— Всем закрыть учебники! — медленно сказала Гермиона, входя в класс, — успокаиваемся… Итак, сегодня у нас проверочная работа по Рунам Древних Ягов.
Она взглянула на класс. Её, несомненно, уже ненавидели. Но она собирается заниматься своими обязанностями, пока эта толпа будет ей что-то царапать своими перьями на пергаментах.
Гермиона открыла журнал Гриффиндора.
«Так-так… Апиль, Эрин и Ден получили О (отвратительно) на зельях! Да, знакомо! Что ж придется мне спуститься в подземелья к Снейпу и выслушать очередную лекцию о неуспеваемости этой троицы! Может он и прав, ведь должны же эти маленькие наглецы хоть чему-нибудь научиться!»
— Класс, прошу сдать пергаменты, время истекло!
— Мистер Чилин, Максон и Ирвин, задержитесь!
Троица неуверенно подошла к Гермионе.
— Почему опять на вас жалуется профессор Снейп? Что за отношение к предмету, если вы сами его выбрали для поступления в школу авроров?
— Мисс… дело в том… что…
Эрни рассказал ей историю о том, что Мастер нечестно снял очки с дома.
Гермиона удивленно посмотрела на мальчишку.
— Мистер Ирвин, а почему вы считаете, что все должно быть честно. Я вам верю. Можете идти и надеюсь, что наказание не будет слишком уж серьезным, — Гермиона улыбнулась.
Гермиона вышла в коридор. Ученики уже были на следующих занятиях, а у нее был абсолютно свободный день впереди. Она вошла в свои комнаты. Со времен войны ничего страшного в волшебном мире не случалось, и поэтому она ставила простейшие заклинания от любознательных учеников. Министерство магии включило все камины, и она тоже, конечно же, пользовалась им без охранных заклинаний.
Спустя два часа.
«Да, действительно я немного худая! Но все-таки я еще привлекательна!»- вслух подумала Гермиона и продолжила одеваться для праздничного ужина в Большом зале. Глупо, что это говорила 26-няя девушка. Она стояла перед зеркалом в своем любимом платье. Простое черное платье, чуть выше колен, платье особенно подчеркивало ее фигуру и оголяло плечи. Гермиона уже надела мантию, собираясь выйти из комнаты, ведь еще нужно было зайти к Снейпу и поговорить об этой «троице»! Она почувствовала, как шелк нежно прикасался к ее телу, как же давно она не чувствовала чьих-то нежных прикосновений!
Вдруг в камине что-то затрещало. Она оглянулась и увидела лицо Виктора.
— Здравствуй, Гермиона, — он чуть смущенно посмотрел на нее, — я пришел ненадолго, только чтобы тебя поздравить. Ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо, Виктор, спасибо, но я должна торопиться… у меня еще встреча перед ужином, — она явно торопилась как можно быстрее закончить беседу.
Гермиона знала, что такие разговоры с Крамом заканчиваются ее депрессиями, слезами из которых ее вытягивала лишь удвоенная работа. Но разговора уже явно было не избежать.
— Послушай, я не могу без тебя, Герми, я приезжаю в Англию через месяц, на должность консультанта нашего посла при вашем Министерстве. Я тебя умоляю о встрече.
— Нет, нет, Виктор, я тебя прошу, ради меня, не приезжай. Мы ведь все уже решили. Мы с тобой говорили об этом не один день, а может и не один месяц. Нам не нужно видеться. Ты ведь знаешь, что такие разговоры с тобой, твое давление на меня надолго выбивают меня из колеи, перестань! — она уже бежала к двери.
— Я люблю тебя, — слышала она, уже выбегая из комнаты.
Гермиона бежала вниз, рыдая. Боль, злость внутри ее пронзала ее сердце. Нет, это не были чувства Виктора! Это были чувства из ее прошлого. Он постоянно напоминал ей. И это все было просто невыносимо. И ей некому рассказать, и это одиночество…
«Зачем он постоянно делает это!? Он ведь знает, что мне так больно!»
Да ей было больно от его любви. Она злилась, что не могла ответить на его чувства, а Виктор всегда умел добиваться своего. Он давил на нее, просил гораздо, гораздо больше, чем она могла ему предложить.
Гермиона вбежала в класс Снейпа, захлопнув за собой дверь. Она надеялась, что профессор еще не пришел, потому что до их встречи оставалось еще 20 минут. И она позволила себе заплакать в первый раз за последние несколько лет. Она спустилась по двери и разрыдалась.
