— Тогда нам следует закончить с делами пораньше, чтобы ты мог поспать. Сон лучшее лекарство. С чего начнем? Я привезла с собой почту. Подумала, ты захочешь взглянуть…
— Чего я действительно хочу — произнес ГАБРИЭЛЬ, ЗАКРЫВ ГЛАЗА, — ЭТО ПОЕСТЬ. ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ВЫХОДИТ ЗА ПРЕДЕЛЫ ТВОИХ ОБЯЗАННОСТЕЙ И ТЫ ИМЕЕШЬ ПРАВО ОТКАЗАТЬСЯ… НО Я НЕ ЕЛ… МММ… КАЖЕТСЯ, СО ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ…
— Ты позвал меня сюда, чтобы я приготовила для тебя еду?
Габриэль удивился такой реакции, но не подал виду. Все женщйны, которых он приводил сюда раньше, с готовностью бежали на кухню, чтобы поколдовать там. Они наивно полагали, что путь к сердцу мужчины действительно лежит через желудок.
— Забудь, — отрезал Габриэль. — Я сам все сделаю. — Он начал вставать с софы.
— Нет, лежи. Чего ты хочешь?
Габриэль снова лег и обратил на нее прекрасные полусонные голубые глаза. Одежда Роуз прилипла к телу, подчеркивая плавность его изгибов.
— Выглядишь так, будто тебе жарко.
— Мне действительно жарко. — Роуз завязала волосы в хвост, обнажив при этом шею. Габриэль размышлял, осознает ли она, как соблазнительно выглядит.
— Ты всегда можешь раздеться, — он выдержал паузу. — И переодеться во что — нибудь более легкое. Наверху полно одежды моих сестер. Вы примерно одной комплекции. Можешь занять у них что — нибудь.
— Нет! — ужаснулась Роуз.
— Я всего лишь предложил. Насколько я знаю, вся одежда чистая.
— Я понимаю. И… спасибо за предложение, но я в порядке. А если ты скажешь мне, что хочешь поесть, я посмотрю, что можно сделать. Сэндвич? Фрукты?
— Омлет… и тост. И кофе, нет… чай. Его ведь пьют, когда болеют. С сахаром.
— Подожди. Я возьму блокнот и запишу.
Габриэль усмехнулся. Его всегда забавляло
своеобразное чувство юмора Роуз.
— Расценивай это так, будто делаешь доброе дело для больного человека.
— Только если ты расценишь это как поступок идеальной секретарши. — Роуз развернулась на каблучках и вышла из комнаты.
Вернувшись, она обнаружила Габриэля на софе. Ничего нового. Вот только халат теперь прикрывал еще меньше. Роуз покашляла, давая ему время, чтобы прикрыться, но он этого не сделал. Он сел и потянул носом воздух.
— Пахнет вкусно, — констатировал Габриэль. — А где ты взяла поднос?
— На полке. Им, кажется, никто не пользовался. Как и всем остальным в кухне. — Роуз поставила поднос ему на колени и поспешно отвернулась.
— Я не очень — то силен в готовке, — Габриэль накинулся на еду с жадностью изголодавшегося зверя. — На самом деле, — с набитым ртом проговорил он, — последний раз я ел домашнюю еду, когда ездил в Италию на неделю.
— Но нельзя же питаться только в ресторанах, Габриэль! — воскликнула в шоке Роуз. — Это же не полезно, не говоря уже о расходах.
— Почему не полезно?
— Потому что.
— А ты что, всегда готовишь себе сама?
— Да. Да! Я обожаю готовить. Меня это расслабляет.
— Может, тогда ты могла бы приходить ко мне и готовить время от времени? — Увидев выражение ее лица, Габриэль поспешил добавить: — Я просто пошутил, Роуз. Что ты так смотришь?
— Но я не умею готовить изысканные блюда. Те, которые тебе нравятся.
— Но мне нравится твой омлет.
— Прекрати, Габриэль. Ты понял, что я имею в виду.
— Знаешь, а ты единственная женщина, которой я позволяю разговаривать со мной в таком тоне. Кроме мамы и сестер, разумеется. И откуда ты знаешь, какая еда мне нравится?
— Просто я подумала…
— Ладно, забудь. Как твои курсы? Уже записалась?
— Да, да, конечно.
— И?..
— Они начинаются в октябре, но в сентябре мне уже понадобится лишний выходной. Я сообщу тебе позже.
— И все?
— Что?..
— Это все, что ты собираешься мне рассказать?
— Но я не должна посвящать тебя в детали! Если тебе так интересно, могу принести тебе проспекты. А сейчас не пора ли нам приступить к работе?
Габриэль остался лежать. Лежа он подписал все документы и теперь диктовал Роуз деловое письмо.
Когда девушка оторвалась от компьютера, настало время ланча. Они работали три часа кряду, а она даже не заметила.
— Пора сделать перерыв. — Габриэль размял пальцы. — Иди сюда.
Роуз быстро сложила документы.
— Прости?
— Иди сюда. Садись, — он освободил для нее место рядом с собой. — Да не бойся ты. Я не буду с тобой ничего делать.
— Но я не хочу подхватить что — нибудь.