Глава 30
Нестерпимо болела голова. Малдер открыл глаза. Какое-то странное чувство, будто бы все тело пронизано сотнями тонюсеньких ниточек, натянутых от пола до потолка. Под самым потолком в пустоте висели три ярких светящихся сферы. Дэвиду захотелось встать. Он попытался опереться о кровать и только тут осознал, что висит в воздухе. Словно почувствовав его желание, неведомая сила перевернула его и поставила на ноги. Он находился в столбе света. Многочисленные лучики струились то ли снизу вверх, то ли сверху вниз. Малдер огляделся. Вокруг стояли существа. Иначе не скажешь, потому что на людей они не очень-то походили. Все, за исключением одного: Яромира Загорского. Но и он теперь похож на человека не до конца. Вместо прежнего его левого глаза было какое-то лиловое сияние. А может -- это не Яромир, а кто-то очень похожий? Принял вид, так сказать, чтобы не испугать? М-да, он бы еще это и этим, остальным посоветовал бы... А то слишком уж... Мысль оборвалась, едва начавшись. Мыслям было просторно, но текли они вяло и криво, мелкими рывками... Сонное состояние покидало его ум медленно и лениво. Хотелось что-то спросить, но мозг еще не был в состоянии оформить мысль и перевести ее в слова.
Тем временем стоявшие о чем-то заговорили. Дэвид не разобрал, о чем, хотя вроде бы и понимал язык. К нему подошел Загорский. Он вывел Малдера из светового столба и повлек за собой. Ноги плохо слушались и от этого походка выглядела нетрезвой.
Странные коридоры, залы. Непонятное оборудование, если это вообще оборудование, а не декоративное оформление в стиле "замок черного колдуна". Они оказались перед сияющим синим окном. Яромир шагнул в него, увлекая за собой зачарованного коллегу. И вот они в какой-то зале с изумрудными стенами и потолком. Руны на полу напоминали те, что Малдер видел на зарисовках интерьеров "Ската", бесследно пропавшего недавно с Причальной Паутины.
Сонное состояние надорвал противный, режущий уши свист. Дэвид повернул голову в сторону его источника: откуда-то из-под рукава Загорского исходил яркий голубой луч. Под его напором часть помещения будто вздулась и лопнула, открывая потустороннюю черноту. И, еще не совсем придя в себя, Малдер шагнул вслед за своим поводырем.
-- Где мы? -- приложив невероятное умственное усилие, спросил он.
-- Между Мирами.
Всего несколько шагов (или это только кажется, что шагаешь, а на самом деле по чуть-чуть переносишься силой своего желания?), и вот они уже стоят в каминной, в башне Загорского.
-- Яр, где ты был? Что с твоим глазом? -- Альфа кинулась к мужу.
-- Пойдем, дорогая. Я все тебе расскажу... Бертрам, отведи Дэвида в свободную комнату, ему нужно прийти в себя, и позови ко мне Сашку...
Скелет-службист взял Малдера под руку и повел куда-то вниз по лестнице.
-- Чайку сделать, шеф? -- поинтересовался он на ходу.
-- Н-нет... Спасибо Берт... -- выдавил из себя Дэвид, -- Если бы кофе...
-- Да господи! Ща сделаем кофе! -- ободряюще усмехнулся Бертрам. -Одеяло принести?
Малдер кивнул. Он пытался понять только что увиденное.
* * *
-- Ну-с, Берт, а теперь кайся -- что это тут происходит... -- Яромир Савельич развалился в кресле у камина.
-- Бардак... -- честно ответил скелет. -- Летает эта золотая гордость гербари... Нет, гербарий -- это когда цветочки засушены. А как оно дразнится, когда насекомые сушеные в коллекции на музейной полке? Нет, не тараканы после дезинсекции, я про пчел, бабочек и прочую моль. А, ладно... Так вот, летает со своим стадом прислужников... Не стадом, а роем? Ну пусть будет роем! Летает и где пролетит -- там все и становятся а-ля автоматы, потупее, чем в Великую Депрессию. Мы это назвали "Синдром последнего рефлекса"... Увы -- защиту от этого обнаружили слишком поздно. Нет, не мы. Тут в гостях на планете был Лат, так он предложил короны из металла. Работает... Стальные гермошлемы, кстати, тоже... А знаешь, Яр, обидно ведь: я этот Рой заметил еще до того, как он сюда добрался! Он один из Тихих Городов по дороге вынес таким же способом... Поднял я тревогу, и давай жителей эвакуировать. А они не эвакуируются! Мы им, мол, давайте кто куда, и желательно подальше и побольше, а они -- кто куда, но только от нас и только в пределах города... В общем -- сами-то мы в Башне заперлись, а потом стали этих... автоматоидов подбирать и эвакуировать. В первое же нашествие Коваленко отбил сигнал тревоги на Землю, так сюда почти весь флот УОКСа прилетел. Окружили планету и объявили карантин, так мы эвакуированных к ним на крейсер-лазарет переправляем. Там врачи пытаются докопаться до происшедшего. А Сашка -- тот вломился в Город Гоблинов, стервец, и с моей помощью эвакуировал хранящиеся там яйца своих сородичей.
