Побеседовав с Челлижем о причинах своего предательства, Уолтер Саттни погрузился в странное оцепенение. Челлиж не надеялся, что в конце своих напряженных размышлений тот решит отказаться от этого плана предательства. По мнению Челлижа, Саттни находился в состоянии человека, твердо решившего покончить с собой, однако чудовищность этого действия, останавливает его. И несмотря на это, он все же кончает с собой или, в случае с Саттни, несмотря ни на что, он предает Землю.
Оливер Роане вел себя так же, как и его хозяин. Роане, конечно, ни о чем не задумывался. Он мало о чем был способен раздумывать. Самым любимым его занятием было сидеть и ничего не делать.
Челлиж сохранял спокойствие. Никто не обращал внимания на пелен га ционные системы "Газели". Они были отключены и не могли сообщать о том, что происходило вокруг. Может быть, показания приборов вызывали у Саттни подозрения, что, кроме флота арконидов, поблизости может находиться и парочка других кораблей.
Чтобы не быть в полном неведении, Челлиж попытался заметить на экранах какие-нибудь изменения. В первый раз это ему удалось, когда он начал тормозить, а Тантал находился в пятидесяти миллионах километров от них. Его опытный глаз различил среди других звезд маленькие желтые точки, внезапно появившиеся на экране. Даже Челлиж не мог с уверенностью сказать, в чем заключалось их отличие от остальных звезд. Но он был уверен, что это корабли (земные или арконидские - он пока не мог установить).
Он заметил, что они почти неподвижно повисли в пространстве, и решил, что они не заметили крохотную "Газель". Обнаружение такого небольшого объекта в межпланетном пространстве - трудная задача; слишком много помех. Корабли там, снаружи, кому бы они ни принадлежали, были привлечены передачей Саттни и хотели найти их корабль.
163
6'
Челлиж насчитал всего тридцать пять точек. Это были корабли, находящиеся не более чем в полутора миллионах километров от "Газели", и расположились они так, что Калигула освещал их. Ик должно было быть больше, чем тридцать пять - позади них, перед ними, возле них. Казалось невероятным лететь сквозь огромное формирование кораблей, воспринимая их лишь как тридцать пять точек света.
Тантал сдвинулся в их поле зрения. Он из-за высокой скорости корабля в течение нескольких минут вырос из точки в кружок, из кружка в шарик, а из шарика в огромный сернисто-желтый шар. Это было фантастическое зрелище: Мгновение спустя этот шар заполнил собой весь экран.
Цвета поверхности планеты заставили Челлижа задуматься. Если смотреть издали, каждая планета отражает свет своего солнца. Если солнце желтое, то и планета кажется желтой. Но вблизи она приобретает свои собственные краски. Земля, например, кажется зелено-голубой, если смотреть на нее с той высоты, на которой сейчас находилась "Газель" над поверхностью Тантала. То, что поверхность Тантала все еще была желтой с грязно-серым оттенком, указывало, что у поверхности этой планеты мало общего с поверхностью Земли.
Гюнтер Челлиж повел корабль в верхние слои атмосферы. Он изменил курс, и корабль заскользил под острым углом к поверхности. Во время этого спуска он наблюдал за тем, что находится под ними, и первое, что бросилось ему в глаза, это то, что поверхность Тантала не имела почти никаких контрастов. Внизу от одного горизонта до другого все было грязно-желтым. Были отдельные места, где преобладало серое, и некоторые другие, где царило желтое. Челлиж не знал, почему это так. На протяжении первых десяти минут наблюдения он только один раз заметил черную прямую полоску, которая тянулась поперек экрана на пару сотен километров вероятно, это была цепь плоских гор.
Внезапно он почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним... Уолтер Саттни. Он не слышал, как тот подошел. Он, как и Челлиж, уставился на экран, и в его взгляде была подавленность.
- Пустыня,- пробормотал он.- Ничего, кроме пустыни!
Челлиж подтвердил это. Другого объяснения этой однотонности поверхности не было. Тантал был сплошной гигантской пустыней - чудовищным морем песка, над которым бурлил раскаленный воздух.
Тем временем автоматические приборы выдали новые данные о Тантале: диаметр его составлял десять тысяч километров, так что он был намного меньше Земли, время оборота вокруг оси - двадцать один час пять минут, и его орбитальная скорость составляла 38,7 километра в секунду. Его атмосфера состояла на шестьдесят
164
процентов из азота,- двадцать девять - из кислорода, две и три десятых - из аргона и по ноль целых семь десятых - из углекислоты, водорода и гелия. Так что воздух был пригоден для дыхания - это вытекало из состава атмосферы. Могли ли легкие человека вынести температуру, до которой безжалостное солнце нагревало воздух, было другим делом. Датчик термокома показал температуру песка на поверхности, над которой летела "Газель",девяносто пять градусов по Цельсию.
- Там! - внезапно сказал Саттни.- Садитесь вон там!
На экране появилась вторая черная полоска. "Газель" теперь летела на высоте тридцати километров. Было хорошо видно, что черная полоска была длинной цепью гор - довольно низких гор. Это было одно из немногих мест на Тантале, где имелась тень.
Гюнтер Челлиж все еще смотрел туда. Он видел, что граница ночи находилась всего лишь в паре сотен километров от гор. Пройдет не больше часа - и там стемнеет.
Космический корабль под управлением Челлижа описал широкую кривую и приблизился к цепи гор с запада. В крутом скольжении он снизился до высоты пятисот метров, и Челлиж установил, что самые высокие горы имеют именно такую высоту. Он почти полностью остановил корабль и дал Саттни возможность найти место для посадки.
- Мне все равно,- пробормотал Саттни.- Влетайте вон туда, в ту щель!
Щель была маленькой, похожей на ущелье долиной, разделявшей две горы. Вход в долину был достаточно широк для того, чтобы "Газель" могла пройти в него. Челлиж с удовлетворением отметил, что местность как нельзя лучше подходит для его планов. Саттни знал, с какого направления должны появиться корабли арконидов, и передавал пеленгационные сигналы остронаправленным лучом, чтобы избежать возможного риска. Однако, если он будет передавать сигналы из ущелья, они будут отражаться от его склонов и гор, и эффект остронаправленности полностью исчезнет. Это было важно в том случае, если земные корабли уже находятся поблизости.
Челлиж повел корабль в ущелье на высоте около двухсот метров, потом осторожно посадил его. Он сделал это, как обычно. Не было заметно ни малейшего толчка при касании о грунт.
Саттни обернулся.
- Роане! - резко крикнул он.- Наблюдай за ним!
Роане поднялся и взял пистолет.
Саттни во второй раз подошел к пульту управления гипер-радиосвязи и несколькими движениями пальцев включил передатчик.
165
Как уже говорилось, флот арконидов вынырнул из гиперпрост-ранства плотным формированием. В пространстве внезапно появился новый центр гравитации, создававший притяжение именно такой силы, какую могли создать четыре тысячи военных кораблей, летящих вплотную друг к другу.
Быстро проделанные позитроникой сложные расчеты показали, что флот состоял из обычных соединений арконидских кораблей. Корабли двигались по внешнему полю шара, который был не более двухсот тысяч километров в диаметре. При обычных обстоятельствах это .было бы очень удачным формированием. Но здесь, где рассредоточенные корабли земного флота ждали арконидов, оно не было таковым.
Центр шара находился в шести астрономических единицах от центральной звезды системы. Арконидские корабли со скоростью около десяти километров в секунду двигались по направлению к желтому солнцу. Было нетрудно понять, что они находятся в смятении. Они не знали, что происходит вокруг них. Они видели отдельные световые точки земных кораблей на своих экранах так же, как земляне видели летящие вплотную друг к другу арконидские корабли. Но у арконидов не было возможности оценить размеры флота противника. Земные корабли находились слишком далеко друг от друга, чтобы породить заметное гравитационное поле, и любая попытка эхолокации при помощи, гиперрадиосвязи терпела неудачу из-за поглощающих энергию защитных экранов земных боевых кораблей.
