Вдали — там, где стояли основные силы Лабрайда, наметилось движение. Стоящие отряды кавалерии двинулись вперед, набирая скорость. Со скал ударили лучники. Конхобар побледнел. «Неужели?» Но нет, второй залп вышел слабым, а третьего и вовсе не последовало.
Сверху раздавалось треньканье тетив и кличи котайгской пехоты:
— Лугай Ад! Лугай Ад!
Теперь мунстерским длинным лукам не до нас…
Кавалерия Мунстера развернулась. С подошедшими отрядами ее было не меньше чем Несущих. Они напали на клин воинов Тары с трех сторон. Битва возобновилась. Несущие взялись за мечи. Их штандарт в виде Драконьей головы упрямо продвигался вперед.
— Ну что — время! — Конхобар спрыгнул с коня.
Сидевшие в засаде воины Лабрайда встревожились. Ветер нес на них со стороны врага слабый запах дыма. Известий от постов не поступало. Валузийцы давно уже должны бы появиться в овраге, а их все нет. Другая дорога? Но здесь нет развилок, а прямиком через лес конница не пройдет… Стрелки из лука, засевшие на площадках из досок посреди ветвей деревьев, первыми увидели опасность. Над зеленым разливом леса воздымались клубы густого дыма. Боги! Пожар в лесу, да еще в то время, когда не первую неделю стоит ужасающая жара. В такую погоду лес горит, как сухие опилки. Ветер теперь играл против войск Лабрайда. Раньше он относил в сторону шум и запахи засады, а теперь нес на нее огонь. Лесная тишина взорвалась воплями испуганных людей, хрипло орали командиры, стараясь навести порядок. Тщетно. Никто не хочет сгореть заживо…
Тяжелая пехота мунстерцев пришла в движение. Широкий фронт ее первой линии, перекрывавшей выход на равнину, двинулся вперед. Вторая линия оставалась на месте. Над ней полоскался на ветру штандарт Лабрайда. Что задумал этот негодяй?! Конхобар провел свою тяжелую пехоту между скал Героев и поставил фалангой. Теперь все решит сила. Сумеют ли Несущие Ветер справиться с конниками Лабрайда? Чья пехота удержит строй? Демоны! Где же Кулл — так не хватает его тяжелой кавалерии…
Кавалерийский бой сместился к правой стороне ущелья. На вершинах тоже шла битва. Легкая пехота Конхобара рубилась с лучниками Мунстера. То и дело вниз со скал падали пронзенные стрелами тела.
Конхобар взял из рук телохранителя тяжелый щит пехотинца. Королю надлежит биться вместе с воинами на самом опасном участке. Так он считал, так поступал всегда. Люди видели рядом с собой его красный плащ, и это придавало им силы. Король занял место в строю рядом с штандартом, на котором было изображено копье, пронзающее льва, — эмблема Гаибуаибтех.
Тут же телохранители подняли его собственный штандарт. Взвыли волынки, и многоголовое чудовище фаланги сделало один тяжкий шаг вперед. Снова вой волынок — шаг. Вой — шаг. Вой… Волынки задавали ритм. Шаги становились быстрее. С грохотом опустились сариссы. Длинные копья третьего и четвертого ряда легли на плечи первых двух. Сариссу можно удерживать только двумя руками, поэтому щиты воинов висели на перевязях через плечо… Волынки воют о смерти. Воины ускоряют шаг. Навстречу — видно над краем щита — движется такой же строй мунстерцев. Вооружены они более разномастно, поэтому в стене их щитов видны разрывы. Туда и нацелились конные стрелки пиктов, которых Конхобар оставил охранять проход между скалами. Они били из луков через головы своих воинов. Пикты, страшные лучники, — тетивы гудели подобно грому. Дикари с ревом выпускали смертоносные стрелы. Мунстерский строй щербился прорехами, теряя людей, истекая кровью, но упорно шел навстречу пехоте Конхобара.
Ладони короля приросли к древку сариссы. Между козырьком шлема и щитом щель, через нее видна широкая спина впереди идущего. Пыль из-под ног воинов висит в воздухе.
Слушать волынки. Шире шаг. Слушать. Волынки быстрее, еще быстрее. Фаланга переходит на бег. Щетина сарисс, тяжкий топот. Сейчас, сейчас столкнутся. Ну! А-а-а! Воины взревели и побежали изо всех сил. Стремительно приближающийся вражеский строй. Чьи-то злые синие глаза над краем щита. Удар! Вломились!
