Действительно едва поднявшись над лесом он тут же вернулся. Слетал, видно, не зря. Сойдя на землю поправил дощечки и переставил горшок. - Ну... Он прищурился и оглядел небо. - Помогай нам все Боги, что есть! Колдун дернул за веревочку, что обвязывала горловину, сбросил крышку и шагнул назад. Горшок дымил, похожий на огнедышащую гору, что Избор видел в чужедальних землях. Муря не отрываясь смотрел на него, шевеля губами. Горшок в ответ затрещал, словно печь, в которую подбросили дров и дым повалил сильнее. Муря протянул руки и погрузил ладонь в клубы. Глядя на него то же самое сделал и Гаврила. Все же он ошибся. На ощупь этот странный дым оказался сырым и холодным.
- Облако, - объяснил Муря не оборачиваясь. - И не одно! Избор пожал плечами. - Такому горшку в сухое лето цены нет! С ним с любой засухой справишься, сказал колдун. - А у них, что в горах, засуха? - мрачно спросил Исин. - Не знаю, что было, зато знаю, что будет. - И что будет? - Потоп. - Потоп? - Ну, может, и не совсем потоп, - пошел на попятный Муря, - но засухи там точно не будет! Он кивнул на ковер. - Садитесь. Облако, что вынырнуло из горшка наверху вспучилось. Снизу, с ковра оно смотрелось как огромное дерево, в одночасье выпершееся из земли, и от избытка силы качающее распухающей вершиной. Ковер взлетел, поднятый волшебством и Муря, облетев крученую ножку, что все еще лезла и лезла из горшка в небо, поднялся выше облака. Наверху ветер уже трепал его, отхватывал лохматые куски и гнал их к горам. Придерживая разлохматившиеся волосы Гаврила крикнул: - Теперь что? - Теперь по заведенному порядку - ничего. Муря уселся на ковре поудобнее, поплотнее запахнул халат, готовясь к долгому ожиданию. Заходящее солнце отбросило от него длинную - через весь ковер - тень прямо на облака. - Теперь надо ждать, пока к горам отнесет. - А отнесет? - Отнесет, отнесет... - Колдовство? - осторожно осведомился хазарин. - Без колдовства. Ветром. Колдовство они учуют. Избор посмотрел вокруг. Ветер, не обузданный колдовством, творил с облаками что хотел - мял, плющил, гонял по кругу. - Каким же ветром туда? - Сядь. Все будет. И облака и ветер. Облако под ними разрослось, налилось темнотой и медленно- медленно стало наплывать на ковер. Прикрыв глаза от блеска заходящего солнца Исин ощутил ласку тучи - сперва стало холодно, потом сыро. Когда он открыл глаза солнце уже не жгло их, а сияло сильно смазанным пятном. - Туча как туча, - сказал хазарин сам не знавший чего ждал от нее. - А ты чего хотел? Конечно туча как туча... Колдовскую тучу их маги за поприще... Да что там за поприще - прямо тут нашли бы... - А эту? - А эту нет. Муря ехидно и торжествующе развел руки. - Тут ведь колдовства нет. Тут ведь только мы, да дождь... Гаврила посмотрел на смутно проступавшие далекие горы и задумавшись отозвался.
- Не известно что для них хуже - первое или второе... Ветер, только что бестолково и бесполезно вертевшийся вокруг вдруг влетел в тучу и толкнул хазарина в спину. - Все. Началось, - довольно сказал колдун. - Что началось? Муря встал на корточки и для верности посмотрел вниз с края ковра. - К горам понесло. Теперь только сидеть и молчать... Сидеть и молчать не получилось. То ли Муря чего-то перемудрил, то ли стариковское колдовство оказалось с какой-то врединкой, но на полпути в облаке началась гроза. Ветер, трепавший туман вокруг них стих, и посреди тяжелой тишины ударил оглушительный раскат грома. Молния, словно длинный и кривой луч солнца, пронеслась рядом, волной обжигающего жара толкнув их в спины. Избор от неожиданности зарычал и выхватил меч. - Садись, дурень! - испуганно завопил старик не своим голосом. - Себя убьешь и нас погубишь! Боги гордых не жалуют! Избор еще озирался, а Гаврила сообразил что нужно. Он подхватил щит, на котором сидел и поднял его над головой. - Все сюда, под щит! Исин ухватил воеводу за пояс и рывком усадил его на место. Сверху, словно кто-то перевернул озеро, обрушился поток воды. Щит принял на себя вес воды и Гаврилу пригнуло к ковру, но он выпрямился. Со щита текло так, словно он стоял под водопадом. Друзья и колдун спасаясь от ливня сползлись к нему и застыли, сберегая остатки тепла, но холодные струи доставали до каждого. Словно живые змеи они проскальзывали под одежду, добираясь до тел. Потом ударил ветер. - Холодно-то как, - прощелкал зубами Избор. - И костра не разложить... - Да, в такой мокроте какой костер? - согласился с ним Исин. - Да и дров нет... Избор посмотрел на него с удивлением, но ничего ответил. Дождь лил сразу со всех сторон и Исин невпопад вспомнил. - Плавать надо было учиться... Все некогда было. - Летать сперва научись, - просипел наполовину захлебнувшийся Муря и сказал, вроде как сам себе. - Чудно-то как. Чем человек дурней- тем меньше опасностей вокруг видит. Ни Избор, ни Исин не успели сообразить что старик имел в виду, как небо вокруг них озарила ослепительная вспышка и страшный удар потряс ковер. Края его задрались, но тут же выпрямились. Люди сперва не поняли что случилось, но когда Гаврила протяжно закричал, не в силах сдержать боль от удара поняли -в это раз Боги не стали шутить и попробовали на прочность и щит, и волшебный ковер. Масленников, на которого пришлась вся тяжесть удара наклонился и стал валиться вниз. Исин бросился к нему, стараясь удержать щит. Увидев, что хазарин поддерживает богатыря Избор мгновенно вскочил на ноги и посмотрел на щит сверху. Молния попала в самую середину и теперь по всей поверхности бродили яркие светлячки, то сходясь в кольца, то разбегаясь в разные стороны. Несколько мгновений воевода зачарованно смотрел на их движение и не сдержав радости крикнул: - Ай да Гаврила! Не соврал выходит на счет щита! - Что? - высунул голову Исин. Рядом грохнуло. Голова мгновенно нырнул назад. - Держит молнию! - заорал Избор. Он саданул кулаком по щиту и радостно захохотал. - Любят нас Боги! Отметили! Гаврила после удара только мотал головой и щит стали держать воевода с сотником. Гроза вокруг них продолжала бушевать с прежним ожесточением и еще дважды щит спасал их от молний. Гаврила, уверенный в крепкости щита, при этом только довольно кивал головой - все что делали Боги - они делали к лучшему. Постепенно реки воды сменились ручьями, а через какое-то время и те превратились в струи, а потом и вовсе в мелкий, моросящий дождь. Тучи ползли так низко, что ближе к земле превращались в туман - ту самую промозглую сыроту, что гонит любого нормального человека в ближайшую корчму, к очагу, к крепкой браге и жареному до хрустящей корочки поросенку. По крайней мере Избору в голову туман затащил именно такие мысли. Он представил себе корчму, полную остроголовых и песиголовцев - орущих, жрущих и пьющих, но тут же покачал головой. Конечно, и те и другие с радостью спрятались бы от грызущего кости тумана за гостеприимными стенами, но вряд ли маги остроголовых захотели бы устроить корчму у себя под боком. Отвлекая от мыслей рядом с головой медленно проплыла невесть откуда попавшая в небо сосновая ветка. Гаврила отодвинулся и в ухо ему ударил шепот: - Низко идем... Масленников приложил палец к губам, но не удержавшись ответил: - Муре лучше знать. Обещал привезти - привезет. Я ему почему-то верю... - Да, - согласился с ним Избор. - Ежели нам кто неприятности пообещает - так завсегда слово сдержит.
