- Только общую идею, Джек, только общую идею, не более того.
- И какова же она, по вашему мнению?
Блейд пожал плечами.
- Что все в мире квантовано, разумеется.
- Абсолютно верно. Все в мире квантовано, и время не составляет исключения. - Хейдж улыбнулся и заговорил, все более увлекаясь: Представьте себе, Дик, что в пространственно-временном континууме имеется бесконечное множество Вселенных или измерений; все они существуют в реальности, отделенные друг от друга барьером времени - дискретного, дробного времени, я хочу подчеркнуть. Сдвиг на один хроноквант - и вы попадаете в иное измерение, со своими галактиками, звездными системами, планетами и возникшей на них жизнью; два, три, четыре кванта - и вы оказываетесь в других Вселенных, в которых, несомненно, существуют аналоги Солнца, Земли, планет и звезд. Поскольку наш мир - будем называть его реальностью или измерением Земли - также занимает определенную позицию в этой бесконечной цепочке, то разумно считать его координату нулевой. Таким образом, вы можете перемещаться в нескончаемой череде реальностей, каждая из которых обладает неким номером.
- Вы хотите сказать, что вычислили их? - Блейд почувствовал волнение. - Что вы можете теперь так настроить компьютер, что он переместит меня в строго определенный мир? Что я смогу вернуться... - Он замолчал, лихорадочно соображая, какая из десятков виденных им реальностей достойна вторичного посещения.
Хейдж энергично замотал головой.
- Не спешите, Дик, и не питайте радужных надежд. Ведь что такое настройка, точная настройка? Фактически это означает, что компьютер должен отсчитывать время с точностью до хронокванта, а это практически невероятная ситуация! Понимаете ли, любой прибор, любая установка не идеальны, они работают с определенной погрешностью, которую нельзя полностью исключить. Ну, например, флуктуации питающего источника энергии, шумовой эффект в электронных схемах, влияние внешней среды и тому подобное... Все это приводит к так называемой случайной ошибке измерений, подчиняющейся закону нормального распределения. Эта ошибка неизбежно искажает работу любой системы, и полученный результат всегда несколько отличается от истинного или желаемого. В нашем случае, установив, к примеру, параметры переноса на Альбу иди Тарн, можно попасть в нужный мир только с некоторой - и довольно небольшой - долей вероятности; скорее же вы очутитесь в одной из близких реальностей с разбросом в сотню или тысячу хроноквантов в обе стороны.
Энтузиазм Блейда увял, потом он вспомнил о паллатах, звездных странниках, также владевших секретом перемещения в иные реальности. Надежды его вспыхнули вновь - и вновь угасли, когда он подумал об Иглстазе, прекрасном мире, который пришельцы со звезд нашли, потеряли и не смогли обнаружить вновь, несмотря на все свои усилия.
Обычно паллаты с гарантией попадали в нужную реальность, используя нечто вроде маяка наведения. Их базовая передающая станция, вероятно аналог компьютера Лейтона, располагалась в земной Галактике, с ее помощью в иную реальность забрасывала якорную станцию, и, как только это происходило, между ними устанавливалась связь. Таким образом, в чужом мире появлялся маяк, ориентируясь на который, можно было отправлять гласторы - устройства, способные перевезти пассажиров и груз. Блейд хорошо помнил, что трагедия, случившаяся в Иглстазе, в том и заключалась, что станция-якорь внезапно вышла из строя, в результате чего реальность Иглстаза была потеряна, а переселенцы - отрезаны от своего родного мира. Попасть же снова в Иглстаз паллаты так и не смогли - невзирая на отчаянные попытки, предпринимаемые в течение тысячелетия.
Хейдж вдруг усмехнулся.
- Уверен, что вы сейчас размышляете о методике, которую применяют паллаты... Ведь верно, Дик? - Когда Блейд молча кивнул, американец, уставившись на свою рюмку, признался. - Лейтон все-таки был великим человеком... Кое в чем он пошел дальше паллатов. Он предположил, что роль маяка наведения может играть не только электронная система, но и живой мозг... И если мы обладаем устройством, способным засечь такой разум - я буду называть его перципиентом, - то появится и возможность проникнуть в соответствующую реальность.
- Вы хотите сказать... - начал Блейд.
