И Сергей и Катька маму Иру очень любили и болели за нее страстно, потому что от неудач она мрачнела, худела и сама на себя переставала быть похожей. Так что Сергей решил повременить со своим сообщением о контакте с инопланетной цивилизацией, приберечь его на потом. Вначале пусть состоится долгожданное испытание.
За обедом все очень нервничали, хотя и старались это скрывать. Ирина сидела бледная, ела через силу. Сергей с Катькой ее состояние понимали, им самим кусок в горло не лез. В общем, обед скомкали, даже компот Катькин знаменитый выпили без удовольствия.
Ирина сказала неестественно веселым голосом:
– Ну что, граждане, прошу в лабораторию. – Еще больше побледнела и встала из-за стола. Граждане тоже поднялись. Аккуратистка Катька махнула рукой на грязную посуду – после уберем, – и все перешли в соседнюю комнату.
Установка располагалась у окна и была не очень большой по размерам, но чрезвычайно сложной по конструкции. Сергей только диву давался, как же это мама Ира смогла все это придумать и собрать. Они с Катериной в лабораторию старались носа не совать, это было мамино царство. Могло от нее здорово нагореть, если тут что-нибудь тронешь.
Ирина облачилась в белый халат, села за пульт и жестом показала, что находиться им следует за ее спиной. Потом защелкала переключателями и под рождающийся гул сказала:
– Значит так. Если нам очень повезет, то мы сейчас увидим то, что никогда и никто из людей не видел – как выглядят иные миры.
Катька восторженно взвизгнула:
– Марс?
Мама Ира пожала плечами несколько пренебрежительно:
– Марс… Марс я два года назад уже видела. Ничего примечательного – песок и камни. Да стрекозы какие-то. Сегодня мы заглянем намного дальше. К звездам.
Катька подняла на отца совершенно круглые от изумления глаза. Сергей и сам был поражен. Не такая уж мама Ира неудачница, если два года назад смогла на Марс заглянуть. И ведь скрытная: ни словом не обмолвилась, большего добивалась.
Между тем установка гудела и нагревалась. Ирина осторожно поворачивала верньеры, двигала ручки. Гудение стало выше, перешло в какой-то комариный звон и внезапно… окно исчезло. Только что сквозь порядком запыленные стекла видна была небольшая полянка перед домом и сосны за ней. Вместо всего этого появилось светло-розовое пятно с нечеткими краями. Затем стали проступать очертания совсем другой поляны, с короткой рыжей травой и огромными синими цветами. А вокруг поднимались заросли такого же рыжего, как и трава, кустарника с редкими, причудливо изогнутыми ветками.
Гудение исчезло совсем, и тут Сергей явственно ощутил, как его лица коснулся теплый ветер. Чужой ветер. Он почувствовал запахи. Земные цветы не могли так пахнуть. «Да что же это такое? – подумалось ему. – Это ведь не окно уже, не изображение, а дыра какая-то».
Ирина тоже поняла, что на этот раз установка сработала даже лучше, чем она предполагала. Медленно поднявшись с табурета, она подвинула его вплотную к этой межпространственной дыре.
Сергей предостерегающе сказал:
«Мама Ира!» – уже понимая, что она хочет сделать. Но Ирина нетерпеливо махнула рукой: «Погоди!» – и, легко взобравшись на табурет, шагнула на рыжую поляну.
Сергеи почувствовал, как Катька прижалась к нему, и машинально обнял ее за плечи. Они стояли и напряженно следили за тем, как Ирина осторожно, шаг за шагом двигалась среди голубых цветов. Наконец она обернулась, и они услышали ее голос:
– Эй, ребята!
Катька судорожно, со всхлипом втянула воздух, и Сергей успокаивающе погладил ее по голове, не отрывая между тем взгляда от жены. Он тоже боялся, но мужчина есть мужчина и страха показывать не должен.
А на поляне Ирина, уже совсем освоившись, принялась рвать голубые цветы. Вот тут и произошло самое неожиданное. Как только был сорван третий цветок, словно из-под земли вокруг Ирины оказалось несколько низкорослых зеленых существ, которые схватили ее за руки.
Катька отчаянно завопила: «Мама!», а Сергей рванулся вперед. Но едва он вспрыгнул на табурет, намереваясь проскочить на поляну и расшвырять этих зеленых пигмеев, как в установке что-то с ужасным треском лопнуло, и Фролов, крепко ударившись лбом, едва не вывалился вместе с оконной рамой на земную уже поляну. Межпространственная дыра закрылась.
Катька выла в голос, уткнувшись Сергею в живот, а он дрожащими руками гладил ее по голове и растерянно повторял: «Ну погоди, ну успокойся, ну что ты…» И то и дело оглядывался на окно, точно надеялся, что сейчас опять задрожит розовая дымка и покажется та, чужая поляна. Но, однако, ничего больше не происходило, поляна за окном была как поляна, и над ней, похоже, собирался дождь.