-- Тоже в лазарет? -- ахнул Загорский.
-- Нет, на какую-то из "Скалярий"... Говорит -- они там в безопасности будут... Ну так вот, земляне планету оцепили и никого не пущають внутрь. А наружу только через карантин. И ничего так и не делают по большому счету... А мы-то вычислили по наблюдениям, где Рой базируется, у него улей в одном из храмов Единого, вот нету гнева Его на их головы!.. Доложили шефу Флота, а он -- "Мы не можем вмешаться в дела суверенной планеты, потому что потому... Бюрократ со стажем!
Яромир молча подошел к визору и щелкнул клавишами.
-- Пост тридцать три... -- послышалось с экрана.
-- Так, дите! -- рык Загорского заставил подпрыгнуть даже Бертрама. -Или ты немедленно свяжешь меня с господином Траффолдом, или звездочки с погон полетят не только у тебя, я вам тут звездопад на весь УОКС устрою!
Испуганный диспетчер (а как тут не испугаться, когда сам Победитель Дракона разнос начинает!) переключил связь немедленно.
-- Твое Управление совсем обленилось? -- без приветствия напал на Траффолда Яромир.
-- Но... Мы честно держим карантин... Хотя этого и нет даже в уставе...
-- Согласно Уставу Управления Объединенного Космофлота Системы... -начал было за спиной Загорского Гельберг, но шеф знаком велел ему заткнуться. Замолчал и шеф УОКСа.
-- Вы что, решили сделать из планеты заповедник для Роя? -- Яромир недобро ухмыльнулся уголком рта. -- И никого не пускаете, чтобы "птичку" не обидел никто? Может, еще и подкармливать будете? Для полного комфорта... У вас тут пасека, так?
-- Мы не бездельничаем... -- жестко возразил старик на экране. -- И никто не может упрекнуть нас, что мы ничего не делаем. Когда эти... костяные твои доложили нам о месте дислокации Роя -- мы выслали туда звено истребителей. Не вернулся никто. Вернее, вернулись, и теперь они постоянные клиенты нашего лазарета, вместе с местными, пострадавшими от Нашествия. А с орбиты этот гадюшник не накрыть: храм в углублении в скале, над ним такая толща, что только планетодробилкой ковырять! Ты ж не предложишь нам искать один из затерянных БАСов и применять тут его излучатели, а?
-- Типа вы не могли туда послать истребители-автоматы...
-- Они выходили из строя еще на подлете... Мы -- военный флот, но мы не самоубийцы и не камикадзе. Мы сейчас всесторонне изучаем проблему Роя, и надеемся найти приемлемые решения...
За спиной Траффолда возник сержант и негромко произнес:
-- Только что в сторону планеты совершил несанкционированный вылет старший лейтенант Соронсон.
-- Ингвальд? Извините, Яромир, я свяжусь с Вами позднее. У одного из наших офицеров сейчас могут возникнуть большие проблемы с мозгами...
Когда связь прервалась, Бертрам хмыкнул:
-- Наверное, Джино решил присоединиться к тем, что пошли охотиться на этих пчелок прямо в их улье...
Глава 31
Была когда-то фантастическая повесть времен Второго Средневековья, повествующая о битвах с Мраком. Так себе повесть, ничего особенного, но называлась красиво: "Войска собираются в Киеве". И теперь вот, глядя на творившееся на небольшом каменистом островке посреди океана, в высоченных скалах которого затаился в ложбине Храм Единого, невольно хотелось повторить за старым автором: "Войска собираются... здесь!!!" Картина была просто феерическая: зеркала храма зазвенели разом, и из них шагнули люди. Если бы кто посмотрел на зеркала до этого, то, без сомнения, увидал бы, как в отраженном зеркальном мире возникли идущие, которых не было в самом храме. И как, подойдя вплотную к стеклянной поверхности, эти отражения просто шагнули из зеркал в зал, оказавшись настоящими людьми.
