Шум и треск нарастал, из болота раздвигая и вминая осоку в грязь широкими раздвоенными копытами начали появляться кабаны. Похрюкивая они тянули свои рыла к человеку, некоторые обнюхивали его ноги влажными пятаками. Со стороны леса выскочило еще голов тридцать в мере упитанных кабанчиков под два центнера весом с огромными клыками. «да это тебе не те кабанчики что возле периметра — это тебе лесные» — подумал сталкер глядя насколько местные кабаны крупнее тех, что он привык видеть возле периметра. А те что возле периметра с легкостью достигали веса за двести килограмм, «этим расти килограмм до трехсот и больше» — со смешанным чувством восхищения и трепета подумал Егор. Несколько кабанов отделилось от стада вышедшего из леса и направилось в сторону стоящего человека. Тревожно хрюкнув они остановились возле в нескольких шагах от Бобра потягивая носом воздух и водя рылами с торчащими изо рта клыками из стороны в сторону. Чернобылец лежащий в ногах у человека глухо заворчал. Кабаны вздрогнули, коротко испуганно хрюкнули, задрали вверх морды и толкая друг друга рылами развернулись и побежали в сторону Лесника. Лесник возвышающийся над наверное под сотенное стадо что-то приговаривал, похлопывая зверей. Наконец он нашел того кабана которого искал и схватив одной рукой его за пятак, ласково приговаривая вогнал иглу с лекарством в район лопатки, кабан удивленно хрюкнул и дернул шкурой. Лесник продолжая вводить лекарство продолжа разговаривать с кабаном, наконец дело было сделано и дед начал выбираться из толчеи.
— Фух. — выдохнул он — пойдем теперь на пасеку. Не та пасека где пчел еще нет, а та где у меня аномалии редкие да стабильные стоят, да тропинки протоптаны.
Пес встал и потрусил в новом направлении, Лесник пошел следом. Сталкер несколько раз оглянувшись и различив что часть кабанов завалилась спать где стояла, другая часть поперла обратно в болотце успокоился и зашагал за дедом. Еще через некоторое время они вышли на опушку засеянную аномалиями. Взрытая аномальной активностью земля из которой словно когти исполинской руки торчат выдавленные пласты земли, так и не упавшие на землю, поддерживаемые со всех сторон разнознаковой гравитацией, воронки, трамплины, мясорубки, карусели, жарки, обвилионы, целая россыпь кислотных симбионтов, скользящие ножи неизвестных и невиданных до этого аномалий, аномалии затемняющие воздух, аномалии засвечивающие воздух. Многие аномалии не поддающиеся глазу человека теперь были видны сталкеру благодаря артефакту лежащему запазухой.
— Поле чудес — выдохнул сталкер. — не представляя как можно даже подумать что-то искать в аномальном поле такой плотности, что даже пласты земли вздыбившиеся однажды не могут упасть на землю.
— Поле чудес в другой стороне находится, я здесь его меньший брат, даже троюродный и еще в пеленках. — хитро улыбнувшись сказал Лесник. — Ну что как будешь артефакты добывать? — спросил он Егора.
— Я? — удивился Бобр, но потом решил, что лесник просто так глупости не спросит, задраил Севу. Активировал все системы и пошел в обход опушки. Более получаса мыканий и кидания болтов во все предполагаемые места проникновений, где тут и там виднелись светящиеся сгустки артефактов, не вызвали ничего кроме возмущенного рева аномалий безудержных сотрясений воздуха и спешного отступления сталкера на безопасную дистанцию. Лесник тихонько посмеивался в бороду и курил цигарку.
— Ну что набаловался? — спросил старик, в глазах которого поблескивали искорки сдерживаемого смеха.
— Неприступна как… — Егор задумался и пожал плечами. Такого видового скопления, плотности и заряженности аномалий он еще не видел. Хотел почесать лоб, но рука ткнулась в стекло. Разгерметизировался. — не знаю Глеб Борисович.
— Эх, молодежь! — Лесник расхохотался. Пес поймав его настроение завилял хвостом и начал крутиться вокруг деда. — всему вас учить надо. Ну говори какое место здесь самое трудное.
— Да наверно вот тут — Бобр указал на место где воздух словно стеклянный не давал упасть спекшейся земле.
Дед хитро глянул, снял ружье, вещевой мешок, и не спеша приблизился к стене плотного, словно спрессованного воздуха. Постояв немного спиной к сталкеру, он чуть-чуть сместился в сторону и боком вошел в плотный воздух. Воронка позади него потемнела и начала набирать обороты, еще секунда и она схватит его. Сталкер порывисто шагнул вперед вытянув руку словно желая окликнуть и предупредить деда. Но Лесника нисколько не смутило происходящее в шаге позади, он продолжил двигаться дальше боком мелкими приставными шагами, пригнувшись и пропустя что-то над головой он скакнул вперед вызвав включение еще одной аномалии от которой заложило уши. У Егора сжались внутренности, мысли оцепенели он отказывался верить в происходящее. Наступила зловещая тишина, Лесника нигде не было видно. Бобр продолжал крепиться и не поддаваться панике, наконец где то уже в другой стороне поляны, что — то бумкнуло и раздалась целая серия электрических разрядов, задраивая костюм он побежал на другую сторону. Там на другой стороне светилась и жалила зелеными молниями огромная симбионтная электра, толстые щупальца ее били в землю, оставляя кислотные подпалины. Она словно живое существо хотело поднять свое тело на зеленых ногах, недалеко от нее на корточках сидел Лесник. Бобр с ужасом посмотрел на него, дед успокаивающе поднял руку. Через секунду он поднялся и спокойно прошел между двумя ударами кислотных молний в землю. В его фуфайке которую он подвернул к животу и придерживал одной рукой светилось горой света целая куча зеленых, малиновых, синих, белых артефактов. Он вышел к сталкеру, у Бобр лицо которого было закрыто стеклом не только отпала челюсть, но по всей вероятности сам мозг развернулся и встал мозжечком ко лбу. Лесник постучал пальцем по забралу.
— Ау, есть кто дома? — спросил он и видя что реакции нет, поскольку Егор так и стоял выпучив глаза, нелепо раздвинув руки и ноги Лесник подождал еще несколько секунд и постучал в стекло еще раз. — алло, барышня, который час?
— Два, сорок пять — хрюкнуло из переговорной мембраны.
— Ну вот я и смотрю что поздно, негоже такой даме в такой час невесть где ошиваться. — пошутил дед, ожидая когда сталкер придет в чувство. Наконец забрало отъехало в сторону и утонуло внутри капюшона открыв лицо сталкера. — О, смотрите не барышня, Егорка! Пошли Егорка, нечего тут себе памятник делать.
Бобр на плохо гнущихся ногах пошел за дедом. Лесник высыпал свою добычу на землю. Артефакты засияли разноцветными неземными цветами. Больше половины сталкер даже и не видел, возможно и ученные не видели некоторые из них.
— Вот смотри, «жемчужина», «блеск», «мокрица», «коралл», «тыковка», «аксельбант», он же «румпель», это вот «мамину бусы», «лунный свет», «золотые рыбки», ага а вот и оно «колокольчик» или «конец смены». — перечислил их всех Лесник — знаешь сколько это стоит?
— Нет, и знать не хочу. — серьезно ответил Егор. — Валера сказал что все беды у нас от того что кажется что всегда мало. А у меня достаточно.
Лесник прищуривщись посмотрел на сталкера.
— Молодец. За это получишь ответ на вопрос. Спрашивай.
— Как можно было пройти сквозь это? — сталкер качнул головой на аномальное поле.
— Садись, — предложил дед, хлопнув ладонью по земле — где мой табачок? — Раскурив сигаретку он начал. — я тебе сложно не смогу сказать, но по своему объясню. Где самое безопасное место для блохи на собаке? Правильно у нее на голове, вот так и тут. У каждой аномалии есть слепое пятно, на которое оно не может повлиять или дотянуться, и не одно. Даже у подвижных. А если аномалии вот так друг на друге стоят, то они стало быть друг друга толкают, особенно если аномалии мощные, и старые, он тогда становятся как старый лес, вроде нашего Рыжего. Все деревья большие, друг друга ветками задирают, наверх лезут, а снизу место много оставляют столько что мы с тобой Егор, запросто там гуляем. Усек? А если аномалии мелкие да молодые и не окрепшие, то получается что мы как будто в молодняке или в кустах каких проход ищем. Тогда сам понимаешь там или ползком или в таком как у тебя костюмчике, чтобы стало быть не поцарапало да не подрало. Ясно?
