Она нашла вазу из граненого стекла, наполнила ее водой из-под крана, развернула цветы и осторожно поставила их в вазу. Он стоял, наблюдая за ней.
Розали, подняв вазу обеими руками, направилась к двери, но на пороге обернулась и мягко проговорила:
— Спасибо, Адриан, за вашу заботу обо мне. Я правда это ценю.
Но на него это не произвело впечатления. Глянув на ее обрамленное цветами лицо, он подчеркнуто повернулся к ней спиной и продолжил готовить кофе.
В субботу после обеда родители Розали уехали в Лондон. Часть времени после их отъезда она провела в бешеном вихре уборки, а потом стала готовиться к приходу Адриана.
Он должен был приехать около четырех, и она надеялась, что проведет с нею хотя бы пару часов. Она ужасно хотела угодить ему и поэтому с особой тщательностью выбирала одежду. Наконец остановилась на белой блузке и белой юбке, а на шею повесила массивный серебряный кулон на длинной цепочке. Когда, наконец, раздался звонок в дверь, ее сердце учащенно забилось. Она открыла, и одобрительное выражение его лица сполна наградило ее за все усилия.
— Простота всегда выигрывает, — заметил он, шагнув в холл.
На нем были легкий пиджак поверх рубашки с открытым воротом и обычные брюки. Он выглядел, как никогда, достижимым и спокойным. В руках у него была коробка с инструментом, а под мышкой — маленький пакет с новыми деталями.
— Я могу подняться?
— Да, конечно, идите, — отозвалась Розали, — а я пойду заварю чай. Думаю, вы не откажетесь?
— Пожалуй.
Он поднялся по лестнице, перешагивая через две ступеньки, а она включила чайник и расставила посуду на подносе. Розали слышала, как Адриан ходит по комнате у нее над головой, и ее захлестнула неожиданная волна счастья, от которой даже перехватило дыхание.
Когда она вошла в комнату с подносом, части телевизора были разложены по всему ковру. Розали в ужасе уставилась на них, а Адриан рассмеялся:
— Боитесь, что я не смогу собрать все это назад? Подождите, сами увидите. Я просто взмахну волшебной палочкой, и все эти детали сами запрыгнут обратно на свои места.
Она тоже засмеялась и, восхищаясь, стала наблюдать, с каким знанием дела он колдует над телевизором.
— Вы действительно считаете меня удивительным, да? — заметил он восторг в ее глазах.
— Да, — просто ответила Розали.
— Как же мне нравится ослеплять других своими знаниями! Но продолжайте превозносить меня до небес. Это очень льстит моему мужскому тщеславию. — Вставляя одну за другой детали обратно в телевизор, Адриан неожиданно задумчиво заявил: — Пожалуй, мне стоит завести девушку, хотя бы в качестве стимулятора моего эго. Нет лучшего средства заставить мужчину чувствовать себя королем вселенной, чем устремленный на него восхищенный взгляд красивой девушки. — Он покосился на собеседницу. — Но кого же выбрать на этот высокий пост? Вы по уши заняты парочкой приятелей, так что отпадаете. А вот Джейн — неплохой вариант. По-моему, она абсолютно свободна. Возможно, стоит ею заняться?
— Ваш чай остыл.
Розали встала, подошла к туалетному столику, провела расческой по волосам и, не зная, чем бы еще заняться, села за стол, стала просматривать свои записи.
— Работать, Розали, в субботу днем?
— Больше делать все равно нечего.
— Разве мое присутствие не вдохновляет вас на возвышенные мысли? — Судя по голосу, он улыбался.
— Не особенно.
— Ничего страшного. Я почти закончил — сейчас доделаю и смогу уделить вам все свое внимание, и вы не будете чувствовать себя заброшенной.
— Вы пришли посмотреть на мой телевизор, а не на меня.
— Вы правы.
Он поставил на место заднюю стенку, крепко прикрутил ее и спросил:
— А где ваши родители?
— Уехали в Лондон на спектакль. Сегодня их не будет допоздна.
Он поднял телевизор, перевернул в правильное положение, включил, отступил назад и стал ждать.
Они оба уставились на экран. Сначала раздался высокий свист, за ним появился звук. Когда темный экран сменился движущейся картинкой, Розали захлопала в ладоши.
— Огромное вам спасибо, Адриан. Как замечательно, что он снова работает! Он так долго был сломан.
Крэйфорд настроил каналы, добившись идеального изображения.
— Будете смотреть?
Она покачала головой. Он выключил телевизор, собрал инструменты и сложил их обратно в коробку. Пока Адриан пил чай, Розали спросила его, сколько должна ему за новые детали, которые ему пришлось купить.
— Ничего.
— О, но ведь…
Он только махнул рукой:
— Должен же я как-то отплатить вам и вашим родителям за ваше гостеприимство. — Он встал, отряхнул руки, потом поднял свой чемоданчик с инструментами.
Розали нахмурилась, сердце ее упало.
— Уже уходите?
— А что, вы не хотите, чтобы я уходил?
Она отрицательно покачала головой.
— Но если я останусь, что мы будем делать?
Она пожала плечами — у нее не было ответа на этот вопрос. Ей нечего было предложить ему, кроме того, что ему было определенно не надо. Ему же ни к чему женская любовь.
Адриан поставил чемоданчик на пол, подошел к ней.
— У меня есть предложение. Ваших родителей нет дома. Вам явно нечем заняться. Не хотите поехать ко мне на пару часов? Тогда вы услышите кое-что, чего я и сам еще не слышал. Я почти закончил собирать стереорадиоприемник. Мы можем вместе стать свидетелями его «рождения», и, если он заработает, вы будете считать меня не просто удивительным, а настоящим волшебником!
Никогда в жизни ей не было так трудно скрыть свои чувства, но, видимо, все же это удалось. Когда она выразила согласие, Адриан заметил: