Любопытно, а почему он так агрессивно воспринимает это небольшое, и право слово, совершенно невинное отступление от их законов, — подумалось мне.
Интереса ради, я взглянул на него внимательнее. Впрочем, все было настолько на поверхности, что даже и всматриваться, особо-то не пришлось. Этот человек мечтал о приключениях, в детстве зачитывался приключенческими романами и мечтал стать покорителем диких джунглей, и общаться с прекрасными и гордыми туземками, открывать забытые города и покорять океаны.
Но… Школа, где сверстники смеялись над наивными мечтами, колледж, из которого он вынес твердую убежденность, что диких уголков на Земле более не осталось, и где бы ты не оказался, всегда можно будет найти хоть самый завалящий филиал вездесущего Мак-Хональдся заказать гамбургер и расплатиться по кредитной карте.
Затем, — работа продавцом автомобилей, женитьба на дочке босса, толстоватой и глуповатой, ничуть не похожей на все еще иногда снящихся ему иногда прекрасных и стройных туземок, но зато обеспечившей хороший карьерный рост на фирме.
Дети, не отрывающиеся от телевизора, клянчащие деньги и нахально посылающие в ответ предложение поработать, презрительный взгляд красивой мексиканки — подавальщицы в небольшой забегаловке, которой он осторожно, опасаясь обвинений в домогательстве, предложил разделить с ним ужин, штрафы за неверную парковку, и тоскливое понимание, что ничего иного впереди уже не будет.
Постепенно он привык к этому, сжился, и прекрасные туземки ушли из его снов и мечтаний, сменившись мыслями о том, как бы ему подсидеть очередного начальника, мелким доносительством и придирками. И лишь где-то глубоко в груди поселилась и стала разрастаться гнетущая пустота и боль, как всегда бывает с людьми, которые предали свою мечту.
Я выкинул сигарету, и молча кивнул. — Хорошо, как скажите, мы уже уходим. — Элен, уже ожидавшая очередного моего демарша, с искренним изумлением повернулась в мою сторону.
— Что с тобой, граф? Ты не заболел, случаем? — преувеличенно заботливо поинтересовалась она.
— Нет. Этот человек абсолютно прав. — По-русски ответил я ей. — Выкинь сигарету, пожалуйста. Ему действительно очень вреден дым. — Рак легких. — коротко пояснил я все более и более непонимающей моего поведения девушке. — Неоперабельный. Множество метастазов.
— А-а-а… Протянула она с улыбкой, выкидывая сигарету. — А за что ты его так? Я думала что-нибудь помягче, да позрелищнее учинишь.
— Да нет, я тут не причем. — Покачав головой, я развернулся и неспешным, прогулочным шагом стал спускаться по улице. — Знаешь… Никогда нельзя отказываться от своей мечты. Какой бы она не была. Иначе твоя жизнь, станет совсем бесполезной, да и прекратится вскоре. Покарать его сильнее, чем это сделал он сам, я бы просто не смог. А помогать… Не заслужил он помощи. Так что пусть живет себе, сколько там ему осталось. Вряд ли больше шести месяцев.
Дальнейший путь мы проделали в молчании.
Ну вот и тот самый адрес, что я выудил из памяти клерка. А неплохой дом себе мистер Бэрроу отгрохал! Три этажа, мансарда, красивый, ухоженный сад. Правда домик несколько аляповат на мой взгляд, перегружен явно излишними архитектурными деталями, однако о вкусах не спорят. Каждому свое, как было написано на вратах одного экстравагантного заведения.
Впрочем, внешняя оболочка строения меня интересовала в самую последнюю очередь. Гораздо интереснее было то, что проявлялось, когда смотришь в несколько другом, энергетическом спектре.
Небрежная защита, крайне небрежная. Настоящего Мастера трансформаций хватил бы апоплексический удар при виде такой халтуры. Хотя, что еще можно ожидать от того, кто сам вряд ли осознает суть того, что вдруг стал уметь. Возможно, я и ошибаюсь, но что-то не произвел на меня Джек Бэрроу впечатления человека, всерьез занимающегося изучением и осмыслением доставшегося ему дара. Об этом прямо таки вопиет и его занятие — руководство корпорацией фаст-фуда.
— Вежливо войдем или сразу кузькину мать вместе с его же бабушкой показывать будем?
— Покажем, покажем! — взвился Чума. Ну, этому и впрямь, только позволь учинить какую-нибудь пакость. Бес, что с него взять. — Я им такое покажу, что в кошмарах сниться будет.
— Мелковат ты для настоящего кошмара, — отмахнулся я. — А ты, Элен, подумай, что для нас лучше и удобнее?
— Ну, лучше все-таки вежливо войти, а потом и беспорядки наводить. У него тогда времени на подготовку меньше будет. Если, конечно, не заподозрит чего. Но ты ведь говорил, что он только инструмент, маска, а управляет всем сам артефакт.
— Даже слушать приятно, — улыбнулся я. — Растешь, вампиресса, растешь. Сначала анализируешь, а уж потом в глотку вгрызаешься. Все правильно, управляет скорее всего Ключ, но в обычных ситуациях он как бы спит. Пока мы не применим магию, причем мало-мальски сильную, он вряд ли возьмет ситуацию под полный контроль. Будем же с ходу крушить защиту — вот тогда придется иметь дело не с человеком, которому артефакт только дает силу, а с самим источником мощи. Но! Прежде чем войти и начать знакомство с мистером Бэрроу, зайдем-ка мы в одно вполне респектабельное и даже интересное место.
— Это куда?
— В оружейный магазин, ма шери.
Радостный возглас и готесса повисла у меня на шее. Да, столь ярко выраженные эмоции не оставляли сомнения в том, что туда она направится с превеликой охотой.
