— Мы думали, что это твои шутки, — сказал Роман. — Что ты или дубля прислал, или сам явился, а там дубля оставил.
— Может, проверим? — Витька хищно пощелкал кусачками.
— Начни с него, — я кивнул на писавшего, полностью игнорировавшего наши разговоры.
— К нему не подойти, — сказал Эдик. — Вокруг него сфера. Нам приходится вдоль стеночки пробираться.
— А как это все получилось? — спросил я Витьку. — Что ты делал?
— Хотел проверить одну идею о стоячих волнах М-поля. Ввел диваны в резонанс. Сначала получилась классическая стоячая волна с огромной плотностью энергии. А потом она вдруг начала оплывать и опускаться, пока не превратилась в матовую полусферу. И больше никаких подвижек. Я диваны выключил. А она, вместо того, чтобы рассосаться, посветлела. Гляжу, а внутри ты сидишь. Задумчиво так перышком водишь и ни на что не откликаешься.
— Мы с Эдиком заходим, — усмехнулся Роман, — а тут такая картина. Ты что-то пишешь, а Витька вокруг прыгает, кричит и швыряется молниями со сложноподчиненными выражениями с неопределенной семантикой. А ты ноль внимания. Ну, я тебе и позвонил, чтобы убедиться, что это не ты, а фантом.
— Не фантом, а флюктуация, — поправил его Эдик. — Наличествует материальная компонента. И устойчивость высокая. Саша, у тебя какие-нибудь идеи есть?
— У нас в Алдане временами случаются флюктуации, и даже с материальной компонентой. Но когда конфигурация поля восстанавливается, то они рассасываются. Может, попробовать и здесь восстановить поле?
— Так диваны не включаются, — вздохнул Витька. — Такое впечатление, что каналы ввода-вывода заблокированы и замкнуты на него. — Он кивнул на невозмутимо пишущего меня.
— Интересно.
Я протянул руку и нащупал купол сферы, окружавшей флюктуацию. Положив на нее ладонь, я слегка нажал и ощутил сопротивление. Разведя руки в стороны, как начинающий экстрасенс, тщащийся поразить зрителей, я прижал ладони к сфере, чтобы оценить ее радиус. Внезапно меня как будто кто толкнул в спину. Чтобы не упасть, я шагнул вперед и оказался в небольшой комнате.
Витькина лаборатория исчезла.
Посреди комнаты на полу, выложенном каменными плитками, стоял массивный дубовый стол, а около него — массивный стул.
Человек, которого я видел сквозь сферу, исчез, так же как и свиток пергамента.
На столе находилась массивная мраморная чернильница, накрытая крышкой из потемневшей бронзы, а из небольшого стакана торчали гусиные перья.
Рядом с чернильницей стояла песочница с мелким песком, и лежал маленький ножичек.
Вдоль стен располагались стеллажи, полки которых были забиты пергаментными свитками. Комната была освещена, хотя источника света я не обнаружил.
Я подошел к стеллажу и, взяв наугад свиток, развернул его. Вся его поверхность была усеяна маленькими черными значками. Сначала они мне показались похожими на арабскую вязь вперемешку со скандинавскими рунами. Но потом, присмотревшись, я откуда-то понял, что это не звуковое письмо, а нечто среднее между иероглифами и пиктограммами.
Я всмотрелся в текст, стараясь понять смысл хотя бы одного значка. Вдруг значки засияли золотистым светом, и я почувствовал, что куда-то падаю.
Я висел в пустоте, усеянной колючими немигающими звездами, а передо мной медленно поворачивался огромный шар, задрапированный дымкой атмосферы.
Я поглядел на себя, но не увидел тела, а только колючие звезды, сияющие там, где должен быть я.
Внизу проплывали континенты и острова, моря и океаны. Виднелись тонкие причудливо извивающиеся ниточки рек. Где-то поверхность была ярко освещена, где-то частично или полностью скрыта облаками. Я видел воронки циклонов, беснующиеся шторма, рябью покрывающие участки океана и окрашивающие его в темный цвет, и лазурные штилевые участки, блестевшие на солнце.
Пару раз мне удалось заметить крохотные точечки судов, неспешно ползущих по шкуре океанского зверя, и я представил себе истинные размеры этих кораблей, видных даже из космоса.
Очертания материков были незнакомы, и я понял, что это не Земля. Было много зелени. Местами желтели и краснели пятна пустынь. Кое-где вверх взметывались горы, слепя своими ледяными вершинами. Несколько раз я видел города — судя по всему, это были мегаполисы, раскинувшиеся на десятки километров.
Вот из-за горизонта неспешно выполз маленький аккуратный серый квадратик и медленно пополз ко мне.
Когда он был почти напротив меня, от него отделилась крохотная серебристая точка с ярким огоньком сзади и стала быстро подниматься вверх, превратившись сначала в маленькую черточку, потом в игрушечный самолетик.
Еще немного, и вот неподалеку от меня выплыл в космос огромный шаттл. Фыркнув двигателями в мою сторону, он деловито устремился вперед, удаляясь от планеты.
Мне захотелось узнать, куда он направляется, и я не думая пошел вслед за ним.
Оказалось совсем нетрудно его догнать. Я привычно перебирал невидимыми ногами, и шаттл начал приближаться. Вскоре мы поравнялись, и я пошел рядом с ним.
Вдали показались несколько светлых пятнышек, висящих в пустоте и закрывающих звезды. Шаттл, слегка изменил курс и направился к одному из них, постепенно сбрасывая скорость. Вскоре мы оказались около огромного космического корабля, покрытого белой броней.
