказал Шарль.
- Да,- сказал Габриель, принюхиваясь,- видно их плохо, но запах все равно чувствуется.
- Меньше, чем в метро,- сказал Шарль.
- Ты ведь никогда в метро не ездишь,- сказал Габриель.- Я, кстати говоря, тоже.
Желая избежать обсуждения этой травмирующей ее темы, Зази обратилась к дядюшке:
- Что же ты не смотришь? Наклонись - интересно же!
Габриель сделал попытку заглянуть в зияющую бездну.
- Черт,- сказал он, отпрянув от края.- У меня от этого голова кружится.
Он вытер пот со лба и заблагоухал.
- Я пошел,- сказал он.- Если вам это занятие еще не надоело, я подожду вас внизу.
Он исчез так быстро, что Зази и Шарль не успели даже рты пораскрывать.
- Я здесь, наверху, уже лет двадцать не был,- сказал Шарль,- хотя людей сюда возил ой как часто. Но Зази не слушала.
- Вы почему-то очень редко смеетесь,- сказала она.- Сколько вам лет?
- А сколько дашь?
- Молодым вас никак не назовешь: лет тридцать.
- Накинь еще пятнадцать.
- Значит, вы еще хорошо сохранились. А дяде Габриелю сколько?
- Тридцать два.
- А выглядит он старше.
- Ты ему только этого не говори, а то он заплачет.
- Почему? Потому что он занимается гормосес-суализмом?
- Откуда ты взяла?
- Я слышала, как хмырь, который меня домой привел, сказал об этом дядюшке Габриелю. Хмырь этот так и сказал, дескать, недолго за это и за решетку угодить. Ну за гормосессуализм то есть. А что это такое?
- Это неправда.
- Правда, так и сказал,- возмущенно возразила Зази: она не могла допустить, чтобы хоть одно ее слово ставилось под сомнение.
- Я не об этом. Неправда то, что этот хмырь говорил о Габриеле.
- Что он гормосессуалист? Так что же это все-таки значит? Что он обливается духами?
- Вот именно. Это и имелось в виду.
- За это в тюрьму не сажают.