Катьку он напоил крепким чаем, потом, зареванную и вялую, уложил в постель, укрыл потеплее и приказал спать. А сам пошел в лабораторию в надежде найти неисправность в установке.
Но где там! Утюг Сергей еще мог починить, разобрался бы, пожалуй, в квартирной электропроводке, но на этом его познания в физике иссякали. Установка, которую сочинила Ирина, так далека была от познаний и представлений Сергея, что он даже смутно не мог себе представить, где у нее что и для чего. Повозившись с полчаса, Фролов растерянно уронил руки на колени и чуть было сам, по примеру Катьки, не заревел в голос. Положение было катастрофическим. Имелась, правда, надежда на то, что если вызвать сюда коллег Ирины, то они смогут разобраться в этом сплетении трубок, проводов и черт знает чего еще. Но, во-первых, надежда эта была слабой – по причине оторванности домашних занятий Ирины от ее рабочей тематики, а во-вторых, даже если коллеги и разберутся и восстановят прорыв в другую звездную систему – сколько времени на это понадобится? Ирина там с ума сойдет. Да и у Катьки нервы не железные.
Что-то нужно было решать. Сергей варил кофе, пил, снова заваривал, дымил одна за другой сигаретами, но ничего путного придумать не мог. Выход оставался один: ехать и уговаривать, а если понадобится, то и силой притащить сюда коллег Ирины и усадить за установку. И только под утро мелькнула сумасшедшая идея. Эти зеленые карлики…
Солнце еще не вставало, когда Сергей, поеживаясь от утреннего холода, устраивался у речки в засаде. Если понадобится, он будет сидеть здесь и весь этот день, и следующий, и неделю, и месяц. Важно было встретить знакомого инопланетянина Кракса. Встретить и застать врасплох. Потому что те, кто захватил Ирину, как две капли воды походили на воришку водных ресурсов.
И Сергею повезло. Часов около семи утра Кракс появился. Видно, не спалось ему, не терпелось поживиться чужими богатствами. Хотя, к слову сказать, теперь-то он мог действовать уверенно – получил же он разрешение от представителя земной цивилизации.
Он и действовал. Зеленое облачко еще не успело растаять, а Кракс уже бежал к воде с еще большей, чем вчера, кучей разноцветных канистр. Сергей подождал, пока тот втянется в работу, и только когда услышал, что он замурлыкал свою песенку, осторожно, на цыпочках, вышел из засады на косу.
Как и вчера, журчание речки заглушало скрип песка, и Сергей, подобравшись сзади беспрепятственно, тщательно прицелился и схватил зеленого инопланетянина под локти. Очень важно было не дать ему дотянуться до пульта на поясе, и это Сергею удалось. Кракс верещал дико, пытался отбиваться, но куда ему, низкорослому! Так бы, может, и умер он со страху, но услышав успокаивающий голос Фролова, ухитрился выглянуть из-за ушей и, узнав вчерашнего знакомца, затих, прогундосил:
– Ох, как вы меня напутали!
Сергей хмыкнул: «Как аукнется…», но вслух сказал:
– Извините за испуг, но дело не терпит отлагательства и времени для церемоний нет. Пройдемте в дом. – И все еще держа Кракса на весу, направился к тропинке. Тот дернулся: «Но канистры…» На что Сергей ответил:
– Ничего, не пропадут. У нас здесь ничего не пропадает.
И Краксу пришлось смириться. Так они и поднялись к дому: Сергей, а на вытянутых руках его, стыдливо поджав кривые зеленые лапки, – Кракс.
Катька уже проснулась и сидела на кровати с мокрыми глазами. Увидев входившего Сергея, она не завизжала от страха, как сделали бы на ее месте многие девчонки даже постарше, а тихо спросила:
– Ой, пап, где ты это поймал?
Сергей отметил, что она чуть ли не впервые за всю свою жизнь назвала его не Фроловым, а папой, но сейчас не время было радоваться. Аккуратно держа трусливо жмурившегося Кракса, он сказал:
– Катюша, позволь тебе представить нашего гостя Кракса с планеты Терлега. А теперь иди сюда, помоги.
Катька подошла.
– У него на поясе должен быть такой небольшой аппаратик. Нашла? Сними его, пожалуйста.
Кракс робко вмешался:
– Он только вместе с поясом снимается. Но зачем вам…
Сергей прервал его:
– Катюша, попробуй расстегнуть пояс. Та, повозившись пару минут, осторожно потянула и сняла пояс.
Сергей облегченно вздохнул:
– Ну вот, теперь можно разговаривать на равных. – И посадил Кракса на стул. Инопланетянин, вцепившись в край сиденья, чтобы не упасть – ноги не доставали до пола, – уложил свой хобот на плечо и ворчливо прогундел:
– Это называется на равных? Объясните хоть, что произошло!
Катька стояла у стола, переводя восхищенный взгляд с отца на Кракса, а Сергей, пододвинув себе стул, уселся напротив гостя и вкратце описал ему ход вчерашних событий.