— Ну и...
— Ну и я решил предложить это тебе. — Он бесцеремонно взял стул и уселся поближе к столу, взяв в руки фотографию. — А как ее зовут?
— Никак.
— Для девушки без имени она слишком красивая. Ладно, пусть пока остается прекрасной незнакомкой в твоем гареме. Мне своих знакомств с женским полом хватает. — Однако после такого демагогического заявления он подсел еще ближе к столу и начал медленно перебирать остальные фотографии.
— Да, — пробормотал он, — все-таки по силе воздействия фотография или фильм стоят выше чем печатное или устное слово. Хотя, с другой стороны, печатное слово более живуче. Более длительно по воздействию. Проходят века и тысячелетия, а оно живет. Возьми, например, Библию. Ты знаешь, похоже, я уже начинаю выдыхаться. Устал от этой постоянной погони за сиюминутными сенсациями. Все это так эфемерно. Хочется чего-то более прочного и устойчивого
— У тебя сегодня какой-то необычный настрой. Я бы его назвал философским. Что-то случилось?
— Я же сказал, что хочу изменить свою жизнь. У меня высокий интеллектуальный коэффициент, множество поклонников и поклонниц, зрители и руководство мне доверяют. Я делаю грандиозные шоу из событий нашей бурной жизни для телевидения. Меня опять хотят повысить, сделать ведущим обозревателем. Но все это не то. Не для меня.
— А что плохого в том, что ты перечислил? Тебя больше не устраивает карьера на телевидении?
— Да, не устраивает. Надоело мельтешить на экране. Не хочу, чтобы меня узнавали на улице. Не хочу видеть свое лицо на расклеенных по всему городу афишах. Я хочу сменить амплуа. Буду работать вольным охотником. Собирать информацию и помещать там, где захочу. В газетах и журналах, которые публикуют исследовательские материалы. Хочу стать свободным художником.
— Кончай нести вздор. Мне бы твои проблемы. Я, например, ничего не имею против того, чтобы хоть раз увидеть собственную физиономию на телеэкране. Или если бы кто-нибудь узнал меня в баре и предложил бесплатно бокал пива с сандвичем. Чего тебе еще не хватает? У тебя хорошая работа, приносящая устойчивый доход. Тебя любят женщины. Тебя все знают, для тебя открыты все двери в этом городе. А ты хочешь променять все это благополучие на полную неопределенность. Ты просто устал или сошел с ума.
— Знаешь, Винс, по-своему ты прав. Ты крайний рационалист. Не романтик, не поэт. Ты скучный прагматик. Когда ты излагаешь высокие материи своим простым языком, то со стороны это воспринимается как истина. Ладно, вернемся к нашим баранам. О чем это я? Ах, да, мне нужен человек, умеющий быстро сходиться с женщинами. Для одной довольно деликатной исследовательской работы.
Винсент не выдержал и расплылся в улыбке.
— Это становится уже интересным. Вы что, сговорились все, что ли?
— Кто все? О каком сговоре ты говоришь? — недоуменно переспросил Крис.
— Да нет, ничего. Это я так, о своем. Боюсь, что уже ангажирован. Ты немного опоздал. Но вот как только закончу одно дело, так я в полном твоем распоряжении. Уже как опытный специалист по работе с дамами. Думаю, что моя нынешняя работа надолго не затянется. Несколько дней ты сможешь подождать?
— Да, вполне. Но ты меня заинтриговал. Может, и для меня что-то интересное найдется? Для моей передачи.
— А знаешь, не исключено. Ты мне подсказал одну блестящую мысль. Мы живем в открытом обществе, основанном на информации. Ты можешь получить эксклюзивную информацию от одной женщины и помочь ей избавиться от ложного обвинения. Она работает в финансовой сфере. Тебя ведь интересуют финансовые скандалы?
— Естественно. И чем крупнее сумма, тем лучше.
— Вот и прекрасно. Только надо будет правильно подать эту информацию, так чтобы не пострадали интересы банка и интересы этой женщины. Я думаю, мы сможем договориться с руководством банка и найти разумный компромисс.
— Собираешься заняться шантажом банковских акул?
— Нет. Это просто честная сделка, к взаимной выгоде обеих сторон. Если, конечно, все пройдет удачно на начальном этапе. Я дам тебе знать, как только все выяснится. Надеюсь, что уже через несколько дней.
Винсент выпроводил друга из квартиры и закрыл дверь. Затем оделся сам и вышел на улицу. Новую идею требовалось как следует обмозговать. А это лучше всего получалось в движении. Особенно за городом, в скоростном потоке, на автостраде. Оставленная на улице, перед подъездом, машина, несмотря на холод, быстро завелась. Он ехал наугад, почти автоматически, даже не задумываясь о направлении. Просто куда-то на север. По автостраде Лонг-Айленд — Джерико. Включил радио и слушал ночную музыку, для тех, кто не спит. Потом открыл окно, позволяя сырому воздуху охладить разгоряченные мозги. Разогретые не только интенсивной работой мысли, но и видениями той прелестной девушки, ради которой так напряженно трудились его мозги. Чей облик все чаще и чаще вторгался в его жизнь и в его сновидения.
