«913 г. Норманны всю Бретань опустошили, уведя, распродав всех бретонцев. Венгры совершили грабительский набег на Италию и на часть Франции.
921г. Англы поехали в Рим и в теснинах Альпийских гор арабы закидали их камнями, и многие погибли. 2) Граф Роберт пять месяцев воевал с норманнами по реке Луаре, и, приняв у них заложников, уступил им ту часть Бретани, которую они опустошали, вместе с округом Нанта. 3) Карл подтвердил мирный договор с Генрихом.
923г. 1) Роберт и Генрих на реке Рур, устрашась друг друга, заключили договор о дружбе и, обменявшись подарками, разъехались. 2) Лотарингцы заключили перемирие с Робертом. 3) Норманны опустошали Аквитанию. 4) Карл, нарушив перемирие с Робертом, неожиданно подступил к городу Суассону, где отсиживался Роберт. В час, когда большинство людей завтракает, завязался бой, Роберт погиб. 5) Сын Роберта, Хугон обратил в бегство Карла. 6) Тем временем жители Суассона растащили награбленное Карлом, пришлось у них эти богатства отбирать.
925г. 1) Рагинольд со своими норманнами сызнова опустошил Бургундию. 2) Король Радульф отправился в Бургундию, подошел к самому лагерю норманнов на Сене, норманны удалились, отправились восвояси. 3) Гислеберт и Оттон присягнули друг другу. 4) Норманны ограбили округа Бове и Амбуаза. 5) Тем временем жители Байе опустошили владения норманнов на Сене. 6) Узнав об этом, жители Парижа и некоторые из вассалов Хугона, сына Роберта, и кое–кто из держателей замков разорили некие местности Руанского округа, которыми норманны располагали на Сене, пожгли селения, угнали скот и убили некоторых норманнов. 7) Генрих взял штурмом замок Цульпих. 8) Граф Хильгауд и другие франки, обитавшие близ морского побережья, вторглись в соседние владения, недавно присвоенные норманнами, и разграбили их. 9) Франк Родульф пограбил норманнов и возвратился. 10) Хугон, сын Роберта, заключил договор с норманнами.
927г. 1) Хугон, сын Роберта, и граф Хериберт выступили против норманнов в верховьях реки Луары. Норманны заключили с ним мир. 2) Лотарингия и Франция были охвачены страхом из–за ложных слухов о набеге венгров. (Представьте себе, где Венгрия и где Лотарингия и какие между ними дремучие леса и альпийские кручи, а дорог–то ведь не было, не говоря уж о дилижансах и самолетах).
932г. 1) Король Родульф в Бургундии вернул себе замок Гислебсрта и Ричарда, которые отложились от него. Клирик из этого города, который жаждал быть епископом, ночью впустил в город, через окна церкви графа Аделельма, который при поддержке оставшихся за стенами овладели городом. (Ну, как? Я же писал выше, что Козимо Медичи взял под свое крыло бандитов. А на год не обращайте внимания согласно только что представленному введению в это раздел статьи). 2) Граф Хериберт взял замок Хам. 3) Хугон (вместе с епископами) осадил город Амбуаз и взял его. 4) Хугон осадил Сент–Кантена и вынудил его защитников сдаться. 5) Гислеберт с лотарингцами осадил Перонну, но потом отступил. 6) Король Родульф с Хугоном осадили Хам, но, получив заложников, оставили все как есть. 6) Бозон, брат короля и Бернуин, епископ Вердена, неистово учиняли друг против друга поджоги и разбойные набеги.
936г. 1) Герцог Хугон, сын Роберта, вместе с графом Херибертом и Вильгельмом, герцогом норманнов, осадил Реймс и взял его. 2) Хугон и Хериберт в сговоре осадили Лан, но убоявшись Людовика отступили. Хугон вскоре стал епископом.
943г. 1) Епископ Артольд занял замок Омон. 2) Епископ Хугон занял замок Эвре. 3) Людовик разбил норманна Турмода. 4) Епископ Хугон взял и сжег замок Амбли, затем осадил замок Омон.