Глава 53
Масленников на четвереньках ушел в туман, к тому месту, где сидел Муря и надолго пропал там. От тоски Исин начал считать ветки, что стали попадаться все чаше. Он насчитал их больше трех десятков, пока не сообразил, что они уже летят не над деревьями, а под ними. Горы были совсем рядом, а скорее всего они уже были в горах, среди деревьев, что покрывали склоны. Движение остановилось и Муря негромко сказал: - Все. Исин мгновенно лапнул меч. - Враги? - Будут и враги, - бодро пообещал Муря, вглядываясь в туман. - А пока без этого обойдетесь... Исин отпустил рукоять и грубовато спросил. - Ну и что с того? Дальше-то как? - А то, что дальше сами. Он соскочил с ковра и Избор, успевший привыкнуть к тому, что до земли не меньше версты невольно вскрикнул, но все обошлось. Муря остался стоять. - Довез, как и обещал. Туман тут плавал слоями и из клубящихся белесых облаков словно сами собой появлялись то деревья, то скалы, то камни. Заблудиться тут было легко и Избор спросил. - Куда хоть идти-то? - По стеночке, - сказал колдун. - Не заблудитесь... Избор хотел выругаться, сдержался. - Ладно, пес с тобой. Дойдем. Муря закивал, соглашаясь, мол дойдете, конечно, куда же денетесь.... - Ты вот только скажи теперь где "Лапку" искать. - Наверху, - твердо сказал колдун. - У них такой порядок - кто главнее, тот и выше. А раз так, то значит вам на самый верх. Он замолчал и воевода понял, что сказать тому больше нечего. Тогда Избор повернулся и пошел, расталкивая туман перед собой обнаженным мечом. Другая рука его держалась за каменную стену, что должна была привести его куда-нибудь. Следом за ним заспешили Гаврила и Исин. Сотник наступил на мох, нелепо закрутил руками, разгоняя туман, чуть не упал. - Ну, куда вас таких, - вдруг сказал Муря. - Заблудитесь... Забредете куда-нибудь... Хазарин гордо обернулся. - Куда забредем, там не обрадуются... Старик взмахнул рукой, словно досадовал сам на себя. - Знаю я вас... В две руки, за обе щеки... Стойте! Провожу. У входа в логовище стояло пятеро остроголовых, хотя наверняка было их там гораздо больше. Сквозь туман фигуры казались громадными, а голоса - хриплыми и злыми. - Другого пути нет? - спросил Исин, сам понимая, что спрашивает глупость. - А чем тебе этот не нравится? - спросил Муря, сидевший привалившись спиной к камням. - И дверь есть и ступеньки... В другом-то месте стучаться придется, чтобы открыли, а тут все нараспашку. Ничего из этого, конечно видно не было, но все это предполагалось. - А тем не нравится, что ты нас сюда привел, а с нами дальше не пойдешь. Хотя мог бы хотя бы до двери довести. Колдун закачал головой, отказываясь от такой нелепой мысли. - Ну... Каждому свое счастье... Вам радость схватки, мне - удовольствие, что целым останусь. Глядя на скрытых туманом стражей Муря начал рыться в мешке и вытащил оттуда отложенную давеча бутылку. - На, - протянул ее Исину. - Вот это сейчас вам поможет... - Это что, пить? - Это бросать - объяснил Муря. Хазарин тут же вспомнил, что почти в такой же бутыли Муря держал джинов. - Колдовство? - осторожно спросил сотник. Колдун откровенно передернул плечами
- Хуже... Исин размахнулся, но Муря испуганно остановил его. - Погоди. Быстрый какой. Дай мне хоть отлететь подальше, а уж потом руками маши... Исин покачал головой и ответил. - До десяти досчитаю - и брошу... - До десяти? - Он дольше не умеет, - объяснил Гаврила, - так что давай стрелой отсюда, если, конечно, не хочешь с нами... - У мудрости свои дороги, - донеслось из тумана. - Встречу вас там, где договорились... - Где договорились? - прошептал Избор. - Где? - Я знаю. Потом расскажу... - отозвался Гаврила, и скомандовал: - Бросай! Исин взмахнул рукой и бутыль улетела в туман. Там тоненько звякнуло и тут же зашебуршились услышавшие непонятный стук остроголовые. - Ну и что? - спросил хазарин, вынимая меч. Туман впереди прорвало кашлем и хрипами. Гаврила догадавшийся что там творится, закрыл ноздри рукой. Даже сквозь зажатый пальцами нос на него обрушилась волна ошеломляющей вони. Открыть рот значило присоединиться к остроголовым и Гаврила только махнул рукой, показывая куда следует бежать. Тем кто охранял вход и подумать о них было некогда. Остроголовые катались по земле, хрипя и хватая вонючий воздух. Избор ногой поддел попавшийся под ноги осколок горлышка и выбив плечом дверь ворвался внутрь. Сколько бы ни было остроголовых перед дверью, за ней их было еще больше. Их было столько, что у Гаврилы даже не возникло желания ударить мечом. Он просто вскинул кулак и ударил по нему. Исину показалось, что где-то рядом многократно и гулко грохнул невидимый барабан. Кровь поднялась десятком фонтанов и стало тихо. Даже те, что остались за дверью прекратили хрипеть. Избор огляделся и укоризненно покачал головой. - Торопишься! - укорил он Гаврилу. - Кого тут теперь о талисмане спросишь? - А что их спрашивать? - удивился Исин, слушая как кровь капает со стен. - Все равно врать бы начали, гордость свою показывать... Я вот Муре верю. Сказал наверх, значит наверх! Хазарин осторожно открыл одну из дверей. В комнате было пусто. Там не оказалось дверей ни наверх, ни вниз. - Ну и куда это наверх? Исин открыл другую дверь. За ней начинался длинный коридор, неизвестно куда ведущий - вверх или вниз. Он просто терялся в темноте. - Есть верная примета. Наверняка талисман там, где больше всего стражи. - Или там, где самые здоровые стражники. Самое глупое, что они могли сейчас сделать - так это остаться на одном месте. Ворвавшись сюда силой они могли добыть "Паучью лапку" только тогда, когда опередили бы слух о своем собственном появлении. - Вперед. Коридор кончился и смяв в его конце двух стражей они побежали дальше, чувствуя как пол под ногами постепенно поднимается вверх. На пересечении коридоров они ненадолго останавливались, что бы определить в какую сторону ход поднимается более круто и бежали туда. Гора оказалась изрытой такими ходами как прошлогодняя скирда мышами. Ходы пересекались, вели по кругу, удлиняя их путь, и вскоре богатыри услышали шум погони. Преследователи пока бежали вслепую и топот ног прокатывался то справа, то слева. Иногда он слышался то спереди, то сзади. Потом их заметили и топот преследователей прочно закрепился у них за спиной. Богатыри прибавили ходу, но следом бежали тоже не слабаки. - Стой! Куда бежим? Всю жизнь не пробегаешь. - Правильно! - отозвался Исин. - Спрятаться нужно и подождать! Он показал рукой на темный ход ведущий неизвестно куда. - Спрятаться? Избор даже не посмотрел на хазарина. - Поубивать их всех надо - и дело с концом! - Всех? Гаврила тяжело дышал и Избор приял его возглас за тяжелый выдох. В его голосе не было сомнения в своих силах. Может быть только в нужности всего этого. - А что, на развод что ли оставлять? Всех под корень, что б потом не думалось!
Позади послышался топот. Не один и не два, и даже не два десятка остроголовых бежали следом. Гаврила остановился. Шум, что догонял их сзади стал слышнее. Избору показалось, что он расползся вокруг него, окружил отзвуками чужих шагов. Он шагнул в сторону, проверяя догадку. Так и есть. Ход в этом месте расширялся, превращаясь в подземный зал. Потолок тут был выше, чем в самом ходе, но все же не настолько высок, что бы без помехи помахать мечом, но что хуже всего - в шум настигающих шагов вплелся другой звук. Гаврила шагнул вперед и тут же вернулся. - Бегут! - Бегут, - подтвердил невидимый в темноте хазарин. - Я не о том. Спереди бегут. - Ну теперь хочешь - не хочешь, а придется всех поубивать! - сказал Избор. Он был доволен, что все за них решила Судьба. Не слова боле не говоря он вернулся назад на десяток шагов и там, где ход втекал в зал, положил факел на камни. Гаврилов факел он точно так же уложил у другого входа. - Я их сейчас всех, разом, - пообещал он, крутя плечом и убирая меч за спину. - Погоди, погоди!! Гаврила покосился на хазарина. - А если потолок рухнет? У Турсуна в подземелье руками-то ты не особенно махал. Гаврила упрямо качнул головой. - Давай сперва Мурины подарки попробуем, а то не ровен час... Теперь Масленников опустил руку. Тот, кто обладал "Паучьей лапкой" имел власть над любым колдовством и данные им Мурей вещи могли в одно мгновение оказаться совершенно бесполезными. Избор полез за пазуху и достал оттуда один за другим два клубка. - Ну, теперь только бы старик не обманул! - Да-а-а-а-а. Ведь если обманул, с него не спросишь, - согласился Гаврила, разглядывая две смотанные в клубок ленты - алую и голубую. Остроголовые, ослепленные светом факелов замешкались у входа в зал. Свет, словно лезвие меча делил подземную тьму на две части. Та часть тьмы, которую они не видели, казалась опасней той, в которой они стояли. Избор покатал в руке оба клубка и перебросил голубой Гавриле. - Твой. Не промахнись. Масленников подставил ладонь. - Если старик не соврал, то разница невелика... Он бросил клубок, целя чуть левее огонька, даже не представляя, что из всего этого получится. Клубок летел оставляя за собой тоненькую светящуюся в темноте полоску. Он засмотрелся на нее и вздрогнул, когда у него за спиной полыхнул огонь. Пламя осветило стены и он разглядел как в том месте, где его клубок коснулся земли вверх ударил фонтан и коснувшись свода обрушился на застывших от удивления остроголовых. Родившийся на его глазах поток взревел и в одно мгновение, набрав силу гордой реки, потащил вниз сопротивляющихся и захлебывающихся людей вниз за собой. Гаврила смотрел на буйство подземной реки, а за его спиной бушевал огонь. Алое пламя, в одно мгновение испепелившее остроголовых, вспухло огромным пузырем и его жар толкнул богатырей в грудь. - Назад! - закричал Избор. - Назад, а то сожжет! Пламя ширилось, словно камень, что окружал их превратился в дерево и загорелся от волшебного огня. Жар набирая силу толкал их в темноту. Завороженные огнем они отходили назад, пока другая волшебная стихия у них за спиной не взревела и не увлекла их в себя. Поток подхватил богатырей и потащил их вниз, туда, откуда они так недавно поднялись. - Вместе! - закричал Гаврила - Держитесь вместе! Но куда там! В реве воды утонули их крики и надежды зацепиться друг за друга. Богатырей разнесло в разные стороны и уже не видя друг друга они, задевая о стены, понеслись вместе с потоком. Избор старался удержаться, цепляясь руками за камни, но пальцы соскальзывали и вода тащила его за собой. Его вертело, дважды он головой хрястнулся о каменные выступы, но в конце концов ему повезло. Его занесло в какой-то боковой ход и растопырившись воевода сумел в нем застрять. Он провисел так несколько минут, а потом, упираясь спиной и ногами в противоположные стены попытался подняться вверх. Это ему удалось, вскоре он выбрался на каменный карниз и роняя вниз капли пошел в поисках выхода. Темнота вокруг была плотной, словно натянутая кожа. Он щупал ее руками, но помогало это мало. Вперед его вели только ноги и руки, для глаз тут работы не было. Он брел, пытаясь представить, что сейчас делают Гаврила и Исин до тех пор, пока изголодавшиеся по свету глаза почувствовали впереди свет. Потом он услышал стальной звон вперемежку с проклятьями и вытащил меч. Сразу за поворотом потолок и стена озарились светом. Он мельком удивился, что не видно факелов, сделал шаг вперед и не ощутил под ногами пола. Это был краткий миг, когда в животе все сжалось и скрутилось тугой пружиной. Камень давивший и сверху и снизу, и с боков, вдруг исчез из-под ног и он полетел в свет. Падение продолжалось не более мгновения. Ноги ударились по чему-то мягкому. Он сжался и отпрыгнул в сторону. В этом залитым тусклым светом проходе шла своя жизнь. Избор только глянул и вошел в дело. Сказать, что Исину приходилось плохо значило не сказать ничего. Хазарин полулежал на спине в узкой щели, не шире домовины, а три остроголовых, словно три железных дятла, секли его мечами. Одинокий светильник, что висел на стене, скупо освещал побоище. Еще одна лампа горела за спиной Избора. Воевода снял ее, поднял повыше. - "Свету бы побольше", - подумал Избор. Он отступил на шаг в сторону и бросил лампу в спину среднего остроголового. Глиняная скорлупа раскололась, и горящее масло скользнуло по доспехам врага. Среагировав на вспышку, его товарищи вскрикнули и отступили. Они думали, что отдаляются от опасности, но на самом деле они на шаг подошли к Избору. Воевода не стал дожидаться продолжения и взмахнул мечом, доставая первого врага. Тот упал с рассеченной головой. Оставшийся в живых отпрыгнул, повернувшись спиной к хазарину. - Живой? - спросил Избор у сотника, через голову ощерившегося врага. - Или тебе эти язык отрезали? Исин, собравшись с силами ударил остроголового в спину и тот, не устояв, налетел на Избора. Воевода не стал его бить мечом, а только чуть согнув ноги принял на плечо, перекатил на спину и помогая руками хрястнул врага о валун. Тело выгнулось, съехало вниз и заскреблось по камням, но Избор не стал интересоваться, что стало с остроголовым. Дел и без того хватало. Он выдернул хазарина из щели. - Цел? Исин тяжело дышал, надувая щеки. - Это... смотря.... с чем... сравнивать... Избор ткнул пальцем за спину, в стонущую тьму. - С ним... - Тогда ни царапины. Воевода довольно кивнул, подхватил факел и они пошли искать Гаврилу.