— Ясно. А как эти слепые пятна увидеть?
— А вот это главный вопрос, сейчас отдохну и покажу. — ответил Лесник докуривая папиросу.
Через час хождения вокруг и частично внутри аномалий, слушая уроки деда Егор понял, что за эту ночь он узнал об аномалиях больше чем за все время пребывания в Зоне. Да и откуда ему можно было узнать. Определил болтом куда наступать, подобрал что имеется и бежать к следующей или назад пока мутанты или бандосы не появились.
— Да, наука. — сказал Бобр. Затем повернувшись к Леснику лицом он с чувством протянул ему обе руки и произнес тряся крепкую мозолистую сухую руку. — Спасибо, Лесник, за все! — Дед, крякнул и улыбнулся.
Перекусив, сальцем с хлебом изредка подкидывая чернобыльцу нарезанные кусочки они отдохнули.
— Ну теперь пора и за добровольцами — сказал дед.
— Какими добровольцами?
— Взамен Яшки и Борьки. Кто-то же должен у меня за той делянкой приглядывать от срамного люда.
— А что есть такие которые в лесу еще и того … шалят? — недоумевая спросил Егор.
— Есть, есть. То свобода придет, то долговцы, то сталкеры ваши. Найдут домик или землянку переночуют, а сами где растяжечку выставят, где самострел соорудят, значит мол хатка наша и никто не заселяйтесь. А обо мне они не думают, все друг с другом воюют. Вот у меня видишь? — он показал старый шрам во всю щеку. — Свобода самострел поставила. Вначале растяжечки то я убирал, ну думал побалуют и обойдется, вроде как не со зла, а потом вот на самострел нарвался, да еще и в живот заряд получил. Хорошо «золотые кольца» с собой были, а то даже у «души» сил бы наверное не хватило старика восстановить, да помощничек рядом сообразительный оказался, вот и остался жив, но с того дня решил в каждую делянку, землянку по охраннику ставить, негоже мне старику по чужой дурости мучатся.
Егор промолчал, с другой со стороны Лесника посмотрев на все междоусобные войны ведущиеся в Зоне. Действительно глупости. Бегают все выживают, друг за дружку из страха как будто держаться, поскольку если по одному быть то набегут те у кого дубинок больше и уведут всех баб. А что мешает уже здесь в Зоне где по сути нет ничьей власти кроме ее самой пользоваться ее возможностями, пользоваться Монолитом который разработали советские ученные для построения светлого будущего? Да тут если одного Лесника послушать, так всю Зону цветами засадить можно. Ой прав был Валера, не верит в себя человек.
— Ну что пошли что ли? — обратился к сталкеру Лесник.
— Я готов — ответил сталкер вскочив на ноги, уж очень ему хотелось узнать как это себе Лесник будет набирать добровольцев.
Лесник выбрал направление, пустил вперед Пса и двинул за ним. Пес уверенно пошел в темноту, нюхая землю и слегка помахивая хвостом. Теперь их вначале тихая и просторная дорога начала меняться на бугристую со множеством ям и воронок, словно ее бомбили крупным минометным огнем, под ногами стало появляться все больше сушняка, появились новые не спокойные запахи. Запахи разложения плоти, плесени, тлена.
— Где мы? Куда мы идем? Это уже не Лес? — спросил встревоженный сталкер. Взглянув на ПДА он увидел что радиоактивный фон значительно повысился.
— Это лес, одна из чего черных клеток. — ответил старик. — понимаешь Рыжий Лес он не весь такой праздничный и веселый, где мы с тобой ходили. Он как шахматная доска, клетка белая, клетка черная. Вот я свои домики только в белых клетках держу, там же и хозяйство.
— А что в черных клетках?