948г. 1) Раздор между королем Людовиком и герцогом Хугоном, а также между Реймским архиепископом Артольдом и Хугоном, привели в смятение все королевство франков. 2) Пришлось папе римскому собрать собор. На собор прибыл вышеупомянутый Марин, викарий апостольского престола, съехались также прелаты из Германии и некоторые галльские епископы: Роберт, архиепископ Трирский, Артольд Реймский, Фредерик Майнцский, Викфрид Кельнский, Адалдак Гамбургский, Хильдебольд Мюнстерский, Гозлин Тульский, Адальберон Метцкий, Беренгарий Верденский, Фульберт, епископ Камбре, Родульф Ланский, Рикон Вормсский, Рейтбольд Спирский, Поппон Вюрцбургский, Конрад Констанцский, Оделрик Аугсбургский, Тетард Хильдесхеймский, Фараберт Тонгрский, Бернард Хальберштадтский, Дудон Падеборнский, Лиоптак, епископ Риба, Михаил Раттисбонский, Доддон Оснабрюггский, Эверис Минденский, Балдрик Утрехтский, Херольд Зальцбургский, Адальберт Пассаусский, Старканд Айштадтский, Хорат Шлезвигский, Викхард Базельский, Лисдак, епископ Риба. Затем вошли славные короли Оттон и Людовик. (Затем начался целый роман в прениях на нескольких страницах). «Затем приняты некоторые решения».
(Придется кое–что добавить в скобках. Во–первых, все это высосано из пальца, так как при таком сверхъестественном собрании, когда все друг другу враги, «некоторые решения» – самая лучшая иллюстрация несбыточности. Во–вторых, такое большое собрание в 948 году хотя и нашей уже эры выглядит примерно как ныне собрание представителей бездомных со всей планеты на симпозиум по вопросу: как жить дальше?)
951г. 1) Король Людовик отправился с войском в Аквитанию, но передумал и вернулся. 2) Фредерик, брат епископа Адальберона, за которого сговорили дочь герцога Хугона, начал, не известив короля и королеву, строить замок в месте, называемом Фен, а близлежащую местность тревожил частыми вылазками. 3) Венгры пересекли Италию, перешли в Амьен и ворвались в Аквитанию. 4) Король Людовик осадил замок, который построили некие (другие разбойники), а именно Готберт и его браг Ангильберт.
1) Конрад, вступив в сговор с венграми, повел их на Лотарингию. Пройдя через округи Вермандуа, Дана, Реймса и Шалона, он вошел в Бургундию. Немало его людей пало как в сражениях, так и от болезней, а остальные через Италию возвратились к себе. (Добавлю: мини–Македонский). 2) Возмещение отнятых друг у друга замков неизвестными персонажами французской истории.
957г. Раздор между Бруноном, ставшим из епископа герцогом, и графом Рагенерием и другими лотарингцами, 2) а затем и во Франции между Балдуином, сыном Арнульфа, и Ротгарием, сыном Эрлуина, из–за замка Амбуаз. 2) Лиудульф, сын Оттона, подчинил почти всю Италию.
963г. 1) Братья Роберт и Хериберт осадили город Шалон, занятый епископом Гибуином, и спалили его огнем.
966г. Граф Рагенальд упорно удерживал поместья, принадлежавшие Реймской церкви. А этот граф вместе со своими людьми вторгся в некоторые местечки в этом же епископстве и опустошил их пожарами и грабежами».
Итак, за 50 лет произошло несчетное количество завоеваний замков, причем не только во Франции. Точно такие же данные можно привести по всей Заальпийской Европе. Поэтому эмиграция капитала и производства на Британские острова из Северной части Западной Европы – насущно необходима. Но давайте откроем Карамзина на предшествии монголо–татар. Все русские историки ревом ревут о раздробленности Руси и междоусобицах князей, будто это такая исключительная принадлежность этих мест, что другой не сыскать на мировой карте. Тогда вспомним волны всяких Ахеменидов, Селевкидов и мамлюков, вереницу тюркских каганатов, коим несть числа, плебейские дружины магометан, сметавших все на своем пути от Филиппин до Гибралтара.
Но все это историки растолкали равномерно от не нашей до нашей эры и получились морские волны, равномерно прокатывающиеся по земле. Тогда как это был один и всеобщий период, период, когда разбойники создавали свои государства и без конца воевали друг с другом, то расширяясь, то скукоживаясь.
Предел этому положили: в магометанских странах – разбойники–магометане, в Восточной Европе – донские казаки–разбойники (Иван Калита и Дмитрий Донской), создавшие монастыри с выдачей водки, смененные волжскими разбойниками Романовыми, присвоившими монастыри.
И только в Западной Европе было несколько иначе. Здесь католичество создавало разбойников–рыцарей, во всяком случае, покровительствовало им, инициируя не столько освобождение гроба господня, сколько натравливая одного на другого по иезуитскому принципу Макиавелли (современник Медичи Старшего) «разделяй и властвуй».