Глава 54
С факелом в руках бродить по подземелью было куда как приятнее. Богатыри шли вперед, как и прежде, выбирая ходы, что вели наверх. - Куда он делся? - сказал Исин. - Что же он, в прятки с нами играет? - Унесло куда-нибудь. С водой не поспоришь... - Раз мы выбрались, то и он выбрался, - упрямо повторил хазарин. - Наверняка ведь нашел кого-нибудь и режет, режет, режет... Избор отмахнулся. Заставить хазарина замолчать могло только одно и Избор скомандовал: - Не рассуждай. Бегом... И побежал сам. Круг света от факела, что нес Избор, скрылся впереди и, не желая оставаться в темноте, Исин рванул следом. Тело болело от ударов, полученных только что, но уже через поприще руки и ноги расходились и напоминали о недавнем прошлом только легкой болью. Больше поприща они пробежали так никого не встретив. А потом они выбежали в зал, где стоял Гаврила, окруженный таким множеством врагов, что одного взгляда было достаточно, что бы понять, что победить их всех просто невозможно, даже втроем и даже с Гавриловой рукой. Песиголовцы стояли так плотно, что почти не шевелились. Избор видел только первые шесть рядов, но не сомневался, что они, эти ряды, уходят все дальше и дальше в темноту и там не кончаются. Он понял, что если и есть на белом свете что-то для них невозможное, так это как раз именно это. - Ну, что делать будем? - спросил Исин опуская меч. - Страсть как помирать не хочется. Бежать назад было глупо - их даже не посекли бы мечами, а просто затоптали. - А похоже придется, - сказал Избор, оглядывая первые, самые плотные ряды песиголовцев. Морды врагов щерились, уверенные в своей победе. - Не хотелось бы... - отозвался хазарин, черпая в разговоре храбрость. - Раз помрешь, так не женишься. А я обещал вроде... - Ишь чего вспомнил... Раньше думать нужно было, - процедил Гаврила. Он стоял у них за спинами и чем-то звонко щелкал за своим щитом. Нож точил что ли?Остался бы у князя Голубева, так и жил бы себе в удовольствие с молодой женой. Первый ряд сделал шаг вперед. Маленький шажок и Избор понял, что они все же боятся их. Боятся колдовства, которого у них уже почти не было. Избор обречено полез за пазуху за мешочком с семечками. - И остался бы... - отозвался, не поворачиваясь, хазарин. - Сами же меня князем стращали. А я дурак поверил... Он коротко выдохнул, становясь серьезным. - Ладно, ребята... Если кому чего должен остался - простите. А дальше, ну сами понимаете, тогда слева... Он не успел договорить. - Пригнись, - жестко скомандовал Гаврила. Исин замешкался, но Изборова рука пригнула его к камням. Масленников проскользнул между друзьями и держа перед собой щит сделал несколько шагов навстречу врагам. Избор и Исин рванулись прикрыть ему спину, но он остановил их. - Стойте! Сейчас моя очередь! - Хочешь быть первым? - проревело из темноты. По рядам врагов пошли волны. Кто-то здоровый и сильный выбирался оттуда навстречу ему. - Что же, ты достоин смерти от моей руки! Исин вытянул шею, пытаясь разглядеть говорившего, но тут звонко щелкнуло и с Гаврилова щита совалось ослепительно голубое кольцо. Исин успел прижмурить глаза и увидел, как став в одно мгновение полукругом, оно ударило по передним рядам, а следом за ним со щита сорвалось втрое и третье, довершая все то, что начало первое. Протирая полуослепшие глаза он ждал криков, но в пещере было только слышно как гремят скатывающиеся сверху камни, валится на пол какое-то железо, да что-то капает. Щупая темноту впереди себя рукой хазарин подошел к Гавриле. Света было мало, но и его хватило увидеть, как прямо перед ним, в трех шагах, бесконечными рядами, уходящими в темноту, стояли половинки песиголовцев. Все выглядело так, словно огромная секира пронеслась над ними и каким-то чудом не задев богатырей располосовала их врагов надвое. - Что это? - показывая на стоящие половинки спросил хазарин. - Все вам так и расскажи... - ответил Гаврила опять щелкая щитом. - Все расскажешь - сам без штанов останешься. - Что это? - повторил Исин всем видом своим показывая, что не сдвинется дальше, пока ему не объяснят что тут произошло. Избор не спрашивал, но смотрел на Гаврилу с интересом. - Ну ей-Богу ничего интересного, - сказал тот. - Ну вы что, ни разу половинки песиголовца не видели? - Видели, - не удержался Избор. - Но чтобы столько половинок сразу... Интересно все-таки... Когда еще посмотреть придется? - Ну? - вздорным голосом напомнил о себе хазарин. - Колдовство это или что? Гаврила покрутил головой - мол ну что с ним делать - и нехотя объяснил: - Три молнии в щит попало, помните? Куда они по-вашему делись? - Куда? - Вот сюда! Бог дал - щит взял... А потом отдал. Гаврила поднял факел повыше, высвечивая дальние подступы, и провел рукой широкий круг. Посмотреть на то что он сумел сделать им не дали. Темнота над ними обрушилась звуком. Грохот камней долетел до них на мгновение раньше, чем сами камни, давая знать, что в этот раз они ошиблись. Острые иглы валились сверху, словно угадывая места где они должны были задержаться. За спиной Гаврилы послышался крик. Он обернулся и увидел как каменная игла ударила Избора по спине и крошась каменными осколками, раскололась от удара. Гаврила вскрикнул, но его голос заглушил новый удар. Тьма обрушилась угловатой тяжестью камня прямо на голову, разрывая мясо и ломая кости. .....Масленников пришел в память и тут же в голове, словно мухи закрутились два голоса. - Много льешь. - Ничего не много. Нормально. - Говорю же много! - Так ведь чуть не в лепешку его! - Ну и что? Дай столько, что бы кости срослись, а больше - ни-ни. - Зачем же больше? Гаврила попробовал шевельнуть пальцами, но непослушные руки остались на месте. Он отчетливо помнил грохот и боль, разодравшую тело мгновение назад, но сейчас не ощущал ни боли, но грохота осыпающихся камней. Богатырь попытался открыть глаза, но веки не раскрывались. Сквозь них он видел только слабые светлые пятна.
Не в силах сдвинуться с места он прислушался к тому, что твориться в нем самом. Собственное тело показалось ему муравейником, в котором муравьи прикладывали друг к другу кусочки мяса. " Нас же расплющило, завалило, - подумал он - Кто же вытащил?" Сверху, из темноты, обрушился водопад. Вода попала в рот и в уши и он затряс головой. Влага смыла кровь с лица и он увидел свет. - "Вот они и вытащили..." Толстяк, лоснящийся от сытости, наклонился над ним, потрепал по щеке. - Живой? - Живой, - с трудом выпихнул Гаврила через разбитые губы. - Ну, ничего... Потерпи... Это не надолго... Тьерн пропал из виду. Гаврила осторожно повернул голову. Так и есть. Связали. И его, и Исина с Избором. Взгляд пробежал по стенам, поднялся вверх. Над головой куполом выгибался слишком высокий для подземелья свод. "Наверх затащили..." - догадался Гаврила. - "Прав был, выходит, Муря..." При своей толщине толстяк не мог быть воином. Второй, что стоял рядом еще мог бы сойти за бойца, если б не халат и... Гаврила дернулся и закашлялся. И не ковчежец, что тот, покачивая, держал в руках. - "Маги... Вот они, враги... - подумал Гаврила, проверяя прочность веревок. "Вот они враги, о которых говорил Белоян. Внешние враги!" Санциско стоял перед связанными богатырями и не знал о чем их спросить. Все и так было ясно. Враг - он везде враг, и там где тепло, и там где холодно. Он даже подумал, что зря оживил их, но тут самый здоровый из них неожиданно густым басом окликнул его: - Вот смотрю я на тебя, вражина, и думаю, что тебе сказать... Разговор завязывался. Санциско нашарил за спиной кресло и сел. - Ну, не знаю...Хоть спасибо скажи. Гаврила покачал головой. - Ты хоть понимаешь, что я вас с того света вытащил? - Нет. Не скажу. Санциско уселся поудобнее. - Что ж ты такой грубый-то? - Не грубый, расчетливый, - ответил Гаврила, оглядываясь по сторонам. - Тогда ведь придется тебя еще благодарить за то, что ты нас туда отправил... Маг засмеялся. - Да, верно... Ну и поблагодарил бы не рассыпался... Гаврила хмыкнул и из носа вылетела кровавая сопля. Санциско деликатно отвел глаза, посмотрел на Исина. - Сильно вас верно прижало... Твои друзья тоже не разговорчивые? - А это смотря о чем говорить будем, - отозвался Избор. Он уже попробовал свои веревки и успокоился. Понимал, что все, что нужно заговорено и вымочено в мертвой воде - вон ее у них сколько - лужи на полу стоят, а открывать ковчежец никто не собирается. - Ну, скажите тогда, кто это вам память вернул? Где такой искусник нашелся? Гаврила с Избором переглянулись. Смерти они не боялись - что ж бояться неизбежного и оттого пришло желание просто покуражится, позлить врагов. Гаврила высокомерно оглядел магов и начал: - Вам, пришлым, наших обычаев не знать не дано... Не знаете вы, что первое дело, чему славянина с детства учат, так это память возвращать. Он прокашлялся, делая вид, что вспоминает. - Перво-наперво берешь кувшин. Квасу туда наливаешь... - Трех тараканов, - добавил Избор, всем видом своим показывая, что готов услужить сильным и могучим мира сего. - Да... Второго хорошо бы раздавить между средним и указательным... Он поглядывал на магов, но лица у тех остались непроницаемыми. - Про пол кружки муравьев не забудь, - напомнил Исин. - Да! И самое главное - дохлая мышь, объевшаяся ячменя и утонувшая в пиве! Масленников сглотнул кровавые слюни. - Все это размешать... - Но не взбалтывать! Ни в коем случае не взбалтывать! - прервал его воевода, заглядывая в глаза толстяку. - Это