— Как? А вот как! — вытирая лицо, сказал Роман. — Во-первых, — позволь воспользоваться твоей ванной, а то я не бритым выгляжу как морж с артики. Во-вторых, — ты должен пообещать мне, что прекратишь гнуть матом, перед твоим сыном, да и на свою супругу заречешься. — Он посмотрел на удивленного "Шныря" и закончил. — Слово матерный язык, происходит от корня "мат", то есть "мать" и пользоваться им надо всегда с умом, зная где, в каком месте и при каких обстоятельствах это можно делать. В общем, к нему надо относиться так же, как и к своей родной матери. С уважением и почетом, но без порнографии и не употреблять его всуе. Понял?
— Да. — соврал "Шнырь".
— И еще. — поднял указательный палец Роман. — Отдай парня в любую спорт школу и обязательно на тот вид, который ему самому по душе! И ни в коем случае не слушай причитания матери, если вдруг ему, к примеру, захочется заняться боксом. Ферштейн?
— Да. — теперь уже чистосердечно признался Шнырь.
— И еще одно… Я распечатаю тебе с компа наговор. Ты должен читать его над кружкой воды в присутствии Алеши еще два дня, после чего, малой должен эту воду выпить, а еще лучше, набери полную ванну подогретой воды и читай наговор над ней девять раз подряд, после чего искупайте в ней свое чадо. Усек?
— Так это… Может я лучше в церкви закажу целых сто литров святой воды, в ней и искупаю пацана. Сами ведь говорили, что святая вода самое лучшее средство от излечения многих недугов.
— Говорил… — согласился Рома — Но для того, что бы простую воду заговорить, что бы она стала целебной, нужно две вещи — Вера и Любовь. Сомневаюсь, что в ваших приходах, все это присутствует в должной мере. Где правит законом прибыль, нет места добру и силе чистого духа.
— А-а! Ну, тогда я все понял. Что мне тяжело для своей кровинки что-либо сделать? Я ведь не из лени спросил про церковь. Я переживаю, что не получиться у меня как у вас. В конце концов, кто я — гопник! А вы, поди настоящий Целитель!
— Получится. Если любишь свое дитя и убежден что это поможет. Ведь своими же глазами видел "что здесь к чему".
— С..паси. бо! Ей Богу. Во веки-вечные вас не забуду.
— Незачто, пасти меня твоему богу. Ты лучше не забывай о том что я тебе только что сказал, и помни о том, что в каждом из нас есть и святость и грех. И идут они друг с другом рука об руку. Будешь чтить святость в себе — будешь Человеком, а коли на оборот, так на веки вечные и останешься, как ты выразился — гопником!
ЭГРЕГОРЫ.
Роман сидел, обхватив голову руками. Он уже почти битый час "далдонил" молодому диакону одно и то же…
— Вас что там, в семинариях ваших, даже граммате не учат? Ты чего вылупился на меня как баран на новые ворота? Я повторяю тебе в последний раз: 100 грамм корней переступеня, зальешь 0,5 литром водки. Даш настоятся десять дней и обязательно в теплом месте. Будешь периодически их взбалтывать. Затем процедишь их на ночь. Затем полученную субстанцию, будешь втирать больной в голову. Понял?
— Да все я понял, только не буду я ничего втирать, колдун проклятый. Она одержима злым духом и ничего ей уже не поможет. Она продала свою душу дьяволу и за свои грехи и пороки, не видать ей царства Божьего.
— Тьфу ты, тормоз! Причем тут царство Божие, лох ты царя своего небесного. Я только что повторил тебе рецепт, не для изгнания злого духа, а для лечения волос больной, что выпадают у нее каждый день, точно у собаки шерсть при линьке.
— Все в руках Господа нашего. Все в жизни происходит по Его Воле. Не поможет ей колдун твои зелья.
— Тогда пошел на хер отсюда — злыдень. И что бы больше ты мне на глаза не попадался! — вскочив наноги, психанул Роман. — Увижу еще хоть раз, превращу в собаку. Будешь у здешнего хозяина за место цепного пса. Пшел вон, упырь беСграмотный!
Дьячок, точно пуля, вылетел в приоткрытую дверь.
— "Шнырь"!
— Да, Роман Александрович.
— Что бы я этого молодого поповского приспешника здесь больше не видел. И так дело дрянь, так еще этот фанатик под ногами путается.
— Будет сделано. Это мы с большим удовольствием сделаем.
— Почему? — поинтересовался "колдун".
— Мне недавно "мажордом" хозяина рассказал, что этот Васька, приставал к нему с непристойными предложениями. Я чуть не охренел.
— Что еще за "мажордом"?
— Так это "Шурила". Стоит тут, типа на шухере у "пахана".
— А что с отцом Николаем? Очухался?