Но у католичества ничего не вышло. Почему? Как так? У всех остальных вышло, а у католиков – нет. Потому что у всех остальных народов «греков изошедших» не было, а в Западной Европе – были. Остальное – в других работах.
Осталось мне собрать все эти междоусобицы в кучу и дать им реальный разброс времени, так, чтобы они не сильно разлетались по временной шкале, от минусового до плюсового времени. Самое реальное время для магометанства – эра Хиждры, но если убрать из западного летосчисления прибавленную католиками тысячу лет, то западноевропейские пертурбации будут на 400 лет младше Хиждры. До каждого года, дня и часа, как это любят делать историки, особенно для времен двадцати с хвостиком фараонских династий, я докапываться не буду. Ведь это глупая шутка. Примерно как в школе на переменке: подставил бугай – систематический второгодник, бегущему малышу ножку, и ухахатывается довольный.
7. «История испанской инквизиции» Х.А.Льоренте
Этот гигантский труд более чем на 1300 страницах выложен О.Л. Кудрявцевым в Интернете по публикации Г.Г. Кудрявцева. Сам же труд написан в 1817 году Секретарем инквизиции Льоренте, когда он находился в политической эмиграции во Франции. Правда, потом его «встречали в Испании как героя». Ныне эта книга считается самой лучшей, самой честной и истинной по инквизиции, в чем я сильно сомневаюсь.
Общий строй книги можно охарактеризовать как отвечающей следующим принципам: 1) в мелочах, не касающихся истории, нагнать массу подробностей на возможно большем количестве страниц; 2) движущие силы, причины и поворотные события действительной истории выразить таким «эзоповым» языком, что сам Эзоп в них бы не разобрался, что там к чему; 3) настойчиво выпятить одни события и затушевать другие, более важные, и тем самым убедить нас, что инквизиция была направлена не туда, куда она была направлена в действительности. В целом, это не столько история, сколько сокрытие истории. В угоду, как католичеству, так и скалигеровской хронологии. Ну, и что можно ожидать от Секретаря инквизиции, пишущего историю инквизиции?
Я выберу из этой истории те сведения, которые, на мой взгляд, открывают истинное лицо инквизиции, не перекрашенное до неузнаваемости. Но, прежде всего, задам сам себе и вам вопрос, уповая на ваше знание гитлеризма, сталинизма, наполеонизма и так далее: Могли ли они просуществовать тысячу лет? Опираясь на свой опыт несомненного знания продолжительности указанных «измов» вы должны сами себе ответить: тысячу лет? Нет, невозможно! Это война против всех, а она не может быть выиграна. Хотя в душе своей, если бы я не упомянул Гитлера, Сталина и Наполеона, вы могли бы ответить: а черт его знает? Может, и могло бы просуществовать. Вот именно на это и рассчитывают писатели, что историкам запрещено по смыслу их профессии. Так что инквизиция не могла просуществовать столь долго. Значит, она в непродолжительное время выполнила свою задачу и умерла, или не выполнила задачу (Гитлер, Сталин, Наполеон) и тоже умерла.
Далее. Мы знаем, что инквизиция – дело рук католичества и римских пап, поэтому не могла возникнуть до Козимо Медичи и Ферраро–Флорентийского собора (1438–45), единолично собранного этим еще не папой, но уже официально «отцом». Но на Медичи нельзя ссылаться как на основателя католичества, иначе бы он не переделал в своей академии всю мировую историю, доставшуюся ему из Константинополя. Медичи в веках должен остаться провозвестником Возрождения, наступившего после совершенно пустых страниц истории под названием мрачного средневековья. И до сих пор историки ловятся на эту удочку с тухлой приманкой.
В желании выдать желаемое за действительное, историки очень часто допускают ляпы, например как артист на сцене, пернувший, простите, от натуги при вытягивании верхнего «до». Вот один из них. Апостол Павел для всех историков – первый зам Христа, а для католичества потребовался никому неизвестный выскочка Петр. Почему? Потому, что вся эта история происходила на глазах всего Средиземноморского мира, и врать про Павла было просто стыдно. Но не это главное.
