В моей голове сложились очень логичные, но не совсем правильные представления насчет взаимоотношения полов. Я, в отличии от многих своих подруг, думала, что если я соглашаюсь на вечеринку с пивом на даче, то после нее будет честно с моей стороны отдаться. Ведь я же соглашаясь на предложение попить пивка прекрасно понимала почему меня приглашают. Таким образом, я много знала о сексе, и очень мало об искусстве кокетливого отказа. Мужчины, которые хотели меня, не имели возможности ухаживать, ждать от меня великого подарка, а иногда даже и жертвы, любви и, за время длительно ожидания, хотеть меня все больше и больше. Наверное, у меня тогда было не очень хорошее мнение о себе.
Короче говоря, я согласилась принять помощь Игоря Петровича. Очень странно, но я его стеснялась. Не могу сказать, что я в восторге от своего тела, но когда дело доходит до койки, я совершенно спокойно сбрасываю с себя все тряпки и не ощущаю комплексов, сейчас же мне потребовалось некоторое время, чтобы морально подготовиться к снятию трусов. Наконец трусы шмякнулись в ту же лужу, что и сарафан-халат и я с помощью Игоря Петровича оказалась под нагревшейся в бочке за день струей воды.
Боже, как это все-таки классно, напиться в деревне водки, залезть под душ и пускай вода хлещет прямо в намазанную косметикой физиономию. Голова становится легкой, почти невесомой и, главное, пустой-пустой. Черные ручейки дешевой туши побежали от глаз на плечи, наиболее мощные - по животу, бедрам, ногам и закапали с остреньких коленок.
Я совсем забыла об Игоре Петровиче! Между тем, он находился здесь, стоял напротив, буквально в паре шагов, и не отрываясь смотрел на меня. Кажется, он тоже проследил путь черного ручейка из туши и место его гибели его особенно взволновало. Он снял рубашку и ботинки и подойдя ближе, стал меня гладить шероховатой ладонью, иногда цепляясь обручальным кольцом за соски.
- Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя красивая грудь? - спросил он глухим незнакомым голосом.
- Да, мне очень часто врали на эту тему. Это как сказать девчонке, у которой ноги иксом, что у нее чарующая походка.
Весь его торс был покрыт густыми светлыми волосками. Игорь Петрович был достаточно неплохо сложен для своего возраста.
- У тебя темные соски. Это от природы или ты рожала?
- Вы имеете ввиду, делала ли я аборт?
- Нет, я хотел спросить, то что спросил. Кстати, обращайся ко мне на ты, если тебе не очень трудно.
- Скорее да, чем нет. А на ты трудновато.
- Ну может, если я буду обнаженным как ты, тебе будет проще?
Сейчас начнет раздеваться и лезть под мою воду. Я так и знала! Действительно, Игорь Петрович обнажился и полез ко мне. Очень странно. Он гладил меня полчаса. Я стояла перед ним голая и мокрая, а у него еще не наступила эрекция. Любой из моих партнеров уже бы кончил. Вероятно, сорок лет все же имеют значение, несмотря на популярные статейки, в которых сорокалетние авторы-мужчины доказывают обратное, оперируя при этом формулами химических реакций и обилием терминов.
- У Вас щетина, - я погладила его щеку.
- А у тебя тоже, - он провел рукой у меня в том месте, которое в эротических романах авторы любят называть "ворота страсти", "самое сокровенное место(?!)", "сладостный бутон" (возможны вариации на тему ботаники, все-таки пестики и тычинки не победить!), "холмик покрытый колечками (обязательно!) темных (реже светлых, рыжеватых, золотистых) волос", между ног, короче. Я смутилась.
- Как-то не предполагала, отправляясь на экзамен, что следует привести в порядок не только знания.
- Сейчас мы все исправим. - Игорь Петрович взял с полки бритву и баллончик пены для бритья Севы.
