Наблюдения за выпущенными животными в первые дни после выпуска показывают, что животные очень много перемещаются в не свойственных им угодьях, едят и отдыхают только урывками и гибнут гораздо чаще, чем местные представители того же вида.
Для выпущенных птиц и зверей особенно опасны местные хищники, хотя некоторые из них осваивают новую дичь не сразу. Так было, например, с волками в районе Завидовского хозяйства. После выпуска в хозяйстве кабанов волки с большой опаской отнеслись к этому новому для них зверю и стали систематически охотиться на него только через несколько лет. По следам можно было наблюдать, как случайно встретившиеся кабаны и волки испуганно разбегались в разные стороны. Примерно так же вели себя кавказские куницы по отношению к выпущенной там белке. Абсолютно противоположное явление наблюдалось при знакомстве ястребов-тетеревятников с выпущенными фазанами. Питомник этих птиц в Завидовском хозяйстве очень скоро стал центром, куда потянулись все тетеревятники окрестностей. В течение зимы в районе фазанника было поймано более десятка тетеревятников, хотя в угодьях хозяйства этот хищник считался довольно редким.
В том случае, когда выпущенные животные успешно сохранились в новых условиях, создание новой популяции нередко тормозится тем, что сильно разошедшиеся звери или птицы не всегда могут найти себе пару в брачный период. Все это вынуждает создавать при выпусках такие условия, чтобы на новом месте животные первое время пользовались поддержкой человека, были ограничены в передвижении и постепенно привыкли к новому месту. Таким условием и является передержка в вольерах. Здесь животные могут отдохнуть и поправиться после перевозки. Наиболее пострадавшие животные погибнут, но будут замечены и своевременно убраны, и это не привлечет хищников и не исказит действительной картины результатов выпуска. Когдч звери в условиях относительной свободы отдохнут и привыкнут к новому месту, вольеры можно будет открыть. Однако и после выпуска вольеры долгое время служат новоселам убежищем. В этом привычном месте животные чувствуют себя в относительной безопасности, особенно если находят там корм, соль и воду. Практика показала, что зайцы, копытные и даже глухари, выпущенные после передержки в вольерах, систематически посещают это место, которое становится как бы центром их нового места обитания. Более того, выяснилось, что совершенно освоившиеся на новом месте животные отлично запоминают участок, где они находили помощь со стороны человека, и в трудные периоды вновь возвращаются туда.
Так, во Фрязевском охотничьем хозяйстве ВВОО пятнистые олени, выпущенные зимой, до самой весны держались в районе выпуска, где их подкармливали.
С наступлением теплых дней они куда-то исчезли, но с выпадением глубокого снега появились вновь на старом месте, уже с молодняком... Это наблюдается уже ряд лет, причем этот осторожный зверь в районе подкормки ведет себя весьма доверчиво, будто знает, что человек является его другом. Находя в районе выпуска защиту и помощь человека, пятнистые олени Лосиноостровского лесопарка (Московская область) устремляются к центральной охотбазе, спасаясь от преследования гончих собак.
Не исключена возможность, что именно передержка в вольерах в сочетании с последующим целым комплексом других биотехнических мероприятий обеспечили известный успех при выпуске кабана и марала в подмосковных охотничьих хозяйствах ВВОО.
К сожалению, этот способ выпуска животных применяется далеко не всегда. В истории акклиматизационных работ были случаи, когда животных выпускали, выгоняли или выбрасывали из транспортных клеток без передержки. Кое-где такие мероприятия проводились с большой помпой, а однажды даже с оркестром. Разумеется, животные с испугом стремились покинуть места таких выпусков, чтобы никогда не возвращаться обратно... Большинство из них было обречено на гибель.
Выпуская из вольер животных, склонных к стайному или стадному образу жизни, для удержания их в определенном месте можно использовать инстинкт тяготения к своим сородичам. Для этого животных передерживают не в одном помещении, а в вольере, разделенной на два-три отделения-отсека. Открывают эти отделения не в один день, чтобы оставшиеся в вольере птицы или звери служили своеобразной приманкой для своих собратьев. Животные около вольеры находят корм, соль и не уходят далеко, постепенно знакомясь с окрестностями. Если выпущенные животные регулярно заходят в вольеру, их можно снова закрыть, а выпустить в это время другую партию новоселов из соседнего отсека.
Такой метод хорош при выпуске фазанов и куропаток. Эти пугливые и не очень смышленые птицы, как правило, разлетаются от мест выпуска в первые же дни.