Автор витийствует, чтоб не сказать ни да, ни нет: «Павел не говорит, что еретика надо лишать жизни, а Христос, говоря св. Петру, выражает желание, чтобы падшего вновь прощали и воссоединяли с Церковью не семь, а семьдесят семь раз». Если сказать прямо и откровенно, то Павел – противник наказания, Христос – тоже. Но, коль скоро Христос вынужден так говорить, поддерживая Павла, то именно Петр выдумал инквизицию. И он – главнее Христа, не говоря уже о Павле, коль скоро Христос вынужден всего лишь «выражать желание» перед Петром, а не испепелить его немедленно, как смоковницу, на которой не оказалось смокв, когда Христос их захотел в неурочное для этого время. Поэтому Христос для католичества и инквизиции всего лишь картинка, за которой спрятана дверца сейфа.
Медичи, напоминаю, родился в 1389 году, «наполнил папскую казну до отказа» в 1462 и помер через два года, в 1464. Первая Библия вышла из–под печатного станка Гуттенберга в 1455 году, а в 1486 – инструкция по борьбе с ведьмами «Маллеус», при этом 100 лет, до 1586 года «Маллеус» издавался в четыре раза чаще Библии. Будто он главнее. Это надо знать и отметить непременно, если историк взялся писать об инквизиции. Но в двух томах объемом более 1300 страниц, заполненных всякой ненужной ерундою типа тиражирования многочисленных судебных дел, похожих дуг на друга как однояйцовые близнецы, ни о «Маллеус», ни о кострах для христианских ведьм (весталок языческих богинь–матерей) нет ни единого слова. Ведь инквизиция именно для них и придумана, а уж потом туда же попадали мужики по политическим мотивам и мужики–богатеи, с которых взятками и поборами заполнялась папская казна наравне с продажей индульгенций. Каковые печатали на том же самом станке Гуттенберга с пустыми графами «ФИО» и «нужный грех вписать». Примерно как во времена Гитлера в гестапо. Но я забегаю вперед.
Но автору–инквизитору зарождение инквизиции надо направить вглубь прошедших веков, чтобы и духу о ней во времена папского клана Медичи не было. Поэтому он высасывает из пальца без указания дат и путая следы: «Св. Доминик основал орден для женщин, они должны были жить уединенно и молить Бога о католической вере». Но мы–то должны отлично знать, что это «тонкий» намек на языческие храмы богинь–матерей с весталками времен «древней» Греции, отгороженных от Козимо Медичи «мрачными веками средневековья». Вот они–то и есть предмет инквизиции, ведь в эти храмы мужики ходят толпами: одни с отрезанными членами в руках, брызгая кровью, чтоб стать евнухами–служителями, другие к храмовым проституткам, с членами на законном месте, эрегированными. Какой тут католицизм при такой–то обстановке? На месте автора я тут же перешел бы к католическим кастратам, заменившим собой сожженные на костре женские сопрано в этих же самых храмах, с новой вывеской – католический. Но он же не пишет об этом.
Он пишет: «Гонорий декретировал устав против еретиков» и на этом всю «древнюю» историю инквизиции заканчивает, перепрыгивая сразу же через все мрачное средневековье в предшествующие Козимо Медичи годы: «в 1224 – инквизиция в Италии, в 1233 французская инквизиция получила устойчивую форму, в 1267 папа Климент IV утвердил право назначать инквизиторов, в 1308 папа Климент V предписал арагонскому королю арестовывать заподозренных в ереси, в 1314 в Арагоне открыли еретиков, в 1350 Николас Росельи стал главным инквизитором Арагона, в 1359 Бартоломео Генуэзец проповедовал появление Антихриста, в 1402 булла Бонифация IX не оказала почти никакого действия» на развитие инквизиции».
А какое она окажет действие, если ни указанного папы, ни инквизиции в эту пору не было, притом написана эта булла и вложена в секретную папочку примерно 80 лет спустя? Но не это главное, главное в том, что новорожденному Козимо пошел в 1402 году четвертый годик от роду. Поэтому надо сделать так, чтобы Козимо и инквизиция не пересекались. И действительно, то даты шли почти сплошняком (1224, 1233, 1267, 1308, 1314, 1350, 1359, 1402), а тут сразу же скакнули в 1452 год, когда мальчику Медичи стукнуло 63 года и через 10 лет он «заполнит папскую казну до отказа» и помер. Причем опять подальше от Флоренции Медичи, вновь в Арагоне: «В 1452 брат Кристовал Гальвес был арагонским инквизитором». При этом я надеюсь, вы помните, какое большое место занимает этот Арагон в моих работах. Да и сам Арагон из деревушки вырос чуть ли не до величины империи Карла V.
Дальше у автора вообще заканчивается всякая связь инквизиции с Италией, будто не в Италии сожгли Джордано Бруно и не в Италии заставили отречься от «ереси» Галилея. Да и с Арагоном инквизиция становится мало связанной, отныне она связана только с личностями, притом не с папами, а с королями Изабеллой, Фердинандом и Карлом V. А как же вы хотели? Клан Медичи папствует один за другим и все они сплошняком – гуманисты, и не было бы их, не было бы и никакого «Возрождения».
Так автор, нагородив очередной огород из анекдотов, заканчивает: «Таково было состояние испанской инквизиции в 1474 году», Козимо Старший уж 10 лет как умер, а указанные короли–людоеды продолжают инквизиторствовать: Изабелла присоединила к Арагону Кастилию, выгнала в 1492 мавров, присоединила Гранаду, Наварру и так далее, оставив галлам–голландцам только Португалию, за которую, сунься она туда, ей бы галлы оторвали голову, (см. мои другие работы). Кратко: «Это была та самая инквизиция, которая господствовала в Испании с 1481 года до нашего века», автор имеет в виду свой век, начало 19–го. До «Маллеуса» согласно официальной хронологии оставалось 5 лет. Но я не слишком верю в эти цифры, так как «Маллеус» якобы родили галльские католические попы недалеко от Рейна.
Обратимся вновь к тому, зачем Козимо потребовалась инквизиция? Хотя его и хотят историки «отмазать» от этого неблаговидного дела. Я уже сказал, что борьба с матриархатом, свирепствующим в это время в Западной Европе, (загляните в Дж.Дж. Фрэзера да можно и – в меня) не годилась для обоснования инквизиции. Зато евреи всегда были готовы (как российские пионеры–ленинцы) к гонениям, еще с вавилонских времен. Вот именно им автор и посвящает примерно четверть из 1300 страниц. Но я не буду это комментировать, ибо бессчетные другие «гонения» прекрасно обходились без инквизиции.
Я тут немного выше сказал, ссылаясь на официальную историю, что «Маллеус» якобы родился на Рейне. Поэтому следовало бы ожидать, что на родине «Маллеус» будет воспринят с восторгом. А вот автор пишет: «Другие европейские дворы сумели воспротивиться фанатизму и не придали значения булле от 3 апреля 1487 года (через год после первого его издания «Маллеус» из десятков последующих), испрошенной у Иннокентия VIII Фердинандом и Изабеллой». Вот поэтому я и не устаю писать, что «шило в мешке не утаить», и сколько бы историк не старался чего–нибудь скрыть или переиначить, ему это не удастся. Именно на таких ляпсусах построена моя Логическая история цивилизации на Земле.
Итак, в качестве причины создания инквизиции гонения на евреев я убрал, но автор мне тут же выдвигает следующую. Инквизиция, дескать, изобретена, чтоб изгнать из Испании мавров–морисков (moriscos). Но это же еще смешнее. Особенно на фоне нынешней проверки паспортов в Москве у «лиц кавказской национальности», которая тотальней любой инквизиции, так как не дает проходу ни одному «мориску». И что, на рынках меньше стало «морисков»? Их же с каждым днем все больше! Допустим, что наших «морисков» стали бы жечь на кострах. Так дров же не напасешься. Их же, «морисков» больше в Москве, чем наколотых дров, готовых к употреблению, и не только в Москве, но и во всей России.
А вот еще один ляпсус. Автор цитирует документ: «Происшествие 28 января 1533 года еще своеобразнее. Папа писал тому же великому инквизитору Манрике, что узнал, будто Клавдио Дей, негоциант, его соотечественник, задержан в секретной тюрьме инквизиции на Канарских островах; он был крайне изумлен этим, потому что никогда не было еретиков во Флоренции; <…> Здесь папа называл себя общим отцом».
Тут несколько милых моему сердцу ляпсусов. Во–первых, папа и Клавдио Дей – соотечественники, соотечественники по Флоренции, в которой «никогда не было еретиков». Отсюда папский престол пока проживает во Флоренции, а не в Риме, а Рим строится пока, для показа широкой публике в будущем, как это не раз доказывали многие очевидцы тех времен в работах Носовского и Фоменко. Во–вторых, Флоренция – вотчина Козимо Медичи и всей его последующей родни, поэтому, какие же там «еретики»? В–третьих, я не устаю повторять, что Козимо Медичи Старший официально назывался «отцом страны», «отцом нации», отцом народа» и так далее. Козимо Медичи не один, недаром я употребляю определение Старший, позднее были еще Козимы Медичи, во всяком случае – один, это точно. Хотя можно насчитать в старинных бумагах, если постараться, больше двух Козим Медичи. Поэтому титул «общий отец», случайно не вычеркнутый автором, говорит о многом. И, прежде всего, о том, что инквизиция только формируется, формируется кланом Медичи, формируется одновременно с католичеством. Когда до слова «папа римский», во–первых, еще не догадались, во–вторых, и догадаться не могли, так как неустойчивый «папа–отец» жил не в Риме, а во Флоренции.
