— То, с чем необходимо справиться, — болезнь отца. Заботиться о нем. Вот и все.
— Финансовые проблемы?
— Ничего такого, что мне не по силам, — сказала она упрямо.
Его глаза слегка сузились, но вместо того, чтобы настаивать, он предложил:
— Вы сказали, что я имею право мстить вам. И что-то о том, что я могу все погубить. Что вы имели в виду на этот раз?
Стефани вынудила себя пожать плечами.
— Вы дали мне достаточно ясно понять вчера вечером, что вы… намерены сравнять счет. Я только… прошу вас не насмехаться надо мной и не принижать мою работу.
Ее взгляд не поднимался от чашки с кофе.
— Я знаю, вы, возможно, посчитаете это смешным или банальным, но я… наслаждаюсь работой с лошадьми, она хорошо мне дается. Единственный раз в моей жизни я почувствовала… Ну, пустяки.
— Я никогда не говорил, что это смешно или банально.
Она снова пожала плечами.
— Когда вы появились сегодня утром, я все время ожидала, что вы скажете что-либо подобное.
— Потому что я жажду мести?
— Это нетрудно представить себе. Я не могу… не могу бороться с вами словами, Энтони, вы слишком хорошо умеете использовать их. Я поняла это прошлой ночью.
— Я действую вам на нервы? — спросил он.
— Разве вы не стараетесь сделать это?
Он молчал, она внезапно подняла на него глаза.
— Может быть, я заслужила это, может быть, я заслужила все, что вы говорили мне…
— А вы сами не знаете, заслужили или нет? — спросил он с легкой насмешкой в голосе.
Стефани покачала головой.
— Это неважно. Единственное, что имеет сейчас для меня значение, это распятие, и если вы намереваетесь помешать мне…
— Подождите минутку, — прервал он ее, нахмурясь. — Вы что, всерьез планируете найти распятие?
— Я знаю, вы думаете, что это глупая шутка, но я не обманываю вас. Мой отец верил, что распятие существует, когда никто другой не верил в это, и я не собираюсь позволить ему умереть без того, чтобы он не узнал, что был нрав.
— Вы не знаете, прав ли он. И даже если допустить существование распятия, специалисты считают его поиски безнадежным занятием. Ради Бога, Стефани, подумайте хоть минуту. Даже если бы у вас была чертовски малая надежда на то, что вы его найдете, — а ее у вас нет, — каким образом вы вывезете его из страны? Если вы не знаете, реликвии подобного рода рассматриваются как национальное достояние.
Она мягко рассмеялась, но в ее смехе не было радости.
— Я не так глупа, как вы думаете. У меня есть разрешение от властей привезти распятие сюда, чтобы на него мог посмотреть папа. Как только я найду распятие, мне дадут и сопровождающего, чтобы с реликвией ничего не случилось. Не имеет значения, что вы думаете, но я не намерена прикарманить эту вещь.
Энтони нахмурился еще больше, его взгляд стал очень напряженным.
— Что вы сказали властям?
Стефани гадала, что могло его так встревожить, и, пожав плечами, ответила:
— Сказала, что разобралась в бумагах отца и думаю, что у меня есть верный шанс найти распятие. Старый друг папы сотрудничает там с правительством, и он поручился за меня. Как и вы, они не верят в успех, но согласны оказать содействие в случае удачи.
Через минуту Энтони спросил:
— Когда вы уезжаете?
Она попыталась разобраться в своих ощущениях. Ненавидел ли он ее так, что готов был отправиться за распятием сам или же отнять его у нее просто из желания сделать наперекор? Если же он найдет сокровище сам, это, конечно, позолотит его и без того всемирно известную репутацию, а такой успех может значить гораздо больше, чем само распятие. И взять верх над ней было бы определенным видом мести.
Она не знала, в какую игру он намеревался играть. Он дал слово, что заставит ее полностью покориться себе. Но уже сегодня он казался иным — менее деспотичным, менее определенным в своих злых намерениях. Он был даже добр к ней. Изменились ли его мотивы или он просто играет в более изощренную, но от этого не менее губительную игру кошки с мышкой?
— Я уезжаю в понедельник, — наконец сказала она.
— И ваш знакомый знает это?
К чему он ведет?
— Конечно, знает.
— Это неудачный ход, Стефани.
Мгновенно он стал абсолютно серьезным.
— Специалисты могли смеяться над Джеймсом, но я знаю дюжину коллекционеров, которые только и ждут, чтобы кто-нибудь нашел распятие, и ни один из них не остановится ни перед чем, даже перед убийством, чтобы заполучить его.
Эта мысль не приходила ей в голову, и она гадала, уж не пытается ли он напугать ее, чтобы убрать с дороги. Хотя… в этой области он был знатоком, и это могло быть искренним предупреждением. Перейдя на беспечный тон, она сказала:
— Даже если эти коллекционеры и могли что-то услышать о том, когда я отправляюсь, сомневаюсь, что они верят в мои способности больше, чем вы.
После долгой паузы он сказал:
— Это терзает вас, не так ли?
Стефани отодвинула пустую чашку и откинулась назад, улыбаясь.
— Если вы почувствуете триумф, слыша это, то да. Я полагаю, что никому не нравится, когда тебя считают глупой или бесталанной.
Казалось, Энтони колебался, затем внезапно перегнулся через стол и схватил ее за руку.
— Зачем вам распятие, Стефани? — спросил он напряженным голосом.