И зачастую погибают, не зная, где найти корм и укрытие. В суровые зимние месяцы эти птицы нередко гибнут даже в непосредственной близости к местам подкормки, так как плохо ориентируются в новой обстановке. Они легко теряют кормовые площадки даже после того, как несколько дней живут и кормятся возле них.
Иную картину пришлось наблюдать при одном из завозов куропаток в Лотошинское охотничье хозяйство ВВОО. При пересадке в вольеры часть птиц случайно вылетела на волю, но освобожденные куропатки не рассеялись кто куда, а наоборот, привлеченные голосами своих пленных сородичей несколько недель держались поблизости. Их, конечно, подкармливали. И новоселы не только прижились и окрепли, но и хорошо ознакомились с окрестными угодьями, что дало им возможность с наступлением теплых дней вырастить молодняк в наиболее подходящих местах. Характерно, что содержавшиеся взаперти птицы, которых впоследствии ввозили в угодья попарно и там уже выпускали из ящиков, сохранились лишь в незначительном количестве...
Ведь они не имели такой возможности ознакомиться с угодьями, окрепнуть и постепенно одичать, как их более счастливые сородичи.
Несомненно, метод постепенного выпуска стайных и стадных животных в предназначенные для них угодья наиболее эффективен. Примерно таким методом пользуются опытные голубятники, приучая своих питомцев к новому месту.
Случается, что при самой тщательной подготовке животных к выпуску, несмотря на удачный выбор угодий, надлежащую передержку и подкормку, у новоселов все-таки дает себя знать инстинкт перемещения в поисках родных мест. Это вполне естественно. Ведь в самых наилучших угодьях животные-переселенцы чувствуют себя неуютно хотя бы потому, что они не знают этих мест, не имеют в них обжитых убежищ, излюбленных жировок, знакомых троп и лазов. В таких случаях выпущенные животные, как правило, уходят, и уходят в определенном направлении. В некоторых случаях это крайне нежелательное явление удавалось предотвратить.
Для этого, как только отмечалась тенденция зверей к уходу и определялось его направление, на пути зверей устраивали целую цепь подкормочных площадок. Линия этих площадок дугообразно отклонялась от основного направления ухода зверей и в конце концов приводила их к исходной точке. Животные тем временем успевали обжить новые места, и стремление их уйти угасало.
Разумеется, все это было не просто. Потребовалось много наблюдательности, труда, значительных затрат кормов, чтобы удержать животных. Но только при таком подходе к делу имеет смысл заниматься расселением дичи.
В заключение следует сказать, что дорогостоящие и сравнительно сложные работы по расселению, акклиматизации и подсадке дичи в угодья-отнюдь не самые эффективные из числа биотехнических мероприятий.
Когда дичи в охотничьем хозяйстве становится меньше, не следует ожидать, что ее подпуск немедленно спасет положение. Нужно тщательно изучить причины уменьшения количества местной дичи, принять меры к их устранению и только после этого приступить к форсированному ее воспроизводству, применяя подсадку птиц или зверей. А в ряде случаев усиление охраны, нормирование отстрела или частичная реконструкция угодий обеспечат восстановление численности дичи дешевле и надежнее, чем ее завоз.
Сказанное относится прежде всего к подсадке животных, уже имеющихся в угодьях. К вопросу о вселении и акклиматизации новых видов необходимо подходить еще осторожнее. В пригородных, парковых хозяйствах столицы оправдано вселение таких видов, как пятнистый олень, косуля, кабан, лань и даже фазан, которые в условиях глубоких снегов никогда не смогут жить самостоятельно, а большую часть года являются полудомашними иждивенцами охотничьего хозяйства. Но в периферийных хозяйствах расселение дичи должно иметь практическую направленность. Там стоит выпускать только те виды, которые способны полностью акклиматизироваться.
Наряду с чисто биологическими критериями пригодности того или иного вида для акклиматизации в определенном хозяйстве (пригодность угодий, климатические их особенности и экологическая пластичность вида) вопрос о целесообразности завоза новой дичи должен решаться и с учетом территориальных возможностей хозяйства. Это особенно важно в отношении копытных зверей, для которых необходимы большие пространства.
СБЕРЕЖЕНИЕ И РАЗВЕДЕНИЕ
ВОДОПЛАВАЮЩЕЙ ДИЧИ
Неприхотливы и многочисленны утиные племена, населяющие речные поймы, озера, болота, плавни и другие угодья. Это их первые стайки вносят весеннее оживление в еще заснеженные просторы речных долин. Это утиные выводки украшают озера, пруды, заводи и поставляют желанные трофеи охотникам.