Я так и думала, что он маньяк- извращенец! Но, ничего ужасного не произошло. Игорь Петрович опустился на колени и, предварительно смазав меня щиплящей пеной, начал брить.
- Ой, щекотно! И страшно. Вы меня сейчас порежете! А зачем все-то? - Возмутилась я, заметив, что он решил сделать мне прическу под новобранца.
- Так гораздо эротичнее.
- Вы, наверное, педофил. Я теперь выгляжу там, как пятилетняя девочка.
- И прекрасно! Да, я педофил, и еще герантофил, фетишист и люблю подглядывать.
- Одно слово, извращенец.
Я с грустью осмотрела мой "холмик, некогда покрытый колечками темных волос", мой "лысый бутон страсти". Ничего эротичного в этой картине я не обнаружила. Зато Игорь Петрович пришел в восторг и у него наступила эрекция. А потом... Потом было то, что должно было быть. К сожалению, я не обладаю даром написания любовно-эротических сцен, по прочтению которых бегут слюни. По-просту говоря, мы трахались в душевой. Причем, он попытался заниматься со мной любовью, а не просто сексом. Он делал все так нежно и предусмотрительно, что я медленно умирала. Неожиданно для себя я переняла его темп, его правила игры, хотя привыкла к более энергичным действиям. Позже, вспоминая эту историю, я все больше утверждалась в мысли, что молодые бычки в подметки не годятся одному интеллигентному преподавателю университета.
***
"Боже, кто это такой? У него седые волосы...Это же мой преподаватель! Вот надралась вчера...А что он у нас ведет? Нет, в профиль я его не узнаю совершенно. Надо немного приподняться и посмотреть, как он выглядит в фас."
Я медленно начинаю приподниматься над спящим возле меня мужчиной, стараясь не скрипнуть кроватью. И когда я уже почти достигаю цели, он вдруг открывает глаза.
- Доброе утро.
- Русская литература, - невольно вырвалось у меня.
- Правильно. Зачет принят! - рассмеялся он. - Дай я тебя поцелую.
- Не сейчас, - я пытаюсь уклониться
- Почему не сейчас, мы же уже проснулись.
- Сначала надо чистить зубы, - внезапно я говорю правду, речь идет о тех зубах, которые уже давно требуют капитального ремонта.
- Дурочка, - он по прежнему смеется. - Никогда не стесняйся себя, даже если есть какие-то проблемы. И не позволяй никому убедить себя, что у тебя не все в порядке.
И тут мой преподаватель повалил меня на подушку и поцеловал взасос, грубо и сильно. Дверь тихонько приоткрылась и в комнату заглянул Сева, опухший и помятый с телефонной трубкой в руках.
- С пробуждением, - пробухтел он - Игорь тебя Аня.
Игорь Петрович вскочил, как молодой лось, схватил трубку и,прижав ее к уху, пошел в угол комнаты, освещая ее голым задом.
- Анечка, я слушаю. - донеслось со стороны задницы. -Да.. Да, конечно... Устал чертовски. Спасибо Севе, накормил-обогрел. Не волнуйся, солнышко. Спасибо, родная. Как девочки? Что, Оленька хочет поговорить со мной? Ну, конечно, дай ей трубку.
Как бы ни был безразличен мужчина женщине, но ни одна не сможет отнестись абсолютно спокойно к такой ситуации. По крайней мере, я не такая и я таких не знала да настоящего момента. Мне стало очень неприятно и очень обидно. Почему? Не могу объяснить! Но настроение было безвозвратно испорчено.
***
Через год. Опять летняя сессия.
- Сережа, а тебе так удобно?
- Да, да, нормально
- Сережа, а ничего, что я тебе каблуком в бок уперлась?
- Каким каблуком? Это что, каблук?
- Да. Это мой каблук.
- Ты что, в туфлях?
- Да. Я сняла все кроме туфель.
- Ой, не могу! Почему?