Но некому было смотреть на выходящих из зеркал: в храме в тот момент не было ни единого живого существа. Это лишь минуту спустя под древние своды ворвались три огненнокрылых демона и Макс-Бывший Пацифист. А вслед за ними -- Женька-Брукса. Крылатые демоны с подозрением косились на крылатого предводителя Зеркальщиков, ловя в ответ точно такие же взгляды. Но Женька, лишь приметив Крылатого Лассару, успокоился: свои! Зато увиденное за алтарем повергло его в целую смесь чувств, главным из которых была все же печаль: прямо на стене чуть повыше алтаря скорчился старичок-вампир. Тот самый. Он был приколочен осиновыми колами, и нынешней позой своей больше всего напоминал то распятие, которым так любил ковыряться в зубах, доказывая всем бессилие предметов веры при отсутствии самой веры... Вампир был мертв, и, судя по всему, висел тут не первую неделю... Конечно ж, он был мерзким старикашкой, да и кусаться полез ну совершенно без спросу, но глядя на съежившееся и иссохшее тельце, Женька испытывал-таки не злорадство, а жалость. А еще -- удивление, что кому-то удалось изловить этого верткого вампира. И -- ненависть к тому, кто убил, а затем выставил вот так на всеобщее обозрение труп. К счастью, Женька и не догадывался, что осиновыми кольями к стене был прибит в свое время не труп, а вполне живой только что пойманный вампир, и что умирал он долго -- от голода и постоянных жгущих мучений, доставляемых ему осиной... Умирал в усладу Единому, так наказавшему вампира за неверие.
Само же золотоликое чудовище отсутствовало, Феникс это ясно ощущал.
На отдаленной от храма скале устраивались поудобнее Макс-киношник и Славик. Свой энтомоптер они спрятали в соседней ложбинке, и теперь искали наиболее приемлемые ракурсы для съемки. Снег давно уже растаял в этих горах, и знойное лето иссушило все вокруг, нагрев камни и выбелив песок на берегу. Единственная пригодная бухточка островка была девственно чиста: кому придет в голову использовать корабли там, где всегда под рукой глайдер, флип или энтомоптер. Или маршрутное такси с автопилотом, на худой конец! Когда-то эти такси называли ласково и нежно -- "Пчела", но после событий с Роем у народа резко пропало желание вообще поминать маленькое трудолюбивое насекомое. Так что пчел обитатели Рокласа называли теперь просто "жу-жу", как в старой детской песенке, "Пчел" -- "аэротакси", или попросту "такси", когда же слышалось слово "пчела" -- народ инстинктивно пригибался и в страхе оглядывал горизонт в поисках надвигающегося Роя.
Макс разместил переносной штатив-треногу и прилаживал к нему камеру, рассуждая вслух. То ли он обращался к Славику, то ли говорил сам себе...
-- Сейчас отснимем эту тварюку со всеми ее превращениями, а затем вставим в наш сюжет и прокрутим на Земле, пусть думают-гадают, как мы сделали такие спецэффекты!
-- Ага, -- Славик предпочел предположить, что обращаются к нему, -- И все "Оскары" наши! А "Оскары" -- почет, почет -- это слава, слава -прибыль, а прибыль -- ВОТ ТОГДА И НАПЬЮСЬ ВВОЛЮ!..
В ответ он заработал только сочувственно-понимающий взгляд Макса и жест плечами... И киношник продолжил тестировать камеру, затем открыл ее крышку и сунул туда чистый диск. И вдруг, прислушавшись к чему-то, резко развернул камеру, нажимая на ходу "Rec". Громко шепнул:
-- А вон и выпивка летит!
-- Где?! -- в голосе Славика появились вожделение с надеждой.
Но в небе летели не бутылка и не рюмка. Из-за горизонта медленно поднималась, ослепительно сияя в лучах заходящего солнца, туча Роя.
Ослепительные тучи насекомых заполонили все небо, и посреди них плыла трехметровая золотая пчела -- Королева Роя. Она спустилась на пороге храма и медленно, чуть неуклюже поднялась на задние лапы, ставшие тут же толще и прочнее. Неторопясь перетекла в человекоподобное существо с золотой короной на золотой же голове. И тут же пчелки, словно ожидая именно этого момента, разом ринулись к центральной фигуре, на лету соединяясь в золотой развевающийся плащ за спиной. Смолк звон мириадов крылышек. И в наступившей тишине живая золотая статуя повернулась, готовясь войти в храм.