Миллионы людей получают спортивное и эстетическое удовлетворение, добывая, выслеживая или просто наблюдая за этими птицами в природе. Промышленность поставляет оружие и боеприпасы для охоты на уток.
Искусные умельцы задолго до открытия сезона охоты готовят деревянные и резиновые чучела для привлечения осторожной дичи. И хотя множество уток ежегодно попадает под выстрелы охотников или становится добычей естественных врагов - хищников, долгие годы наша земля была богата водоплавающей дичью.
За последнее десятилетие положение резко изменилось. Уже не раз собирались крупнейшие специалисты - зоологи и охотоведы СССР на всесоюзные совещания по ресурсам водоплавающей дичи; по этой проблеме проводились международные совещания. И каждый раз отмечалось катастрофическое сокращение количества водоплавающих птиц в большинстве районов земного шара.
Хотя за последнее время армия охотников сильно выросла, не человек с ружьем стал основной причиной гибели дичи. Осушение пойм и болот (кстати, не всегда оправданное с хозяйственной точки зрения), исчезновение мельничных прудов, украшавших еще недавно наши малые реки, загрязнение вод отходами производства, изменение гидрологического режима да и всего облика земли в связи с постройкой гигантских водохранилищ и многие другие стороны хозяйственной деятельности человека потеснили диких животных во всем мире.
Казалось бы, бесконечны и одинаково привлекательны для диких уток наши озера, реки и водохранилища, но далеко не всюду птицы могут загнездиться и благополучно вывести потомство. В большинстве водохранилищ уровень воды повышается уже после того, как утки сядут на гнезда. Многие кладки птиц оказываются под водой задолго до вывода молодняка... Осушенные поймы рек и их спрямленные берега тоже не пригодны для птиц. А в сохранившихся нетронутых поймах с каждым годом сильнее сказывается отрицательное влияние "фактора беспокойства", о котором все тревожнее говорят зоологи.
Чтобы погубить гнездо птицы, вовсе не обязательно разорить его, забрать яйца или переловить птенцов.
Иногда для этого достаточно "рассекретить" гнездо, спугнуть птицу. Когда утка покидает гнездо по собственному почину, она обычно уходит "пешком", предварительно укрыв яйца пуховой гнездовой подстилкой.
Взлет же спугнутой утки, как правило, замечают луни, вороны и другие хищники, которые после ухода человека посетят это место, чтобы поживиться яйцами.
Если этого и не случится, то испуганная птица не всегда продолжает насиживание, особенно когда люди или пасущиеся животные неоднократно сгоняют ее с гнезда... А много ли мест вблизи водоемов центральных густонаселенных областей, где утка может высидеть на гнезде положенные три-четыре недели, не потревоженная туристами, рыболовами или просто отдыхающими, которых тоже привлекают водные просторы?
Еще недавно идиллическая фигура человека с удочкой считалась приятным дополнением среднерусского пейзажа. А теперь в связи с массовым развитием спортивного рыболовства (почти не ограничиваемого временем и местом) оно стало бичом и несчастьем охотничьего хозяйства. Вот один пример. Несколько лет назад на территории Скнятинского охотничьего хозяйства военных охотников (Калининская область) появилась баржа общества рыболовов, оборудованная на сто человек.
Отправляясь на ловлю, каждый из них получает лодку, на которой кто просто проезжает по территории утиного заказника, а кто бороздит его во всех направлениях.
И хотя не каждый останавливался на рыбалку вблизи гнездовий и далеко не все из них устраивали бивуак на заповедном острове, выводков уток в том районе практически не стало.
Столь же губительна для выводков пастьба скота на островах и низменных побережьях или уборка сена в ранние сроки, когда насиживание гнезд еще не закончилось.
Положение, казалось бы, безвыходное. Нельзя же в самом деле запретить людям гулять, купаться, ловить рыбу и заниматься хозяйственной деятельностью в тех местах, где гнездятся утки. Да, всюду этого сделать нельзя. И тем не менее есть возможность сохранить дичь даже в очень населенных районах.
Работники Латвийской академии наук совместно с окружным советом ВВОО провели интересный и результативный опыт в этом направлении. Они попробовали изъять из хозяйственного пользования на озере Энгурес небольшие островки площадью не более 30 га. Раньше там пасли скот или косили траву, останавливались рыболовы, туристы и просто отдыхающие. Естественно, количество утиных выводков там было очень невелико.