В боку корабля появилась щель, быстро превратившаяся в огромные ворота шлюза. Затормозив, шаттл плавно влетел в шлюз и опустился на пол. Похоже, внутри действовала гравитация, или использовались электромагниты.
Шлюз закрылся, и я, оставшись в одиночестве, стал глазеть по сторонам. Ближайшие пятнышки оказались также космическими кораблями, и я подумал, что это, скорее всего, нечто вроде космического причала для кораблей, которым не разрешено садиться на планету.
Внезапно вокруг одного из кораблей вспыхнул светящийся шар, а когда он погас, корабля уже не было. «Этим нас не удивишь», — подумал я. — «Обычная деритринитация или что-нибудь в этом роде. Фантасты это описывали уже столько раз, что для среднего землянина это стало менее экзотичным, чем электромобиль или копье с кремневым наконечником».
Я прошелся по обшивке корабля к носу и стал думать, чем заняться. Оглянувшись назад, я увидел крохотную планетку, терпеливо дожидающуюся меня. Подумав, что она никуда не денется, а вот корабль может и улететь, я решил сначала осмотреть его, в полной уверенности, что у меня это получится.
Без особого труда пройдя сквозь обшивку, оказавшуюся многослойной броней, толщиной около метра, нашпигованной проводами, шлангами и какими-то приборами, я оказался в просторном коридоре и неспеша двинулся по нему, заглядывая в открытые двери отсеков.
Люди, находившиеся в них, деловито смотрели на экраны, крутили какие-то ручки, что-то говорили — в общем, занимались привычным делом, и я решил им не мешать. Тем более, что они не видели и не ощущали меня. Когда я положил одному из них руку на плечо, рука прошла сквозь него, почти не ощутив сопротивления, а он даже не заметил моего прикосновения, увлеченно пытаясь загнать многолучевой кубик на экране в ярко окрашенный сектор. Кубик уворачивался, менял цвет и длину лучей, а человек награждал кубик многоэтажными сложноподчиненными эпитетами и другими выражениями. Полюбовавшись на эту игрушку с голосовым управлением, я двинулся дальше.
Вскоре мне повезло. Я обнаружил закрытую дверь, и, пройдя сквозь нее, оказался, как я решил, в рубке или на командном пункте. Зал был полукруглый, и всю полукруглую стену занимало несколько огромных экранов, видных из любой точки комнаты. На них сияли звезды и были заметны соседние корабли. Как я понял, экраны обеспечивали круговой обзор.
На некотором расстоянии от этой стены также полукругом располагалось несколько небольших экранов, оснащенных клавиатурами и джойстиками. За этими экранами в удобных креслах сидели люди и смотрели на отображающиеся на них графики, схемы, таблицы, причудливые пляски огоньков, и незнакомые мне символы.
Вдоль прямой стены, соединяющей концы полукруга, также сидели люди, уткнувшись в свои экраны, а по центру этой стены располагался двухъярусный помост. На первом ярусе сидели трое, а на втором ярусе, в гордом одиночестве поглядывая сверху вниз на всех, сидел пожилой мужчина с сухим ястребиным лицом и жестким взором. Судя по количеству нашивок на рукаве его скафандра и месту, которое он занимал, это был, скорее всего, капитан.
Теперь, глядя на него, я понял, что меня удивляло — все, кого я видел, были в скафандрах. Конечно, это были не наши скафандры, привычные по телепередачам. С виду они скорее напоминали обычные комбинезоны. В них не было угловатости и монументальности. Но откинутые на спину шлемы однозначно говорили, что это скафандры.
Мужчина на втором ярусе выслушал доклады сидящих на первом ярусе и кивнул. Нажав что-то на пульте, расположенном перед ним, он негромко сказал:
— Внимание. Говорит капитан. Экипажу занять места по боевому расписанию. Старт через пять минут.
Его голос, усиленный динамиками, гулко раскатился по помещению.
Все сидящие накинули шлемы, но опускать забрала не стали. Больше никакой суеты я не заметил. Очевидно, все и так уже были готовы.
Пройдясь по залу, я заглядывал в экраны, иногда просовываясь прямо сквозь сидящих перед ними, но все кривые, графики, схемы, таблицы и рисунки мне ничего не говорили. И мне стало скучно. «Погляжу старт», — подумал я, — «да схожу на планету».
Я поднялся на второй ярус и встал рядом с капитаном, так, чтобы он не заслонял мне обзор. Капитан, откинувшись в кресле, молча смотрел на большой экран, расположенный напротив.
Внезапно все обзорные экраны стали белыми, а через несколько секунд на них снова появилось звездное небо. Рисунок созвездий изменился, и я понял, что мы совершили межзвездный прыжок. «Вот и сходил на планету», — уныло подумал я. — «Жди теперь, пока они обратно вернутся».
На экран выплыла планета. С первого взгляда было видно, что это не та, над которой я появился в этом мире. Каменный шар, лишенный атмосферы и изуродованный, как оспинами, огромными воронками. «Вряд ли это метеориты», — подумал я. — «Похоже, кто-то, уже после того, как сдул атмосферу, долго долбал ее термоядерными бомбами». То, что планета когда-то имела атмосферу, было очевидно по сохранившимся руслам огромных рек, обрывающихся во впадины, оставшиеся от морей и океанов, из которых в вакууме выпарилась вся вода.