Треснули щиты. Сариссы продавили строй. Передние шеренги на мгновение замерли, истекая кровью. Строй северян дрогнул и откачнулся. Фаланга Конхобара мгновенно выплеснула клин воинов. Клин ударил и отпрянул назад. В строю врагов образовалась брешь. Снова ударил клин — снова брешь. Мунстерцы отвечали тем же. Противники сошлись ближе — длинные копья поломаны в первой сшибке.
Конхобар выхватил короткий меч, висевший на правом боку. Ну — за дело! Шеренги сошлись — пошла рукопашная схватка. Мунстерцы рванулись к штандарту.
Король сражался. Молнией взлетел меч. Поворот, взмах, удар. Щит загудел — метнули топор, поворот — удар. Телохранители прикрыли бока. Взмах, удар. Фаланга слегка попятилась, удерживая подобие строя. В первых рядах — настоящая свалка. Мунстерцы взялись за боевые топоры…
От громового лязга стали болели уши. В поле зрения появлялись и пропадали лица врагов. Яростные, искаженные ненавистью, болью, страхом. Бей! «Это я — ваш Верховный Король!» «Бей — бей!»
Мунстерцы узнали короля. Самые опытные воины рванулись вперед, чтобы иметь честь убить его. Но Конхобар, как скала посреди людского моря, — об него разбивался прибой. Волны врагов накатываются и откатываются. Рука короля разила без устали. Центр фаланги стоял нерушимо — не отступали и фланги. Конхобар!
Секунда передышки. Телохранители прикрыли щитами. Из задних рядов передали свежий, взамен изрубленного, щит. Снова бой. Воины в передних рядах тоже меняются с задними.
— А ну, дай я! Держись — держись! Р-ра-а! У них есть резервы — а у нас нет. Что на скалах — неясно. Где же Кулл?! Дагд! — неужели он опоздает…
Пикты перестали стрелять — теперь они рисковали попасть в людей Конхобара. Брул оглядел своих разрисованных синими узорами воинов. Им явно хотелось в бой. Что ж, похоже, так и будет.
Вдали — в строю основных сил Лабрайда — снова наметилось движение. Сколько же у него войск? Откуда они берутся, может, союзники? Ага. Это снова конница в синих плащах — большой отряд — почти две тысячи, если судить по штандартам. Брул чертыхнулся.
Конница Лабрайда обогнула сражающуюся пехоту слева и направилась прямо к проходу. Похоже, они хотят сбить нас с позиции, а потом уже атаковать Гаибуаибтех с тыла. Ну что ж, пусть идут. Брул отдал команду. Фланги отряда выдвинулись вперед, образовав полумесяц.
Мунстерские всадники галопом неслись на строй пиктов. Их седовласый командир скомандовал:
— Сталь Солнцу!
Сверкнули обнаженные мечи. Строй дикарей дрогнул. Они поворачивали коней и пускались наутек, скрываясь за скалами Героев. Бегут! Проход наш! Капитан, пришпорив скакуна, первым ворвался в Круах-ан-Глер. Он не почувствовал боли, когда под шлем влетела стрела… Мунстерская конница с разгона влетела в проход и наткнулась на железный дождь. Пикты, привстав на стременах, с гиканьем рвали тетивы луков:
— Арноудрах! Кех аг-аг!
Всадники Лабрайда валились наземь. В проходе образовался завал из дергающихся, утыканных стрелами тел людей и коней. Северяне повернули назад. Перестроились и снова напали. И снова пикты взвыли: «Смерть! Смерть!»
Брулу казалось, что это повторилось бессчетное множество раз, хотя в действительности уже после третьей атаки у его стрелков опустели колчаны. Это было чудовищно — мунстерские всадники шли на верную смерть под стрелы пиктов, но продолжали атаковать снова и снова… Страшен враг, которому не дорога жизнь.
Четвертый натиск пикты отражали в пешем строю, стоя на валу из конских трупов. Полуголые воины с короткими копьями и мечами против тяжелой конницы. Пикты не любили доспехов, щиты у них маленькие, но все же нелегко победить их в рукопашном бою…
И конница откатилась снова, оставляя убитых у ног свирепых дикарей. После пятой атаки у Брула осталась половина воинов, большинство из которых были ранены более или менее тяжело (потом они будут гордиться, что никто не был ранен в спину), остальные были убиты. Но пикты и не думали отступать — они тоже не ценили своей жизни. Умереть в битве — что может быть лучше для воина?
