– Я боюсь незваных гостей, – задумчиво проговорила Татьяна, устремляя взгляд куда-то за спину Андрея.
Он невольно проследил за направлением этого взгляда, но, естественно, ничего особенного не увидел.
У Татьяны привычка – вдруг посреди разговора замолкать и уставляться в какую-нибудь точку. Иной раз она вот так молча смотрит на пуговицу, галстук или иную деталь туалета своего собеседника, заставляя того ежиться и лихорадочно соображать, что у него с одеждой не в порядке.
Впрочем, Андрея ее задумчивость не смутила: то ли он успел к ее заморочкам привыкнуть, то ли всерьез заинтересовался неожиданным звонком своей подруги.
– Что же ты вытворила на этот раз? – терпеливо поинтересовался Громышев.
– На этот раз? – теперь в разговор встряла я. – А что, уже были и другие разы?
– Так, всякие мелочи. Не отвлекайтесь, ребята, у нас мало времени, – напомнила Татьяна.
– Мало времени – на что? – Андрей никак не мог понять, в чем дело, да и я откровенно недоумевала.
Татьяна посмотрела на нас как на двух несмышленышей.
– Дело в том, что у этой молодой дамы, – она кивнула на меня, – в ее молодежном рюкзачке упакованы большие тысячи рублей, на которые, кроме нее, претендуют еще очень крутые мальчики.
– На эти деньги не только я претендую, – сочла нужным пояснить «молодая дама», чтобы Андрей не подумал, будто я ограбила какой-нибудь банк. – Большая их часть принадлежит совхозу, а оставшаяся – нашей семье и семье еще одного шофера. Умершего.
Я невольно вздохнула, вспомнив Сашу.
– Умершего естественной смертью? – решил уточнить Громышев. – Или насильственной?
– Врач предположил обширный инфаркт.
– О чем вы говорите? – не выдержала Танька. – У Беллы на хвосте бандиты. Они уже приходили к ней домой, а теперь могут прийти и ко мне!
– У Тани богатая фантазия, – покачала головой я, – ей бы детективные романы писать.
Сказала и осеклась: Татьяна ведь рассказывала, что Андрей как раз этим грешит. Еще подумает, что я на что-нибудь намекаю.
– И что же она нафантазировала?
– Представила себе провинциального бандита чуть ли не всероссийским паханом. Будто бы он среди ночи в незнакомом городе смог разыскать вначале мой адрес, а потом и ее. Притом, что, насколько я знаю, у нас еще нет круглосуточной горсправки!
– Официальной нет, – уточнила Танька. – Но если человеку за какой-то паршивый адрес предложить, скажем, сто долларов, то он из кожи вылезет, чтобы его раздобыть!
– Ну ты и загнула, сто долларов! – не поверила я.
– А что, им есть ради чего палить такие деньги, – не сдавалась подруга. – Кое-что они успели выведать у бабы Мани...
– За доллары?
Образ добродушной соседки, берущей деньги за пустяковую, как она думала, услугу, никак не вязался с характером бабы Мани.
– Деньги ей вряд ли предлагали, – рассудительно согласилась с моим молчанием Татьяна. – Она для этого слишком подозрительна. А вот на гражданской сознательности вполне могли сыграть. Рассказать какую-нибудь сказочку о том, что ты уехала куда-то, нечаянно захватив важные документы.
Андрей слушал молча, лишь украдкой переводил взгляд с Таньки на меня, но мы в азарте не обращали на него никакого внимания.
– Баба Маня знает, что я уехала ненадолго.
Свою горячую речь подруга адресовала мне, потому что это я позволила себе усомниться в ее рассудительности и знании криминальных тонкостей. Андрей молчал, а значит, как она думала, с ней соглашался.
– Какие мелочи! Если опытный мошенник задумает человека обмануть, он такого накрутит, не захочешь – поверишь. Могли, к примеру, сказать соседке, что ты в город уже вернулась, а домой так и не явилась, только зря тебя у закрытой двери прождали. Мол, не скажет ли добрая женщина, у кого из подруг может остаться на ночь Белла Решетняк. Жалостливая старушка и назвала меня. Хорошо хоть адреса моего не знала. Но если надо, они и его могут найти, исхитрятся. Понимают, что с наступлением дня их шансы поймать тебя со всей суммой значительно уменьшатся...
