- Все будет в порядке, идите спокойно.
Что-то уж больно радостно она меня выпроваживает, подумала Кей, но махнула рукой - на повестке дня были более важные дела.
Ощущения пустоты под ногами на несколько секунд - и она снова в своем маленьком кабинетике, перед монитором. Переброска завершена.
Кей вздохнула и пошла на кухню. Надо бы, конечно, отнести вещи этому незадачливому вандалу прямо сейчас, но жутко хотелось перекусить - она ведь так и дождалась обеда.
Она тихо заваривала себе кофе, когда раздался еле слышный стук в дверь.
- Можно?
Кей оглянулась, да так и остолбенела. Однако, быстро опомнилась и с радостным визгом бросилась брату на шею. Сахарница шлепнулась на пол, извергнув из себя песок, который незамедлительно заскрипел под ногами.
- Боже, - засмеялась она, целуя Янека в щеку, - сто лет тебя не видела!
- Я тебя тоже, - ухмыльнулся он.
- Ну-ка, - она его слегка отодвинула, - дай на тебя полюбоваться.
Любоваться было на что. Когда-то задерганный и неопрятный, Янек преобразился. Во-первых, он больше не прятался в безликие джинсы и рубашки, на нем красовались черные кожаные брюки в обтяжку, симпатичная майка и стильный светло-серый пиджак из какого-то поблескивающего материала. Нестриженая раньше грива была старательно уложена волосок к волоску и, кажется, даже слегка покрыта лаком для волос. К тому же он успел отрастить маленькие стильные бакенбарды. Несчастный и затюканный братец преобразился до неузнаваемости. Если раньше, боясь огласки, он пытался стать как можно более незаметным, то теперь ему было уже глубоко плевать, что о нем скажут, и эта уверенность сквозила буквально во всем.
Она усмехнулась:
- Даже спрашивать не буду. И так видно, что ты самый счастливый человек на планете.
Он засмеялся.
- Не отрицаю.
- Это Кире с тобой такое сделал?
- А кто же еще? - он пожал плечами.
- Кофе хочешь?
- Да, конечно, - он выразительно глянул на пол, - только без сахара.
- Я достану новый.
- Тогда с сахаром, - кивнул он. - Ну как твоя трудовая деятельность?
Кей замерла с сахарницей в руках на пути в кладовку.
- Слушай, - сказала она наконец, - мы столько не виделись, давай не будем портить настроение?
- Ну, - протянул он, - если ты этого хочешь, можем и не говорить.
Она вернулась с полной сахарницей и внимательно поглядела на брата.
- Послушай, у вас же теперь автономный департамент, правда?
- Да, мы сами себе хозяева.
- Тогда, - она запнулась, - может хоть ты не будешь мне врать?
- А кто тебе врет? - изобразил Янек крайнее удивление.
Она пожала плечами.
- Да все. Такое чувство, что попала в другое измерение. С одной стороны, все вроде ничего, но как-то изменилось. И меня преследует мысль, что есть какая-то известная всем вещь, которую любой ценой пытаются от меня скрыть.
Янек сосредоточенно мешал кофе и смотрел в чашку. Она подождала секунду, затем грохнула кулаком по столу.
- Значит, я права, - она рывком схватила его за точеный подбородок и заставила смотреть в глаза, - ты тоже с ними.
Брат помолчал с минуту, но взгляд выдержал. Затем намеренно-неторопливо положил ложечку на блюдце и спокойно сказал, взвешивая каждое слово:
- Я не с ними. Мы против них, как впрочем и вся старая вышка. Но видишь ли, какая ситуация, - он запустил изящные пальцы в шевелюру, - скажем так - да, есть вещь, которую мы не можем тебе сказать. Но не потому, что мы на стороне Гедеона, а потому, что с каждого из нас в свое время взяли клятву.
- Кто взял и какую? - вцепилась в брата Кей. Может, хоть он ей скажет, в какую игру все играют?
- Клятву, что мы тебе ничего не скажем. Кто - говорить не имею права, его имя теперь под запретом, - он явно раскалываться не собирался.
- Так, - она пыталась успокоиться, - я кое за чем наблюдала и у меня напрашивается дикий вывод. Ты можешь сказать, правда ли это?
- Что именно?
- У меня такое чувство, что когда-то у меня был роман со Сверкающим. Это так?
Янек закатил глаза.
- Это правда? - напирала Кей.
- Да, - вздохнул он наконец, - был.
- Боже, - прошептала она, - как я до такого опустилась? Сейчас как посмотрю на Гедеона, тошнить начинает, не говоря уже о постели...
- Мне влетит, если кто узнает, но я все-таки скажу, потому что дороже тебя у меня никого нет, - Янек поднял указательный палец вверх, - мы говорили о романе со Сверкающим, но о Гедеоне речи не было.
- То есть? - взвилась она.
- Сверкающий - должность, а на ней мог сидеть совсем другой человек.
- Сколько я себя помню, там всегда был Гедеон.
- Ты прекрасно знаешь, что в нашем отделе программирования можно еще и не такие воспоминания в память забить. Подумай об этом.