Конница Лабрайда снова начала разбег, когда Брул услышал гром копыт за спиной…
Всадники в синих плащах шли в атаку, когда пикты исчезли из прохода. Снова ловушка? Воины сдерживали коней, привставая в стременах. О боги! В пространстве между скалами им открылась страшная картина — ущелье по ту сторону прохода полнилось кавалерией в алых плащах. Строй клином — визитная карточка валузийцев. Впереди на самом острие строя огромного роста воин на вороном коне…
Какое-то мгновение в воздухе повисла тишина. Звуки боя стихли. Потом алый клин качнулся вперед. Валузийцы выплеснулись из прохода словно горный поток, перелившись через вал трупов, и врубились в поредевший строй Лабрайдовых воинов.
Казалось, будто красный форштевень гигантской галеры разрезал синюю волну. Мунстерцы уперлись и… были сметены, разметаны и втоптаны в пыль. Неудержимая кавалерия Алых Стражей вырвалась из теснины на поле битвы при Круах-ан-Глер…
Кулл мчался впереди своих воинов, воздев над головой окровавленное оружие. Вот пехота под королевским штандартом отчаянно бьется с превосходящими силами. Вот прижатая к скалам кавалерия Конхобара. Дальше — дальше! Вот фланг Лабрайда! Вперед! Марш, марш!
Конхобар сам разберется с пехотой врага. Нужно взять в плен мунстерского короля — тогда все остальные разбегутся как зайцы. Кулл зря не станет гробить своих Алых. Хватило того, что Брул чуть не погиб. Ну, держись, Лабрайд!
Конхобар заметил Алых Стражей, когда те обогнули левый фланг его пехоты. Сейчас они нападут с тыла и… Куда?! Демон! Что он делает? Кулл, убей тебя громом! Фаланга шатается под натиском северян. Их больше, гораздо больше. Из пяти тысяч тяжелой пехоты Тары остается едва ли две… Ну же, Кулл, помоги хоть коннице! Нет, он идет прямиком на Лабрайда… А, вот стрелки пиктов. Правильно — помогли Несущим Ветер. Ударили! Что… Гонят! Давай! Подайте щит! Брандуб! Щит! Брандуб! Демон! Брандуб — держись!
Мунстерцы, увидев в тылу кавалерию валузийцев, надавили еще сильней, желая поскорей покончить с пехотой Конхобара. Фаланга едва держалась. Погибли почти все телохранители Верховного Короля.
Взмах — удар. Щит тяжел от дротиков врага. Взмах — поворот — удар. Двойной. Вниз — вверх. Удар. Держись, Блатах! Бей — помощь близка — бей! Фаланга держалась, истекая кровью. Упал штандарт «Гаибуаибтех». Упал и снова поднялся. Вокруг знамени — водоворот битвы. Древко переходит из рук в руки. Бей! Снова падает штандарт.
Конхобар выхватывает его из отсеченной руки знаменосца. Рази! Бей! «Конхобар! — ревут воины. — Конхобар!» Фаланга держалась. Несущие вместе с пиктами гонят мунстерскую конницу. Боги! Это все, что осталось от них?! Проклятие на мою голову — я потерял армию! Слезы проложили дорожки по скулам короля Ста Битв. Мои воины… Мои воины… Будь проклят Лабрайд! Будь проклят!
Алые Стражи вломились в строй пехоты Лабрайда двумя клиньями, опрокидывая пиками мунстерских воинов. Те не оставались в долгу. Началась свалка. Визжали умирающие лошади. Смертный крик втоптанных в землю людей, хруст костей, лязг, стон, рык. Руби! Бегут! Пехота не устояла, попятилась, отбиваясь. Алые надавили еще, и бегство стало неудержимым. Штандарт Лабрайда втоптали в кровавое месиво кони валузийцев. Кулл развернул свою кавалерию — не время преследовать бегущих!
Алые грянули в спину фаланге северян. Началась резня. Мунстерцы сломались, не выдержав атаки с двух сторон. Совна в руках Кулла описывала сверкающие полукружия, отсекая руки, головы, древки копий. Страшный стон истребляемой толпы стоял над ущельем.
Кулл пробился к штандарту Конхобара. Два с ног до головы забрызганных кровью короля взглянули друг на друга. Вид Конхобара был страшен. Изломанный меч, посеченные доспехи, шлем сбит, а светлые волосы стали бурыми под коркой засохшей крови. Но самым ужасным были глаза. Это были не глаза сорокалетнего воина. Скорее, глаза старца — тусклые и пустые. Кулл соскочил с коня.
— Ты не ранен, Волк?
Старая кличка — еще с тех времен, когда они вместе служили в наемниках. Конхобар разлепил рассеченные губы.
— Где Лабрайд? — Голос звучал глухо, как из могилы. — Ты убил его?
— Нет. Он смылся перед самым моим носом — что поделать! У меня не было выбора — тебя тут совсем зажали. Я не стал догонять.
Конхобар взглянул на правителя Валузии пустыми глазами: