-- Неважный у тебя загребной, если ему всякий встречный нос ломает.
-- Князь, его явно учили бою на шестах. Удар поставлен. А загребной в это время управлял лодкой и не успел отреагировать.
-- Все равно взыскание ему и тому, кто не обеспечил его защиту. На чем плыл этот человек? И был ли он один?
-- В том-то и дело, Князь, что плыл он на совершенно необычной лодке. Из тростника.
-- Лодка из тростника?! А веревки из песка у него не было?
Видать, это гибкое изделие из оксида кремния - распространенное здесь присловье.
-- Никак нет, Князь, -- кажется, докладчик оценил шутку, но не счел себя вправе шутить в ответ. -- Только лодка. Точнее, плот, связанный в форме лодки из тростниковых снопов. На нем также находился упакованный в особые сумки багаж, а также незнакомое мне транспортное средство, предназначенное для передвижение по твердой земле.
-- Что значит "незнакомое"? И почему ты решил, что по земле? -- кажется, любопытство разбирало Князя все сильнее.
-- Там было четыре колеса. Мне представляется, что это транспортное средство находилось в разобранном состоянии. Считаю также необходимым добавить, что в движение лодка приводилась веслом с лопастями на обоих концах. При этом часть снаряжения, скорее всего, изготовлена в Криимэ. Я бы предположил, что и описанное колесное средство передвижения сделано в кузницах Юго-западного университета. Возможно, с участием Бержи.
-- Очень интересно. Очень. Где плот и его груз?
-- Должны сюда вот-вот пригнать. Я не был уверен, что мои люди справятся с управлением незнакомым судном, не повредив его. Поэтому оставил вторую лодку из двойки с приказом отбуксировать плот.
Мне тоже было интересно. То ли здесь знали Бержи - и тогда это возможность договориться. То ли он был в здешних местах столь известной фигурой, что... Не знаю, "что". Но знакомое имя почему-то придало мне сил. Психологический эффект, панимаешь. А еще явное облегчение вызывал тот факт, что командир лодочного звена в докладе ни словом не упомянул о моем спутнике. Видимо, его таки не заметили. Сайни вышел на берег вместе с веслом, в багаже нашем покопаться им было некогда, не зная назначения велосипеда, определить, что на лодке два "транспортных средства", они не смогли (или не успели). А сама лодка действительно невелика, с ней и один управится. Так что есть надежда, что мой телохранитель придет и меня спасет. Призрачная, но надежда. Которая, как известно, "глупое чувство", но зато "умирает последней".
-- Так что же за птичка к нам залетела? -- Князь подошел ко мне вплотную и уставился в глаза в глаза.
И я действительно почувствовал себя птичкой под взглядом какой-нибудь кобры. Во-первых, потому что двигался дядя с потрясающей пластикой, словно перетекал из положения в положение - и каждое движение сочилось угрозой, как поступь львицы на охоте или скольжение все той же змеи. Передо мной он вдруг замер, оборвав перемещение на половине, в нелепо-угловатой позе. Замер, постоял миг-другой - и стек в обычную, ничем не примечательную позу. По-моему, ему нравилось выделывать такое со своим телом и ощущать, что оно полностью повинуется его воле.
Во-вторых, этот безжалостный взгляд не сулил мне ничего хорошего. Он не был ни злым, ни ненавидящим. Просто бездушным. Я знал, что со мной тут могут сделать абсолютно все что угодно - чтобы добыть информацию. И даже если она потом окажется бесполезной, Князь ни на секундочку не пожалеет, что угробил человека. Дескать, издержки процесса. А уж коли окажется, что я ему зачем-то нужен - хотя бы ради того, чтобы с моей помощью найти ворота в наш мир (такая версия выглядела более чем реальной), то мариновать в какой-нибудь клетке с датчиками меня будут годами. Что само по себе хреново. И хреново втройне, потому что у меня - Юлька. И ей больше как на меня рассчитывать не на кого. Посему - надо по-любому вырываться из ситуации. Торговаться с Князем, заинтересовывать его, обещать ему прямой выход на оружейный завод и в секретную лабораторию по производству плутония - что угодно. В конце концов, он - сила. А сила мне нужна для спасения дочери.
-- Итак, ты якшался с умниками из университета, хотя сам не оттуда. И зачем-то отправился в весьма небезопасное путешествие по Лесу и Реке, -- он так и произнес каждое из слов с большой буквы, наклонившись к самому моему лицу. -- И сумел забраться в одиночку так далеко, что это вызывает уважение. Ты либо очень умел, либо очень удачлив. И то и другое нечасто встречается. Или ты был не один?
-- Не один он был, не один, -- послышалось откуда-то сверху. -- Не дергайтесь, господин Кей Реттен, вы у меня на прицеле, а с такого расстояния я не промахнусь, и вы от стрелы не увернетесь при всех ваших умениях.
Князь замер на половине движения. Я тоже, потому что узнал голос.
-- Кто говорит? -- несмотря на неудобную, согнутую позу, тон моего, с позволения сказать, собеседника не выражал особой озабоченности. Скорее, заинтересованность.
-- Сайни Лелек.
-- А-а, Сайни, -- всем видом и тоном выражая облегчение и дружелюбие, Князь выпрямился и повернулся на голос.
-- Стоять! Я Ваши штуки знаю, а Вы знаете меня. Еще движение - дырку сделаю. Не смертельную, но весьма неприятную.
-- Сайни, кончай выпендриваться, заходи и поговорим, как старые знакомые.
-- А пока я буду заходить, вы из моего приятеля салат нарежете?
