— Я подумала, не сможешь ли ты мне помочь? — Он нетерпеливо шевельнулся, а она продолжила: — В четырнадцатой комнате вышло из строя оборудование. Я подумала, может, ты посмотришь, в чем дело?
— Какое оборудование? — спросил он, не поднимая глаз.
— Видеомагнитофон. Я в последнее время часто его использовала как подспорье для лекций, но он работает как-то странно. Он новый, так что, может, просто еще не разработался.
— А с чего ты решила, что я смогу определить, что случилось? Я не электротехник. Попроси кого-нибудь из электриков, пусть посмотрят.
— Я просила, Адриан, но они сказали, что у них все заняты. — Ее голос расстроено затих.
Он наконец взглянул на нее и пожал плечами:
— Тогда обратись на склад — что может быть проще? — Адриан наконец посмотрел ей в лицо. — Это не моя проблема. Найди кого-нибудь другого себе в помощь.
Уходя, Розали вдруг обратила внимание, что у него непривычно сонные глаза, а все тело словно обвисло от усталости. На полпути к двери она обернулась.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Адриан? Ты какой-то бледный.
— О, — он раздраженно повел плечами, — ерунда. Может, простудился? Если тебе так интересно, у меня болит горло. — Его тон явно намекал ей, чтобы она не лезла не в свое дело.
Вошел еще один преподаватель, и Розали отправилась работать дальше.
На следующее утро она пришла на свое занятие в комнату четырнадцать. Студенты, сдвинув мебель в сторону, сидели на полу. Кто-то принес подушку, кто-то воспользовался газетами, кто-то распростерся в полный рост, как на пляже. Как только появилась Розали, все сели и привели себя в должный вид.
Она вытащила из портфеля надувную подушку, собираясь ее надуть, как вдруг один из студентов предложил ей помочь. Розали отдала ему подушку, и через минуту он вернул ее надутой.
— Надеюсь, она не лопнет, когда я на нее сяду? — спросила Розали, и все засмеялись. Потом поинтересовалась: — Вам нравится такой способ ведения лекции? Или вы предпочли бы сидеть на стульях, как положено?
Студенты заверили ее, что так им нравится гораздо больше.
— Что ж, тогда будем продолжать так делать, пока нам это разрешают вышестоящие власти. По крайней мере, до тех пор, пока в один прекрасный день к нам не заглянет директор!
В этот момент распахнулась дверь, и Розали испуганно обернулась. Вошел Адриан, и вся аудитория разразилась хохотом. Розали приложила руку ко лбу и сидела так, скрывая смущение и покрасневшие щеки, пытаясь взять себя в руки.
Адриан с легким удивлением поинтересовался, в чем шутка, и ему ответили:
— Она думала, что вы — директор и что сейчас отругаете ее за то, что мы сидим на полу.
— Хм, — пробормотал он себе под нос, — похоже, у нее привычка держаться ближе к полу.
Студенты рассмеялись его словам, и он добродушно отчитал их:
— Я имел в виду совсем не то, о чем вы подумали. — И этим он вызвал еще один взрыв смеха.
Розали настойчиво произнесла:
— Если будете продолжать так и дальше, все правление колледжа скоро придет посмотреть, что тут происходит, не говоря уже о директоре.
Студенты успокоились, а Адриан спросил:
— Вы не возражаете, мисс Пархэм, если я взгляну на видеомагнитофон? Насколько я понимаю, он вышел из строя?
Она поднялась с подушки, подошла к нему.
— Это очень любезно с вашей стороны, доктор Крэйфорд.
Розали объяснила, что произошло, когда она в последний раз попыталась включить видеомагнитофон, отдала ему инструкцию и предоставила его самому себе. Потом, снова устроившись на подушке, начала лекцию.