- Да, Дик, да! Именно над такой установкой Лейтон и работал в последние месяцы. Собственно говоря, вы с ней уже знакомы - тот самый ТиВи-Икс, с помощью которого он засек гостя из Эрде, а потом отправил вас точно по нужному адресу. Видите ли, любые перемещения между параллельными Вселенными приводят к некоему темпоральному всплеску, доступному для наблюдения. Подобная деформация довольно быстро исчезает - в течение нескольких дней; перемещенный объект, живой перципиент или неживой предмет, вскоре адаптируется, как бы "врастает" в чуждую реальность и становится ее частью. Однако в начале его появления и какое-то время спустя можно зафиксировать и факт его прибытия, и местоположение.
- Вот как? - Блейд задумчиво уставился на Джека Хейджа, соображая, не придется ли ему испытывать очередное лейтоновское устройство - уже после смерти его светлости. Похоже, Лейтон имел в виду именно это, когда просил совершить еще пару экспедиций...
Хейдж протянул свой бокал, взглядом показав на бутылку.
- Шефу удалось засечь некие темпоральные всплески, - заявил он, как следует приложившись. - Возможно, это следы паллатских гласторов, возможно, что-то иное... Любопытно было бы выяснить, Дик, как вы полагаете?
- Любопытно, - согласился Блейд.
- Я мог бы послать вас в один из таких районов возмущений. Проще говоря, в мир, где появляются объекты из иных реальностей, - Хейдж выплеснул коньяк в рот. - Наверняка вы попадете к существам, владеющим высочайшей технологией.
Странник нахмурился.
- Вы хотите сказать, Джек, что они, в случае чего, меня откачают? Как медики Эрде?
- Нет, нет, дружище. Мы вполне можем сделать еще пару попыток без вреда для вашего здоровья, клянусь вам! Скажем, один раз без телепортатора - ради чистоты эксперимента, и вторично в полном вооружении. Причем я гарантирую, что амнезия не наступит.
- Но Лейтон говорил мне...
- И он не сказал ни слова лжи. Но давайте рассмотрим, Ричард, что такое этот ваш спидинг, - Хейдж удобно откинулся на спинку кресла и заложил ногу за ногу, приготовившись прочитать еще одну лекцию; сейчас он напоминал Блейду дьяволаискусителя. - Итак, с точки зрения физики, человеческий мозг представляет собой мириады нейронов, соединенных друг с другом наподобие ячеек памяти компьютера. По ним передаются слаботочные электрические сигналы - опять же, как в компьютере, - но в точках соприкосновения нервных клеток скорость передачи падает: межнейронное контактное сопротивление ограничивает ее, а это, в свою очередь, снижает способность мозга к стремительной перестройке. Однако мы знаем о существовании уникальных личностей, полупоклон в сторону Блейда, - у которых этот резистивный эффект сравнительно невелик. Все они могут рассматриваться как потенциальные кандидаты, способные перемещаться в иные измерения.
- Не вижу, чем это мне поможет, - произнес Блейд. - Мои уникальные способности, - он невесело усмехнулся, - сошли на нет.
- Вы совершенно неправильно оцениваете ситуацию, мой дорогой! воскликнул Хейдж, и в голосе его страннику вдруг почудились знакомые лейтоновские нотки. - Да, с возрастом межнейронное сопротивление растет, и ваш разум уже не успевает приспособиться к скорости компьютерной передачи... Ну, так что же! Понизим ее немного... процентов на тридцать, я полагаю. Это скомпенсирует ваш возраст, Дик, - Хейдж внезапно ухмыльнулся. - Вы постарели, но мы можем состарить и компьютер - как бы состарить, понимаете?
- Да! - Блейд выкрикнул это "да!" с такой яростной надеждой, что гость вздрогнул. Затем, немного успокоившись, странник поднялся и подошел к окну, вглядываясь в панораму вечернего Лондона. Уже начали зажигаться огни, и неоновое пламя реклам озарило ближайшие улицы; автомобили ползли по ним, словно разноцветные жуки, протянувшие вперед золотистые усики света.
Он повернулся и пристально посмотрел на Хейджа.
- Я знаю, Джек, что ничего в мире не дается даром. Если вы снизите частоту сигналов и я смогу еще раз-другой попасть туда, - Блейд поднял глаза к быстро темневшему небу, - то чего это будет стоить?