Винсент и Чезаре сидели вдвоем в машине под моросящим дождем, перемежаемым крупинками мокрого снега и мелких градин. Стеклоочиститель равномерно скрипел по стеклу, размазывая холодную кашицу. Машина была припаркована недалеко от дома Кэтрин. Предполагалось, что к ней вот-вот пожалует главный подозреваемый — мистер Сборовски. Но это только предполагалось, в соответствии с расчетами Чезаре. Винсент явно не разделял его надежд и вот уже второй час пытался вразумить излишне самоуверенного босса.
— Не могу понять, какого черта мы тут высиживаем? Где гарантии, что он должен к ней прийти? Может, он уже давно нашел эти деньги и где-нибудь удачно их пристроил. В Центральной Америке, например. Или в какой-нибудь оффшорной зоне на Багамах.
— Ты не прав, Винс. Ты же сам говорил, что они были любовниками. То есть близкими людьми. И подозреваемая фактически призналась, что помогла ему в одном темном деле. К сожалению, мы не знаем деталей того, как это было сделано, и ее роли в этом. Но в итоге он ее бросил. Тут несколько вариантов. Например, она стала ему не нужна. Или это был мнимый разрыв. Или это ему понадобилось, чтобы спровоцировать ее на уход из банка и списать все на нее. Или же бывший любовник использовал ее втемную, и деньги хранятся где-то у нее, но в таком месте, о котором она сама ничего не знает. Я почему-то склонен думать о последнем варианте. Интуиция сыщика, если хочешь знать. Она меня никогда не подводила. Если бы эта пара была в сговоре, все можно было бы решить гораздо проще. И не затягивая время.
— Я тоже больше верю в последний вариант, Чез. Но по другим причинам. Просто я ей доверяю. Она не могла совершить преступление. Сыграла в нем какую-то роль, возможно, но пассивную. Ее просто использовали втемную, вот и все.
— Ты пребываешь под воздействием ее очарования. Поэтому не можешь быть беспристрастным и мыслить логически. Или, по крайней мере, не исключать другие варианты в расследовании. Многие преступники весьма симпатичны. Поверь моему профессиональному опыту. Ты когда-нибудь сталкивался с профессиональными мошенниками? Они, как правило, очень обаятельны. Работают на доверии, а доверие внушает их внешность.
— По-моему, ты слишком все усложняешь. Гораздо проще решить эту проблему в ходе открытой игры. Карты на стол, и посмотреть на ее реакцию. Я могу сам провести с ней эту беседу. Я сразу пойму, если она начнет лгать.
— Ты что, хочешь сразу завалить все дело? А если она в этом деле вполне сознательно? Ты их предупредишь, они тут же заберут все денежки и исчезнут в неизвестном направлении. И ищи их потом по всему свету. Хочешь в Старом Свете, хочешь в Новом Свете. А может, и в Гренландии. Или ты надеешься на то, что в ней вдруг пробудится раскаяние под воздействием твоих душещипательных речей и личного обаяния и она вручит тебе припрятанный под кроватью мешочек с золотом?
— Это тоже вполне возможно. Например, если деньги, действительно, хранятся у нее, можно было бы договориться о сделке. Она возвращает похищенное, а банк не выдвигает против нее официальное обвинение.
— Послушай, Винс. По-моему, у тебя явные проблемы в отношениях с женщинами. По крайней мере, с банковскими работниками. Ты даже начинаешь рассуждать как женщина, без всякой логики. Ты, случайно, не стал активистом в феминистском движении? Из тебя бы получился прекрасный борец за женские права.
— О каких проблемах ты говоришь? О каких женских правах? Я говорю об истине. О поисках настоящего преступника.
— Вот и ищи. Выполняй свою работу. Ты не адвокат, а сыщик. Хотя и не профессиональный. Вначале возьмем ее с поличным, а потом будешь защищать. Искать смягчающие вину обстоятельства. В том числе учитывать принадлежность к женскому полу.
— Да ты просто женоненавистник, Чез. Как же ты можешь работать на них в бракоразводных процессах?
— А я просто на время раздваиваюсь, — усмехнулся напарник. — Тебе тоже надо этому научиться. Пригодится после окончания университета. Иначе какой же из тебя юрист получится? Ладно, давай закончим дискуссию. Все равно она ни к чему не приведет. Ты выполняешь свою работу, ради которой тебя наняли. И уже получил кое-какие деньги, которые надо отрабатывать. Смотри проще на мир и будет легче жить. Ну я пошел. Сейчас твоя очередь дежурить. Будем считать, что морально я тебя поддержал. Главное — не сорви дело. Мы уже вышли на финиш.
Чезаре открыл дверцу автомашины и вылез под дождь. Он быстро огляделся по сторонам, поднял воротник теплого плаща, захлопнул дверцу и затрусил в сторону своей машины, стоявшей метрах в пятидесяти от автомашины Винсента.
А его напарник откинул голову на спинку сиденья, вздохнул и вновь задумался обо всем происходящем. Все шло как-то не так, как хотелось. Хотя он привык очаровывать женщин, но это делалось ради страстных ночей в постели. Обе стороны это устраивало, и никто не страдал.
Но на этот раз все было по-другому. Главной целью их делового партнерства с Чезаре было взять с поличным и отправить девушку в тюрьму вместе с ее сообщником. Однако чем дольше длилось его знакомство с ней, тем больше он понимал, что Кэтрин не заслуживает того, чтобы провести двадцать лет за стальной решеткой. Независимо от того, что она совершила. Даже если действительно серьезно виновата. Ему хватило всего одной ночи в камере, чтобы понять, что тюрьма — не место для нее.
Он потянулся, с удовольствием вспоминая их страстные поцелуи, прикосновение ее теплых рук, ее нежное тело в своих объятиях. Он любил целовать женщин. Это всегда доставляло только радость. Но на этот раз все было иначе, сложнее. Эти поцелуи одновременно и возбуждали, и вызывали беспокойство. И даже порой смутное чувство вины, прежде всего перед ней, ибо он поневоле ощущал себя в роли тюремщика, обманывающего свою будущую жертву.
Их встречи с поцелуями продолжались уже несколько дней, и с каждым днем все труднее становилось играть роль провокатора. Постоянно подмывало положить этому конец и объясниться с ней открыто. Хотя чем больше он втягивался в эту игру, тем лучше понимал, что это будет трудно сделать. При любом исходе их объяснения это приведет, скорее всего, к разрыву. Она не простит ему обман, даже если ни в чем не виновата. А если она виновата, то он подставит под удар и все расследование, и всю предварительную работу Чезаре.
А, к черту все эти сложности, мысленно выругался он и открыл дверцу машины. Белому рыцарю пора поднимать забрало. Надо просто задать несколько вопросов и получить на них внятные ответы. Причем постараться сделать это достаточно деликатно, чтобы не потерять эту девушку окончательно. Ибо у него в прошлом было много красавиц, веселых, приятных и сексуальных. Но ни одна из них не затронула его сердце. А вот Кэтрин это удалось.
Почему так? Неизвестно. Сколько он ни задавал себе этот вопрос, он не мог найти на него ответа. В чем ее отличие от других? Что в ней так притягивает? Что делает ее неотразимой? Почему все время хочется быть с ней рядом? Может быть, потому, что она до сих пор остается для него загадкой? Или, может быть, потому, что до сих пор они ограничиваются одними поцелуями? Может быть, после проведенной в общей постели ночи все миражи растают, как утренний туман в лучах восходящего солнца, и откроется ее истинное я, лишенное ореола загадки и романтизма?
Однако уже по первым поцелуям он чувствовал, что, когда это произойдет, эта ночь в постели не останется единственной. Что это будет только началом. Сила влечения к ней не ослабнет после этого. Скорее, наоборот, станет неодолимой. Что они созданы друг для друга, и он не сможет потом жить без нее. А обстоятельства могут сложиться так, что им придется расстаться. Причем он сам создает эти обстоятельства. Может быть, поэтому и боялся такого развития их отношений, и всячески оттягивал то, что называют физической близостью.
Он подошел к телефону-автомату, расположенному в двух кварталах от ее дома. Когда она подняла трубку и приглушенно произнесла «Да», он почувствовал, как бурно вздымается грудь и колотится сердце.
— Это я, здравствуй. Чем занимаешься?
— Да так, ничем особенным. Читаю объявления по рабочим вакансиям. Сделала несколько звонков в другие города. Может быть, зря я выбрала Нью-Йорк. Надо было осчастливить своим присутствием какой-нибудь маленький городишко. Где-нибудь на Диком Западе или во Флориде. Позвонила также нескольким «охотникам за головами» насчет работы в других городах. В Чикаго, Бостоне... Чем шире забрасываешь сеть, тем больше шансов, что в нее что-нибудь попадет. Так учила моя бабушка. У нее муж был заядлым рыболовом.
Винсент как-то сразу помрачнел. Не хотелось даже думать о том, что Кэтрин может исчезнуть из его жизни. Он решил уйти от неприятной темы.
— А не могла бы ты отложить на время свои дела и пойти со мной прогуляться?
— И куда это мы направимся?