— Сегодня я хочу поговорить с вами о роли телевидения в современном мире, — сообщила она студентам. — Пока вы собираетесь с мыслями перед обсуждением, я поделюсь с вами некоторыми собственными соображениями. Недавно у меня был отличный повод оценить роль телевидения в моей жизни, потому что мой телевизор сломался — правда, с тех пор его уже успел починить один мой хороший, дорогой мне друг. — Из угла раздался грохот, и все, кроме Розали, обернулись посмотреть, как Адриан нагибается за отверткой, которая по непонятным причинам вдруг выскользнула из его пальцев. Она продолжила: — Только лишившись телевизора, я поняла его настоящую ценность. Потерять возможность смотреть его — это все равно что заложить кирпичом окно, причем окно, в котором можно отлично увидеть весь мир, стоит только щелкнуть кнопкой. Когда это окно исчезает, кругозор человека сужается буквально до четырех стен комнаты и домов напротив. До того момента, должна признаться, я не осознавала, как велика стала роль телевидения в нашей жизни. А теперь я хочу, чтобы вы сформулировали, как оно влияет не только на людей цивилизованного мира, но и на более примитивные народы. Кстати, именно телевидение показало нам, что такие народы существуют и в наши дни…
Началась дискуссия. Розали выступала в роли председателя, время от времени вставляла замечания, возвращая выступающих в нужное русло обсуждения, когда они слишком уклонялись от темы. Время от времени она высказывала свою точку зрения и, если она не совпадала с мнениями студентов, просила их четко объяснить, в чем именно они с ней не согласны. Постепенно в разговор втянулись все студенты, даже самые робкие.
Розали постоянно чувствовала присутствие Адриана. Она не могла избавиться от ощущения, что он прислушивается к каждому слову, произнесенному в аудитории. Часть ее хотела, чтобы он ушел, а другая отчаянно желала, чтобы он остался. Наконец Адриан подошел к ней. Розали поднялась и повернулась к нему лицом.
— Прошу прощения, что прерываю вас, мисс Пархэм, — официально обратился он к ней, — но, по-моему, мне удалось установить, что случилось с этим прибором.
Она подошла к видеомагнитофону, и он начал объяснять ей, что с ним случилось. Сначала Розали примерно понимала, о чем он говорит, но потом он углубился в дебри технического устройства видеомагнитофона, и она совершенно потеряла нить объяснения. Он, очевидно, почувствовал это и тихо осведомился:
— Вы, разумеется, понимаете все, о чем я говорю?
Она с тревогой вгляделась в его лицо и заметила еле наметившийся изгиб его губ. Улыбнувшись в ответ, ответила:
— Ну разумеется, доктор Крэйфорд, я понимаю все до последнего слова.
Она знала, что весь класс наблюдает за ними и слышит их разговор. Один из студентов вскочил и попросил:
— Объясните мне, сэр, я разбираюсь в видеомагнитофонах.
— И я тоже, — подхватил другой, и тут же Адриана окружили с полдюжины студентов, просивших объяснить им, в чем дело.
Он, словно извиняясь, посмотрел на Розали:
— Извините. Вы не против?
Она покачала головой.
— Будем считать, что это — часть курса обществоведения, — ответила Розали, смирившись с мыслью, что на оставшиеся десять минут придется предоставить класс в распоряжение Адриана. Теперь она наконец увидела, какой он хороший педагог, как терпеливо разговаривает со студентами.
— А теперь я должен принести мои искренние извинения мисс Пархэм за то, что фактически испортил ей урок. Мне, пожалуй, лучше ретироваться, пока она не отдубасила меня своей надувной подушкой, — произнес Адриан.
Под общий смех он собрал свои вещи. Студенты начали выходить из аудитории, направляясь на следующее занятие. А он обратился к Розали:
— Мисс Пархэм, теперь, когда я разобрался, что случилось с оборудованием, я передам информацию электрикам, и они пошлют кого-нибудь починить магнитофон. При данных обстоятельствах это не займет у них много времени.
— Вы очень любезны, доктор Крэйфорд. Спасибо, что зашли.
Аудитория опустела, и он тоже собрался уходить. Она критически его осмотрела: