— Скучать?
Хлоя-Артистка вновь была на коне, и это конь нес ее напропалую и неведомо куда.
— Да, скучать. Кроме того, мистер Лэнгтон, я абсолютно согласна с вами. Личные отношения на службе недопустимы. Они пагубны, порочны, преступны и вообще противны...
Брови босса ползли все выше, и тогда Хлоя-Артистка выпустила последний заряд. Она томно качнула ресницами, слегка наклонилась вперед, так, чтобы ему стал виден кружевной лифчик, и произнесла чуть хрипловатым голосом:
— Так что расслабься, парень. Тебе не светит.
Улыбка Горячей Девчонки довершила разгром ошалевшего противника.
5
Тысячи демонов терзали душу Криса Лэнгтона. Все оскорбленные мужчины мира взывали к нему об отмщении. Миллионы вариантов остроумных и убийственных ответов проносились в его пылающем мозгу. И он не мог запомнить ни одного из них, потому что проклятая Хлоя Чимниз стояла вполоборота к нему и смотрела через плечо своими нахальными карими глазищами, а ее бедра были изогнуты так сладострастно, что Крису стало жарко, а ее алый рот улыбался так чувственно, что у него похолодели ноги, и вся она излучала такое... что Крис Лэнгтон превратился в парализованного маразматика, который сейчас лопнет от злости.
Дьявол и ад!
Ад и ВСЕ его дьяволы!
Будь оно все проклято.
Неправильное место, неправильное время и совершенно неправильная женщина! Черт бы побрал ее локоны, эту золотисто-каштановую гриву, которая так вольно стекает с ее изящных плеч! Черт бы побрал ее фигуру! Ее взгляд, ее голос, ее рот, ее... Ее всю!!!
И уж самым первым делом требовалось, чтобы черт побрал его самого. Вернее, ту его часть, которая, в отличие от разума, с редкостным и восторженным энтузиазмом реагировала на Хлою Чимниз. Хотите попроще? Пожалуйста. Крис едва сдерживал самое обыкновенное плотское возбуждение.
Успокойся, парень! Тебе не пятнадцать, не двадцать, не двадцать пять и даже не тридцать лет! Твои гормоны давно отбушевали и теперь, благодаря хорошему питанию и правильному распорядку дня и всей жизни, ведут себя вполне пристойно, начиная свои игры только в соответствующей обстановке. Успокойся и посмотри на все это безобразие с кудрями холодно и рассудительно.
Хлоя Чимниз ненавидела Криса Лэнгтона. Это было столь же несомненно, сколь и удивительно. Все ее предшественницы его слишком обожали. Что ж, возможно, именно это и поможет им сработаться. Теория парадокса тем и хороша, что допускает невозможное.
Крис Лэнгтон глубоко вздохнул, улыбнулся самой сладкой из своих улыбок и проворковал:
— Что ж, неплохое начало. Продолжайте ненавидеть меня — и мы сработаемся. Это будет вашей личной фишкой.
— Чем-чем?
— Неважно. Скажем так, этот заряд компенсирует вашу неопытность в нашем деле.
— Я достаточно опытна. Если вы мне скажете, что нужно сделать, я вам это докажу.
— Тогда пошли.
Крис легко и стремительно поднялся и повел Хлою сквозь бесчисленные офисы и приемные. В большом светлом зале, разделенном перегородками, он подвел ее к невысокой темноволосой женщине.
— Эбби? Это Хлоя Чимниз. Она будет заниматься материалами по докладу в Брюсселе, Париже и так далее. Покажи ей все, ладно?
— Конечно, Крис. Привет, Хлоя. Пойдемте, я покажу вам ваш стол.
— Мисс Чимниз, в конце дня мы встретимся и поговорим о первых результатах. Желаю удачи.
И ушел, пират! Эбби дружески улыбнулась Хлое.
— Записей море, но мы постарались привести все в божеский вид. Вот ваш стол, у окошка. А вот все папки. Начните с зеленой, мой вам совет. Счастливо. Если что-то понадобится, я у себя. Помните, где это?
Хлоя осталась один на один с новой работой.
Папка была огромной. Это ей понравилось. Всегда лучше иметь большой выбор материалов. В этом Хлоя всегда была хороша. Вычленить из моря информации самое необходимое, упомянуть все, что требует упоминания, подготовить комментарии и пояснения... Очень скоро она с головой нырнула в работу и забыла про Криса Лэнгтона. Почти.
Вечность спустя над головой Хлои раздался бодрый голос:
— Я слышала, вулкан проснулся?
Хлоя вскинула голову и увидела улыбающуюся Эбби, рядом с которой стояла Блондинка Номер Три в потрясающем кожаном брючном костюме, облегавшем ее, словно вторая кожа. Блондинка улыбнулась, и Хлоя тут же успокоилась. Эбби кивнула, словно угадав ее мысли.
— Это Полли ди Маджо. Это Хлоя Чимниз. Мы идем перехватить кофе с булочками, пойдешь с нами?
— Отличная мысль. Сейчас, минуту.
Хлоя аккуратно сложила все записи, закрыла папку и отправилась знакомиться с новыми коллегами.
Закусочная Брэдшо располагалась в двух шагах от «Лэнгтон Коммьюникейшн» и была маленькой и уютной. Помимо бара с симпатичными столиками, здесь находилась аптека, но лекарствами совсем не пахло. Благоухали булочки и кофе.
Полли сладострастно простонала:
— Как я люблю булочки!
Эбби рассмеялась:
— Ты, пергидрольная обжора! Когда-нибудь ты лопнешь. Вернее, твой комбинезон.
Хлоя с сомнением оглядела Полли.
— С такой-то фигурой? По-моему, ей ничего не угрожает.
Полли притворно вздохнула.
— Жизнь жестока, молодость недолговечна, а мы, бедные итальянские девушки, все равно толстеем после тридцати. Брэдшо втайне ненавидит бедных итальянских девушек, поэтому и печет такие булочки. А пергидрольная я всего неделю как. Раньше была брюнеткой, но к этому комбезику не идут темные волосы. Слишком мрачно. Забудем о фигурах и наших проблемах. Хлоя! Рассказывай, что он сделал с телом?
Хлоя вытаращила глаза, а Эбби терпеливо пояснила:
— У нее загробный юмор, но она почти не ошиблась. Твою предшественницу вышибли с некоторым шумом. В прошлую среду ее еще видели живой и здоровой, а теперь некоторые боятся даже упоминать ее имя.
— Понятно. Вот почему он меня так свирепо предупредил о запрете влюбляться на работе.
Эбби и Полли в притворном ужасе переглянулись и заявили в один голос:
— Он не мог!