- Я уверен, что очень скоро во всем разберусь, сэр, - сказал Брент, хотя все уже хорошо понял. Старый Фрэнк вил себе гнездышко в предвидении неопределенного будущего. Неужели отец был настолько болен, что не понимал происходившего? И потом, как быть с Лорел?
- "Дикая звезда", - вслух размышляла миссис Форрестер. - Довольно необычное название для салуна, а, Брент?
Тот вежливо улыбнулся:
- Согласен, звучит немного чудно, мэм. Звезда, которая, как я считал, вела меня, когда я был моложе, никогда не была.., как бы это сказать, прирученной, что ли.
- Мы через две недели устраиваем бал, мистер Хаммонд, - живо проговорила Мелинда Форрестер. - Вы приедете, не правда ли? И ваша жена тоже, разумеется.
- Будем очень рады, - согласился Брент, втыкая вилку в кусок ветчины в желе.
Лиззи бросилась в спальню, когда туда чуть за полночь вошли Байрони с Брентом. Она совсем как ребенок протирала кулачками глаза. Да она и была ребенком, подумала Байрони, передернувшись при мысли, что бедняжку мог затащить к себе в постель Фрэнк Пакстон.
- Лиззи, - резко сказала ей Байрони, - отправляйся ради Бога в постель! Вот уж не думала, что ты еще не спишь!
- Но, миссис, Мамми Бас сказала...
- Лиззи, делай то, что говорит миссис. Я вполне способен сам расстегнуть эти пуговки, - остановил Брент девочку на пороге спальни. - Да, вот что, Лиззи. Ты теперь будешь спать в доме, на третьем этаже. Завтра же заберешь свои вещи из барака.
- Да, масса. Благодарю вас, масса.
- Ты такой добрый, Брент, - тихо поблагодарила его Байрони.
- Возможно, - ответил он, - просто не хочу, чтобы ее изнасиловал Пакстон.
- Не могу поверить, что он действительно способен на такое.
- Верь, Байрони. Однако ты, моя дорогая жена, совсем другое дело. Иди сюда и позволь помочь тебе.
Байрони шагнула к нему и подставила спину.
Она чувствовала, как его ловкие пальцы расстегивают пуговицы.
- Я в недоумении, - услышала она его голос. - Может быть, Лиззи - дочь Пакстона? Это вполне возможно. И кожа у нее светлее. Я помню, как он тащил к себе в постель Милли, мать Лиззи. И слышал, будто она сопротивлялась ему. И вероятно, так оно и было, потому что он буквально содрал кожу с ее спины своей плеткой. Это даже возмутило отца. Она очень долго не могла выполнять свои обязанности.
- Невероятно! Варвар!
- Успокойся. Да, может оказаться именно так. - Брент медленно стянул с ее плеч платье и коснулся губами ее затылка.
Как он мог высмеивать ее, дразнить - и тут же желать ее? Она отвернулась от Брента. Она была его женой, черт бы его взял, а не просто одной из его женщин. "Но я единственная подходящая ему женщина", - глубоко вздохнув, подумала Байрони.
- Я действительно хозяйка Уэйкхерста? - вдруг повернулась к нему Байрони.
Брент нахмурился.
- Ты жена массы, - ушел он от ответа.
- Кто распоряжается в доме? Кто следит за слугами?
- Ox! - вырвалось у Брента. Нахмурившееся лицо расплылось в ухмылке. Уж не грядут ли большие перемены?
- Брент, разве обязательно все превращать в шутку? Неужели ты не видишь, что...
- Я просто помню, дорогая, что хозяин здесь я.
На Юге правит хозяин - всем. Понятно?
Она пыталась встретиться с ним взглядом, но глаза Брента блуждали по ее плечам и груди. Скомкав расстегнутое платье, она прижала его к груди.
- Понимаешь? - повторил он.
Байрони выдержала характер.
- Вы просто кот, - заметила она.
Брент пристально посмотрел на жену и громко расхохотался, закинув голову.
- А в темноте все кошки серы? - весело спросил он.
- Я думаю, ты не перестаешь сравнивать и противопоставлять одну кошку другой. Я просто новая, которой удалось проникнуть в твой дом через черный ход. Очевидно, лишь вопрос времени - когда тебе захочется погулять снова?
- Сравнение выходит за пределы здравого смысла, Байрони. Если бы мне дали возможность выбора, то, думаю, предпочел бы быть жеребцом. По крайней мере благороднее. - Голос Брента стал жестким, глаза его больше не светились. - Но поскольку ты моя законная собственная кошечка, ты в полной власти этого кота. Раздевайся, жена. Уже поздно, и мне хочется в постель.
Она сделала так, как он сказал, но движения ее были резкими и злыми. Может быть, он так оскорбительно командовал ею только потому, что ему была недоступна Лорел? Байрони не находила ответа. Она погрузилась в пуховую перину, натянув на себя простыню и глядя, как раздевался Брент. Сняв с себя все, он погасил лампы и вышел на балкон, чтобы выкурить сигару. Лунный свет освещал его - твердые, скульптурные очертания тела, гладкие мускулы. Почему он не какой-нибудь гном? Почему такой красивый?
- Какая жалость, - воскликнула она, - что у меня нет возможности сравнивать! Кто знает, чему бы я тогда научилась?
Он резко раскрошил пальцами сигару и вернулся в спальню.
- Если это когда-нибудь придет тебе в голову, - проговорил он, встав рядом с кроватью, - я свяжу тебя и посажу под замок.
- Почему? - спросила Байрони, желая позлить мужа. - Почему кошка не может позволить себе того, что позволяет кот?
- Любая другая кошка, дорогая моя, но не ты.
Ты - моя.
- А разве здесь не должно быть взаимности?
Разве ты не мой?
Брент улыбнулся и почесал грудь.
- О, тебе хочется поругаться?
Брент пристально смотрел на Байрони, на ее пылавшие глаза, на прекрасные распущенные волосы, обрамлявшие лицо. Он почувствовал прилив желания и знал, что она это заметила.