— В черных клетках собирается армия Зоны. Вся злость человеческая стекается в эти места и заряжает зверей. Звери на этой злости лютыми становятся, хитрыми и сильными одно слово мутанты. А потом случается выброс и начинается гон. И гонит Зона пропитанное ненавистью зверье на людей, а там уже гарнизоны их встречают.
— А как сюда зло стекается? — спросил Егор.
— Не знаю, это наверное ученные, те что Монолитом управляют за человечество борются. Вначале то не было черных клеток, весь лес одинаковый был, а потом после выброса заметил я что местами лес меняться стал, и мутанты там как будто другие, труднее с ним сладить. Но ничего я привыкши.
— А как это за человечество можно бороться и мутантов на периметр гнать? — усомнился Бобр.
— Я тебе не профессор, он хорошо скажет, а я по свойски, как умею. Скотина то что? У нее мыслей плохих не водится, ей бы поесть, поспасть, да чтоб не трогал никто, она и добрая становится. А человека сколько не корми и не пои он все хуже и хуже делается. Вот те что Монолит построили и на ЧАЭС залегли вроде как придумали нейтрализовывать злую человеческую энергию через животных и мутантов, поскольку как бы далеко человек не находился от Монолита, а каждый человечишка на него влияние имеет. Значит рано или поздно может мыслишка его нехорошая в Монолит на исполнение достучатся. А в черных клетках как-то мысли человеческие оседают, вроде как в фильтре, установки там Монолитовцы свои поставили, антенны значит.
— Как на выжигателе?
— Нет, не как на выжигателе, от этих просто тошнить начинает. А мутант значит на этой злой человеческой энергии растет, жиреет и в то же время часть ее превращает в обычную, не злую значит, не знаю как устроено, не мое это. Ну вот навродь поел он сытно и доволен, трансформировал ее стало быть без последствий в живую массу и отрыжку сытую, да кроме того сколько мутант бы не злился, монолит его не услышит, не настроен аппарат на прием. Но, однако, злоба то оседать в мутанте не может долго, Зона значит регулировать должна, как накопиться выше нормы, так выброс и гнать их отсюда, из черных клеток на уничтожение.
— А что их всех в аномалиях нельзя уничтожить? — спросил Егор, — обязательно на периметр?
— Ну вроде как да, если мутант здесь глубоко в Зоне в аномалии кончится, то вроде как и не разрядился он. А если с ревом и яростью, да с криком, да с устатку на периметре кончится, то вроде вот так как надо, стало быть трансформировал человеческую злость в физическую энергию мутанта. Звериная энергия-то примитивная, мне Болотный Доктор кое-что рассказывал, он по этому вопросу большой знаток. Ну стало быть так вот за человечество и борются, чтобы мир был. Я так понимаю, те ученные что там в автоклавах залегли еще и не такое придумают, светлые все-таки головы.
Так переговариваясь они постепенно дошли до совсем глухого места. Куча поваленных деревьев, наполовину увязших в болотной воде, сильный запах нечистот и гнили, неравномерных хлопки аномалий, огромные завалы жгучего пуха обрисовали что-то вроде поляны. Егор непроизвольно встал поближе к Леснику. Лесник глянул на Пса и тот встал за сталкером. Дед опустил голову и к чему-то прислушался, затем три раза хлопнул в ладоши. Черный лес оживился, сразу из нескольких мест раздались звериные рыки и трескание ломающихся под лапами сучьев. Круша гнилые пеньки и бревнышки прорывая тонкое сплетение подлеска на середину поляны выскочил псевдогигант. Вылетев на середину поляны он уставился круглыми отсвечивающими глазами на старика, затем заревев пошел на него, громко хлопая ногами по земле.
— Смотри-ка топтыга какой рассерженный. — буркнул дед. — чего взбеленился — то? — вдруг строго и громко прикрикнул он на псевдогиганта. Топтыга вдруг словно получил бревном по голове, хотя возможно даже бревно не смогло бы произвести такой эффект. Он вздрогнул. Беспомощно захлопал глазами и остановился, его маленькие ручки воинственно выставленные в сторону вдруг прижались к телу. Шумы и шорохи вокруг вдруг тоже стихли. Даже Егор вдруг вздрогнул и растерялся от такого голоса старика. — смотри какой… — недовольно добавил дед. — Уходи! — сказал он.