-- Никто его не тронет. Слово рода Реттен. Он меня действительно заинтересовал. Да и ты тоже, раз сумел так близко ко мне подобраться.
-- Слово рода - это, конечно, серьезно. Но почем мне знать, что Вы и его не нарушите. Ведь для вас...
-- Довольно, -- Князь пытался говорить жестко, но, кажется, он не хотел, чтобы Лелек рассказывал о чем-то в присутствии прочих здешних граждан. -- Тебе остается либо поверить мне, либо нет. Ситуация ведь безвыходная. Вечно ты там сидеть не сможешь. А какой-то из моих людей к тебе подберется.
-- Может, и подберется. А, может, отправится кормить рыб, не одолев и половину пути. А я в любом случае успею пустить стрелу в вашу, без сомнения гениальную голову. Я согласен, что слово рода для вас - не пустой звук. Но, если надо будет, вы его нарушите.
-- Но мне не надо. Мне сейчас действительно интереснее поговорить с вами обоими, чем устраивать тут боевые действия. Заходи.
-- Отпусти человека.
Князь сделал плавный жест рукой, и с меня сноровисто сняли путы (причем не резали веревки, как в дешевом кино, а аккуратненько так развязали, не слишком дергая).
-- Это не все, -- продолжал командовать Лелек. -- Снимите укус с мышц. Вы ведь наверняка пользовались этой мерзостью.
-- Пользовались-пользовались, -- впервые на лице Князя появилась ухмылка, надо сказать, довольно неприятная, -- а чего ж не пользоваться, если работает. И совсем не мерзость, удобная вещь.
По-моему, он провоцировал Лелека на спор. Может, внимание усыплял. Сайни, кажется, это понял и смолчал. Князь едва заметно пожал плечами, медленно, нарочито медленно поднял руку и коснулся точек на моей груди, шее, потом на бедрах. И произнес несколько слов, которых я, естественно, не понял. По мышцам заструилось тепло и побежали мурашки, как бывает, когда немилосердно отсидишь ногу. Только отсиженным я ощущал все тело. Не самое приятное ощущение - слабость и какая-то противная внутренняя щекотка.
-- Дмит, возьми хоть ножик, что ли, и отойди к левой стене, прижмись к ней спиной. Все мне спокойнее будет.
Я повиновался, причем ножик мне подал охранник слева. Здоровенный такой. Это я о ноже, хотя и охранник маленьким не выглядел. Кажется, абсолютно все присутствующие понимали, что вояка сейчас у меня никакой.
-- Я иду, -- сообщил Лелек. -- Готовьте почетную встречу. Предупреждаю, я зол, поэтому тем, кто попытается меня скрутить, могу и лапки поотрывать.
-- Сайни, никто тебя крутить не будет. Встреча будет заключаться только в совместном поедании чего-нибудь вкусного. Извини, конечно, за скудость стола, мы все же не в столице. Но зато рыба свежая.
Присутствующие по знаку главного замерли в напряженном ожидании. Один из них потянул взводящий рычаг арбалета, но Князь отрицательно помахал ладонью. Кажется, ему и впрямь было интересно, как сюда забрался Лелек. Ну и зачем, заодно.
Я тем временем рассматривал компанию, благо теперь за голову никто не держал. В комнате было восемь человек, считая князя. "Человек" -- в общем смысле. Один из них явно был гномом, хотя и довольно крупным - именно он хватался за арбалет. Другой - судя по всему, тот, что меня тащил - мог быть эльфом: уж больно высок. Третий походил на солдата империи Смарис -- те же угольно-черные волосы, жесткие, словно лошадиная грива. В общем, болотный интернационал.
Додумать мне не удалось - Сайни появился. Причем невероятно эффектно. Над головами громыхнуло, затрещало, вниз посыпались обломки бревен и какой-то мусор, затем сверкнуло так, что все поневоле зажмурились. А когда разжмурились, Лелек уже стоял возле Князя -- с арбалетом, наведенным тому точнехонько в переносицу. С расстояния в пять шагов - и промахнуться невозможно, и вырвать оружие противник не успеет. Насколько я понял, явился Лелек таки через дверь, а не через дыру в потолке, создание которой было ловким отвлекающим маневром. Кстати, надо будет поинтересоваться, как он это сделал. На взрыв вроде бы непохоже - грохоту меньше. И вспышка после, а не до основных разрушений. Явно какая-то магическая хреновина.
-- А ты молодец, хватки не теряешь. Я бы сказал, нарабатываешь, -- похвала Князя была вполне искренней. -- И знаешь? Со времени нашей прошлой встречи ты серьезно прибавил. И тянешь теперь почти на Черного Короля.
Сайни в ответ закаменел лицом, словно от пощечины.
-- К делу это не относится, -- тон его, впрочем, был так же деловито-недружелюбен.
-- Такие вещи всегда относятся к любому делу. И ты об этом осведомлен не хуже меня. Попытался уйти, верно? Видишь, ничего не вышло. Ты же знаешь, моим словам можно верить.
-- Знаю. Нельзя, -- Сайни криво усмехнулся.
-- Ну, в этих вопросах - можно. Кстати, твой приятель - типичный Шут. То есть, конечно, нетипичный, но признаки Шута налицо. Итак, зачем столь странная компания пожаловала с Пустые земли? Неужто по мою душу?
-- Поверьте, Кей Реттен, о вашем тут присутствии никто и не догадывался. Наша встреча - чистая случайность.
-- Случайностей не бывает, -- Сайни таки испортил Князю настроение. -- И, сделай одолжение, называй меня Князь. Я уж привык.