- С тобой все в порядке? - спросил он. - Ты несколько позеленела.
- Да-да, - рассеянно сказала Нита, все еще чувствуя легкое головокружение и тошноту. - А куда делся сахар?
- Он исчез. Это значит, что заклинание сработало. - Кит принялся собирать оставшиеся вещи и складывать их обратно в рюкзак. - Но ты уверена, что с тобой все в порядке? - повторил он.
- Да. Я здорова. - Она вдруг заторопилась. - Идем скорей отсюда.
Кит закинул за спину рюкзак.
- Идем. Но куда?
- Кракс, - раздалось у них за спиной. Нита внутренне сжалась. Они прижались к стене, с опаской поглядывая на дверь и ожидая, что вот-вот она распахнется и кто-то... Несколько секунд никто из них не осмеливался дышать.
Ничего не происходило.
- Что это было? - прошептал Кит.
- Не знаю. Похоже на выстрел. Господи, Кит, а вдруг там, за дверью, кто-то с ружьем? Затаился и поджидает.
- Прошу прощения, что такое "ружье"? - возник перед ее носом Фред.
- Лучше тебе этого не знать, - ответила Нита.
- К тому же не думаю, что ружье для тебя опасно, - добавил Кит, и тут его осенило: - Фред, ты же можешь проникнуть за дверь. Выясни, кто там стоит и стоит ли вообще?
- Запросто. - Фред проскользнул по потолку, спустился к двери, чуть пригасил свой светящийся глазок и проскользнул в замочную скважину. Некоторое время за дверью стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь далеким треском вертолетов. Затем в замочную скважину снаружи проник лучик света, и появился Фред.
- Я ничего там не увидел, - сообщил он. Кит недоуменно поглядел на Ниту:
- Тогда что же там кракнуло? Она пожала плечами:
- Если Фред говорит, что там никого нет...
- Надеюсь. И все же будем осторожнее.
Кит пошептался с дверью, и она, как и в первый раз, послушно растворилась. Они все трое вышли на крышу. Большая часть крыши была занята вертолетной площадкой. Асфальтовый круг, украшенный желтым квадратом с нарисованной на нем громадной буквой Н. Все пространство площадки было окружено голубыми, слегка приглушенными посадочными огнями. На другом конце крыши - небольшой прямоугольник вертолетной стоянки с застекленной будочкой. Над ней - вертящийся глобус, символ Пан-Ам. Тут же столбик с забавным оранжевым чулком, надутым ветром и указывающим его направление, и анемометр - вертушка с тремя блестящими металлическими чашечками. Они быстро вертелись, послушные малейшему дуновению ветерка. Все свободное пространство крыши было усеяно трубами и решетками кондиционеров, посыпано крупным гравием. У самого обреза крыши вдоль карнизов тянулась невысокая, примерно метр высотой, металлическая ограда.
А там поднимался каменный лес зданий всевозможной формы и высоты рвущийся к небу Манхэттен. Западнее мерцали воды Гудзона, по другую сторону здания виднелись Ист-Ривер, Бруклин, Квинс, полускрытые мглой и розоватым дымом. Если бы не постоянный свежий ветерок, солнце, вероятно, палило бы нестерпимо.
На крыше не было ни одной живой души. Нита шаркала ногами по усыпанной крупным гравием крыше, морщась от впивающихся сквозь подошвы острых камешков. Она направилась к тому краю крыши, где здание расширялось. Хрустя гравием, Кит шел следом. Фред почти прилип к плечу Ниты.
- Волнуешься? - спросила она.
- Я? Нисколько. А вот ты, по-моему, не очень-то спокойна.
- Чуть-чуть, - призналась Нита. - К тому же эти шорохи там.
Она остановилась, прислушалась к звукам за спиной. Оглянулась. Никого. Крыша совершенно пустынна. Она двинулась вперед снова, и опять ей показалось, будто скрипнула дверь. Нита схватила Кита за руку.
- Там кто-то есть!
- Не дергайся, - спокойно сказал Кит. - В такие напряженные моменты всегда кажется, что за спиной кто-то стоит. Наверно, дверь от ветра приоткрылась. Но все же лучше знать, что у тебя позади. Фред, будь настороже. Гляди в оба.
Он внимательно посмотрел на Фреда и вдруг спросил:
- А вообще-то, Фредди, у тебя есть глаза?
- Прощу прощения, вопрос научно некорректный, - вежливо ответил Фред, у меня скорее есть спектр излучения.
- Нашел время для глупых вопросов! - рассердилась Нита. - Чем быстрее мы со всем управимся и смотаемся отсюда, тем лучше.
Кит согласно кивнул, подошел к самому краю крыши, повесил на ограду рюкзак. Он вытащил и выложил на гравий у ног аспирин, сосновую шишку и вилку. Нита вынула рябиновый прутик, пристроила и его рядом. Кит снова полистал книгу и перечитал заложенную страницу.
- Та-ак, - бормотал он, - повторим, что здесь написано. "Это заклинание для сжатия Пространства-Времени возникает в воображении, но произносится вслух и отчетливо. Заклинание класса АСД имеет цель исправлять неожиданно возникшее искривление сущности объекта и концентрировать внутреннюю энергию вещества..."