важно! - Да, да! - закивал Исин. - Это - обязательно! И все это внутрь. - В три приема. - С причмокиванием. - При этом глубоко дыша. Санциско побледнел, тронул себя за горло, а страж, что стоял в дверях согнулся пополам и выплеснул содержимое своего желудка на ковер. Глава Совета невольно оглянулся. По лицу его Избор увидел, что он готов убить стража, но талисман не дает. Плечи мага поднялись и опали. - Что ж, - сказал маг, взяв себя в руки. - Поговорили мы хорошо, только вот жаль, что толку от разговора никакого не вышло. Он взял с блюда яблоко, покатал его между ладонями. Тьерн стоял рядом и молчал, ожидая решения. - Да, - наконец произнес Глава Совета, повернувшись к соратнику, - ты оказался прав... Есть в них что-то от тараканов. Тьерн молчал, только переводил глаза с одного на другого, словно к чему-то примеривался. - Так что нечего на них магию тратить. - Не сообразив, что хочет Глава Совета, Сельдеринг вопросительно поднял брови. - Давай их между средним и указательным... Он ударил ладонями по подлокотникам и поднялся. - Все... Оставляю вас на попечение моего друга. - Маг кивнул на Сельдеринга и улыбнулся. - Если что будет не так - кричите... Глава совета бережно поднял ковчежец. Вытянув шею Гаврила наблюдал за ним, как кошка за мышью. - Где теперь тебя искать? - спросил он его как старого знакомого. - Мало ли что? Вдруг нужда какая... - Уже соскучился? - усмехнулся маг. Исин дернулся вперед и кресло под ним заскрипело. - Мы тебя везде найдем, везде достанем! Не оборачиваясь на угрозу Глава Совета ответил: - Сумеете найти - буду рад! От безысходности Исин совсем озверел. - Я тебе, гад, зубами горло перегрызу! Эти слова все-таки остановили Санциско. Он посмотрел на Тьерна (тот развел руками, мол само собой разумеется) и сказал: - К этому времени как у тебя появится возможность сделать это, я думаю ты уже отдельно от своих зубов будешь. Он чуть было не вернулся, что бы потрепать хазарина по щеке - так тот его развеселил. - Ну, а если в том виде сможете меня найти - заходите. Я вас всех по бутылкам рассажу и рядом поставлю. Скучно не будет. Посмеиваясь он коснулся рукой двери. - Ну, а если всерьез? - Если сутки проживете - ищите в Журавлевском княжестве. Он рассмеялся в голос такому дурному предположению и скрылся за дверью. Его смех слышался еще несколько секунд, покуда маг не повернул за поворот. - Простой у тебя друг. Душевный, - заметил Избор. Тьерн прошелся мимо богатырей, заложив руки за спину. Ковер, устлавший пол, глушил его шаги и оттого казалось что он летит над ним. - Мы с вами по-божески, а вы мстить? - удивившись хазарскому коварству и заглядывая в глаза Исину спросил оставшийся с ними маг. - Это как-то по гадски. Зубами грозишь... Избор кротко глянул на него. - Ты не понял... Какой "мстить"? Просто любопытно знать, чем же все это кончится... Он вздохнул так, что веревки врезались в беззащитное тело. Тьерн покачал головой, вроде как сожалея, но ничего не сделал. - Я так понимаю, что до конца мы не доживем? - спросил чуть погодя воевода. - Наверняка нет, - улыбнулся Тьерн. - Ну и расскажи напоследок, не будь жадиной-то. Нам же тоже интересно. Как только что это делал Глава Совета, Тьерн взял яблоко и покатал его в ладонях. О чем он думает Избор мог догадываться. Он и сам думал о том же. - Ну? Что жмешься? Думаешь, сбежим? - Кто много знает - мало живет... - уклончиво сказал Тьерн. - Я воин, - ответил Избор. - Я свой конец знаю, а раньше или позже... Он пожал плечами, показывая суровое безразличие к своей судьбе. Гаврила смотрел на него, кусая губы и наконец не выдержал. - Ты что? Ты чего? - Ничего, - ответил Избор. - И поигрывать надо уметь. Тут не наша возьмет.... Так уж хоть напоследок узнаем что к чему...
Глава 55
Сельдеринг, удивленный покорностью врага, смотрел на него с сомнением. Понятно, что все это неспроста. Только куда все это клонится? Маг почувствовал, как душу защекотало ожидание тайны. Что-то они задумали. "Не освободятся ли?" - подумал он, но тут же отрицательно покачал головой. Узлы вязал он сам, лично. Нет это невозможно. Сельдеринг посмотрел ему в глаза и увидел там безумную жажду жизни. "Пусть" - подумал маг. - "Пусть подергаются... Это даже весело будет!" - Ну ладно... - сказал он наконец. - На ваше счастье знаю я вас хорошо.... Натерпелся. Он махнул рукой, словно отбрасывал неприятные воспоминания куда-то в сторону и повторил. - Чего уж там... Кто старое помянет - тому глаз вон! Разрешаю вам перед смертью по последнему желанию загадать... Они опешили, соображая к чему это все, но так и не поняли. "Издевается!" - подумал хазарин и отвечая врагу тем же, вслух, сквозь разбитые губы, выплюнул: - Преврати рассвет в закат, всемогущий! Гаврила рассмеялся оскорбительно и добавил: - Или полдень в полночь! Он знал, что разозлит мага, но ему уже было все равно. Смерть стояла так близко, что уже не страшила. Гаврила посмотрел на Избора, но тот остался серьезным и не присоединился к богатырской браваде. - А у меня есть последнее желание, - серьезно сказал он. - Ну, слава Богам, хоть один нормальный нашелся! - обрадовался маг. - Говори, чего хочешь? Избор шевельнул скованными руками, словно сожалея, что в его рассказе не могут принять участия пальцы. - Был когда-то друг у нас. До сих пор перед ним стыдно, что бросили... - А почему бросили? - спросил заинтересованно волшебник. В его словах сквозило не скрываемое любопытство. Ведь он мог узнать то, что через несколько минут навсегда канет во тьму, вместе с этими людьми. - Ну? Глаза воеводы затуманились. Не болью, а воспоминаниями. - Да были неприятности, а он дурак... - Да вы тут все дураки... - рассмеялся Тьерн. Избор посмеялся вместе с ним, но потом поправил его. - Нет, ты не понял. Он самый настоящий дурак. Гы зовут. Хотел бы я его перед смертью увидеть и прощения попросить. Сельдеринг смотрел на него и не говорил ни да ни нет. - А ведь точно! - раздался голос Гаврилы. - Виноваты мы перед парнем! Из его голоса исчезло ерничество и вызов. - Я бы его тоже увидеть захотел...Я ведь его тогда по шее зря наверное... Сельдеринг посмотрел на него и в его глазах Гаврила прочел отказ. - Да у тебя наверное и не получится... - сказал он. Масленников говорил так, словно Тьерн ушел куда-то и не слышал его. - Да куда ему? - сказал Исин.- Это не всякому под силу. Тот, который ушел вроде посильнее его будет, а и у него ничего не вышло бы... Ты сам подумай, обратился он через голову Гаврилы к Избору. - Какой силы волшба нужна, что бы неведомого человека найти, сюда доставить и в ум привести? - Я таких не знаю, - сказал Избор. - Ну, Белоян может, только? - Да нет, - сказал Гаврила. - И тот не сможет. Я в прошлый раз просил его, а он отказался. - Это может и вообще невозможно... - Да... Тут ведь не в силе дело, а в ловкости. Понимая друг друга без слов они боролись с чужаком тем оружием, какое он не смог у них отобрать. Пока в головах шевелились мысли и языки могли болтать они должны были бороться за талисман. Тьерн слушал их, но как не искал, не мог найти в их словах упрека или насмешки. Они говорили разумные вещи и только в одном ошибались. То, о чем они просили, было не невозможно, а только тяжело... Он подошел к Шару, подвинул его на край стола, поставив так, что бы им было видно. - Как звать вашего дурня? - Стоит ли? -с сомнением спросил Избор, - это ведь такая морока... - У мужчины одно слово, - высокомерно отозвался Тьерн. - Имя? - Гы... Маг раздул жаровню. Он показался Гавриле на воина, что готовится к поединку та же сосредоточенность и то же волнение. Богатырь видел, что делается все это не для них. Уязвленный маг искал место между Белояном и Санциско. - Думай о нем! Избор не очень-то представлял Гы. Самой отчетливой его частью был яркий шелковый халат. Воевода вздохнул. Хорошо бы дурак и по сию пору носил его, только надежды на это было мало. Даже такой халат, если спать в нем где попало, да еще и сопли размазывать за год превратится в дерюжку. А кроме халата и глупой ухмылки в голове ничего не удержалось. - Этот? Воевода склонился пониже. Незнакомое лицо в Шаре грустно и вполне осмысленно таращилось куда-то в сторону. - Нет... Тьерн взмахнул рукой и там появилось новое лицо. - Этот? - Наш дурак веселый, улыбчивый, - подал голос Гаврила. - У него отродясь в голове грустных мыслей не было. - Все время репки жрал... - беззлобно, вполне по-человечески сказал Исин. Вызванное магом лицо расплылось и сквозь него из глубины проступило другое. Внутри у Избора что-то всколыхнулось. Оказывается ничего не забылось и ничего не исчезло из памяти! Одного взгляда Избору хватило, что бы узнать дурака. - Он! Гаврила забывшись дернулся вперед, чтоб рассмотреть его получше, но довольный Тьерн не обратил на эту вольность никакого внимания. - Точно? - спросил маг. - Дайте мне... Я посмотрю! - нетерпеливо закричал Исин. - Я узнаю! - Он, он, - подтвердил Избор. - Репку жрет! Все как полагается. У нас так: где дурак - там и репка! Тьерн внимательно смотрел на лицо в шаре, отыскивая подвох, но пленники, обрадованные увиденным, не обращали на него внимания переговаривались. - Во морду-то наел.. - Об такую теперь руку отобьешь... - Об морду? Не-е-ет. Пухлая больно. О шею вот если... - А вот ума не прибавилось... - Как угадал? - По глазам. - За такими щеками и глаз не видно - А при таких щеках какой же ум? И вообще мы умные тут сидим, а он, дурак там! "Это верно, - подумал Тьерн. - Дуракам иногда счастье..." Он вспомнил Перерима и Никулю и понял, зачем его пленникам понадобился тут этот оборванец. Маг усмехнулся, поняв чего добиваются богатыри. Наверняка ведь этот Гы -профессиональный убийца. Тьерн их видывал разных и этот вполне мог оказаться одним из них - неопрятный дурак не самое скверное прикрытие для профессионала. "Еще одно разочарование им не помешает, " - решил Сельдеринг - "Что бы даже перед самой смертью не осталось никакой надежды". - Ладно, - сказал он. - Получите своего дурня.... Я его даже ненадолго нормальным сделаю. - А чего не насовсем? - Что бы по вас не скучал, когда вас... Он не стал объяснять что их ждет, а глядя в Шар произнес заклинание и спустя неуловимое мгновение Гы очутился в зале. На всякий случай Тьерн обездвижил его заклинанием и протянул руки, чтобы ощупать одежду и достать припрятанный кинжал, но дурень вдруг неожиданно отпрыгнул назад и озираясь по сторонам спросил: - Где я? Заклинание не сработало и Санциско, удивленный происходящим не меньше чем сам Гы повторил заклинание, но и это не помогло. Могучая сила скрутила его, и он, понимая что происходит что-то непоправимо страшное, закричал: - Стража! У дверей грохнуло и послышался топот нескольких пар ног и над головой Гы пролетело короткое копье. - Сзади! Гаврила хотел дотянуться ногой, что бы помешать, но куда там! Веревки держали крепко. Если тут чего и умели, так это пленных вязать... От неожиданности Гы присел и выбросил вперед руку. Исин увидел как с растопыренных пальцев сорвались желтоватые лучи и ударили стражей в грудь. Гаврила крякнул и наклонил голову, чтобы уберечься от кровавых брызг, но все получилось не так, как ему виделось. Прямо набегу стражи оцепенели. Опамятовавшийся Тьерн, пытаясь бороться с чужим колдовством метнул в Гы огненный шар. То ли сил у мага уже убыло, то ли Гы успел поставить защиту, но кусок огня летел медленно, словно против сильного ветра. Избор, живо вспомнивший как тот всего год назад мерялся силой с Мурей, приготовился увидеть схватку с фонтанами огня, грохотом молний и чудовищными превращениями, но все кончилось быстро. Тело мага дернулось и растянулось, словно кожа на барабане. Он заорал, пытаясь бороться, но сила Гы растянула его еще больше и вдруг сжала, связав в узел. Кости мага мокро хрустнули, он поперхнулся криком и все кончилось. Несколько мгновений Гы смотрел на то, что осталось от его соперника, а потом повернулся к связанным. С первого же взгляда он понял, что они для него не опасны. Во всяком случае, пока связаны. Он сделал репку и куснул сладкий бок. - Вы кто? - Друзья, - быстро сказал Гаврила. - Год назад тебя спасли... Грудью встали. Защитили! - Друзья? - недоверчиво протянул Гы. - Ну врать-то... Друзья... Он опять с хрустом откусил. Сок потек по подбородку. - Ни одной знакомой рожи. Не помню я вас... Он не спеша начал осматриваться, а Гаврила считал мгновения, оставшиеся до обратного превращения волшебника в сопливого и слюнявого деревенского дурня. - А чего ты вообще помнишь? Гы повернулся к воеводе. - То-то и оно, что... - Помнишь я тебя пряниками кормил, на летучем корабле возил? - спросил Избор, надеясь если не голову волшебника, так на его брюхо. В ответ лицо у Гы осветилось улыбкой. - Летучий корабль помню! Воевода облегченно вздохнул. - Ну тогда, время придет, и нас вспомнишь! А сейчас - выручи! Гаврила оглянулся на приоткрытую дверь, в которую мог войти всякий, кому не лень и внести все что нужно. - Долг платежом красен. Гы взял со стола кинжал, но потом усмехнувшись бросил его назад и просто щелкнул пальцами. Веревки беззвучно треснули и словно червяки сползли вниз. Посмотрев на руки пожал плечами. - А я всегда такой был? Хазарин не понял, что он имел в виду, но любой ответ был правдой. Исин бросился к ближайшему остолбеневшему и выхватил у того меч. - Нет. - А какой? Гаврила прыгнул к дверям, но с полдороги вернулся. - Сейчас я тебя огорчу. - Но, но... Гы поднял руку, но Гаврила взмахнув растопыренной пятерней, показывая, что у него нет зла на старого друга. - Ты не понял меня. Тебе осталось... Но огорчаться пришлось ему самому. Лицо неуловимо изменилось и на Масленникова смотрели уже бессмысленные глаза деревенского дурачка. Богатырь коротко вздохнул и оглянулся. На столе, перед которым только что сидели маги осталась ваза с фруктами. Он взял оттуда кисть винограда и бросил Гы. Тот радостно заурчал, зачавкал, запрыгал вокруг богатыря. - Держись с нами... Мы плохому не научим.... Да еще и пряников дадим. Сказал и забыл. Теперь главным был талисман. Он поймал меч, брошенный Исином и перебросил его Избору. Тот стоял у стола и шарил по нему руками, сметая на пол свитки и книги. Звеня по камням укатился в темноту Шар и там брызнул осколками. - Что ищешь? Они же все попрятали! Исин уже стоял около двери, готовый выбежать наружу и начать резать всех, кто попадется под руку. - Дурак прячет, умный пользуется! - злорадно сказал воевода потрясая мешочком, что остался от стариковских пожитков. - Знал ведь, что не выбросят, а сюда притащат! - А что это? Он сунул мешок за пазуху, даже не попытавшись определить, чем могут оказаться эти зернышки. - До сих пор не разобрались, так уж теперь разбираться некогда. Муря сказал бросить... Он рывком растворил дверь, готовый убивать, но там никого не было. Не вкладывая меча в ножны он побежал, выбрав коридор, ведущий вверх. - Наше счастье! Никого! - Кот из дома - мыши в пляс... - сказал Избор. - Брагу небось трескают. - Чтоб так повезло? - усомнился Исин. - Нам? Мимо воеводы пролетел уже невидимый Гы, и на него пахнуло какой-то дрянью. - А то... Дуракам счастье... - Так то дуракам... - Ну раз мы с тобой, то и нам обломится. То ли он ошибся, то ли нет, но везенье, если оно и вправду было, быстро кончилось. За первым же поворотом они напоролись на троих песиголовцев. Их тут же срубили, но благостная тишина раскололась криками. Те из остроголовых, кто посчитал, что все уже закончилось, встрепенулись и полезли из своих нор. В случившейся суматохе они проскочили два громадных зала и скрылись в горе. Их преследовали. Трижды они отбивались от нагонявших их небольших отрядов. В последний раз на них налетели сразу с двух сторон. В отрядах перемешались и остроголовые и песиголовцы. Они настигли их в узком тесном зале сплошь заставленном какими-то сундуками. Те поднимались тремя рядами, нехорошо напоминая Турсуново подземелье. Гаврила поднял руку, но тут же опустил - слишком свежа была память о камнях совсем недавно плющивших всех их. Теперь поить их мертвой водой было некому. - Бросай зерно, - сказал Гаврила. - Посмотрим что с ними будет. Избор сунул руку за пазуху, но назад ее не вынул. Остроголовые скалясь подходили все ближе и ближе. Гаврила спиной почувствовал неладное и прикрыв голову щитом оглянулся. - Ну! - А что с нами станет? - спросил Избор. - Унесет опять черт знает куда. Хазарин немедленно отозвался: - Так отсюда унесет. Тут что лучше, что ли? Избор решился. Он разорвал веревку, что стягивала горловину и бросил его в темноту перед собой. За гомоном врагов он расслышал как что-то мелкое, вроде гороха рассыпалось по полу. - Ну что ты, бросай! - крикнул Гаврила принимая на щит первый дротик. - Бросил! Он ждал чего-то похожего на то, что уже видел - стены пламени или водяного фонтана, но у стариков на каждый случай оказалось припасено свое волшебство. Сухой треск зерен по камню сменился тихим гудением и все вокруг стало походить на пчельник. С пола поднялся вихрь из огненных точек и они закрутились по пещере, то ли жаля, то ли пробивая врагов насквозь. Строй их смешался и через секунду преследователи уже махали руками как медведи на пчельнике, пытаясь отогнать от себя смерть. - Добьем их ! - кровожадно предложил хазарин. - Хоть будет что вспомнить! - А то тебе вспомнить нечего? - отозвался Избор толкая хазарина плечом к дневному свету, что блестел в конце одного из ходов. Гаврила бежал последним, подбадривая их криком. Далекий свет становился ярче, его время от времени загораживал халат летевшего впереди Гы - Где Муря? - обернувшись спросил Избор. - Вперед, - прокричал Гаврила - Не останавливаться. Они прорвались! Свет окатил их словно холодная вода. Они выбежали на площадку и остановились. Дороги вперед с нее не было. Только назад. Люди стояли на краю пропасти, отчетливо осознавая, что жизнь кончилась. Позади подбегали разъяренные песиголовцы, а впереди - ничего, кроме чистого горного воздуха. Избор посмотрел на Гы, что со знакомой улыбкой летел рядом. Этому на их беды было наплевать. Захоти он... Воевода не дал своим мыслям сползти на привычный путь зависти. Думать об этом - только время терять... За спиной у них грохнул Гаврилов кулак и в небо рванулся жалостный вой. Богатырь подбежал сзади и обхватив их руками сбросил вниз. - Куда? -взвизгнул Исин, руками хватая горный воздух. - Куда? - Потом скажу! - уже на лету ответил Гаврила. Сердце Исина сжалось, когда холодный воздух острым лезвием коснулся щек. Он не увидел разверзшейся под ним бездны, оттого что закрыл глаза, но не прошло и нескольких секунд, как его подхватили чьи-то цепкие руки. - Летать не могут, а туда же... - проскрипел над ухом стариковский голос. - Ты сперва летать научись, а потом прыгай... Избор сжал пальцы и они увязли в знакомом уже ворсе Муриного ковра. - Договорились же, что встречу, так нет прыгать наладились...