Хейдж не отвел взгляда, но поднял руку и торжественно произнес:
- Я клянусь вам, Ричард, что вы окажетесь в ином измерении в здравом уме и твердой памяти! Так и только так! Но вы правы - за все надо платить... И поэтому... поэтому... - он замялся.
- Да? - поторопил его странник.
- Будет больно. Дик Дьявольски больно!
Ричард Блейд улыбнулся и сказал.
- На этот счет не нужно беспокоиться. Боль меня не страшит.
* * *
Через неделю он отбыл в свое двадцать шестое странствие.
Глава 2
Застонав, Ричард Блейд приоткрыл глаза.
Он не увидел ничего. Перед ним плавали яркие радужные круги, пронизанные снопами молний, где-то грохотали громовые раскаты, ревел ураган, свистел ветер, стучали дождевые капли - словно дробь, брошенная на лист жести. Однако он не ощущал ни сокрушающего напора ветра, ни мокрых прикосновений дождя, ни холода, ни жары - ничего. Осязание было выключено, он стремительно кружился в наполненной светом грозовой бездне, вслушиваясь в чудовищный рев и грохот - пушинка, влекомая неведомо куда яростными порывами тайфуна.
Но он осознавал себя! Он был Ричардом Блейдом, землянином, странником, заброшенным в очередной мир Измерения Икс! Ничего похожего на амнезию, поразившую его на Эрде, память была послушна, разум - ясен, мысли логичны и последовательны. Он почти не чувствовал тела, не мог поднять руку или шевельнуть ногой, но главное было при нем, и это давало надежду, что переход завершился успешно. Хейдж не обманул!
Постепенно блистающие молнии стали тускнеть, цветные кольца замедлили свое вращение, гром стих. Блейд зажмурил веки и постарался расслабиться, пережидая период адаптации к новому миру. Раньше он занимал пять-десять минут, сколько же потребуется на сей раз? Раньше... Тогда он был моложе, и встряска, которую учинял компьютер в его голове, не приводила к столь ужасным последствиям, как потеря памяти...
Он шевельнулся, почувствовав под собой что-то твердое, впившееся в спину, и тут на него навалилась боль. Жуткая боль - ничем не слабее той, которую он обычно испытывал во время перехода! Ему почудилось, что он слышит собственные слабые стоны, подобные крикам нарождающегося на свет младенца, его конечности дергались в эпилептическом припадке смертной муки, невидящие глаза уставились вверх, пересохший раскрытый рот жадно ловил воздух. Напрасно! Он находился в вакууме, в ледяной пустоте, которую пронизывали мириады стальных игл, они впивались в тело, рвали плоть, дробили кости.
Потом это кончилось.
Блейд лежал неподвижно, удивляясь, что остался жив. И даже не сошел с ума, что было уж совсем невероятным! Но факт оставался фактом, стоило боли излиться, покинуть измученное тело, как разум возвестил о своей победе. Более того! Чувства вновь вернулись к страннику, он ощущал струившееся сверху солнечное тепло, твердую - вероятно, каменную - поверхность внизу, слабое дуновение ветра - и тишину. Беспредельную, бескрайнюю тишину!
Она, тем не менее, казалась живой. Через минуту Блейд понял, что это впечатление создавали солнечные лучи и легкий бриз, доносивший запахи сухой травы; это делало окружавшее его молчание не враждебным, не угрожающим, а, скорее, преисполненным покоя.
Он снова приоткрыл глаза, неуклюже поднялся и вздрогнул, пораженный.
Перед ним застыло полупрозрачное бирюзовое марево, его ровная поверхность тянулась к горизонту, сливаясь с яркосиним небом. Он не видел ни волн, ни гребешков пены, ни игры света на бескрайней и гладкой, как стол, равнине, лучи светила, ничем не отличавшегося от земного солнца, беспрепятственно проходили в глубь этого странного образования. Море? Нет, вряд ли... Бирюзовая субстанция, простиравшаяся вниз на сотни ярдов, была проницаема для взгляда, и странник мог различить контуры лежавшей под ней земли. Кажется, там были холмы, покрытые деревьями - довольно непривычными, с желтоватыми широкими кронами, но все же напоминавшими земные; за холмами тянулась серая лента реки, а на дальнем ее берегу лежала ровная местность, похожая на степь.
Блейд оторвал взгляд от загадочных далей и принялся обозревать ближайшие окрестности.