— Четыре года.
— И все это время ваша жена была здесь, с вами?
— Нет, сэр. Она приезжала и уезжала.
— Куда она уезжала?
— Она никогда об этом не говорила.
— А чем занималась ваша жена до замужества?
Николсон в растерянности замотал головой, глядя на Спаркса бессмысленными глазами.
— Ваша жена когда-нибудь рассказывала о своей семье?
— Она говорила, что ее семья владеет… издательской компанией.
— В Лондоне? — вырвалось у Дойла.
— Да, в Лондоне, — подобострастно ответил Николсон.
— А где в Лондоне, Чарли? — уже не столь сурово продолжал допрашивать Спаркс.
— Однажды я был там. Это напротив большого музея.
— На улице Рассел?
Николсон кивнул. В этот момент в дверь постучали.
— Посмотрите в окно, — кричал из коридора Барри. Откуда-то снизу послышался звук разбиваемого стекла.
Спаркс кинулся к окну и отодвинул штору. Дойл тоже подбежал к окну.
Человек в черном, которого они видели в таверне в Кембридже, быстрым шагом направлялся через двор к главному входу; его сопровождали с полдюжины «серых капюшонов».
— На этот раз их значительно больше, — спокойно проговорил Спаркс.
— Это она?! — в ужасе вскричал Николсон. — Она, да? Она приехала за мной!
— Мы вынуждены покинуть вас, Чарли, — сочувственно произнес Спаркс. — Зарядите револьвер, заприте за нами дверь и не открывайте ее никому. И счастливого Нового года.
Бросив Николсону патроны, Джек ринулся к двери. Отперев все замки, они с Дойлом выскочили в коридор, где их ждал Барри. Последнее, что увидел Дойл, захлопывая за собой дверь, был лорд Николсон, ползавший по полу, собирая рассыпавшиеся патроны.
— Принес я чемоданы, сэр, — объяснял на ходу Барри. — Вернулся обратно покормить лошадей, тут и увидал, как по аллее несется их чертов экипаж.
— Все двери забаррикадированы? — спросил Спаркс, вынимая шпагу.
— Да. А кеб-то наш, видать, мы потеряли, сэр. Вокруг тьма этих «капюшонов»…
— Вам удалось открыть дверь в кладовке, Барри?
— А то, сэр, — хмыкнул Барри, показывая руки, перепачканные мукой.
— Надо спешить, Барри. Им понадобится не много времени, чтобы ворваться в дом.
— А как же лорд Николсон? Может, захватим его с собой, Джек? — спросил Дойл.
— Не уверен, что он примет нашу помощь.
— Но они убьют его…
— Его уже ничто не спасет, Дойл.
Они поспешили вниз по лестнице. В двери дома уже ломились их преследователи. Стекла в окнах были разбиты, осколки дождем сыпались на пол.
Спаркс и Дойл бросились вслед за Барри, скрывшимся за поворотом. Через минуту они добрались до кладовки.
— Вот, смотрите, сэр, — проговорил Барри.
С этими словами он столкнул с полки мешок с мукой, и тотчас же «стена» напротив взлетела вверх. За ней показалась та самая таинственная дверь, о которой говорил Барри.
— Совсем не плохо, — заметил Спаркс. — Тот, кто это придумал, был явно не дурак.
— Верно, сэр. Только замок здесь такой, что не в каждом сейфе встретишь, — озабоченно проговорил Барри, раскладывая свои инструменты.
Откуда-то из глубины дома донесся страшный треск, возвестивший о том, что нападавшие пробили баррикаду.
— Помогите мне, Дойл, — сказал Спаркс, подтаскивая к двери стол.
Они завалили дверь тяжелыми мешками с мукой; в это время Барри возился с замком.
— Скажите, доктор, какой диагноз вы поставили бы бедняге Чарли?
— Начальная стадия безумия. Возможно, как результат третьей стадии сифилиса.
— Да, с головой у него не слава богу.
Над ними послышался приглушенный топот ног. В тот же момент в замке что-то щелкнуло. Щелчок был таким громким, что в тесной кладовой он прогремел как выстрел.
— Полегче, Барри, полегче, — сказал Спаркс.
— Сюда бы маслица для мягкости, да только, боюсь, нужного эффекта не будет, — буркнул Барри.
— Жаль, что Николсон не помнит название издательской фирмы, — в раздумье вымолвил Дойл.
— Это легко выяснить. При условии, конечно, что мы вернемся в Лондон живыми. Ну, как продвигается дело, Барри?