– Положите молоток,—сказал Йенсен.
Не спуская с Йенсена глаз, мужчина наклонился и осторожно, как бы избегая лишнего шума, опустил молоток на пол. Его взгляд говорил скорее о безразличии и страхе, нежели о решимости и ненависти.
– Он умеет одеваться сам и научился открывать дверь. Он привык играть на улице. Сегодня он убежал, когда мы были на кухне и не успели остановить его.
Женщина замолчала и посмотрела на Йенсена полными страха глазами.
– Он еще такой маленький,—повторила она.
– Вы его родители?
– Да.
– Родители несут ответственность за своих малолетних детей.
– Да, но…
– Почему вы не пошли за ним и не вернули его? Мужчина удивленно посмотрел на Йенсена.
– Мы не решились…
Йенсен перешагнул порог и захлопнул за собой дверь.
– Он чувствует себя одиноким,—сказал мужчина вполголоса, как бы про себя.—Мне следовало бы избить его до полусмерти.
В квартире пахло мочой, отбросами и экскрементами. Но жильцы, казалось, этого не замечали.
– Отвратительный запах,– заметил Йенсен.
– Нет ни воды, ни электричества,—ответила женщина.—Мусоропровод и канализация не работают. А окна мы не решаемся открыть.
Йенсен достал шариковую ручку и блокнот.
– Почему?
– Странно, что вы об этом спрашиваете,—сказал мужчина.—Разве вы не знаете, что случилось?
Йенсен промолчал.
– Эпидемия. Вы слышали об эпидемии?
– Скажите, вы сами или кто-либо в вашей семье пострадал от эпидемии?
– Нет.
– Вам известен кто-нибудь, кто заразился этой болезнью?
– Да. Несколько человек, которые жили в этом районе. Но мы не были знакомы.
– Что с ними случилось?
– Их отвезли в госпиталь. Правда, один из них умер еще до приезда «Скорой помощи». Между прочим, он тоже был полицейским.
– И из-за страха заразиться вы не выходите из квартиры? Мужчина неуверенно посмотрел на Йенсена.
– Да, отчасти,—ответила женщина.
– Отчасти?
– Мы не должны выходить из дому,—сказала она.—Это не разрешается.
– Однако никто не запрещает вам открывать дверь своей квартиры.
– Это правда,—нехотя согласился мужчина.—Но…
– Продолжайте.
– Я не знал, что вы из полиции. Я думал…
Он замолчал. Вместо него заговорил маленький мальчик:
– А ты дядя полицейский?
– Да,—серьезно ответил Йенсен.—Я полицейский.
– Вот уже несколько недель, как мы не видели ни одного полицейского,—сказала жещина.—Мы думали, что полицейских больше не осталось.
Йенсен снова обратился к мужчине.
– Где вы работаете?
– В городском Управлении по поддержанию чистоты. На центральной станции очистки. То есть работал, пока это не началось.
– Что «это»?
– Сначала все только и говорили, что об этой ужасной болезни. Затем появилось сообщение о том, что опасность заражения чрезвычайно велика и поэтому все виды работ, кроме самых необходимых, прекращаются. Скажите, почему вы спрашиваете меня обо всем этом?
– Потому что я ничего не знаю,—ответил Йенсен.—Я был в отъезде.
– Ага,—недоверчиво сказал мужчина.
– В каком виде вы получили это сообщение?
– Оно было напечатано на листках бумаги, опущено каждому в почтовый ящик. То же сообщение повторили по телевидению. Тогда еще телевидение работало. Это было ровно в середине прошлого месяца.
– А потом?