— С настоящим мистиком я не стал бы и пытаться использовать такие детские уловки, но с этим оружием Ключа фокус может и пройти.
— Какой такой фокус?
— Сей тип по фамилии Бэрроу будет в случае чего и нападать, и защищаться, преобразуя один вид материи в другой. Камень в песок, воду в лед и так далее… Одна-единственная область чар, причем довольно специфическая. Ах да, еще «сырая».
— Сырая… — призадумалась готесса. — То есть неоформленная? Заготовки для заклятий, их общие шаблоны, не сформированные в более грамотную и четкую конструкцию.
— Оно самое. Силы много, а изящества и тонкости… маловато будет. Значит, и хитрые финты, придуманные в давние еще времена, будут для Ключа и его нынешней маски неприятным, но очень эффективным сюрпризом. Попробую его поймать на беде некоторых мистиков, развивающих одну область оккультной науки в ущерб всем остальным.
— Это как, хозяин?
— Просто, бес. Порой даже слишком просто… Когда противостоящий тебе не Мастер, а так, погулять вышел. Как думаешь, что он сделает, если в него выстрелят?
— Так защиту поставит, — захихикал Чума. — Это дело плевое.
— Защита снята…
— Ну, тогда… — задумалась Элен. — Может превратит пулю в воду, или там песок? Или сам пистолет во что-нибудь, что в качестве оружия использовать нельзя?
— Верно, — улыбнулся я. — Это стандартная, можно сказать рефлекторная, реакция любого мистика, основывающего свою систему защиты и нападения на преобразовании неживой материи. А если мы нанесем на пистолет, а заодно и на пули, отражающие руны?
Чума радостно захлопал крыльями, ну а Элен всерьез призадумалась:
— Граф, но ведь ты не очень хорошо с рунами общаешься… Не в обиду сказано, твое знание рунной магии очень далеко от приемлемого, сам ведь говорил.
— Говорил, причем отказываться от своих слов не намерен. Но я знаю руны немного, а вот наш противник вообще никак. Он над гамбургерами начальник великий, а как мистику ему грош цена в базарный день. Вообще я с трудом представляю, что он делает со своими способностями…
— Хозяин, ты совсем от жизни отошел, пока в могиле лежал, — раскипятился бесенок. — А золото из другого металла добыть? А превратить уголь в алмаз?
— Сложно трансформировать вещество окончательно и зафиксировать в новой форме. Это в бою превратил клинок врага в лужицу воды, а потом пусть он через минуту опять в металл превращается. Хотя… Чтобы надуть доверчивого покупателя — оно вполне сгодится. Да и постоянно изменить материю можно, но не в очень уж больших объемах. Ключ особо тут своему владельцу помогать не будет. Так, в пропорцию, не более того. Понимаешь о чем я, ма шери?
— Что носитель Ключа ни шиша не соображает в магии.
— А раз так, то действие будет исходить не от собственного разума, а от инстинктов артефакта. Шансы есть обвести это полуразумное творение ушедших мистиков вокруг пальца. Сама понимаешь — чем меньше хлопот будет, тем оно спокойнее.
— Согласна, а какое оружие будем брать?
— Там посмотрим. Взглянуть вначале надобно, что тут вообще в продаже имеется.
Хорошо там, где мы есть. Для нас хорошо, разумеется. А вот для других… все далеко не так однозначно. Я уже давненько заметил, что в нашем присутствии хорошо чувствуют себя те, кто выделяется из безликой серой массы обыденности и банальщины. А вот всем остальным становится либо малоинтересно, либо… совсем невесело.
Жизнь порой нужно разнообразить, но почему же многие люди не желают этого понимать, покорно погружаясь в болото будней и увязая в нем так, что и подъемным краном их оттуда не вытащить? Похоже, им просто ближе плыть по течению подобно гнилой коряге, а не прокладывать свой пусть трудный, но выбранный только ими путь. Театр марионеток, которым и кукловод не столь уж обязателен. Достаточно изначально заложить программу и все… они будут дергаться по ее нитям всю свою бессознательную жизнь. А, ну их на чухонский хутор толстых бабочек ловить!
А вот и магазин, где торгуют красотой, облеченной в опасность — оружием. Жаль, очень жаль, что холодное оружие потеряло в мире свой прежний авторитет. Огнестрельное… Есть в нем своя красота, но ее стиль более груб, механистичен. Да и нет той насыщенности боя, что присуща клинкам. Другое дело, что против большей части мистиков пистолет и прочее дальнобойное оружие оказываются не слишком эффективными в сравнении с острой сталью, но в этом мире мистики уже как-то и не присутствуют.
Зато ассортимент здесь был очень и очень приличный. Пистолеты, автоматическое оружие, винтовки, помповые ружья и прочее, и прочее… Различные марки, разное оформление — на любой вкус и на любой кошелек. Красота! Невзрачная вывеска снаружи и столь разительная перемена, когда заходишь внутрь. К тому же видно, что хозяин сего почтенного заведения знает и любит свое дело. Стволы располагались не просто так, в хаотическом беспорядке, а каждый на своем месте. Порядок расположения был ведом лишь владельцу, но впечатление это бесспорно производило.
Легок на помине… Откуда-то вынырнул и владелец — небольшой, смугло-чернявый, но очень подвижный человечек. И сразу же затараторил на не слишком хорошем английском:
— Рад, очень рад видеть гостей в моем скромном магазине. Луиджи Дзаттонни весь к вашим услугам, особенно если дорогие гости хотят купить не всякий хлам, а по настоящему хороший товар. О, он есть в этом городе только у меня, ну и еще у одного человека… Но он ирландец и крайне жаден, причем любит продавать хлам и очень дорого, на него давить надо, давить!