— Ты что теперь всегда меня госпожой называть собираешься? — Къяра поморщилась.
— А Вы возражаете, госпожа? Тогда могу "госпожа учитель". Думаю, и обилайт и Владетель оценят такое обращение.
— Они, может, и оценят, а мне не нравится. Поэтому не надо так ко мне обращаться.
— Хорошо, учитель.
— Вот так уже лучше, — улыбнулась Къяра, — хотя наедине можешь и дальше обращаться на ты и по имени.
Потом помолчала немного и тихо добавила:
— Все, можешь идти. У тебя три дня, чтобы настроиться на наши с тобой новые отношения…
— Вы считаете, учитель, что я могу идти? Вы думаете, Вам кто-нибудь поверит, что, только надев на меня кабалит, Вы уже полностью меня подчинили?
— Поймал… и что ты предлагаешь?
— Вы должны наказать меня, хотя бы для видимости, и желательно, чтобы это видел Лукас, ведь именно он глаза и уши обилайта здесь, как я теперь понимаю.
— Ты на редкость догадлив, — Къяра усмехнулась и покачала головой, — и дернуло ведь тебя тогда столкнуться со мной, когда я шла именно с ним.
— Къяра, это был только вопрос времени, если не тогда, то что-то подобное случилось бы позже… Обилайт был прав, когда говорил, что это было логическое завершение. Я слишком ненавидел тебя тогда… — Кай воспользовался ее разрешением и назвал девушку так, как уже непроизвольно несколько раз называл за сегодняшний день.
— Кстати я никак не могу понять: за что ненавидел? — Къяра опустилась в одно из кресел, стоявших в углу комнаты. Потом рукой указала Каю на соседнее, — Садись и расскажи, мне интересно…
Кай сел, потом долгим взглядом посмотрел на свою учительницу:
— Дело не в тебе, как я понимаю сейчас, дело было во мне. Я не мог себя заставить подчиниться девчонке младше себя. И меня раздражали маги с легкостью принимающие твою власть. Это сейчас я понял, что ты действительно опытнее, сильнее и могущественнее меня, и что возраст здесь роли не играет. А еще я понял, что ты совсем не такая, какой кажешься на первый взгляд…
— И какой же я тебе тогда казалась?
— Высокомерной, опирающейся лишь на власть своего отца, надменной девчонкой. Меня раздражала даже твоя походка. Ты не идешь, ты снисходишь до окружающих…
— Ты не представляешь… — неожиданно весело рассмеялась Къяра, — сколько я училась так ходить… и как меня этому учили.
— Ты этому училась?
— А ты думал, я такой родилась? И сразу так пошла… и магией сразу владела и всеми заклинаниями… Да?
— Нет, конечно, я понимаю, что это глупость, но иногда так действительно, кажется. Я, например не понимаю, как тебе удалось достичь того уровня, которым ты владеешь за столь короткий срок.
— У меня были очень хорошие учителя, и меня очень жестко учили, еще жестче, чем я пытаюсь сейчас учить своих учеников…
— Къяра, я видел, как ты учишь… Это не учение, это пытка. Они же дети… нельзя так учить… ты требуешь то, на что у них просто нет сил… твои методы невозможно вынести…
— Я старше старшего из них меньше чем на два года, — лукаво улыбнулась Къяра, — и учили меня также, даже жестче и начали учить, как впрочем, и тебя в пять лет, и к семи я работала с восьмым уровнем… и ничего… вынесла… К тому же ты ведь видел, что на занятиях именно я держу всю энергетику. Или ты считаешь, что если я не плачу, то ничего не чувствую? А они чувствуют, потому что плачут?
— Къяра, то, что ты говоришь… это невозможно.
— Считаешь, что я лгу?
— Нет… но я удивлен, что ты еще жива… Кто тебя учил?
— Да многие… Начал Ольт, которого через два года отец жестоко казнил, потому что я посмела на него пожаловаться… больше такого я себе не позволяла. Потом Грег, а закончил уже обилайт.
— Ты не смела жаловаться, потому что Владетель казнил тех, на кого ты жалуешься? — пораженно спросил Кай.
— Если бы при тебе так кого-нибудь хоть раз казнили, ты бы тоже больше жаловаться не посмел…
— Что ты имеешь в виду?
— Лучше не спрашивай. Так как казнит Владетель, это даже зрелище ужасное, я уже не говорю про то, что чувствует тот, кого казнят. Отец способен медленно реструктуризировать мозг, только не спрашивай меня, что это такое… сейчас объяснять тебе это у меня нет ни сил, ни желания.
— На это способен только он?
— Нет, не только… А почему ты спрашиваешь?
— Это то, что угрожал тебя заставить делать обилайт?
— Да…
— А как он может тебя заставить это делать?
— Элементарно. Кроме приговоренных к казни берется большая контрольная группа, которую Владетель обещает также казнить, если я посмею отказаться, и я не отказываюсь…
— Как ты все это выносишь?
— Молча, Кай… обычно молча. Ты первый с кем я разговариваю на эту тему… Но если честно, то больше обсуждать все это я не хочу. Я устала.
— У тебя что-то случилось?
— Да, Кай. Я зашла в тупик со своими учениками… и не знаю как из него выйти, по крайней мере с пятью из девяти… Боюсь, что мне придется их убить, чтобы вытащить остальных.
— Ты так спокойно об этом говоришь.
— А как я должна об этом говорить? Заламывая руки и рыдая? Если б я знала, что это поможет, я бы так и говорила… но, к сожалению, это не поможет.
— Ты действительно их убьешь?
— Кай, я уже убила одного.
— Зачем?
— Интересный вопрос… Надеюсь, ты не думаешь, что ради собственного удовольствия и развлечения?
— Не думаю, поэтому и спросил.