Вдруг перед ней опустилась фигура в черном, и чьи-то руки крепко сжали ее плечи. От неожиданности она чуть вскрикнула.
— Что с вами случилось, мисс Грейнджер? Неужели вы стали так мягки с учениками, что теперь они доводят вас до слез? — в глазах Снейпа читалась и усмешка (на случай если все, что он сказал, — правда) и беспокойство (на случай, если он вдруг ошибался).
— Я не знала, что вы уже здесь, извините меня, — прошептала Гермиона. — Я не знала, где еще смогу побыть одна, ведь сегодня по всему замку так много людей, а в вашей классной комнате никого обычно нет, кроме вас, но до встречи еще 20 минут, так я и подумала…
Он явно не ожидал такой напористой, открытой искренности (если только эти слова можно употреблять вместе!).
— Я думал, что у вас есть и свои комнаты! — вдруг ответил Снейп.
— Да, но…,- Гермиона остановилась на полуслове. — «Неужели его интересует, что со мной случилось?»
«Меня действительно интересует, что же с ней случилось», — подумал Северус.
— Продолжайте, мисс, — он помог подняться ей и усадил в кресло.
Снейп лишь на минуту отвернулся от нее, но лишь для того, чтобы взять немногоуспокаивающего зелья.
Он подал ей его со стаканом воды.
— Гермиона, прошу, если не хотите говорить не нужно, но… мне действительно не все равно, что происходит с деканом Гриффиндора, ведь вы мой соперник! — Северус вдруг слегка улыбнулся.
Гермиона взглянула в его черные глаза и улыбнулась.
— Я не думаю, профессор, что то, что вы могли бы услышать было бы интересно для вас!
«Успокаивающее зелье уже подействовало», — подумал Северус.
— Возможно, мисс, если бы это был плач по поводу вдруг порванных колготок, нерадивой вашей «троицы» или аллергии на эту вечную пыль Хогвартса.
Они оба усмехнулись.
— Мисс Грейнджер, выпьете вина? Может чай?
— Я не знаю, профессор, вы ради Мерлина, не подумайте ничего дурного. Я шла к вам поговорить о моей «троице». А на мои слезы, не обращайте внимания. Это мои личные проблемы.
Гермиона выпалила все на одном дыхании, пытаясь не смотреть в глаза ему.
— Как скажете, — Снейп подал ей бокал красного вина.
Она расслабилась. Закрыла глаза и сделала большой глоток.
— Итак, мои ученики…
Снейп прервал ее лишь движением руки.
— Не нужно! Я знаю, что ссору спровоцировала Катарина Клим из моего Дома. Уверяю вас, что наказание для ваших студентов будет легким. Но, к сожалению, отменить его я не могу.
— Я понимаю, профессор, — Гермиона поставила бокал на столик. И вдруг на нее нахлынуло какое-то безмятежное тепло, почти радость оттого, что она здесь. Она открыла глаза и увидела Снейпа, стоящего у камина. Он внимательно смотрел на нее, изучая, казалось, запоминая, уча ее наизусть.
Гермиона чуть смутилась.
— Что-то случилось? — еле слышно спросила она.
— Нет, нам пора, праздник уже начался, а двух глав Домов еще нет за столом преподавателей. Пойдемте, — он подошел к ней и предложил ей руку.
Гермиона осторожно дотронулась до него. Вдруг почувствовала его запах. Травы, смешанные с чем-то терпким, запах крепкого кофе, у нее закружилась голова…
— Вам нехорошо? — вдруг спросил Снейп.
— Нет, нет, мне очень хорошо… вернее мне уже лучше, — смутившись, сказала Гермиона.
Они остановились у зеркала.
— Какая красивая пара! — вдруг изрекло говорящее зеркало.
Гермиона и Северус переглянулись и незамедлительно оба пожалели об этом.
— Какое же дурацкое зеркало! — прошипел Снейп.
«Оправдывается, как мальчишка», — весело отметила про себя Гермиона, и усмехнулась.
Кто бы мог подумать, что она Гриффиндорка будет идти под руку со страшным Мастером Зелий на праздник. Она чувствовала его силу. Ей нравилась эта сила, и Гермиона помнила чувство, которое возникло у нее в его комнате. Ей нужна была защита. Она так долго искала ее и случайно нашла здесь, в этих подземельях. Это было самым удивительным чувством, что случалось с ней за последнее время.