И Эля одна здесь.
Как Анастасия может жить вдали от города, - его огней, многолюдья, бодрящего шума?..
Пожалуй даст она Палычу приличную сумму и попросит его либо самого пожить на даче, либо кого из сынов поселить, - а сама уедет в Москву и начнет привычную городскую жизнь!
- Давай, разберемся... - нехотя протянула Эля. - Клим? - Она покачала головой. - Нет. Он ни о даче, ни о том, что тут есть, и сколько и чего я унаследовала, не знает. Надька с её Пашей? Да, они могут. Надька, возможно, знает, что здесь есть что-то еще, что-то, о чем мне не сказала Ираида. И они ЭТО ищут!
Анастасия энергично замотала головой, - нет и нет! Если бы они что-то знали, они бы давно забрали ЭТО и не таскались бы к тебе чуть ли не ежедневно! Не строили бы козни...
- Думаешь, - успокоились бы? Ты что, Стася! Это не те люди, чтобы чем-то одним удовлетвориться! Ладно, оставим пока собеседования, - решила Эля, - шкаф осмотрели, теперь давай осмотрим это бюро...
Они подтащили бюро поближе к свету, - оно жалобно трещало и грозило развалиться... Раскрыли ящички, дверцы... Везде было пусто.
- Давай походим по саду... - Начала Эля. - Мне душно здесь.
- Походим и увидим следы... - Посмеялась не очень весело Анастасия.
Анастасии так хотелось внести хоть чуточку юмора в этот довольно-таки мрачный поиск, в мрачную погоду, при мрачной хозяйке дома.
Когда они, побродив по саду, на всякий случай, заглянули в сарайчик, то сразу все поняли.
Рядом с лежащим у стенки бревнышком, - сигаретный пепел и окурки. В уголку - пустая бутылка из-под "Абсолюта"! Которую уж никак нельзя списать на прежние годы. - Я бы никогда не догадалась сюда заглянуть! - призналась Эля. - На это и расчет, - откликнулась Анастасия, - хозяева в такие сараюшки не заглядывают обычно. Может и к лучшему... - Думаешь, дал бы по голове и дело с концом? - Усмехнулась Эля. - Не знаю, ничего я не знаю... Честно ответила Анастасия. - Ну, и что мы с этими вещдоками делать будем? Вынесем и выбросим?
- Пусть все так и лежит, что ты! - Воскликнула Анастасия. - Не надо, чтобы кто-то, зайдя сюда, подумал, что его засекли.
- А ты уверена, что сюда будут ЗАХОДИТЬ? - Уточнила Эля.
Анастасия смутилась и только пожала плечами.
Они сидели на террасе и немножко выпивали.
Анастасия старалась растормошить какую-то совсем отстраненную или очень грустную Элю.
- Элик, давай разберемся с этим Ильей! Он, по-моему, - самое главное звено всей истории и самое непонятное.
- Давай, - вяло согласилась Эля.
Не нравилась она Анастасии сегодня! Конечно, чего хорошего, когда тебя обкладывают как зверя в берлоге.
- С этими двумя, - Пашкой и Надькой, - все ясно! - Бодро начала Анастасия. - А вот Илья - темная лошадка! Почему приехал? Как наследник? Но я уверена, что он не наследник... Что ищет в доме? И на каких правах? Или просто и примитивно, - бандит и вор? Я думаю, мелкий шантажист, а если и вор, то не вор, а воришка. И письма нарочно оставил, чтобы потом приехать и сказать, - а вот он я, - "ваш сын, брат, жених"...
- Нет, Стася, мне кажется, Илья не специально оставил кейс. Он его забыл. А убежал... - Она подумала, наморщила лоб, - а убежал из-за кого-то! Короче говоря, Илья приехал сюда из-за каких-то отцовых дел. - Вдруг уверилась Эля. - Витька Капустин что-то украл. Это каким-то образом осталось у Петрова... Илья приехал искать. А не найдет, - с меня стрясет хоть сколько!
- Вполне реально, что Ираида нашла ЭТО! - Подхватила Анастасия, откуда у неё такие деньги, чтобы отгрохать заново дом. Я все удивлялась. Так что Илье ловить здесь нечего. И если Ваня ещё расскажет нам о письмишках! То ты от этого Ильюши защищена на все сто!
- А ЭТИ?.. - Спросила Эля.
- Что - ЭТИ? Думаю, они ничего не знают. Илья им никогда не скажет ни полслова. Они сами по себе. Просто пакостят помаленьку, чтобы тебе жизнь сахаром не показалась. Я бы на твоем месте начихала на них и жила-поживала, в ус, как говорят, не дула! Им назло!
- Илья, пожалуй, больше здесь не покажется... - Раздумывала Эля.
- Вот и не права! - Живенько откликнулась Анастасия. - Явится как милашка! Откуда ему, горемыке, догадаться, что мы его подметные письма на экспертизу отправили! У него на такое мозгов не хватит.
- А если не явится? Я же не знаю, где его искать? Растворится в Москве и прибудет в какой-нибудь неурочный момент, когда я расслаблюсь и забуду о нем. А если он и не Капустин вовсе? Я же паспорт его не спрашивала. Мне бы хотелось поговорить с ним в открытую. С глазу на глаз, вот как сейчас с тобой.
- Элечка, дорогая, Не отступится Илюша этот! Что, он даром ломался, ехал из Забайкалья? - Уверяла Анастасия Элю, - вот ты его и прищучишь. И меня позови, я тоже дровишек подкину. - Анастасия положила Эле на плечо руку, - вместе сдюжим с ними со всеми. Сколько нас тут? Палыч, я, Ваня, палычевы парни... Ты, что?
Эля была благодарна Анастасии за такую горячую поддержку.
А теперь она скажет, что ей надо поработать, - сроки поджимают, - а на самом-то деле она хочет побыть одна.
Если она все же собирается бороться за свои права, то необходимо прекращать бояться. Нечего хвататься за стасину юбку.
Анастасия была женщина понимающая и тактичная.
Она сама заявила, что пойдет готовить обед...
- Приходи обедать, я тебе свистну. Ваня приедет, может уже и письма с ответом привезет. - Она подмигнула и ушла.
После её ухода Эля схватилась за телефон и позвонила в Питер. Она уже несколько дней тянула со звонком, - настроение не то. А мама сразу по голосу поймет, что с дочерью какие-то неувязки.
Сейчас Эля неожиданно пободрела и пока "есть порох", - надо звонить.
В разговоре мама задала вопрос, - а ты все так одна и живешь на даче?
... Она же маме сказала, что с ней будет жить Маринка. Мама, теперь ясно, - не поверила...
Не станет она врать, в конце-то концов!..
- Да мама, пока я одна. Маринка приедет попозже... Но зато я купила собаку.
- Вот это хорошо, - обрадовалась мама, - какую?
- Шарпея, зовут Веничка, - ответила Эля, хотя для мамы породы собак темный лес.
Мишка завопил, что шарпей, - это здорово и он тоже хочет шарпа...
Эля уже собиралась распрощаться, но не тут-то было.
Мама задала и другой вопрос.
- А как твой бывший? Приезжал?
Этого вопроса ждала Эля и на него не хотелось отвечать.
Она небрежно бросила, - нет, я его сто лет не видела и не слышала.