Я сделал общеизвестный жест, закрывая рот на замок и выкидывая ключ через плечо. Алексей благодарно кивнул и, завершив разговор какими-то неинтересными общими фразами, оставил меня. Подозреваю, смиряться с неизбежностью смерти и ускорением продолжения рода.
Что в целом не так-то плохо, если рассудить логически.
В порыве приятных эмоций я подошел к своей супруге, чтобы поинтересоваться, как она находит вечер и не нужно ли нам под каким-то благовидным предлогом свалить с этого прекрасного, но ужасно пафосного мероприятия.
Василиса стояла у фуршетного стола и задумчиво рассматривала бутерброд в руке. Белый багет был намазан нежнейшим творожным сыром, сверху лежал кусочек спелого авокадо, над ним разлеглась соблазнительная малосоленая семга, дальше возвышался треугольник адыгейского сыра, ломтик огурца, две маленькие помидорки, тонкий, почти прозрачный кусочек копченого сала и миленькая ягодка клубнички.
— Алекс, мне кажется, у меня для тебя новости, — задумчиво проговорила моя супруга, добавляя к конструкции листик мяты. — Кажется, я беременна.
Глава 17
Кремль, Дмитрий Алексеевич Романов
По старой доброй традиции, когда Россия перестает изображать из себя плюшевого мишку и напоминает всем, что вообще-то медведь — это довольно опасное животное, наши западные партнеры начинают бегать и прыгать с невероятной скоростью, пытаясь заверить всех вокруг, что они вообще ничего такого и нам показалось.
Вот и сейчас посол от маленького, но такого говнистого островного государства, по какому-то смешному стечению обстоятельств называющего себя «Великой» Британией стоял перед императором и боялся лишний раз вздохнуть. Задача у господина посла была, прямо скажем, нетривиальная — успокоить рассерженного Романова, пока тот не превратил его родину в безмятежную морскую гладь.
— Ваше императорское величество, — поклонился посол, несколько суток до этого лично оббивавший пороги канцелярии императора в попытке попасть на аудиенцию к Дмитрию Романову, — позвольте мне от лица моего короля заверить вас в нашем искреннем почтении.
— Есть ощущение, что мы с вашим королем по-разному понимаем смысл слова «почтение», — медленно проговорил государь, смерив посла насмешливым взглядом. — Мне кажется, укрывание мятежников в это слово не входит. Как считаете, Эдвард?
Посол нервно сглотнул, чувствуя, что идет по тонкому, тонкому льду.
— Прошу прощения, Ваше Императорское Величество, — заговорил мужчина, — в Букингемском дворце действительно принят член императорского дома Романовых. Однако о том, что он является мятежником или каким-либо еще преступником, моему королю не было известно до недавнего времени.
Ба! Кто бы мог подумать, что удиравший чуть ли не в одном сапоге братец приехал в Лондон не на экскурсию!
Дмитрий Романов до ответа не снизошел, но по выражению его лица посол понял — русский император эту чушь примет за правду только на очень выгодных условиях.
— Однако Виталий Романов проявил себя несколько неосмотрительно, — продолжил активно потеющий посол, — попытавшись втянуть моего короля в чудовищную интригу. Мой король искренне возмущен происходящим. Ведь мы приняли Виталия Романова как члена правящей семьи вашей страны. И не рассчитывали оказаться втянутыми во внутренние дела Российской Империи, чей суверенитет не подвергается сомнению.
Посол посмотрел на Дмитрия Романова почти заискивающе, и тот хмыкнул:
— Ну, допустим.
Воодушевленный этим ответом посол защебетал чуть более вдохновленно:
— Российская Империя подверглась немотивированному нападению со стороны Германского рейха, и это бессмысленное кровопролитие также осуждается моим королем. И хотя Его Величество перед этим пригласил кайзера вступить в альянс, однако альянс сугубо оборонительного толка.
— Британия всегда умела выбирать себе партнеров, — обманчиво мягко улыбнулся Дмитрий Романов.
Эдвард снова нервно сглотнул, поняв, что еще пара неинтересных слов, и аудиенция будет закончена полным фиаско для посла.
— Наша разведка доложила Его Величеству Карлу, что, одолев Германский рейх, вы направили свой пылающий гневом взор на Великобританию, — перешел, наконец-то, к сути вопроса англичанин.
— Удивительно проницательно для сотрудников вашей разведки, — скупо улыбнулся Дмитрий Романов.
Посол нервным движением поправил галстук на шее.
— Мой король хочет разрешить сложившееся недоразумение мирным путем, — проговорил Эдвард. — Мы не сомневаемся в вашей решимости, Ваше Императорское Величество, а также в доблести ваших воинов. Но мой король всеми силами стремится избежать ненужного кровопролития. Нам нет нужды воевать из-за того, что дипломатический корпус Британии допустил досадную ошибку, не выяснив деталей визита Виталия Романова.
Государь приподнял брови, и посол заговорил быстрее, чувствуя, что терпение императора иссякает.
