- Тоже нет, мсье.
- Только с французами и с богатыми туристами?
- Только ни с кем.
Гранатовый сироп начал действовать. Габриель медленно приходил в себя.
- Значит, вы все отрицаете? - спросил хмырь.
- Еще бы.
Хмырь дьявольски ухмыльнулся, совсем как в кино.
- Скажите-ка, голубчик,- слащаво произнес он,- кто вы по профессии или, если так можно выразиться, по специальности. Что служит вам прикрытием для вашей преступной деятельности?
-- Повторяю, я никакой преступной деятельностью не занимаюсь.
-- Хватит притворяться. Профессия?
-- Я артист.
-- Вы? Артист? Девчонка сказала, вы ночной сторож.
-- Ну что она в этом понимает! Потом, ребенку не всегда можно сказать правду. Что, скажете, нет?
-- Мне-то вы должны ее сказать.
-- Но вы же не ребенок.- Габриель приветливо улыбнулся.- Гранатового сиропа не хотите?
...(Жест.)
Габриель налил себе еще стакан.
-- Ну так чем же вы конкретно занимаетесь?
Габриель скромно потупил взор.
-- Я танцовщица в ночном баре.
VI
-- О чем это они там разговаривают? - спросила Зази, натягивая джынзы.
-- Слишком тихо говорят,- тихо сказала Марселина, прижавшись ухом к двери комнаты.- Не могу разобрать.
Но Марселина-то эта по-тихому подвирала, ибо отлично слышала, как хмырь говорил следующее: "Значит, мать доверила вам ребенка, потому что вы педик?", а Габриель отвечал: "Я же вам сказал, я не педик. Ну хорошо, ну выхожу я в женском костюме на сцену ночного кабаре для гомиков, ну и что? Это еще ни о чем не говорит. Делаю я это только для того, чтобы народ повеселить. Понимаете, я такой высокий - они просто лопаются со смеха. Но лично я не из них и могу это доказать: я женат".
Зази, захлебываясь от восхищения, смотрела на себя в зеркало. Ничего не скажешь, джынзы ей действительно шли. Она провела рукой по своим маленьким, безукоризненно обтянутым, как и требовалось, ягодицам и, глубоко удовлетворенная, глубоко вздохнула.
- Ты что, и вправду ничего не слышишь? - спросила Зази. -- Совсем ничегошеньки?
-- Нет,- спокойно ответила Марселина, по-прежнему привирая, поскольку хмырь говорил: "Это ничего не значит. Во всяком случае, вы не станете отрицать, что мать доверила вам ребенка только потому, что видела в вас скорее тетушку, чем дядюшку?" Габриелю пришлось согласиться с этим. "Атчасти, да",- сказал он.
-- Ну как я тебе? - спросила Зази.- Здорово. правда?!
Марселина, перестав подслушивать, посмотрела на нее.
- Да, девочки действительно теперь так одеваются,- спокойно сказала она.
- Тебе не нравица?
- Ну, нравица. Но скажи, ты уверена, что этот человек не рассердится на тебя за сверток?
- Я ш тебе говорю, джынзы - мои. Могу представить себе, как у него рожа вытянется, когда он меня увидит.
- А ты что, собираешься выйти, не дождавшись его ухода?
- А то?! Не здесь же мне торчать?!
Зази направилась прямо к двери, которая, как магнит, притягивала ее ухо. Она услышала, как хмырь сказал: "Черт, куда я сверток задевал?!"
- Слушай, тетка Марселина, - возмутилась Зази.- Ты что, издеваешься или вправду туга на ухо? Отсюда все прекрасно слышно!
- Ну и что же там слышно?
Решив пока особо не вдаваться в вопрос о возможной глухоте своей тетушки, Зази снова прижала ухо к двери. А хмырь тем временем говорил вот что: "Надо бы проверить, не сперла ли у меня сверток ваша девчонка"."Может, у вас его вообще с собой не было?" - намекнул Габриель. "Был,ответил хмырь.- И если девчонка у меня его сперла, я тут такое устрою!.."
- Во, разорался,- сказала Зази.
- Что, не уходит? - тихо спросила Марселина.
- Нет,- ответила Зази.- Теперь он по твоему поводу из дядюшки начал кровь пить.
- На худой конец, его могла спереть и ваша супружница. Ей небось тоже охота иметь джынзы, супружнице вашей.
- Уж точно, нет,- ответил Габриель.
- А вы-то откуда знаете? - возразил хмырь.- Может быть, ей тоже захотелось, глядя на ужимки мужа-гормосессуалиста?
- А гормосессуалист - это кто? - спросила Зази.
- Это мужчина, который носит джынзы,- спокойно сказала Марселина.
- Иди врать,- отозвалась Зази.
- Хорошо бы Габриель его выставил! - тихо сказала Марселина.