– А нельзя ли, милые подружки, – нарочито просительно проговорил Громышев, – рассказать все, что случилось, сначала и помедленнее?
Татьяна некоторое время смотрела на левое плечо Андрея, а потом медленно произнесла:
– Началось все с того, что Белка с мужем решила поехать в рейс...
– Садитесь в машину! – вдруг скомандовал Андрей. – Сейчас, Таня, мы проедем мимо твоего дома. Может, мне издалека показалось, но, по-моему, каких-то два мужика среди ночи решили читать списки жильцов твоего дома. Неужели ты оказалась права?
– А ты до сих пор в этом сомневаешься? – съязвила Танька.
Между тем Андрей медленно объехал по периметру двор, который со всех четырех сторон окружали многоэтажки, остановил машину в стороне от дома Татьяны и сказал нам:
– Сидите тихо, я сейчас вернусь!
Некоторое время мы молчали, а потом я спросила:
– Таньк, где ты с ним познакомилась?
Мы с Татьяной видимся довольно часто и обычно знаем о жизни друг друга все. Или почти все. Как же я должна была углубиться в свои переживания, что не узнала даже о таком знаменательном моменте жизни подруги, как знакомство с мужчиной. Судя по всему, с ним она довольно близка.
– Как это где? В газете, конечно... Господин Громышев принес в редакцию детектив собственного сочинения. Видимо, слава тезки Кивинова, автора «Ментов», не давала и нашему оперу покоя.
– И как, он оказался хорошим?
– Андрей или детектив?
– А одним словом нельзя ответить?
– Увы. Андрей оказался хорошим, а детектив – плохим.
– Понятно...
И тут тишина как будто взорвалась. Раздался выстрел, другой, замелькали какие-то тени. В погашенных окнах квартир зажегся свет.
Моя рука как будто сама по себе потянулась к сумке и открыла замок. Прикосновение к холодной стали пистолета странным образом успокоило меня, в то время как Танька, сидящая на переднем сиденье, открыла дверцу машины и тревожно всматривалась в даль, пытаясь понять, что у ее дома происходит.
Наконец она не оборачиваясь глухо произнесла:
– Я не могу больше ждать! А вдруг ему нужна моя помощь?
– Интересно, что ты сможешь для него сделать?
Я бы, наверное, могла, но о том, что у меня есть оружие – целых два пистолета, – я не сказала Татьяне. Скорее всего стрелял сам Андрей, но бежать сейчас кому-то из нас в темноту – пусть даже и с оружием, – наверное, глупость. Мы не столько поможем, сколько навредим. Помогать профессионалу можно разве что по его просьбе...
Не знаю, верно я рассуждала или нет, но Андрей приказал нам сидеть тихо, значит, нечего и высовываться! Какой я стала дисциплинированной, даже самой странно.
– Послушай, надо же что-то делать! – опять заговорила Танька.
Наверное, прежде я бы, как и она, вот так бесполезно нервничала, попыталась броситься на подмогу, чтобы еще больше все испортить, а теперь за два дня я прошла целую школу жизни и потому терпеливо ждала. И попыталась успокоить подругу:
– Давай еще немного подождем?
Я таки оказалась права. Некоторое время спустя появился Андрей, волоча за собой что-то, что я в темноте приняла за какой-то мешок. Оказалось, это был мужчина с руками, скованными наручниками. Громышев так и сбросил его недалеко от своей машины, распахнул дверцу со стороны водителя и протянул руку к чему-то между сиденьями – только тут я заметила радиотелефон.