Глава 56
Глядя как мелькают внизу деревья Гаврила готов был дать на отсечение голову или поставить свой знаменитый щит против роговой пуговицы, что остроголовые уже в городе. Как они там очутились, он и не догадывался, но в том, что враги, и талисман вместе с ними, уже находились за стенами, он был уверен. Богатырь подумал, что они там могут натворить, заскрипел зубами и повернулся к Муре... - Быстрей, колдун! Муря, уже задерганный ночной гонкой, ничего не ответил. Он и так делал, что мог, но лететь быстрее ковер уже не мог. Темно-зеленый как мох, покров леса впереди прервался и в глаза плеснуло степью. На виднокрае показались бревенчатые стены. - Добрались! - обрадовано крикнул хазарин. - Успели! - Ниже давай! - скомандовал Гаврила, чувствуя как с души валится камень. Ниже, а то увидят! - Ну и что? Встречный ветер надувал щеки и Избор не сказал это, а проквакал. - А то, что я не зная кто там сейчас, на стенах, за главного.... То ли Круторог, то ли кто-то из остроголовых. Муре это пришло в голову немного раньше и он сам начал снижаться. Теперь они неслись всего в двух саженях от травы. Каждый смотрел, как из-под земли потихоньку вылезают башни стольного города. Гаврила вспомнил как их сюда не пускали всего год назад и рассмеялся. Теперь все обстояло иначе. Совсем иначе. - Боюсь, ворота вышибать придется... - Ты сперва до них доберись... Вон, смотри слева! - сказал Избор. Чтобы было понятней он вытащил меч и указал куда следует смотреть. Там, по дороге ведущей в город неспешно пылили несколько телег. - Они? Гаврила вглядываясь в закрытые городские ворота пожал плечами. - Те кто нам нужен наверняка уже в городе. Хотя... Давай еще пониже! скомандовал он, шевеля пальцами и радуясь, что в этот пасмурный день тень его ведет себя благоразумно и не спешит показываться на глаза. Санциско осторожно, словно великую драгоценность вытащил из-за пазухи ковчежец и передал его Береслану. Тот, уже зная, что держит в руках, внезапно охрипшим голосом спросил: - Я должен передать это Императрице? Глава Совета церемонно поклонился, как и полагалось при упоминании особы Императрицы: - Эту честь тебе еще предстоит заслужить. - Я готов! Если нужно... Боярин выпрямился, втянул живот и даже попытался обнажить меч. Глава Совета жестом остановил его. - Когда я дам знать ты откроешь крышку и выпустишь людей из башни, за ворота. Он повернулся к воинам те следили за ним глазами и вскинули руки, показывая повиновение. - Всякий, кто встретится вам за этими стенами - ваш враг, негромко сказал он. - В этом месте у нас друзей нет! Воины опять слаженно вскинули руки, показывая, что слышат его. Береслан кивал вместе со всеми, а потом спохватился: - А знак? Какой будет знак? Санциско на мгновение задумался, а потом оторвал от пояса халата лохматую от золота кисть, покачал ей перед лицом Береслана. - Когда придет время, я сброшу ее тебе сюда, вниз. Тот кивнул, а Глава Совета продолжил. - Ты сам останешься тут. Понял? Тут! Береслан посмотрел на дверь, за которой раскатился широкий княжеский двор и переспросил. - А воины? Кто поведет их? Он оглянулся на остроголовых, только что порученных ему Санциско и тому пришлось объяснить все еще раз. - Ты только дашь команду. Воинов поведет барон. Барон отошел от стен, молча склонил голову. Маг кивнул на Береслана. - Оставишь с ним десяток для охраны. В глазах барона плескалась преданность и понимание важности момента и повернувшись к Береслану Глава Совета повторил, словно вбивал гвозди в неподатливое дерево. - Из башни ни ногой! Ты понял? Береслан истово закивал. - Хорошо. А бабу куда? Он кивнул на Тулицу, что стояла рядом, покусывая губы. - Лишняя она тут. Санциско, уже поставивший ногу на первую ступень, задумался, оглянулся. Сарай от края до края заполняли воины. Охранять поляницу тут было кому, но через несколько минут под башней станет пусто. Маг вдруг рассмеялся, соизмерив две этих проблемы - уничтожение волхвов и необходимость пристроить на несколько минут строптивую девицу... Береслан побледнел, но Санциско, гася его страх, успокаивающе похлопал его по плечу. - С собой возьму, наверх... - А она не... - обеспокоено спросил Береслан. На что способна княгиня он уже успел увидеть позавчера, когда люди барона захватили ее на подходе к городу и ему совсем не улыбалось остаться в такой день без мага. - Она связанна? Губы запечатаны? - Конечно. - Тогда не беспокойся. Веревка заговорена, а мою силу она знает. ... Санциско смотрел вниз, во двор, где уже собирались волхвы. Славяне позевывали, трясли головами, смеялись. Сам Санциско не спал всю ночь, готовясь к этому утру и теперь, глядя на них, почему-то не испытывал ни радости, ни восторга оттого, что все эти люди находятся в его власти. Наверное он слишком долго ждал этого и истомленная ожиданием душа уже не могла радоваться. Совет задумал это давно. Более 280 лет маги Вечного Города отыскивали те талисманы, до которых могли дотянуться их отнюдь не короткие руки и по крохам собирали сведения о тех талисманах, что куда-то пропали. Это было не просто. За это время Глава Совета менялся трижды. Он стал третьим - два предыдущих умерли отнюдь не от старости, но сейчас дело их торжествовало. Задуманное почти три века назад должно было свершиться. Для этого оставалось сделать совсем немного. Но и не мало. А пока нужно было ждать. Он кожей чувствовал присутствие волшебства, но иначе и быть не могло - волхвов тут стояло столько, что сосчитать их не было никакой возможности. Он подавил в себе пустое вообщем-то желание помериться силой с кем-нибудь из них. Санциско не сомневался, что победит любого из тех, кто стоял внизу, но "Паучья лапка" сделает это лучше, чем он. - Когда говорит Бог, - прошептал он, - смертные должны молчать! Время близилось. Санциско посмотрел на горизонт и увидел то, чего еще не видели караульщики на стенах. Несколько черных точек неслись к городу со стороны восходящего солнца. Он-то знал, что это драконы и беспокоился только чтобы дозорные раньше времени не заметили их и не всполошились. Собственно драконы и не были особенно нужны со всем, чему предстояло свершиться вполне могли бы справиться его люди, но... Это был как раз тот случай, когда ни одну из предосторожностей нельзя было бы назвать лишней. Сил у него для этого должно было хватить. Он предусмотрел все кроме драконов у него еще было сорок человек в башне. Все они добирались до Журавлевского княжества порознь - кто вошел в ворота как купец, кто - как наемник, ищущий своей доли, кто-то как смерд из близкой деревни... Вчера они соединились в условленном месте и Береслан, приведя их в башню, раздал оружие. Единственное оружие, которое сегодня будет обнажено. Глава Совета улыбнулся, представляя как все будет. Стража на стенах заволновалась. По гребню побежали люди, показывая руками в небо, где драконы были уже величиной с крупных галок. Из глотки переднего валил дым и от этого тот походил на избу, каким-то чудом заброшенную в небо. Конечно это могло удивить и кое-кого на стенах. Суеты там стало больше и по приставным лестницам наверх поднялось несколько волхвов. Санциско насторожился, глядя на них и подумал, что драконами возможно придется пожертвовать.... Хотя на стенах не было ни огромных луков, ни камнеметов, Глава Совета все же понимал, что легко не будет. Едва он подумал об этом как два первых дракона взмахнули крыльями и словно сдернутые невидимой сетью упали вниз. Отставший дракон резко вильнул вправо и по широкой дуге начал обходить опасное место. "Защита!" - подумал маг и мысленно похвалил себя, что не стал перебрасывать воинов на коврах самолетах. Гибель драконов в сущности ничего не меняла, но кому она нужна - лишняя-то кровь? "Пора!" - подумал Санциско и произнес заклинание. Ощущая сладость момента он почти пропел его, растягивая ощущение опасности, щекотавшее нервы. Слова его взлетели в воздух и опустились на город, превращая все оружие в нем в труху и пыль - копья мечи, ножи, боевые топоры, луки и стрелы. Все, что несло на своих остриях смерть стало прахом. Несколько мгновений было тихо, но вот кто-то взвыл. Пока не от страха, от удивления. "Пора!" - еще раз подумал маг и оторвав золотую кисть уронил ее в темноту башни. Он словно въявь услышал щелчок и ощутил, как через него пронесся поток холодного пламени, забирая накопленную за века силу и уравнивая его с теми, кто стоял внизу. Сила талисмана пронеслась сквозь него, и ошеломленной ей, он несколько мгновений стоял с закрытыми глазами. Словно издали он услышал веселый рев, выплеснувшийся из-под башни, вместе с его людьми, топот сотни ног.... Через мгновение он справился с собой и открыл глаза.... Обездвиженный удивлением маг, смотрел на совершенно пустой двор. Только что, мгновение назад, двор был полон народу - бородатые волхвы жужжали тут, как комары перед погожим днем и вдруг все исчезло. За спиной послышался тихий женский смех. Тулица, как и сам он, еще не поняла, что случилось, но убитое талисманом волшебство исчезло, и она обрела возможность говорить. Санциско не посмел повернуться и посмотреть ей в глаза. По двору, не зная куда деть свою ярость, бестолково бегали воины. "Обманул!" - подумал Санциско о Белояне. - "Обманул... Нет. Не может быть! Я же чуял волшбу!" Ему стало стыдно и он свесившись вниз крикнул: - Ищите их! Ищите! Они где-то тут! ....Ковер грянулся на землю со всего маху, и все кто сидел на нем раскатились по дороге прямо под конские копыта. Гаврила трижды перевернулся и раскинув руки, словно пришибленная копытом лягушка, поднял кучу пыли, но остановился. В горле першило от пыли, в голове стоял гул, словно в пустом кувшине вертелся ветер. - А! Это ты, любимец Аллаха? Муаммар Каффади поверх лошадиных голов с восхищением смотрел на богатыря, и в его глазах светилась радость нечаянной встречи. - Видишь, Аллаху угодно, чтобы мы продолжили разговоры об истиной вере... Гаврила не понял слов, но уловил, что с ним говорят без зла и опустил меч. - Ты кто? Богатырь ничего не видел сквозь пыль и сделал несколько шагов вперед, на голос, перешагнув хныкающего Гы. В глазах двоилось, но все же он узнал купца. Масленников стремительно обернулся. Город все еще виднелся на виднокрае но так далеко, что... Он посмотрел на купца, потом на коней. - Слушай, караванщик! Есть возможность послужить Богам. - Каким? - на всякий случай спросил караванщик, уже понимая, что послужить придется. - Тем, в которых веришь! Больше чем словам Муаммар поверил глазам богатыря. По ним видно было, что тот мог и убить под это дело. - Аллах сказал - я сделал. Гаврила принял слова купца за согласие. Не обращая внимание ни на Мурю, ни на Гы он махнул рукой Избору с Исином, чтобы забирались и сам прыгнул в телегу к караванщику. - Гони! - проревел Гаврила в ухо купцу, сразу становясь зверем. - Гони! Голос его был страшен и купец не посмел ослушаться. Уже не думая о своей жизни он закрыл глаза и взмахнул кнутом. С замиранием сердца караванщик ждал неизбежного - отчаянного ржания, мокрого хруста ломающихся костей и рвущихся жил, мгновенной острой боли и спасительной тьмы, и тут же рядом - зеленые кущи райских садов. Вместо этого над ухом оглушительно грохнуло и незримая сила отбросила его в бок, едва не сбросив с телеги. Он открыл глаза и вместо стены увидел выбитые городские ворота. - Ворота! - радостно заорал купец, возвращаясь к жизни из райских садов. Над его ухом опять грохнуло и голос Гаврилы проорал. - Хрен вам, а не ворота!! - Ай-я-я-я-я! - заорал купец от восторга. - Все по воле Аллаха! Аллах велик! - Заворачивай. Второй раз Муаммара просить не пришлось. Телега дребезжа железом встала на два колеса и выбросив фонтан земли, остановилась. Купец попытался вскочить, но Гаврила крикнул: - Сидеть! Сейчас покупателей пришлю... И подхватив щит он прыгнул во двор. Во дворе шла не драка, а резня. Остроголовые налегке - без щитов и копий - рубили безоружных журавлевских дружинников своими черными мечами. Журавлевцы же отбивались только древками копий, словно в насмешку оставленных магом им вместо оружия. И только в одном месте кровь лилась с обеих сторон. Баниш с криком "епа -епа!" круша вокруг все, до чего смог дотянуться, точно таким же мечом сдерживал натиск остроголовых, давая безоружным товарищам уйти в башню. Грохот, произведенный Гаврилой и воротами на мгновение отвлек от дела и тех и других. - Оружие! - радостно закричали дружинники, увидев древки копий, что торчали из тележки Каффади. - Недорого! - поспешил крикнуть в ответ купец. Гаврила ни слова не говоря заскочил за телегу и ухнув, опрокинул ее, сломав оглобли. Муаммар сердито заорал, но деревянный грохот заглушил его б рань. Оружие покатилось во двор. - Берите! И пусть никто не уйдет обиженным! Он захохотал, представив, что сделают с остроголовыми разозленные дружинники -остроголовых было впятеро, вдесятеро меньше и иных выходов, кроме смерти и быстрого бегства он им не оставлял. Но не вышло. - Велик Аллах! - злым голосом заорал у него над ухом караванщик. - Твоими руками он сотворил новое чудо! Оторвав взгляд от льющейся крови Гаврила посмотрел вниз. Караванщик сидел у него в ногах и перебирал короткие палки, что были когда-то трехгранными индийскими дротиками. - Он лишил меня всего товара! Гаврила раздумывал всего лишь мгновение. - А-а-а-а-а-а-а, - заорал он. - Колдуны? Ну-ну! Тоненько подвывая сквозь сведенные злобой челюсти он закинул руку за спину, и только потом сообразил, что с его оружием случилось все то же самое, что и с каждым из тех мечей, что были в ножнах журавлевских дружинников. От этого он зашипел еще громче и вскинул кулак, готовый убивать.