Теперь о том, что автора этого огромного романа невзлюбил Ватикан именно за этот роман об инквизиции. Я долго ломал голову, почему бы это? Ведь он и инквизиции, и Ватикану своим романом делает очень хорошо, примерно как при онанизме, а тут вдруг «не нравится». Так ничего не найдя стоящего, я решил, что именно из–за ляпсусов, которые открывают нам глаза. Кстати Эрнеста Ренана тоже невзлюбили в Ватикане, хотя Ватикану надо его обожать за его вранье (см. мои работы), и даже «отлучили» от ватиканской церкви. И я это вспомнил здесь потому, что «один в поле не воин». И я из–за большей болтливости Ренана накопал у него гораздо больше ляпсусов, чем у Льоренте. Вероятно именно поэтому Ренана «отлучили», а Льоренте просто «невзлюбили».
8. «Ливонская хроника» Германа Вартберга
Господа читатели, вы еще помните лозунг Маркса «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»? Я вот его хочу малость перефразировать: «Господа долбогребы–правители всех стран, откройте свои очи! Только одновременно!» Иначе лозунг не вступит в юридически здравую силу. Я это к тому говорю, что каждый из вас поодиночке в состоянии понять все то, что я пишу. И согласиться, что я пишу правильно. Только вот беда в том, что никто не захочет стать первым, будто это не такое же соревнование как по бегу с барьерами. Как же так? – подумает каждый главный начальник страны, – если я соглашусь, что история моей страны началась с «Новоплатоновской» академии Козимо Медичи примерно в 1450 году (вообще–то и 1000 можно убрать как с потолка взятую), а другие начальники не согласятся, то моя страна окажется самой молодой, детсадовского возраста и моему самому лучшему народу будет стыдно. Примерно как носить рваные штаны или кушать голыми руками, без вилки. Что, мы африканцы какие–нибудь из джунглей? Вот поэтому–то я и говорю, что надо всем сразу. Ведь дело касается не глупых шуточек в телевизоре, а самого что ни на есть здравого смысла. Притом налогов за здравый смысл не берут.
Выше я рассмотрел историю Франции исключительно с точки зрения непрерывного взятия крепостей–замков разбойниками–рыцарями друг у друга. Чтобы показать первоначальный этап формирования государств на разбойно–религиозной основе, конечный этап которого – чисто религиозный, что не отнимает от государства его разбойный характер.
Но Франция со значительным куском Галландии и Германии – это не вся Западная Европа. И тут мне попадается указанная в заголовке «Хроника» (Сканировано с издания: Чешихин–Ветринский Е.В.Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. 1876. Рига). Она тем хороша, что по карте начинается прямо с того места, где я остановился во Франции, восточнее Рейна, и простирается до св. Руси. («св.» тут – святая, а то вы привыкли это сокращение видеть только с людскими собственными именами, но не с «земельными»).
Цитатами и вольным пересказом я подтвержу общее «французское» правило насчет беспорядочного взятия крепостей, не вычеркивая дифирамбы католической церкви, чтоб вам было легче сообразить, что писаны сии хроники хоть и на фактическом до–Медичевском материале, но уже после того как Медичи создал свою академию по написанию всем странам их историй.
Ну что, начнем? «Летопись Германа Ваpтбеpга, написана на латинском языке и находилась в архиве данцигскаго магистрата. Отдельный оттиск этой рукописи Штрельке издал в Лейпциге в 1863 г. Потом она переведена на немецкий, с немецкого на русский». Теперь вы сами видите, что историю Ливонии писали прожженные писари «браччолини», которым «самое место в тюрьме», в «Новоплатоновской» академии Козимо Медичи и сдали ее в уже упомянутую Лаврентьевскую библиотеку его сына Лаврентия. Причем точно так же как и историю св. Руси, цари которой из–за своей дурости просто не догадались переименовать главную книгу своей истории в «Русскую летопись», а так и оставили ее «Лаврентьевской летописью».