Прошло два часа, но не произошло ничего выдающегося. Перри Родан решил оставить арконидов в неведении насчет сложившегося положения. Это вызвало замешательство среди экипажей арконидских кораблей и ничего не сообщило командующему роботу флота о том, каким будет новый план противника.
Необычной была и радиотишина, царившая в пространстве в течение этих двух часов. Земные корабли должны были хранить молчание, чтобы противник не мог догадаться о силах земного флота. На арконидских кораблях, напротив, тишина была обычной, потому что роботы действовали по строго разработанному и отре-жиссированному плану. Экипажам этих кораблей нечего было сообщать друг другу. Они были лишь приемниками и исполнителями приказов, от "руководителей" до простых слуг.
После более чем двухчасового ожидания тишина, наконец, была нарушена. Уолтер Саттни начал подавать пеленгационные сигналы. В радиорубках земных кораблей облегченно вздохнули.
И не только там. То, что Саттни подал условный сигнал, означало, что он не знает о присутствии земного флота. Он дождался
166
благоприятного момента и теперь не опасался выдать себя. ю очень упрощало задачу Перри Родана. Ему больше не нужно было ждать. Перри Родан облегченно вздохнул.
Он и дал кораблям своего флота условный сигнал. Широко рассредоточенные корабли двинулись вперед, стягиваясь к центру системы. Передатчик находился на внутренней планете, которая вращалась вокруг своего солнца примерно на расстоянии ноль целых и шесть десятых астрономической единицы, или девяноста миллионов километров.
Картина на экранах мгновенно изменилась. Теперь Перри Родан не хотел отказываться от того, чтобы в решающее мгновение продемонстрировать врагу свою силу. Двигатели кораблей заработали, испуская корпускулярное излучение. Яркие фонтаны пламени выбрасывались из могучих дюз, приводя в движение гигантские корабли флота. Производительность излучателей частиц была чудовищной: на экранах появились тысячи сверкающих точек.
Аркониды начали действовать. Шар, который они до сих пор образовывали, распался. Широким, плоским строем флот арконидов тоже устремился к внутренней планете системы.
Перри Родан предоставил им свободу действий. Но когда его собственный корабль, "Друзус", оказался в десяти миллионах километров от цели и пятнадцати от передовых кораблей флота арконидов, он передал обращение к командирам арконидских кораблей. Он был уверен, что там были живые командиры; но там могло не быть никаких командиров, лишь выполняющие приказы роботы.
Очевидно, аркониды ждали такое обращение, потому что скорость, с которой они ответили, трудно было переоценить. Предположение Перри Родана о том, что на борту арконидских кораблей находятся вспомогательные группы, оказалось верным: то, что появилось на экране через несколько секунд после его обращения, было полутораметровой верхней частью тела гигантского наата, трехглазого существа с пятой планеты системы Аркон. Наат всеми своими тремя глазами уставился на Перри' Родана. Его безволосый шарообразный череп блестел в свете люминисцентных ламп, а большой тонкогубый рот, казалось, кривился в постоянной усмешке. Но Родан знал, что на самом деле это была не усмешка. Различить эмоции по выражению лица наата было так же трудно, как и по морде белого медведя.
Наат ждал, когда Родан начнет говорить. Родан начал по-арка-нидски и без предисловий:
- Конечно, я не могу запретить оставаться вам вместе с вашим флотом в этой системе. Но я обращаю ваше внимание на то, что на внутренней планете совершил посадку экипаж в составе трех дезертиров, укравших космический корабль. Я ожидаю, что вы будете держать свои руки подальше от них.
167
Наат повернул голову в сторону и посмотрел на что-то, чего Родан не мог видеть. "Держать свои руки подальше" на арконидском языке .было таким же расхожим выражением, как и на английском. Тем, что .рассматривал наат, были его руки, пальцы которых заканчивались когтями. Перри Родин знал о комплексе неполноценности, которым страдали другие расы империи Аркона. Они говорили:
"У меня волосы становятся дыбом!"- и говорили это по-арконид-ски.
У них самих не было никаких .волос, и каждый мог заметить, что они пользуются не своим собственным языком, а языком своих хозяев"