Глава 57
Позади взвыло, послышались глухие Изборовы проклятья и перепуганный крик беззащитного Мури. Как не интересно было все то, что творилось перед глазами, но пришлось повернуться. Позади так же было неспокойно - от нагнавших их, наконец, телег не разбирая дороги бежал Муря, а следом за ним пардус и двое его сторожей. "Сбежит! " - машинально подумал Гаврила, глядя как редкий зверь быстрыми прыжками обгонят колдуна и по старой памяти направляется к нему, а потом посмотрел на сторожей. Воины, сопровождавшие редкого зверя бежали молча. Гаврила уже нагибаясь за палкой мельком удивился - в таких случаях как раз и полагается орать благим матом, что б людей не подвести, а эти словно воды в рот набрали. Все прояснилось, когда они выхватили мечи. Мечи, язычками черного пламени мелькавшие за воротами словно по волшебству очутились перед ним. Рядом раздался голос Исина, только что сообразившего, что он безоружен. - Нет меча! Меча нет! Гаврила вскинул кулак. Эти оказались из неученых, не испугались, не остановились, а перли вперед, как свиньи на забор. И закинув щит за спину, Гаврила начал их учить, ударами кулака, расплескивая в капли обоих нападавших. - Да ты кладезь чудес! - вскричал пораженный караванщик. - Гнев Божий исходит из твоей руки! Гаврила посмотрел сквозь него и ринулся во двор, где продолжала литься кровь. Санциско сверху увидел как люди, уже исключенные им из списка живых, разрушают его дело и поднял руки, готовясь метнуть в них пламя. Смех за спиной остановил его. - Тебе с ними не справиться... Я их знаю, - сказала Тулица. - Зря ты тут остался... - Замолчи! -грозно сказал маг глядя на женщину, но тут у него за спиной снова грохнуло. Он повернулся посмотреть, а из-за спины вылетел звонкий голос. - Гаврила! Он тут! Санциско резко ударил женщину и та, захрипев, опустилась на деревянный пол. Сам он свесился вниз и прокричал. - Береслан! Читай молитву и на каждое упоминание имени Господа закрывай ковчежец! Снизу глухо, как из бочки донеслось. - Понял! Санциско вздохнул и скомандовал: - Начинай! Маг сам забормотал молитву, готовясь вновь на краткое время обрести свою силу. Он почувствовал ее приход и сгустив в руке огонь метнул его во врагов. Шар свистя и роняя искры рванулся к богатырю, и его воины, услышав свист, послушно отскочили назад. Они-то знали что он означал. Санциско улыбнулся человеческой глупости, когда увидел, что богатырь прикрылся щитом, готовясь встретить небесный огонь. "Самые лучшие из них все равно дураки!" - подумал маг и метнул второй шар в стену башни, что стояла напротив. Он не успел полюбоваться, как она вспыхнула, как над его головой пронесся шелестящий грохот и сверху на башенку упал и забился последний из оставшихся драконов. Из распоротого брюха полезли внутренности и густая липкая кровь потекла по деревянным столбам. Дракон ревел, судорожно хлестал хвостом, а внизу продолжал грохотать богатырский кулак. - Господин маг! - заорал снизу барон. - Сделайте что-нибудь! Считая про себя секунды? Санциско бросил в богатыря еще два шара... ...Шар летел на него как камень, умело пущенный пращником, может быть чуть медленнее, но и только. От последнего Гаврила не стал уворачиваться - знал, что спиной стоял люди. Вместо того, что бы ждать удара он быстро скинул щит с руки и ухватившись двумя руками за край крутанулся, набирая силы для удара и шлепнул огненное чудо. От удара шар потерял степенность и ударил в стену, вспыхнув там огненным фонтаном. - Убейте его! - заорал Санциско, чувствуя как уходят силы. - Кто его убьет станет сотником! Резня в одно мгновение прекратилась и все остроголовые, как один, бросились на Гаврилу. Оскалив зубы тот выставил вперед кулак, но тут кто-то ухватил его сзади и поволок в сторону. Над головой мелькали крыши теремов, башни, облака и вдруг все это закрыла прочная с виду бревенчатая крыша. Послышался лязг опускаемого засова и тут же мощный удар от которого дрогнули стены. Масленников оглянулся. Это был первый поверх башни, в котором стояли все те, кто еще уцелел - остатки дружины, Сераслан, все свои. Не было только Мури и Гы. Он ухватил Сераслана за рукав, повернул к себе. - Где волхвы? - Белоян увел, должно быть... Еще ночью. - Куда? Он пожал плечами, глядя как дружинники шарят по башне в поисках оружия и находя только рукоятки. - О волхвах позаботились... В его словах звуча упрек человека, брошенного друзьями в беде. - Старые люди, - объяснил ему Избор. - О ком же еще заботится, как не о них? А мы о себе сами позаботимся... Сейчас вот только оружием разживемся... - Где оружие? - спросило сразу несколько голосов. Его обступили дружинники с надеждой заглядывая в глаза. - Сейчас наколдую. Воевода кивнул Гавриле и показал, что бы тот встал напротив двери, а сам с бревном в руках встал за дверью. - Открывай! Исин отбросил засов и встал под мечи остроголовых. Двое передних ударили его, но он отскочил назад, и Избор прикрыл его бревном. Остроголовые, держась за застрявшие мечи, на мгновение застыли в дверном проеме и Гаврила, словно дожидался этого момента, из угла грохнул своим страшным кулаком. В воздухе запахло кровью и Масленников крикнул. - Один мой! - Все твои! - Один меч мой! - Такие руки и железом грузить? Ну уж нет... - отозвался Исин вытаскивая из деревяшки черный как ночь меч и примеряя его к руке. - Ну, а если понадобится, ты себе еще достанешь! Тут таких мечей как собак нерезаных... Сераслан присел перед окошком, выглядывая того, кто должен будет ответить за все то, что тут произошло. На дворе, снаружи гремели крики и остроголовые стремились высадить дверь в башню. Потом вдруг шум стих. Волхв наклонялся ниже и ниже и наконец увидел верх башни. Чужой маг воздел руки, с них сорвался огненный шар и понесся прямо к нему. Сераслан не успел крикнуть, как за его спиной открылась дверь, снова грохнул кулак и Исин крикнул. - Еще два меча! Тут башня содрогнулась и в окно ударила волна жара. Остроголовые во дворе радостно заорали. - Гаврила! Смотри! Масленников подскочил к Сераслану. Тот показал на башню. - Видишь? Богатырь посмотрел вдоль вытянутой руки. Казалось, что маг смотрел прямо на него, глаза в глаза, а над его головой, словно знамение чужой и враждебной силы кружил последний из драконов. - Вон он где, гад! - сказал Гаврила. - Кто? - спросил Избор отбивая в дверях удары. - Где? - спросил Исин, пристраиваясь за спиной у воеводы. - Маг остроголовый. Тот, что обещал нас по бутылкам рассадить. - А-а-а-а-а! Избор резко захлопнул дверь, прищемив кому-то руку. Сквозь предсмертные крики донесся обиженный вой и Избор ногой отбросил Гавриле меч. - Эй, Гаврила, держи железку. Гаврила не ответил разглядывая башню. Бревна в основании были толстые, в обхват и он тяжело вздохнул. - Ни копья, ни стрелы... - А кулаком? Он отрицательно покачал головой. - Неудобно отсюда. Скорее я весь этот курятник развалю. Надо во двор выходить. Что бы уж наверняка! - Ну и выйдем. Избор снял одну из боковых дверей и поставил перед Исином, тряхнул черным мечом, стряхивая кровь и сказал Гавриле: - Железку свою отдай Сераслану, а сам уж кулаком потрудись. Не возражая Гаврила повернулся к голубевскому волхву, протягивая ему меч. Сераслан протянул руку, но отвел ее назад. - Нет уж... Я их лучше Божьим словом. Избор сдернул с петель дверь, что вела во двор и Гаврила тут же ударил в проем кулаком, очищая дорогу от врагов. Капли крови еще не успели осесть на землю, как хазарин, прикрывшись дверью как щитом побежал вперед. - Огонь! - заорал у него за спиной Гаврила. Хазарин завертелся, угадывая откуда грозит опасность, но поскользнулся на мокрой от крови траве и упал. Шар, пущенный магом пролетел у него над головой и, как и в прошлый раз Гаврила, крутанувшись на пятке отбил шар в сторону. Тот пролетел мимо башни и Сераслан крикнул, словно Масленников и сам не видел: - Не попал! - Так и не целился же, - ответил Гаврила. - Ничего. Огнем не достал, так рукой достану! Вокруг него мелькали мечи, но он остановился и начал сквозь дыру в кулаке выцеливать чужого мага. Избор и Баниш стояли рядом, отбивая удары. Остроголовые словно чувствовали, что враги затевают тут что-то серьезное и навалились всем скопом. - Быстрее! - заорал Избор. - Поспешишь - людей насмешишь! -отозвался Масленников. Гаврила был уверен в друзьях и держался спокойно. Баниш увернулся от одного меча, подставил свой клинок под другой и ногой ударил третьего, что заходил сзади. Враги разлетелись в стороны и он оказался в середине небольшой полянки. - А если опоздаешь, епа-епа, то и смешить будет некого! За спиной тонко ухнул Сераслан. Гаврила, как почуял что-то - поднял голову и увидел, как над ним взлетает к вершине башни маленький шерстяной комочек. Едва набрав высоту он начал спускаться. - Не долетит! - скрипнул зубами богатырь. - Не долетит же... - Беда не велика... Если и не долетит, то оледенит башню, а ты ее тогда расколешь... Гаврила как в воду глядел - то ли ветер, то ли чары, а может быть всегдашнее невезение направили горшочек в одну из бойниц, что княжеские плотники загодя, словно знали, прорубили в стене. Богатырь зарычал, поднял кулак... Не было не взрыва, ни пожара, ни трясущего поджилки грохота. Только из бойниц, словно из простецкой бани, выплеснулось белое плотное облако. Столбы пара вспухли вековыми деревьями и развеялись, обдав бойцов во дворе лютым морозом. Тулица смотрела на мага сквозь запорошенные инеем ресницы. Холод, что волной поднялся снизу вернул ей сознание, но она не спешила показывать это. На ее глазах маг неловко и