Т о р к м а н: Как вы вступили в Сопротивление?
Г' К а р: Моя семья жила в Г'кхамизаде, одном из крупных городов
Нарна. Мой отец... последние годы прислуживал в центаврианской семье.
В то время я только что покинул сумку. Моя мать была больна и не
смогла уйти в катакомбы, поэтому все мы остались. То было трудное
время. Однажды мой отец пролил чашку горячей джаллы на хозяйку дома,
и... она убила его. Они схватили его, связали и подвесили на дереве. Я
пришел к нему на третью ночь, несмотря на запрет моей матери, и он
взглянул на меня. Он приказал мне блюсти честь и сражаться... стать
тем, кем он никогда не был. Затем он умер. На следующее утро я сбежал
и убил своего первого центаврианина.
Т о р к м а н: Как вы полагаете, зачем они напали на вас?
Г' К а р: Зачем любая высокоразвитая цивилизация пытается уничтожить
менее развитую? Потому что планеты имеют стратегическую ценность,
потому что они обладают ресурсами, но, самое главное - просто потому,
что она может сделать это. То же самое происходило и в вашем мире.
Есть люди, для которых слова "никогда впредь" несут в себе особый
смысл, как и для нас.
Т о р к м а н: Что вы ответите на сообщения, что ваши войска проиграли
шесть из последних семи сражений с центаврианскими силами, и война в
основном ведется на удержание позиций?
Г' К а р: Центаврианская пропаганда. Мы никогда не падем. Мы никогда
не сдадимся.
Л о н д о: Когда мы впервые встретили нарнов, они были примитивным
народом. Мы дали им технологии, на века опережающие их собственные,
открыли им дорогу к звездам, создали для них законы. Они же отплатили
нам террором и смертями.
Т о р к м а н: Значит, вы говорите, что центавриане стремились помочь
нарнам?
Л о н д о: Конечно. И, могу добавить, с большими затратами. Вот почему
мы в конце концов ушли. Мы хотели им добра, но не такой ценой.
Т о р к м а н: Значит, вы не были изгнаны с Нарна?
Л о н д о: Пожалуйста! Нарны достаточно переписывали историю, не так
ли? Если они бы хотели, чтобы мы просто ушли, мы вряд ли стали бы
спорить. Но они становятся все более и более неразумными, они
стремятся причинить нам вред, захватить территорию Центавра. В конце
концов, мы вынуждены ответить. Именно они объявили нам войну. Не мы.
Мы хотим лишь мира.
Торкман говорит, что, несмотря на декларации обеих сторон о стремлении к миру, реальность далека от этого. Центаврианские корабли должны подвергнуться досмотру, однако неожиданно в седьмом секторе открывается точка перехода, в которой появляется центаврианский боевой крейсер, который движется прямо к станции.
О ф и ц е р: На связи посол Моллари.
И в а н о в а: Пропустите. Посол Моллари, что происходит?
Л о н д о: Мне жаль, что все оказалось неожиданностью для вас,
командор, но я ведь предупреждал, что вам не следует вмешиваться. У
вас нет права обыскивать наши корабли.
О ф и ц е р: Центаврианский крейсер заряжает орудия, открывая
орудийные порты.
Л о н д о: Крейсер будет поддерживать блокаду Вавилона 5 до тех пор,
пока центаврианские корабли не будут переданы нашему правительству
обыск запрещен. Любой корабль, попытавшийся приблизиться к Вавилону 5