- Ты с ней и дальше будешь встречаться? Сэм кивнул и, уверенно улыбаясь, произнес:
- Обязательно. И хотя она этого еще не знает, после войны мы обязательно поженимся.
Артур с трудом скрыл свое изумление, но ничего не сказал, потому что понял - его друг и не думает шутить.
Вечером, за ужином, Соланж рассказала Сэму, как ей жилось в Париже при немцах. В некотором смысле ее испытания были даже тяжелее тех, что выпали на его долю.
Беззащитной девушке пришлось применять всю свою смекалку, чтобы избежать ареста, пыток или изнасилования. Немцы вели себя в Париже как хозяева и считали всех французских женщин своими. После гибели отца ей пришлось содержать мать, и Соланж отдавала ей все продукты, которые удавалось добыть. В конце концов их выселили из квартиры, и мать Соланж умерла у нее на руках в снятой комнатушке, где девушка жила и сейчас наедине со своими печальными воспоминаниями.
После ужасных лет оккупации у нее пропала вера в людей. Выдача немцам ее брата стала последним ударом по ее патриотическим чувствам к соотечественникам.
- Я хотел бы, чтобы ты когда-нибудь повидала Америку, - произнес Сэм, прощупывая почву.
Он с удовольствием наблюдал, как Соланж с аппетитом ест все, что он заказал.
Она в ответ пожала плечами, показывая, что мечты об этом нереальны:
- Очень далеко...
И соответствующий жест подкрепила французской фразой:
- C'esttres loin...
Для нее это было решающим аргументом.
- Да нет. Не так уж это далеко.
- А ты? После война опять Арвар? - Может быть...
Сэм не знал, продолжит ли он теперь учебу в университете. Может, все-таки стоит попробовать себя на актерском поприще? - задумывался он.
На привалах, в окопах они с Артуром много об этом говорили. Тогда университет казался чем-то очень важным, но трудно было предугадать, как псе сложится после возвращения домой. Многое может измениться.
- Я хочу быть актером...
Ему хотелось увидеть ее реакцию. Соланж заинтересовалась.
- Актером? - переспросила она, а потом кивнула в знак одобрения.
Сэм просиял и чуть не расцеловал ее. Для Соланж, правда, причина его радости была не совсем понятна.
Он заказал вазу фруктов; их Соланж не ела уже несколько месяцев. Щедрость Сэма смущала ее, но в то же время казалась очень естественной, словно они были старыми друзьями. Не верилось, что это всего лишь второй совместный ужин.
Их дружба расцвела. Они регулярно встречались, гуляли вдоль Сены, заходили в маленькие бистро и кафе поговорить, перекусить или посидеть молча, держась за руки.
Сэм в те дни почти не виделся с Артуром, а когда наконец встретился с ним за завтраком, услышал новости, которые ему совсем не понравились.
Спустя два дня после победного парада на Елисейских полях войска под командованием генерала Патона форсировали реку Мез, а еще через неделю заняли город Мец на реке Мозель, вплотную приблизившись к границам Бельгии. Было маловероятно, что их полку дадут долго прохлаждаться в Париже. 3 сентября Брюссель и Антверпен освободили британские войска.
- Вот увидишь, Сэм, нас точно опять пошлют на фронт, - мрачно заметил Артур за кофе.
Сэм знал, что он прав, и приходил в отчаяние при одни!! мысли, что придется расстаться с Соланж.
В день взятия Брюсселя англичанами он пришел к ней в комнату, осторожно снял с нее старенькое синее платье, доставшееся Соланж от матери, и впервые овладел ею. К своему изумлению и радости, Сэм обнаружил, что она девственница. Он осушал поцелуями слезы счастья на ее щеках, когда она лежала у него в объятиях. Сэм целовал Соланж и чувствовал, что этой рыжеволосой красавице навсегда отдано его сердце.
- Сэм, я так тебя люблю... - ласково говорила она, старательно произнося слова.
- Я тоже, Соланж... Я тоже...
Мысль о предстоящем расставании была теперь для него невыносима. Он знал, что Соланж тоже будет очень страдать. Она привязалась к нему, стала доверчивой и откровенной, во всем на него полагаясь.
***
Прошло еще две недели, и поступил приказ отправляться на фронт. Война продолжалась, хотя ее конец близился. Никто не сомневался, что скоро вся Европа будет освобождена от фашистов и Германия падет.., возможно, даже к Рождеству.
Как-то вечером Сэм повторял это Соланж, страстно лаская ее прекрасное тело. Кожа у нее была атласная, распущенные волосы словно бы лизали плечи и грудь огненными язычками.
- Я люблю тебя, Соланж... Боже мой, как я тебя люблю!
Он никогда не думал, что обретет свою любовь в далеком прекрасном Париже.
- Ты выйдешь за меня, когда кончится война? Глаза ее были полны слез, она ничего не ответила. Потом взглянула на Сэма, и слезинки покатились по ее щекам.
- В чем дело, милая?
Соланж было трудно говорить, тем более на чужом языке.
- На войне все меняется, Сэм...
Он обожал то, как она произносит его имя, обожал ее легкое дыхание, ее манеру говорить, ее запах. Он страстно любил в ней все и чувствовал себя на седьмом небе. Никогда прежде Сэм не переживал эмоций, которые познал с Соланж.
- Ты идти опять в Арвар.., после.., и... - Она беспомощно пожала плечами. - Ты забудешь Париж.
На самом деле она имела в виду, что Сэм забудет ее. Он в изумлении уставился на свою любимую:
- Ты и вправду думаешь, что я смогу это забыть? Ты и вправду думаешь, что это нечто вроде солдатского спорта? Да я же люблю тебя, черт возьми!
Соланж впервые видела его таким сердитым.
- Я люблю тебя. Понимаешь? Вот что важно! И когда война кончится, я заберу тебя с собой в Штаты. Поедешь?
Соланж медленно кивнула, все еще не в силах поверить, что он действительно намеревается связать с нею свою жизнь навсегда.., если, конечно, он останется в живых. Она похолодела при мысли, что Сэм может погибнуть. За годы войны она потеряла всех своих близких, а теперь могла потерять и его. Но она решила не заглядывать так далеко в будущее, а жить сегодняшним днем, наслаждаться близостью Сэма, пока война не разлучила их.
Сэму казалось, что его душу рвут на части.
В день их отправки на фронт Соланж пришла попрощаться, но ни она, ни Сэм не могли произнести ни слова от слез, душивших обоих. Артур никогда не видел друга таким подавленным и несчастным, как в тот день, когда маршевые колонны шли через пригороды Парижа. Сэм старался заставить себя не оборачиваться, он не мог смотреть, как она, глядя им вслед, рыдает. Временами у него появлялись мысли о дезертирстве, и они приводили его в ужас, заставляя страдать еще сильнее.