азартно переминался с ноги на ногу, едва слышно бормоча что-то на неведомом языке, а когда на его ладони разгорался оранжевый шар, швырял его вниз. Под этот неловкий перестук каблуков она стала дергать веревку, что держала руки. Она знала силу колдовства Санциско, но не попробовать не могла. Путы на запястьях вели себя как живые. Они то трещали, поддаваясь усилиям, то вновь обретали прочность камня и стягивали руки. Закусив губы она сжала пальцы в кулаки, уперлась ими друг в друга и растянула веревку. Предел есть всему. Даже колдовству. Внезапно ослабевшая веревка треснула и разлетелась. Маг, что стоял спиной к ней почувствовал это, дернулся, но что-то другое, более важное, случилось там, внизу. Мужские голоса грубо взвыли и движение мага плавно замедлилось. Тулица поняла, что если у нее и есть время, то всего несколько мгновений. Она подпрыгнула и ее рука улетела за спину, где схваченные морозом висели сосульки драконьей крови. Они слились воедино - замах, поворот, хруст обломанного льда и отчаянный крик княгини. Маг рванулся к ней, отвлекаясь оттого, что творилось внизу и Тулица, не думая о том, что будет после, ударила его ледяным кинжалом в ключицу. Маг даже не попытался отстраниться. Сосулька входила в него и он словно леденел. Острый кончик брызнул ледяной крошкой, но поляница все толкала его и толкала в глубину еще живого, а значит опасного тела. Руку ожгла резкая боль. Она охнула и выпустила ледяной кинжал. Растаявшая драконья кровь нестерпимо жгла ладонь и она ухватилась за полу халата, чтобы стереть ее с себя. От этого движения бесчувственный маг пошатнулся и перевернувшись через перильца упал во двор, залитый пролитой им кровью. Женщина быстрым взглядом обежала площадку - ни меча, ни ножа - и бросилась к лестнице. Снизу волнами поднимался холод, словно громадная птица в темноте била ледяными крыльями. С каждым шагом вниз становилось все холоднее и холоднее. Уже на второй площадке мороз начал щипать лицо, но княгиня неслась вниз, думая не столько о холоде, сколько о том, чтобы не споткнуться на обледенелых ступенях. На первом поверхе, где темнота башни сменилась полусветом, лившимся из растворенных ворот мороз уже не щипал за щеки, а просто драл кожу, заставляя пальцы в поисках тепла сжиматься в кулаки. Впереди слышались крики, лязг мечей и устремленная в битву Тулица слишком поздно заметила одинокую фигуру, что стояла у дальней стены. Нога скользнула по льду и женщина упала навзничь. Ее развернуло в темноту и она, не зная что делать и как защитить себя без меча, она опершись на руки, взмахнула ногами. Поляница почувствовала, как левая нога ударила по чему-то твердому как бревно и хрупкому, как перекаленная глина. Удар остановил движение и прямо на ее глазах неведомый враг осыпался на землю с тихим звоном ледяных осколков. Вскочив на ноги она увидела перед собой сугроб, украшенный ножнами с мечом, а рядом с ним... Темнота не могла скрыть очертания ковчежца и Тулица увидела, как под открытой крышкой инеем серебрится "Паучья лапка". За ее спиной звенели мечи и гибли люди и меч, что лежал перед ней мог спасти чью-нибудь жизнь, но она не взяла его, а протянув руку над оружием легко толкнула крышку ковчежца. Крышка клацнула, закрывая талисман, и в мир вернулось волшебство.... Остроголовые стояли без оружия понимая, что смерть - не самое скверное, что может с ними произойти. Видя перед собой безоружных стариков они все же не решались ничего сделать. Незримой, но непреодолимой стеной меж ними стоял страх. Жизнь воинов так долго проходила рядом с жизнью магов, что любой из них отлично понимал тщетность любых усилий. - Ну и что с этими делать будем? - негромко спросил Хайкин, глядя на врагов. Гаврила принял его слова за приглашение, пошел вперед, раздвигая толпу перед собой. - Я их сейчас всех по одному, - забормотал богатырь, - до самых корней.... А потом солью посыплю, чтобы новые не выросли! - Погоди, - остановил его Избор. - Погоди. С этим-то всегда успеем. Может волхвы еще чего-нибудь эдакое придумают. Среди стариков пронесся согласный ропот, но Хайкин оборвал его, подняв руку. - Пожалуй хватит смертей на сегодня. Главный враг нами повержен - и довольно. - Неужто оттого, что наказано большое зло, зло малое избегнет наказания? спросил Сераслан. Он не дожидаясь ответа отрицательно покачал головой и следом за ним закачались стариковские головы. - Накажем. Но не мечом, а умом. Чтобы на всю жизнь память была. - Да сколько ее у них еще осталось-то? - спросила Лерка. - Жизни то? Хайкин улыбнулся, поднял вверх руки. - Волхвы! Дайте мне вашей силы! Никто не знал, что задумал Журавлевский волхв, но голос его подчинил себе всех. Он ощутил приближение силы как дрожь земли, что чуют звери и иные бессловесные твари в горах. Волхвы отхлынул от него, давая место и он остался один на один с остроголовыми. Они стояли тихие, глядя как меж кулаков волхва проскакивали сиреневые молнии. Передние, но ожидая ничего хорошего отхлынули назад, но стена не пустила их дальше. Над притихшим двором прокатился гром и воздух над волхвом потемнел. Уплотняясь он стал превращаться в смерч уже через мгновение ставший похожим на огромную выше сторожевой башни - метлу. Она повисла в воздухе за спиной Хайкина, но он двинул рукой и та, перепорхнув через него, накрыла заоравших остроголовых. - Так их! - раздались голоса. - Вымести их с Руси, что бы и духу не было! Чудовищная сила русских волхвов повернула метлу и потащила по двору. Под ней взвыло, словно каждый из тех, кто сидел там почувствовал на своем горле лапу Ящера или адские угли. Там, где метла коснулась земли, вверх взметнулась пыль. Кто-то звонко чихнул, и в тот же миг, словно подчиняясь неслышному приказу волхва метла взвилась в воздух и пропала из виду. Хайкин опустил руки и вытер пот, грязными ручейками текший по лицу. - Куда ты их? - спросила стоявшая за спиной Лерка. Хайкин посмотрел на молодую женщину и улыбнулся. - Далеко... Отсюда не видно.... - А откуда видно? Главный волхв Журавлевского князя посмотрел сквозь выбитые ворота, потом повернулся и оглядел двор, словно хотел удостовериться, что смерч забрал всех врагов. Волхвы потихоньку расходились, спеша помочь тем, кому еще можно было помочь. - Что земля круглая знаешь? - Знаю, - кивнула Лерка. - Только это тайное знание... Огоньки, что зажглись в ее глазах, говорили, что она догадывается о судьбе остроголовых, но она еще не догадывалась куда Хайкин их упрятал. - А знаешь, что на другой стороне тоже земли есть? - И это знаю. - Все ты, оказывается у меня знаешь... - сказал волхв и вздохнул. Она широко раскрыла глаза, сообразив, что хотел сказать Хайкин. - Так ты их... - Мы, - поправил он ее. - Мы. Ты, я, они... Все мы, кто тут был. Мы их туда...
Она хлопнула длинными ресницами. - Но зачем? Волхв помолчал и негромко объяснил: - Русь без врагов не останется.... Но чем дальше они от нее будет, тем нам спокойнее... Это враг внешний, так где ж ему быть еще, как ни там? ...Мир за выбитыми воротами казался спокойным и ласковым. Там голубело небо, зеленел лес и дорога манила в дальние страны, но сидевшие на остатках ворот богатыри понимали, что все это совсем не так. Ласковость и спокойствие были там до первого поворота, а за ним из лесной чащи вылезут либо разбойники, либо чудовище какое-нибудь приблудное, а то и то и другое вместе... Сидели и смотрели не просто так, от безделья - ждали отошедшего Гаврилу. - Вот все и кончилось... - сказал Избор, глядя на лес. - Сколько мытарились? Дней десять, или больше? Сераслан пожал плечами. - У вас не поймешь. - Прошло - и слава Богам, - раздраженно сказал хазарин. - Да где он там? Он отвернулся от ворот и посмотрел, как волхвы, собравшись у полуразрушенной башни, возвращают в ум Гы. - Всего и делов-то - отдать ковчежец, да спасибо выслушать... Меня, может, невеста ждет! - А может и не ждет... - отозвался Избор, любуясь небосводом без драконов и летающих ковриков. Хазарин дернулся, а он усмехнулся. - Потерпи. - Женюсь... - сказал Исин.- Теперь - женюсь, а там... - Ну, не знаю, не знаю... - в тон к Избору отозвался Сераслан. - Прямо так сразу? Не думаю, чтоб... - Князь обещал! - напомнил хазарин. Он посмотрел на Избора, ожидая поддержки, но тот смотрел в другую сторону. - Как тебе не терпится, а подождать все же придется, - сказал Сераслан. - Тут обстоятельства. - Какие еще обстоятельства? - загорелся сотник. - Чудовище загубили? Талисман спасли? Слово сказано? - Время! - со странным выражением сказал Сераслан. - Ничего кроме времени! Хазарин молчал, ожидая, что тот скажет дальше. - Это не из вредности - просто все недосуг было. - Что "не из вредности"? - Княжеской-то дочери всего семь лет. Ты же взрослый мужчина. Не к лицу тебе такими делами заниматься. Не грек же ты, в конце-то концов? Исин сидел так, словно ничего не услышал. - Семь лет? - спросил за него Избор. - Это как же? Сераслан развел руки, показывая, что ничего нельзя поделать. - Гаврила идет! - сразу становясь серьезным, сказал Избор. - Мрачный какой-то... Они поднялись, сразу забыв о Исиновых неприятностях. Хазарин остался сидеть и считать на пальцах. Масленников еще не подошел, а Избор крикнул: - Что Белоян-то сказал? Гаврила вздохнул. - Благодарил. - Что-то не так? - нахмурился Избор. - Еще что-нибудь? Богатырь задержался с ответом. Взгляд его улетел за выбитые ворота. - Ну? Он почесался, словно выгадывал время, перед тем, как выложить что-то неприятное, но все же сказал. - Вы в Пинск не торопитесь? А то тут у Белояна еще одно дело для нас есть.