Он читал и читал длинный перечень символов, разрозненных слогов и знаков, из которых каким-то образом Нита улавливала описание своей космической ручки и световую характеристику Фреда, его портрет и целую вереницу крохотных, почти игольчатых, Входов во Вселенную, через которые Фред протискивал свою немыслимую массу, сконцентрированную в световую точку, мерцающую у ее плеча. Нита с замиранием сердца ждала конца заклинания и того, что последует за тем.
Кит умолк, и вдруг в воздухе словно бы сгустился серебристый продолговатый силуэт какого-то предмета. Ее ручка? Она плавала в слабо светящемся пятне размером в несколько десятков метров. Значит, это и был искомый Вход во Вселенную? Но он повис на расстоянии примерно ста метров от крыши здания и на высоте десяти метров над уровнем вертолетной площадки.
- Отлично! - воскликнул довольный собой Кит. - Все точно соответствует описанию в книге.
- Остается только добраться туда, - сказала Нита.
Теперь наступила ее очередь. Она подняла рябиновый прут. Вторая часть заклинания должна была вернуть ручку, пропустив ее световую сущность сквозь сжатую массу Фреда. Она заткнула прутик за пояс и подошла к самым перилам, устремив взгляд на мерцающее пятно Входа во Вселенную.
Воздух, как и другие элементы жизни Вселенной, гласил ее волшебный учебник, обладал памятью. С помощью заклинаний его можно было возвратить в любое прежнее состояние, заложенное в его формуле памяти. Эта память подобна памяти льда, помнящего о своем прежнем жидком состоянии, или камня, чья память сохранила сложную структуру окисей, заключающих в себе его твердость. Вот почему воздух можно было вернуть в то состояние, когда он наверняка был сжат, как упругая пружина.
Нита начала последовательно формулировать заклинание: сначала воспоминание, потом убеждение. Она говорила с воздухом о тех стародавних днях, когда звездный свет не мерцал, потому что не было и самих звезд, когда тени были острыми как бритва, а расстояний практически не существовало, потому что Пространство, а значит и воздух, было сжато до предела. Она мысленно произносила все это и чувствовала, как ее сковывает неподвижность, а заклинание как бы течет само по себе, подчиняя Ниту своему особому ритму. Она с трепетом ждала каких-нибудь ощутимых изменений и не открывала глаз, боясь увидеть, что все осталось по-прежнему.
Она медленно, усилием воли пыталась сгущать воздух вокруг, накладывая твердеющие слои один на другой, словно раскатанные листы теста в пироге. Ей уже казалось, что туман и смог, поднимающийся снизу, с улиц, становится упругим на ощупь. И она продолжала говорить и говорить, ни на мгновение не упуская нить заклинания.
Кит рядом с ней тоже что-то говорил, но она не слышала его. Она говорила с воздухом. "Я знаю, как это трудно становиться тверже, какое это напряжение сжиматься до предела, - шептала она языком заклинаний, - но ненадолго, совсем ненадолго постарайся сделать это. Всего лишь для того, чтобы проложить нам дорожку до того мерцающего пятна, повисшего в небе. Не нужно больших сжатых пространств. Только тропинку, воздушную ниточку, по которой можно идти..."
- Нита! Нита!
Она открыла глаза. В пространстве висела прямая, как стрела, пластина затвердевшего воздуха. Она была бы прозрачной, как стекло, если бы не влипшие в нее пылинки и туманные клубы смога. И все же это был сжатый до плотности стекла или камня воздух. Дорожка пролегла от края крыши до пятна Входа во Вселенную. Она была достаточно широкой, чтобы по ней могли пройти двое.
- Ура! - воскликнула Нита и свесилась через ограду, разглядывая дело рук своих, вернее, своего заклинания.
Она чувствовала страшную усталость, но напряжение уже спадало, и шумы, звуки внешнего мира снова обрушились на нее после тишины неимоверной внутренней сосредоточенности. И снова ей показалось, что позади возникли какие-то шорохи. Но она беспечно отмахнулась от этих иллюзорных звуков и вся отдалась радости удачи.
Кит пристально разглядывал воздушную тропинку, покачивая головой.
- Пошли? - неуверенно сказал он. Нита поправила рюкзак за спиной, проверила, надежно ли заткнут за пояс рябиновый прутик, и осторожно перенесла ногу за ограду на покатый камень карниза. По телу ее пробежал озноб, а ладони мгновенно взмокли. "Если я это не сделаю сейчас, то не смогу сделать этого никогда, - подумала она. - Ну, Каллахан, смелей! Всего лишь один шаг. Ты сама это сотворила, так не сомневайся! Главное - поверить! Ну же!"
Ух!.. Прозрачная дорожка оказалась такой твердой, что ноги подкосились в коленях и упругий толчок откликнулся где-то в позвоночнике. Все еще держась за прут ограждения, Нита выпрямилась. Она словно бы ступила с кромки тротуара на привычный асфальт дороги. И она решительно шагнула вперед, доверившись этой невесомой прозрачной тропинке над бездной.