- 009-я также назначена помогать вам в процедуре пробуждения ото сна, сказала Тиассо, стоявшая возле Николь.
- Кем назначена? - Николь пыталась вспомнить свои беседы с Орлом о методике пробуждения.
- В соответствии с заданным заранее планом действий, - ответила 017-я. - Когда все люди станут живыми и активными, мы будем принимать поручения только от них.
Ричард проснулся быстрее, однако по короткой лестнице спускался не так проворно. Обеим Тиассо пришлось поддерживать его, чтобы он не упал. Свою жену Ричард встретил с восторгом. Обняв и поцеловав Николь, он несколько секунд разглядывал ее.
- А шкурка ничуть не истерлась, - пошутил он. - Седины прибавилось, но кое-где еще попадаются черные клочки.
Николь улыбнулась. Как приятно слышать мужа.
- Кстати, - спросил он секундой позже, - сколько времени мы провели в этих дурацких гробах?
Николь пожала плечами.
- Не знаю. Пока не спрашивала: я успела разбудить только тебя.
Ричард повернулся к обеим Тиассо.
- А вы, добрые женщины, не подскажете, давно ли мы оставили Узел?
- Вы проспали девятнадцать лет по корабельному времени, - ответила Тиассо 009.
- А это что еще за такое время? - спросила Николь.
Ричард улыбнулся.
- Просто так говорят, дорогая. Время само по себе ничего не значит, если нет точки отсчета. Внутри Рамы прошло девятнадцать лет, но эти годы лишь...
- Не надо, - остановила его Николь. - Я проспала столько не затем, чтобы после пробуждения выслушивать лекции по теории относительности. Ты объяснишь мне это после обеда. К тому же у нас есть более важная тема: в каком порядке будить детей.
- У меня другое предложение, - произнес Ричард после недолгого раздумья. - Я знаю, тебе хочется их видеть. Мне тоже. Но пусть поспят еще несколько часов, вреда от этого не будет. А нам столько нужно обсудить. Мы можем сразу начать готовиться к рандеву, прикинуть, что делать с их образованием, неплохо бы разок-другой возобновить знакомство...
Николь _не терпелось_ поговорить с детьми, но логика подсказывала, что в предложении Ричарда были свои достоинства. Они успели перед сном составить лишь грубую схему своих поступков после пробуждения, во многом потому, что Орел утверждал - неопределенных факторов чересчур много. И планированием будет легче заняться до пробуждения детей...
- Хорошо, - наконец сказала Николь, - если ясно, что все в порядке... она поглядела на первую Тиассо.
- Данные свидетельствуют о том, что все ваши дети перенесли сон без каких-либо негативных последствий, - ответил биот.
Николь повернулась и внимательно посмотрела на мужа. Он состарился, но в меньшей степени, чем можно было предположить.
- А где твоя борода? - вдруг выпалила она, осознав, что муж, как ни странно, чисто выбрит.
- Мы побрили мужчин вчера - во сне, - отозвалась Тиассо 009. - Всех подстригли и выкупали - в соответствии с плановой процедурой.
"Мужчин? - удивилась Николь. - Конечно же, поправила она себя. И Бенджи, и Патрик теперь мужчины!"
Она взяла Ричарда за руки, и оба они торопливо направились к ложу Патрика. За окном оказалось совсем незнакомое лицо: ее маленький Патрик больше не был ребенком. Лицо его чуть вытянулось, а детская округлость исчезла. Николь молча, минуту, наверное, глядела на сына.
- Теперь ему лет шестнадцать-семнадцать, - ответила на вопросительный взгляд Тиассо 017. - Мистер Бенджамин О'Тул на полтора года старше. Конечно, это приблизительный возраст. Как объяснял Орел перед вашим отправлением из Узла, мы сумели в какой-то мере задержать действие ключевых ферментов, определяющих старение, но не с одинаковой скоростью. Когда мы говорим, что мистеру Патрику О'Тулу шестнадцать или семнадцать, то имеем в виду лишь внутренние биологические часы. Этот возраст есть некое среднее, определяемое процессами роста, созревания и старения.
Ричард с Николь постояли возле каждого из детей, по нескольку минут разглядывая их через окна. Николь то и дело возбужденно трясла головой.
- Куда же подевались мои детки? - наконец вздохнула она, заметив, что за время путешествия даже Элли стала подростком.
- Мы же знали, что так и будет, - без особой печали прокомментировал Ричард, не собиравшийся сочувствовать материнской потере.