Незначительная площадь и хозяйственное значение этих островов позволили сделать их заповедными без особых трудов. Но одновременно с прекращением на островах хозяйственной деятельности там был проведен целый комплекс работ для привлечения дичи.
Наблюдениями и опытами удалось установить, что большинство уток предпочитает гнездиться на островах, где нет больших деревьев, которые служат присадами для пернатых хищников, и даже кустарников, из-за которых может внезапно появиться враг. Оказалось, что утки любят устраивать гнезда на некошеных участках травы, оставшейся с осени, но в то же время избегают сплошной некоей. А камыши, в которых так хорошо укрываться утиным выводкам, мешают уткам осваивать гнездовые места, если они окружают остров сплошной стеной без протоков чистой воды. Ведь утки появляются на гнездовые места не с воздуха, а с воды...
Потребовалось немало труда и времени, чтобы уточнить вкусы привередливых "квартирантов" и придать заповедным островам жилой вид. Энтузиасты-орнитологи и охотники-общественники регулярно приезжают на острова, чтобы вырубить древёсно-кустарнйковую растительность, сделать прокосы в прибрежном камыше, выкосить травы так, чтобы для укрытия гнезд остались куртины и полоски прошлогодней растительности. И труд человека вознаграждается сторицей. За несколько лет заповедные острова превратились в густонаселенные колонии уток, где птицы используют для гнездования буквально каждый метр площади.
Незначительные территории заповедных островов и несколько искусственных крошечных островков, созданных при помощи бульдозера из песка и гальки, стали прибежищем множества птиц. Здесь гнездится и вырастает теперь основная часть поголовья дичи, населяющей озеро общей площадью более 35 км2.
Лучше всех освоили острова красноголовый нырок, хохлатая чернеть, широконоска, свиязь, кряковая утка и чирок. А кольцевание птиц показало, что выросшие под охраной человека утки на следующий год возвращаются в родные места и выбирают для своих гнезд не только те же острова, но и те же участки, где сами появились на свет. А старые утки, многие из которых уже по нескольку лет из года в год выводят утят вблизи того или иного приметного места, составляют как бы элиту созданной популяции. Наблюдения показали, что именно у них бывают наиболее ранние и многочисленные выводки, которые пополняют дикое стадо уток. А более поздние выводки от молодых птиц или от повторных яйцекладок чаще погибают от различных невзгод или попадают под выстрелы охотников.
Летом 1970 г. автору довелось побывать в ВолжскоКамском охотничьем хозяйстве ВВОО (Татарская АССР). На одном из островов, где работники хозяйства из года в год заготавливают сено, ими была полностью сведена древесно-кустарниковая растительность, в результате чего значительно увеличилось число уток, гнездящихся на этом острове. Чтобы не губить гнезда во время сенокоса, егеря хозяйства перед его началом планомерно прочесывают остров, отмечая вешками обнаруженные гнезда. В дальнейшем отмеченные места оставлялись некошеными, и большинство птиц продолжало насиживать яйца.
Таким образом, биотехнические мероприятия на мелких естественных и искусственных островах в сочетании с созданием там заповедного режима могут обеспечить формирование гнездовых колоний уток при повышенных плотностях их размещения. А это позволяет сохранить дичь даже в угодьях с малыми гнездопригодньши площадями и с большим количеством людей, проводящих на водоеме свой досуг.
Другой путь увеличения численности водоплавающей дичи - создание для нее искусственных гнездовий. Юные натуралисты, любители природы, лесники и садоводы издавна привлекают певчих птиц, устраивая для них скворечники, дуплянки и другие искусственные гнезда.
То же самое стали делать работники охотничьих хозяйств для диких уток.
За последние десятилетия во многих районах страны резко сократилось количество уток-гоголей. Для яйцекладки им необходимы дупла. А сведение лесов по берегам водоемов и выборочные рубки старых дуплистых деревьев послужили причиной уменьшения числа и даже полного исчезновения уток во многих местах, где они водились ранее.
Работники Дарвинского заповедника на Рыбинском водохранилище сумели хорошо изучить жизнь этой осторожной птицы и после многих опытов добились того, что гоголи стали успешно разводиться в искусственных дуплянках и своеобразных "скворечниках". Эта работа представляет не только научный интерес. Уже в первые годы она дала убедительный хозяйственный эффект.