— Виновные уже понесли наказание! Мы готовы предоставить детали внутреннего расследования и, невзирая на то, что это все же внутренние дела Великобритании, раскрыть имена участников и понесенные ими наказания.
— Вы серьезно думаете, что мне это интересно? — негромко поинтересовался государь. — Вы тратите мое время, Эдвард, чтобы рассказать, как Карл под благовидным предлогом устраняет своих оппонентов?
— Мы всего лишь хотим заверить вас в нашей всесторонней открытости к урегулированию ситуации дипломатическим путем, — спохватился посол.
— Судя по последним событиям, дипломатия, кажется, не ваша сильная сторона, Эдвард, — задумчиво протянул Дмитрий Романов. — Военное ремесло, насколько я слышал — тоже. Так в чем смысл нашего диалога сейчас? Я нахожусь в заведомо выигрышной ситуации, а Карл — нет. И для него это тоже не секрет, раз мы сейчас с вами беседуем.
— Любая война тормозит экономику, приносит смерть и разрушение, — предпринял последнюю попытку договориться посол. — Его Величество Карл желает договориться с вами и просит отправить не воинов, но послов. Мой король не желает оказаться втянутым в мятеж, ведь если Виталий Романов будет продолжать оказывать свое тлетворное влияние на благородное сословие в Англии, его идеи о насильственной смене власти могут проклюнуться уже на нашей земле. Меня уполномочили передать личное послание и проект мирного договора, который со своей стороны предлагает мой король. Естественно, это только предварительные бумаги, и подробнее все можно будет обсудить, когда ваша дипломатическая делегация прибудет в Лондон.
— Если мы прибудем в Лондон, Эдвард, это никому не понравится, — хищно улыбнулся Дмитрий Романов. — Лондону в первую очередь.
— Я искренне убежден, что предложение моего короля будет достаточно интересным, чтобы вам не показалось обременительным направить свою мирную дипломатическую делегацию в Лондон, Ваше Императорское Величество, — принялся убеждать посол, как будто никто в мире не знает, что Британия подтирается любыми договоренностями при первом удобном случае. — К тому же только на нашей территории мы будем уверены, что ваш брат не сможет избежать законной экстрадиции…
Ну да, а стоит только Виталию оказаться в нейтральных водах, как он брасом догребет до Аргентины и заново начнет оттуда мутить воду. Какая потрясающая наглость.
— Я услышал вас, Эдвард. А теперь оставь бумаги и можешь быть свободен. Я обдумаю предложение Карла и сообщу тебе о своем решении.
Посол с явным облегчением поклонился, положил бумаги на круглый стол на высокой ножке, выставленный рядом с просителем, и спешно покинул аудиенцию.
— Вот же паскуда, — процедил Дмитрий Романов, едва за британцем закрылась дверь.
Хотите мирные переговоры в Лондоне? О, мы это с удовольствием обеспечим, отрыгиваться будете до конца века.
Калуга, Игорь Вячеславович Лютый
Первое время после отставки Лютого мучили фантомные рабочие боли.
Это когда ты читаешь новостную ленту и понимаешь, что ночью придется быть на другом конце планеты в полной выкладке. Но наступало утро, звонил будильник, и Игорь Вячеславович осознал, что находится не на инструктаже или в самолете перед прыжком, а в своей кровати под крышей князя Калужского.
Магия, как она есть.
Время шло, и Лютый постепенно втягивался в размеренную жизнь. Она, конечно, казалась ему ужасно скучной. Но, учитывая, что служил он Мирному, а тот был на короткой ноге с наследником престола, бывший силовик прекрасно понимал, что это затишье — дело временное. Эти два находчивых парня без работы никого не оставят.
Однако пока до этого момента еще есть немного времени на перекур, Лютый был намерен использовать его по максимуму.
— Войдите, — раздался немного недовольный голос князя Калужского, и Игорь толкнул дверь.
Мирный сидел в кабинете своего особняка за столом, заваленным бумажками, и выглядел мрачным и раздраженным.
По правде говоря, принимая решение перейти под руку князя Калужского, Лютый был готов к тому, что придется объяснять парню прописные истины или продавливать какие-то неочевидные, но крайне важные для безопасности рода решения. Ведь сирота из приюта вряд ли понимал, что записи с камер лучше бы хранить не неделю, а месяц, а еще лучше в двух разнесенных серверных. Что нельзя экономить на амуниции бойцов, оружие покупать напрямую у производителей, а любую приобретенную технику типа самолета, машины или велосипеда необходимо изучать на наличие неприятных сюрпризов.
Каково же было удивление бывшего силовика, когда Игорь Вячеславович понял, что Мирный с ним не спорит. Парень внимательно выслушивал запросы, задавал уточняющие вопросы, просил смету, брал пару дней на обдумывание и чаще всего согласовывал. Пару раз возвращал на доработку, но даже замечания его были на самом деле толковыми.