- _Знать_ - это одно, - сказала Николь. - А вот увидеть все своими глазами, пережить - дело другое. Это же не обычная материнская беда, когда до мамаши с большим опозданием доходит, что ее дети выросли. Такого с людьми еще не бывало. Мы получим своих детей уже взрослыми. Их умственное и социальное развитие было прервано на десять-двенадцать лет. Как подготовить их за шесть месяцев к встрече с другими людьми?
Николь была взбудоражена. Какой-то частью рассудка она все-таки сомневалась в словах Орла, описывавшего ей то, что произойдет с семейством: Ну что ж, еще одно невероятное событие в немыслимой судьбе. "Итак, - размышляла Николь, - как мать я обязана сделать многое, а времени почти нет. Жаль, что я не запланировала всего этого еще перед отлетом из Узла".
Пока Николь старалась справиться с собственной эмоциональной реакцией на неожиданное взросление детей, Ричард болтал с обеими Тиассо. Они непринужденно отвечали на его вопросы. Ричард весьма удивлялся их возможностям, физическим и умственным.
- Неужели весь этот объем информации вы храните в своей памяти? спросил он у роботов в середине разговора.
- Подробной информацией о вашем здоровье располагаем лишь мы, Тиассо, отвечала 009-я. - Однако все гуманоидные биоты имеют доступ к широкому диапазону основных фактов. Впрочем, в момент первого контакта с людьми все типы биотов будут лишены части своей памяти. В ней не останется ни одного события, связанного с Орлом, Узлом, теми ситуациями, что имели место во время вашего сна. Из всего этого раннего периода мы будем располагать лишь информацией о вашем здоровье - все эти данные сохранятся в нас, Тиассо.
Николь как раз подумала об Узле.
- Вы до сих пор находитесь в контакте с Орлом? - вдруг спросила она.
- Нет, - на этот раз ответила 017-я Тиассо. - Безусловно, Орел или кто-либо, представляющий интеллект Узла, периодически контролирует ход нашей экспедиции, однако, после того как Рама оставил Ангар, никаких контактов не осуществлялось. Вы, мы и Рама предоставлены самим себе до выполнения поставленной задачи.
Кэти стояла перед высоким зеркалом и изучала свое нагое тело. Прошел месяц, но оно все еще оставалось для нее новым. Ей нравилось трогать себя. В особенности ей нравилось гладить свои груди и следить за поднимающимися сосками. Тогда она начинала оглаживать себя повсюду, пока наконец по телу не начинали волнами бегать мурашки, и хотелось плакать от удовольствия.
Мать объяснила ей, что это такое, но, когда Кэти захотела поговорить обо всем еще пару раз, сказала ей тихонько перед обедом.
- Мастурбация - это очень личная вещь, дорогая, и о ней говорят разве что с самыми близкими друзьями.
Ждать помощи от Элли не приходилось. Кэти не видела, чтобы сестра разглядывала себя, хотя бы разок. "Наверное, она никогда так не делает, подумала Кэти. - И, безусловно, не хочет говорить об этом".
- Ты уже помылась? - услыхала Кэти голос сестры из соседней комнаты. У каждой из девочек была отдельная спальня, однако ванная комната была одна на двоих.
- Да, - откликнулась Кэти.
Скромная Элли явилась в ванную завернутая в полотенце и коротко глянула на сестру, нагой красовавшуюся перед зеркалом. Младшая хотела что-то сказать, но передумала, сбросила полотенце и, ежась, вступила под душ.
Кэти следила за Элли через прозрачную дверь. Поглядев на тело сестры, она переводила взгляд на отражение собственного тела в зеркале и сравнивала каждую анатомическую деталь. Кэти решила, что лицо и цвет кожи у нее получше - после отца она была в семье, пожалуй, самой светлокожей, но у Элли была превосходная фигура.
- Почему я так похожа на мальчишку? - спросила Кэти у Николь недели через две, закончив читать кубик, содержащий описание старинных мод.
- Почему именно, я тебе не могу объяснить, - Николь отвлеклась от собственного чтения. - Генетика - чрезвычайно сложная вещь... Грегор Мендель даже не подозревал насколько.
Усмехнувшись самой себе - ясно, что Кэти просто не могла понять ее, Николь поправилась.
- Кэти, - продолжала она уже не столь наставительным тоном. - Каждый ребенок несет в себе уникальную комбинацию особенностей обоих своих родителей. Эти определяющие характеристики записываются на молекулах, именуемых генами. И наследственность одной пары может проявиться в миллиардах различных комбинаций. Вот почему дети одних родителей отличаются друг от друга.