Он набрал номер и проговорил в трубку:
– Татарчук! В Молодежном микрорайоне, в доме на углу Крымской и Черноморской, мною пресечена попытка ограбления квартиры. Одного я задержал, а второй сбежал. Рост приблизительно сто восемьдесят пять сантиметров, в футболке и кожаном жилете. Подробнее разглядеть не удалось, темнотища, как у негра... В общем, ты понял. Вышли ребят, пусть прочешут район. И задержанного заберут. Очень мне нужно его возить. В конце концов, мой рабочий день давно закончился. Отстань, Татарчук, рядом со мною женщины! – Он положил трубку и обратился к Таньке: – Ну и нюх у тебя, госпожа журналистка! Впору самой опером работать. Я не удивлюсь, если на этих двоих есть ориентировка...
– То есть ты считаешь, это наши местные воры, не приезжие?.. А я думала, это Белкины знакомые, с Севера.
– Вряд ли. Но пусть Белла выйдет, посмотрит, может, лицо задержанного действительно ей знакомо?
Я уже давно вынула руку из сумки – Танькин мент не должен догадаться, что у меня есть оружие, – и покорно вышла из машины. Подошла к лежащему мужчине. Андрей осветил его лицо фонариком. Нет, этого человека я никогда прежде не видела. Да и кого я видела, кроме шофера, у которого я реквизировала машину, и другого бандита по кличке Стоп?
Правда, издалека я видела еще двоих, когда они выходили из белой «десятки» и шли к зданию больницы. Но теперь я смогла бы лишь сказать, что это были двое мужчин, никто из них не хромал, а один из двоих скорее всего жгучий брюнет...
– Нет, я его не знаю, – покачала я головой, отметив про себя, что задержанный вовсе не без сознания, как я сначала подумала. Тогда почему же он лежит и не пытается бежать? Подумаешь, руки скованы! Вон я с детьми смотрела боевик, так там арестованный бежал прямо в наручниках... Ну и мысли приходят вам в голову, законопослушный редактор издательства!
Я вернулась в машину. Андрей тоже сел на переднее сиденье, но дверцу распахнул так, чтобы держать скованного наручниками в поле зрения.
Оперативники из его ведомства приехали быстро, задержанного забрали и что-то сказали Андрею, впрочем, не слишком повышая голос, вроде:
– Видать, Андрюша, на двоих телок у тебя сил не хватает, вот ты и решил поработать на благо конторы.
– Завистники! – довольно откликнулся Громышев.
Теперь он сел с нами в машину, захлопнул дверцу и завел мотор. Если Татьяна оказалась права и Андрею удалось захватить одного из тех, кто разыскивал квартиру, то теперь, наверное, мы могли бы вернуться к ней? Но свои мысли я оставила при себе, предпочитая смотреть, как Танькин мент ловко выруливает со двора.
– Куда мы едем? – все же поинтересовалась я.
– К Андрею, – ответила Танька. – Пока его кореша не поймали второго, есть опасность, что он заявится ко мне.
– И там его встретит Петька, – невинно напомнила я; упертость моей подруги скоро станут упоминать в легендах.
– Ты зря смеешься! – воскликнула подруга. – Однажды Петька спас мне если не жизнь, то уж имущество точно.
Я знала эту историю, потому промолчала, предоставляя Таньке рассказывать своему Андрюше, как к ней ломились воры и как Петька своим хриплым басом – кого из прежних хозяев он копировал? – заорал хозяйке:
– Что у нас на ужин, дорогая?
Вынырнула я из омута своих печальных мыслей все на ту же тему, как там Артем, пришел ли в себя после наркоза и когда наконец я смогу к нему поехать, когда услышала просьбу Татьяны к своему Андрюше:
– А мне можно посмотреть твой пистолет?
Речь шла о его огнестрельном оружии, как они говорят, табельном, но я отчего-то прыснула и заработала от подруги замечание:
– Какая ты пошлая!
Подумать только, я и рта не успела открыть. Но тоже принялась рассматривать поданный Андреем пистолет, который, по беглому осмотру, был близнецом того самого, что я изъяла у шофера белой «десятки».
Подруга неловко приподняла в руке оружие.
– Тяжелый!
Мне захотелось рассмеяться: что бы она сказала о моем «макарове»! Я уже и не заметила, как стала считать пистолет своим. Знали бы Татьяна и ее бойфренд, что я таскаю в своем рюкзачке весь арсенал.
И небольшой филиал Сбербанка...
Через некоторое время мы сидели в квартире Андрея, пили чай и слушали речи Шахерезады. То бишь мои.
– В общем, мой муж со своим давним товарищем решили подзаработать...
Лицо Андрея внимательное и сосредоточенное. Татьяна слушает с тем же интересом, словно и не ей недавно я рассказывала о том же самом.
Я старалась не упускать ничего, рассказала даже о Льве Гавриловиче Могильном, который, выступая по местному телевидению, обещал бандитам серьезные разборки.
Андрей кивал моему рассказу, но так, словно догадывался, что в понятие «не упускать ничего» я вкладывала свой смысл. То есть по возможности не упоминать о двух стволах, которые лежали в моем рюкзачке. В конце концов, один из них я заработала своим трудом!
Это я заранее злилась, представляя, как он заставит меня их отдать.
– Что ж, это можно понять, – кивнул Андрей моему рассказу.
Что он понимает! Люди рисковали своими жизнями, вкладывали в дело свои деньги, добивались, чтобы груз им отдали под реализацию, но с некоторой предоплатой, которая оказалась не по плечу нашим семьям, и если бы не друзья...
– Мы занимали деньги, где только могли. Вон и у Татьяны тоже...
– Эти вопросы интересуют налоговиков. Надеюсь, с ними вам не придется разбираться, – не слишком вежливо прервал Андрей мои многословные объяснения. – Но не могла бы ты пояснить, куда делся пистолет, из которого ты выстрелила в некоего Стопа? Вопрос о том, где взял его твой муж, временно опустим...
Я так и знала! Я сразу поняла, что этот Громышев – служебная зануда...
– Андрюша, – не выдержала и Танька, – ты не мог бы разговаривать с Беллой как мой друг, а не как работник правоохранительных органов?
– Мог бы, – согласился он. – Только после того, как гражданка Решетняк сдаст мне свое незарегистрированное оружие.
– Эх ты! – разочарованно протянула моя подруга.
– Никаких «эх ты»! – Андрей был непреклонен. – Пока Белла не совершила других противоправных действий, я еще могу попытаться ей помочь.
– Но ведь в городе бандиты!
– Во-первых, это вовсе не аксиома. А во-вторых, выходит, ты не доверяешь мне и считаешь, что твоей подруге придется защищать себя самой?
– Я тебе доверяю, – вздохнула Танька и с участием взглянула на меня, как бы говоря: «Я сделала все, что могла, но отдать оружие придется!»
– Можно мне пойти в ванную? – покорно спросила я. – Пистолет у меня в сумке, а там всякие вещи интимного характера.
– Ради Бога! – радушно развел руками Андрей.
Если считать пистолет системы «вальтер» вещью интимного характера, то я милиционера почти не обманула. В конце концов, это мой трофей! Я сама добыла его!
«Макаров» я отдала Андрею с тяжелым вздохом, который должен был означать, что я отдаю последнее...
В это время кукушка в кухонных часах прокуковала два раза.
– Все, девочки, спать! – проговорил Андрей. – Утро вечера мудренее.
– И больше ты мне ничего не скажешь? – удивилась я.
– Утром! «Утро начинается с рассвета!» – пропел он.
– Видишь, какие у нас менты несерьезные? – развела руками Танька. – Так и тянет заняться их воспитанием!
– За чем же остановка? – шутливо удивился Андрей. – Один мулла, три рубля денег, головка сахара – и делу конец!
– О чем это он говорит?
– Мы с ним на днях смотрели один старый фильм. «Аршин мал алан» назывался. Там герой эту присказку все повторял. Уговаривал героиню выйти за него замуж. Вот и Андрей говорит то же самое.
– А ты?
– А я думаю.
– Смотри, Татьяна, – трагически прошептал неслышно подкравшийся Андрей, который зачем-то уходил в другую комнату, – уведут меня блудницы вавилонские.
– Пусть только попробуют!
Против ожидания я заснула, едва коснувшись подушки, хотя Танька с Андреем, почему-то не закрыв дверь, все еще переговаривались в соседней комнате.