— В смысле она…, — Сьюзан осеклась.
— Да.
— Кем бы она ни была, теперь она труп, — сказала Дебора. Ее красивое лицо скривилось в злой усмешке.
— Давайте не будем торопиться, — вкрадчиво предложила Фэй. — Даже мыши могут быть полезными. Кстати говоря, давно ты там прячешься?
У Кэсси был один единственный ответ, и она боролась с желанием его произнести. Сейчас было не время для колких фразочек. Но, в конце концов, она сдалась — потому что это было правдой, и потому, что больше ничего ей в голову не пришло.
— Порядочно, — сказала она и зажмурилась.
Фэй неторопливо приблизилась и остановилась прямо перед ней.
— И часто ты подслушиваешь личные разговоры?
— Я сюда раньше вас пришла! — возразила Кэсси, собрав остатки решимости. Если бы еще Фэй перестала на нее так смотреть! Эти медовые глаза будто бы светились сверхъестественным светом, и он фокусировался на Кэсси как луч лазера, вытягивая всю ее волю, всю ее силу.
Фэй будто бы хотела заставить ее что-то сделать… или хотела что-то от нее получить. Это сбивало ее с толку, вышибало из колеи, и делало ее такой слабой…
А потом она ощутила прилив силы, идущей откуда-то снизу, от ее ног. Или же от земли под ее ногами, от красного гранита Новой Англии, того самого, который излучал жизнь раньше. Это успокаивало ее, заставляло выпрямиться и поднять подбородок, смотреть в эти желтые глаза, не моргая.
— Я сюда первая пришла! — обороняясь, произнесла она.
— Отлично, — пробормотала Фэй, и в ее взгляде промелькнуло что-то странное. Потом она отвернулась. — Что-нибудь интересное в ее рюкзаке?
Кэсси увидела, что Дебора роется в ее рюкзаке, выкидывая вещи одну за другой.
— Да нет, — сказала байкерша, бросая его на землю, так что остатки содержимого рассыпались по склону холма.
— Ладно, — Фэй снова улыбалась, той самой неприятной улыбкой, что делала ее красные губы жесткими. — Думаю, ты была права, Дебора. Она труп, — она взглянула на Кэсси. — Ты новенькая, так что, наверное, не понимаешь, что за ошибку ты совершила. А у меня нет времени тебе объяснять. Но ты узнаешь. Ты узнаешь… Кэсси.
Она подалась вперед и взяла Кэсси за подбородок своими длинными пальцами.
Кэсси хотелось отстраниться, но ее мышцы будто бы онемели. Она чувствовала силу этих пальцев и твердость длинных, загибающихся книзу ногтей.
Как когти, — подумала она. — Как когти хищной птицы.
Впервые она заметила, что на красном камне, который Фэй носила на шее, была звезда. Сапфировая звезда. Она переливалась в солнечном свете, и Кэсси не могла отвести от нее глаз.
Вдруг рассмеявшись, Фэй отпустила ее.
— Пойдемте, — сказала она двум другим девушкам.
Все трое развернулись и поднялись вверх по ступенькам.
Кэсси выдохнула — воздух вырвался из ее легких так, будто бы шарик прокололи. Ее сотрясала дрожь. Это было… Это было совершенно…
«Соберись! Она всего лишь главарь подростковой банды, — сказала она себе. — По крайней мере, секрет Клуба раскрыт. Они всего лишь банда. Ты же слышала о бандах, даже если тебе никогда не приходилось ходить с ними в одну школу. До тех пор пока ты не трогаешь их и не переходишь им дорогу, с тобой все будет в порядке».
Но это самовнушение растворилось в ее сознании. Последние слова Фэй прозвучали как угроза. Но угроза чего?
Когда Кэсси вернулась домой, мамы внизу не было. Она ходила по комнатам, зовя ее, пока, наконец, бабушка не появилась на лестнице. Глядя на выражение ее лица, Кэсси почувствовала, как её желудок сжался.
— Что случилось? Где мама?
— Наверху, у себя в комнате. Она не очень хорошо себя чувствует, но не надо волноваться…
Кэсси бросилась вверх по скрипящим старым ступенькам к зеленой комнате. Мама лежала на широкой кровати с пологом, и ее глаза были закрыты, а лицо — бледным и покрытым капельками пота.
— Мама?
Ее большие черные глаза открылись. Мама сглотнула и болезненно улыбнулась.
— Это просто грипп, — сказала она, и ее голос был тихим и отстраненным. — Я поправлюсь через день или два, милая. Как школа?
Лучшее в Кэсси боролось с желанием выплеснуть ее отчаяние на кого-нибудь еще. Ее мать вздохнула и закрыла глаза, словно бы свет причинял ей боль. Лучшее победило. Кэсси впилась ногтями в ладони и ровно сказала:
— Нормально.
— Встретила кого-нибудь интересного?
— Можно и так сказать.
Ей не хотелось волновать и бабушку, но за обедом, когда та спросила, почему Кэсси так притихла, слова будто бы сами полились из нее:
— Эта девушка в школе, Фэй, она просто ужасна! Женская версия Атиллы, вождя Гуннов. И в первый же день я умудрилась дать ей повод меня ненавидеть…, — она рассказала все. В конце истории, бабушка смотрела в камин так, будто бы он занимал всё её внимание.
— Все наладится, Кэсси, — произнесла она.
«А что если нет?» — подумала Кэсси.
— Да, конечно, — сказала она вслух.
Потом бабушка сделала то, чего от нее никто не ожидал. Она оглянулась, будто бы смотрела, не подслушивает ли кто, а потом наклонилась вперед:
— Нет, я серьезно, Кэсси. Я знаю. Видишь ли, у тебя есть особое преимущество. Очень, очень особое…, — она понизила голос почти до шепота.
Кэсси в свою очередь подалась вперед.
— Что?
Бабушка открыла было рот, но потом что-то другое привлекло ее внимание. Что-то щелкнуло в камине, и она встала, чтобы помешать дрова.
— Бабушка, что?
— Ты узнаешь.