— Да вроде. Елена Матвеевна сказала, что он сейчас в ванной отмывается после проведенной службы.
— Передай ему "Шнырь", когда закончит глазеть на свое отражение, то пусть сразу же спустится ко мне.
— Ок. Роман Александрович, а можно вопрос?
— Валяй. — снизошел Роман.
— Так это… Вы же вчера учили не материться. А сами изгнали беса посредством мата. Как же это? — глупо хлопая глазами поинтересовался Алешин отец.
— Физику в школе учил?
— Да, но плохо. — честно признался "Шнырь" и сам себе подивился. В кой-то век сказал правду?
— Так вот, в природе вещей есть такой закон. Плюс всегда отталкивается от плюса, а минус от минуса. Друг к другу, тянет только противоположности. Это делается для того, что бы в миру, преумножалось Добро, нежели скверна. Ведь Добро всегда сильнее худого. А вот зная что минус всегда отталкивает минус, я и применил эту нехитрую уловку. Я обыкновенным матом, выбил демона из его равновесия-контроля над сознанием Насти, после чего, посредством своей собственной атаки — довершил его временное изгнание.
Продолжая хлопать ресницами и "взлетать", "Шнырь" пожав плечами и пошел в ванную. Роман посмотрел на удаляющуюся спину "сподвижника" "Мелочи" и вышел на террасу подышать свежим воздухом, а заодно, переговорить с Ириной. "Листая" вкладыши меню своего мобильного, Роман вспомнил лицо одержимой перед тем, как та без чувств повалилась на пол. Пожалуй такого страху, он не испытывал даже во время арт-обстрела чеченских "борцов за независимость". Что ни говори, а случай был воистину вопиющий. Он до сих пор не мог понять, как "Мелочи" удается сдержать утечку информации? Ведь одержимость, это золотое дно для современных СМИ, тем более, когда дело доходит до таких эпотажных фигур как местный "пахан". В меру состоятелен, в меру авторитетен и в меру является публичной личностью. С церковниками, оно и понятно, "сосут" пока есть возможность кровь в виде золотого ручейка из бюджета известного "авторитета", а дальше, мол, все в руках Божьих. А пока ручеек не пересох, "сосать" нужно долго и потому особая шумиха по данному поводу им была лишь во вред.
Набрав Ирину, он долго, но в мягкой форме, попытался уговорить свою спутницу жизни, не пускать Лику в школу до его приезда. Пусть наймет репетиторов, что бы ребенок не отстал от школьной программы, пусть ездит с нею почаще загород, в лес на природу, но на улицу и в школу, ребенка самого пускать не стоит. На вопросы почему, пришлось объяснить, что виной тому нехорошее предчувствие Лики. После объяснения, Ира устроила "мобильный скандал": — "Мол, говорила же я тебе, нехрен посылать учиться дочку в общую школу, где каждый третий ученик, потенциальный наркоман и садист. И вообще, нормальные отцы сидят дома и следят за своими детьми, а не разъезжают черт знает где, и занимаются черти знает чем!"
Все-таки договорившись, что она выполнит его просьбу, Роман сказал что любит и скучает, после чего "отключился".
— Вы хотели меня видеть?
— Роман посмотрел через плечо и увидел бледное бородатое лицо.
— А-а, это вы, Николай… Хотел с вами побеседовать, перед тем как приступить к лечению Насти. Вы все-таки провели с ней почти месяц. Надеюсь, поделитесь опытом?
— Во-первых, сын мой, не Николай, а отец Николай. А во-вторых, я с колдунами и всякими там подозрительными целителями, не якшаюсь. — Священник выпятил в перед свой объемный живот и грозно зыркнул на Романа из под своих густых маслянистых бровей.
— Да что там у вас происходит в церкви? Не уж-то у вас там все теперь перевернутые не на тот бок? Какой ты мне на фиг отец? И причем тут колдовство, дурья твоя башка!? Мы же сейчас говорим не о лоханке с водою. Мы говорим о излечении живого человека, так при чем тут все остальное? У каждого врача свой метод. У вас молитвы да латынь, у меня знания, да здравый смысл. Не о том печешься служитель культа, ой не о том. — махнув рукой, сказал Роман.
— То же мне, Кашпировский нашелся. Все это от лукавого. Видел я, как ты там стал лечить бедняжку, когда ворвался в комнату аки бес какой. От твоего мата даже демон потерял сознание!
Роман взял отца Николая за руку и повел упирающего священника в сторону шезлонга возле которого были расставлены несколько деревянных стульев. На соседнем столике, покоились две бутылки с пивом и один "тетрапак" с апельсиновым соком. Открутив крышечку, Роман налил себе стакан сока и поинтересовался:
— Вы не хотите?
— Я — пиво! — словно отрезал, сказал священник.
— Пиво так пиво. — Роман протянул собеседнику бутылку "Клинского".